Угрозы международной информационной безопасности в условиях новой технологической реальности

Развитие информационно-коммуникационных технологий предоставляет человечеству новые, ранее недоступные возможности. Современные технологии связи и массовых коммуникаций, интернет вещей, искусственный интеллект, облачные вычисления, блокчейн, большие данные, электронные правительства, цифровая медицина, криптовалюта становятся неотъемлемой частью нашей жизни.

Однако наряду с несомненным благом новейшие достижения в сфере информационно-коммуникационных технологий несут новые вызовы и угрозы.

Прежде всего, это угрозы международному миру, безопасности и стабильности. Угрозы суверенитету и территориальной целостности государств.

Впервые об этих угрозах заявили государства - члены Шанхайской организации сотрудничества в межправительственном Соглашении о сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности от 16 июня 2009 года¹. В соглашении главными угрозами названы разработка и применение информационного оружия, подготовка и ведение информационной войны.

В последующем, в 2010-2015 годах, основные угрозы в рассматриваемой области стали предметом дискуссии в формате групп правительственных экспертов ООН по достижениям в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности (далее - ГПЭ ООН), созданных по инициативе России в соответствии с резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН «Достижения в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности» А/RES/60/45 от 8 декабря 2005 года², А/RES/66/24 от 2 декабря 2011 года³ и А/RES/68/243 от 27 декабря 2013 года⁴.

В докладе ГПЭ ООН А/65/201 от 30 июля 2010 года⁵ впервые на площадке ООН была представлена экспертная оценка угроз, рисков и уязвимых мест в области информационной безопасности.

В документе отмечалось, что глобальная сеть информационно-коммуникационных технологий (далее - ИКТ) стала ареной для осуществления подрывной деятельности. При этом обращалось внимание на то, что мотивы такой деятельности весьма разнообразны, вплоть до дополнительной формы конфликта с государством.

Следует отметить, что еще десять лет назад эксперты пришли к выводу, что к источникам таких угроз относятся как негосударственные субъекты (преступные элементы и террористы), так и сами государства. Но главный вывод заключался в том, что ИКТ могут использоваться для целей нанесения ущерба информационным ресурсам и инфраструктурам, создания угрозы международному миру и национальной безопасности.

В итоговом документе ГПЭ ООН 2010 года подчеркивалась обеспокоенность надвигающейся угрозой: «Поступает все больше сообщений о том, что государства разрабатывают ИКТ в качестве инструментов ведения войны и разведки и для применения в политических целях»⁶.

В докладе ГПЭ ООН А/68/98 от 24 июля 2013 года⁷ также указывалось, что «угрозы частным лицам, компаниям, национальной инфраструктуре и государственным органам приобретают все более острый характер, и соответствующие инциденты имеют все более тяжелые последствия. В качестве источников таких угроз выступают как государственные, так и негосударственные субъекты… Отсутствие общих представлений о приемлемом поведении государства в вопросах использования ИКТ ведет к усилению угрозы международному миру и безопасности»⁸.

К сожалению, несмотря на совпадающие в целом подходы к оценке угроз, единство в подходах к решению ключевых проблем в области обеспечения международной информационной безопасности по-прежнему отсутствовало.

Более того, наметилась тенденция поляризации позиций различных государств мирового сообщества относительно перспектив формирования эффективной системы международной информационной безопасности, которая, по мнению России, могла бы стать надежным гарантом стабильности и безопасности глобального информационного пространства.

Свидетельством роста негативных тенденций в рассматриваемой области стали выводы ГПЭ ООН, изложенные в ее докладе А/70/174 от 22 июля 2015 года⁹.

В разделе документа «Существующие и нарождающиеся угрозы» прямо указывается на наличие тревожных тенденций в глобальной ИКТ-среде, включая резкое увеличение числа случаев злонамеренного использования ИКТ государственными и негосударственными субъектами. Такие тенденции, по мнению правительственных экспертов, создают угрозу для всех государств, а злонамеренное использование ИКТ может нанести ущерб международному миру и безопасности.

Также отмечалось, что «ряд государств занимаются наращиванием потенциала в сфере ИКТ для военных целей. Использование ИКТ в будущих конфликтах между государствами становится более вероятным»¹⁰.

Сегодня о росте угроз международному миру, безопасности и стабильности, угроз суверенитету и территориальной целостности государств свидетельствует агрессивный характер киберстратегий и доктрин, заявлений лидеров ряда ведущих стран Запада, Североатлантического альянса.

Так, одним из ключевых принципов Национальной киберстратегии Соединенных Штатов Америки 2018 года стал принцип сохранения мира силой. Проведение жесткой политики США по отношению к другим неугодным странам подтверждается заявлением Президента Трампа в преамбуле киберстратегии, в котором делается акцент на «наказании лиц и государств, использующих цифровые инструменты в злонамеренных целях».

В тексте документа эта угроза детализируется и недвусмысленно указывается, что Вашингтон готов к применению военной силы для разрешения киберинцидентов. Как прямо заявлено в киберстратегии, для предотвращения «безответственного поведения государств в киберпространстве, влекущего ущерб США или американским партнерам», а также для наказания за такие действия будут применяться дипломатические, военные, финансовые, разведывательные методы, публичные заявления и «возможности правоохранительных органов»¹¹ .

Министерство обороны США в ведомственной киберстратегии настойчиво предлагает «останавливать злонамеренную активность в ее источнике, создать «более смертоносные силы» для ведения боевых действий и противодействия киберугрозам¹².

Положения американской киберстратегии активно реализуются не только в рамках политики Вашингтона, но и в деятельности его другого инструмента - Североатлантического альянса. Это уже практическое воплощение стратегических целей США в конкретных тактических действиях, в том числе путем вовлечения своих
союзников.

НАТО не поддерживает инициативы России и большинства стран мирового сообщества, нацеленные на недопущение конфликтов с использованием ИКТ. Альянс стремится определять собственные правила использования кибероружия, разрабатывает принципы ведения кибервойн, развертывает киберкомандования и расширяет возможности кибервойск, предлагая создавать «более смертоносные силы» для ведения наступательных действий в киберпространстве, предпринимает меры по интеграции кибервозможностей отдельных стран в таких операциях.

Для реализации заявленных целей Североатлантический блок готов задействовать американский киберпотенциал. Как пишет в своей статье «Информационное поле боя» П.Меньшиков, «Белый дом декларирует готовность предложить НАТО имеющиеся у Пентагона кибервозможности, подчеркнув, что само такое заявление адресовано в первую очередь России. Военное ведомство предлагает «останавливать злонамеренную активность в ее источнике». Пентагон считает, что для этого нужно создать «более смертоносные силы» для ведения боевых действий и противодействия киберугрозам¹³.

Не способствуют обеспечению международного мира и безопасности в информационной сфере и заявления отдельных политических деятелей, открыто угрожающих суверенным государствам, и прежде всего России.

Так, в октябре 2018 года газета «The Sunday Times» в видеоматериале «UK war-games cyber attack on Moscow» со ссылкой на источники среди высокопоставленных сотрудников в силах безопасности отмечала, что «Минобороны Великобритании рассматривает вариант проведения массивных кибератак с целью отключения электроснабжения в России…»¹⁴.

Подобные агрессивные высказывания позволили себе и датчане. Как заявил в октябре 2018 года в интервью «Danmarks Radio» председатель комитета по обороне датского парламента Насер Хадер, Дания готова объявить кибервойну России. По мнению парламентария, лучшая защита - это нападение. «Мы должны перейти в нападение, мы должны сами заняться хакерством»¹⁵, - заявил Хадер.

Безусловно, такая «гонка кибервооружений» и такие заявления не способствуют стабильности и безопасности глобального информационного пространства.

Нарастающие возможности современных информационно-коммуникационных технологий позволяют оказывать мощное деструктивное воздействие на объекты критической информационной инфраструктуры, системы жизнеобеспечения, ставя под угрозу не только человеческие жизни, но и судьбы государств.

Еще в 2015 году в докладе ГПЭ ООН отмечалось, что к числу наиболее пагубных нападений с использованием ИКТ относятся нападения на критически важные объекты инфраструктуры и связанные с ними информационные системы государств. По мнению правительственных экспертов, «опасность вредоносных нападений с использованием ИКТ на критически важную инфраструктуру является реальной и серьезной»¹⁶.

Наибольшую угрозу представляют компьютерные атаки на объекты атомной энергетики. Так, в 2010 году вирус Stuxnet остановил работу более 1300 центрифуг по обогащению урана в иранском Нетензе. В декабре 2014 года совершено проникновение во внутреннюю сеть компании «Korea Hydro and Nuclear Power Co., Ltd» - крупнейшего южнокорейского оператора по управлению атомными и гидроэлектростанциями. Злоумышленник через «Twitter» потребовал заглушить три реактора АЭС, угрожая их разрушением.

Все чаще серьезной опасности стали подвергаться объекты промышленности. По данным российской компании «Positive Technologies», только за первые десять месяцев 2020 года количество таких атак достигло 170, тогда как за весь 2019 год их было 125. При совершении компьютерных атак преступники активно внедряли вредоносное программное обеспечение. Среди них - новый шифровальщик-вымогатель «Snake», который способен останавливать процессы промышленных систем управления.

Первыми жертвами в 2020 году стали японский автомобильный концерн «Honda» и гигант топливно-энергетического комплекса - итальянская компания «Enel Group». Операторы шифровальщика-вымогателя «Maze» провели успешную атаку на крупнейшего вьетнамского производителя гофрированной стали - компанию «Hoa Sen Group». Промышленные объекты в различных странах мира в 2020 году подвергались атакам операторов программ-вымогателей «Sodinokibi», «NetWalker», «Nefilim», «DoppelPaymer»¹⁷.

Злоумышленники наносят критической инфраструктуре преднамеренный ущерб, который исчисляется миллионами и даже миллиардами долларов, препятствуют использованию и функционированию объектов этой инфраструктуры в интересах обеспечения жизнедеятельности граждан.

Доступность информационно-коммуникационных технологий существенно расширила возможности их использования в террористических целях, в том числе для пропаганды терроризма и привлечения граждан к террористической деятельности.

На серьезность подобной угрозы и ее возможное разрастание в будущем указывалось еще в докладе ГПЭ ООН 2010 года: «До настоящего времени число свидетельств попыток террористов поставить под угрозу или вывести из строя инфраструктуру ИКТ или провести операции с использованием ИКТ было невелико, хотя в будущем такие попытки могут активизироваться. В настоящее время террористы используют эти технологии по большей части для обмена сообщениями, сбора информации, вербовки сторонников, организации деятельности, пропаганды своих идей и действий и сбора средств, однако в конечном счете они могут начать применять ИКТ для совершения нападений»¹⁸.

Спустя пять лет в докладе ГПЭ ООН 2015 года оценки правительственных экспертов звучат еще тревожнее: «Существует все более реальная опасность использования ИКТ для террористических целей, в том числе для совершения террористических нападений на объекты ИКТ или связанную с ИКТ инфраструктуру, а не только для вербовки сторонников, финансирования, обучения и подстрекательства, причем если не принять соответствующих мер, то это может поставить под угрозу международный мир и безопасность»¹⁹.

Сегодня крупнейшие международные террористические организации «Исламское государство» и «Аль-Каида» активно используют для этого популярные интернет-сервисы «YouTube», «Facebook», «Twitter» и «Instagram», социальные чаты «Viber» и «WhatsApp».

C помощью современных технологий террористы сеют панику и страх среди мирных жителей. Ведутся прямые интернет-трансляции с мест совершения терактов, публикуются видеоролики о захватах заложников, пытках и казнях мирных жителей.

Анонимность и легкий доступ к Интернету позволяют террористическим организациям использовать социальные сети для финансирования своей деятельности, привлекая тысячи посредников к сбору значительных денежных средств. Новым источником финансирования терроризма с использованием интернет-ресурсов стал краудфандинг. Благодаря современным технологиям этот метод прост и общедоступен. Причем жертвователи подчас даже не подозревают, что их вклады, внесенные в социальных сетях, идут на поддержку террористов.

Как заявил в октябре 2020 года в интервью «Российской газете» заместитель секретаря Совета безопасности Российской Федерации Ю.А.Коков, для получения финансовых средств пособники террористов создают специальные веб-сайты, интернет-магазины, которые предлагают книги, аудио- и видеозаписи, другие товары экстремистского характера, а также организуют онлайн-казино, которые трудно заподозрить в сотрудничестве с боевиками.

Значительные средства и ресурсы мобилизуются с помощью игры на фондовых рынках, вложений в недвижимость, занятий коммерцией через подставные фирмы, мошенничества на электронных аукционах и биржах. Сбор денег идет и через онлайн-платформы с использованием неформальных расчетных систем и криптовалют²⁰.

С каждым годом растет число преступлений, связанных с противоправным использованием информационных технологий. Появляются новые виды таких криминальных деяний.

Этот вид информационных угроз был в числе основных, обозначенных в упомянутом соглашении между правительствами государств - членов ШОС о сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности.

В приложении к соглашению сформулированы признаки информационной преступности: «Проникновение в информационные системы для нарушения целостности, доступности и конфиденциальности информации; умышленное изготовление и распространение компьютерных вирусов и других вредоносных программ; осуществление DOS-атак (отказ в обслуживании) и иных негативных воздействий; причинение ущерба информационным ресурсам; нарушение законных прав и свобод граждан в информационной сфере, в том числе права интеллектуальной собственности и неприкосновенности частной жизни; использование информационных ресурсов и методов для совершения таких преступлений, как мошенничество, хищение, вымогательство, контрабанда, незаконная торговля наркотиками, распространение детской порнографии и т. д.)»²¹.

Криминальный характер подобных угроз отмечался и в докладах ГПЭ ООН. Так, в докладе 2010 года указывалось, что многие вредоносные инструменты и методологии являются порождением усилий преступников и хакеров. Растущая изощренность и масштабы преступной деятельности, по мнению правительственных экспертов, «повышают вероятность оказания вредного воздействия»²².

В ряду криминального использования информационных технологий в финансовой сфере серьезную угрозу представляют неправомерный доступ к компьютерной информации, создание и использование скрытых вредоносных функций, распространение вредоносных компьютерных программ, программных и технических средств.

В 2017 году жертвой вируса-вымогателя WannaCry стали более 200 тыс. компьютеров в более чем 150 странах мира. В Испании была атакована крупнейшая телекоммуникационная компания «Telefonica», в Германии - основной железнодорожный оператор Deutsche Bahn, в Великобритании - компьютеры в медицинских учреждениях.

Убытки мирового лидера морских грузоперевозок датской компании «Moller - Maersk» от атаки вируса-вымогателя составили около 300 млн. долларов.

Очередной виток использования ИКТ в криминальных целях пришелся на период временной изоляции, связанной с распространением коронавирусной инфекции COVID-19. Выступая 23 ноября 2020 года на открытии Всемирной конференции по управлению Интернетом в китайском городе Учжэнь, один из основателей «Лаборатории Касперского» Евгений Касперский сообщил, что «пандемия изменила весь мир, а также изменила и киберпреступления… До COVID-19 мы фиксировали порядка 350 тыс. новых массовых кибератак в день, но сейчас мы выявляем порядка 400 тысяч. Активность киберпреступников возросла примерно на 20-25% во время пандемии COVID-19»²³.

По мнению специалистов, следствием этой активности станет рост потерь мировой экономики. И если в 2018 году, по данным британской консалтинговой компании «Juniper Research», вследствие хакерских атак компании по всему миру лишились около 3 трлн. долларов, то уже в ближайшей перспективе, по мнению экспертов, ежегодные потери бизнеса будут расти и могут превысить 5 трлн. долларов²⁴.

Выступая 20 ноября 2020 года на саммите АТЭС в формате видеоконференции, Президент Российской Федерации В.В.Путин отметил, что, «по экспертным оценкам, урон от киберпреступлений в мире к 2021 году может составить примерно 6 трлн. долларов»²⁵.

Информационно-коммуникационные технологии сегодня являются одним из наиболее эффективных инструментов экстремизма, вмешательства во внутренние дела государств.

Нарушение общественного порядка, разжигание межнациональной, межрасовой и межконфессиональной вражды, пропаганда расистских и ксенофобских идей и теорий - вот далеко не полный перечень угроз противоправного применения ИКТ.

Реализуемое посредством глобальных сетей, социальных медиа и мобильной связи агрессивное информационно-психологическое воздействие на общественное сознание порождает ненависть и дискриминацию, подстрекает к насилию и нестабильности, дестабилизирует в государствах внутриполитическую и социально-экономическую обстановку.

Подобные действия, так называемые «цветные революции», в 2010-2013 годах спровоцировали массовые волнения на севере Африки. Как результат - государственные перевороты в Тунисе, Ливии и Египте.

Эти угрозы сохраняют свою актуальность и сегодня, о чем заявил 17 ноября 2020 года в выступлении на саммите БРИКС секретарь Совета безопасности Российской Федерации Н.П.Патрушев, подчеркнув растущий характер угроз, исходящих из цифрового пространства, и отметив участившиеся случаи использования информационных технологий для реализации сценариев «цветных революций»²⁶.

Проявления использования ИКТ в экстремистских целях наблюдаются и в России. В сборнике Генеральной прокуратуры Российской Федерации «Состояние преступности в России за январь-сентябрь 2020 года» отмечается, что более половины всех преступлений экстремистской направленности совершается в Интернете²⁷.

Масштабы этой угрозы подтверждают данные о 32 тыс. информационных ресурсов, содержащих призывы к расовой или религиозной вражде и осуществляющих вербовку в ряды радикальных организаций, доступ к которым был заблокирован в текущем году по инициативе МВД России. Об этом заявил 7 октября 2020 года министр внутренних дел Российской Федерации В.А.Колокольцев в выступлении в Совете Федерации с докладом о мерах по профилактике правонарушений и противодействию преступности²⁸.

Однако вмешательство во внутренние дела имеет и более глубокие последствия, когда распространяется информация, наносящая вред общественно-политической и социально-экономической системам, духовной, нравственной и культурной средам государств.

Серьезной угрозой для любого государства также является распространение фальшивых или искаженных сообщений. Это наносит ущерб укреплению мира, сотрудничества и дружественных отношений между государствами и нациями.

Глобальная сеть стремительно становится инструментом разрушения национальных культур, духовно-нравственных ценностей наций и народов, населяющих нашу планету.

Стремясь нанести вред своим идеологическим оппонентам, посольства иностранных государств подстрекают к протестным действиям оппозицию. Загранучреждения в странах пребывания регулярно размещают в Интернете информацию о точках сбора на несанкционированные протестные акции, призывают к участию в них.

В адрес политического руководства неугодных Западу стран все чаще звучат бездоказательные обвинения в совершении компьютерных атак. Причем основаны они не на подтвержденных неопровержимых уликах, а на утверждениях о высокой вероятности причастности к этим атакам обвиняемых стран - «highly likely».

Такая бездоказательность и необоснованность подобных обвинений становится реальной угрозой для любого государства.

Пример готовности к наступательным действиям в отношении информационных ресурсов других стран на основе лишь предположений, без доказательств причастности к совершению противоправной деятельности привел 25 августа 2020 года в интервью еженедельнику «Аргументы и факты» заместитель секретаря Совета безопасности Российской Федерации О.В.Храмов. Он напомнил, что Президент США дал указание начать скрытую кибератаку на российское Агентство интернет-исследований, которое без предъявления доказательств было названо американскими спецслужбами распространителем информации, квалифицируемой как вмешательство²⁹.

Сегодня наряду с привычными угрозами информационной безопасности на передний план выходят угрозы при внедрении новых технологий, таких как искусственный интеллект, облачные вычисления, большие данные, интернет вещей, электронная медицина, электронные правительства, блокчейн, цифровые финансы.

В эпоху цифровых технологий все чаще нарушаются права человека на неприкосновенность его личной жизни.

Запланированные или непреднамеренные компьютерные атаки, а также другие информационные воздействия неоднократно используются для нарушения безопасного, устойчивого, непрерывного и стабильного функционирования сети Интернет.

Все это чревато для граждан недоступностью ставших уже необходимыми информационных онлайн-ресурсов органов власти, различных интернет-сервисов, услуг связи и экстренных служб, а также отсутствием доступа граждан к связи с иностранными пользователями сети или веб-ресурсами.

Чтобы скрыть свои преступные деяния с использованием ИКТ, отдельные государства используют территории других государств, задействуют посредников, в том числе негосударственных субъектов.

В декабре 2016 года иностранными спецслужбами готовились компьютерные атаки, направленные на дестабилизацию российской финансовой системы.

При этом было установлено, что серверные мощности и командные центры для проведения атак были расположены на территории Нидерландов и принадлежали украинской хостинговой компании «BlazingFast».

И только благодаря высокопрофессиональным действиям российских компетентных органов угроза была нейтрализована.

Аналогичные методы использовались украинскими хакерами спустя три года. В конце 2019 - начале 2020 года с нидерландского почтового сервера Startmail.com на электронные адреса органов власти 16 регионов России поступило более тысячи анонимных сообщений с угрозами минирования объектов социальной инфраструктуры - школ, детских садов, больниц, объектов транспорта, торговых центров. И несмотря на то, что все угрозы носили ложный характер, на какое-то время они парализовали работу указанных объектов.

Безопасности и стабильности информационного пространства все в большей степени угрожает стремление отдельных государств к доминированию, а по сути - к безраздельному господству в информационной сфере.

Как отмечалось в докладе ГПЭ ООН 2010 года, технологическое превосходство ведущих мировых держав ведет к подрыву права развивающихся государств на независимый контроль над продуктами и услугами в сфере использования ИКТ, а также угрожает их политической, экономической и социальной безопасности³⁰.

Этот прогноз десятилетней давности, подтвержденный правительственными экспертами в 2013 году («в условиях глобальной взаимосвязанности нашего мира неравенство возможностей государств в плане обеспечения безопасности ИКТ ведет к усилению уязвимости»³¹) и в 2015 году («разный уровень развития потенциала обеспечения безопасности в сфере ИКТ между государствами может привести к повышению уязвимости в условиях взаимосвязанного мира»³²), подтверждается сегодняшними реалиями, когда современный мир, по сути, погрузился в эпоху «цифрового неоколониализма».

В этих условиях новой угрозой для развивающихся стран, стремящихся построить собственную цифровую экономику, становится непредоставление производителями IT-продуктов и услуг информации об уязвимостях, а также о методах борьбы с ними.

В докладе ГПЭ ООН 2010 года в числе основных угроз информационной безопасности была отмечена обеспокоенность государств тем, что система поставок ИКТ может подвергнуться такому влиянию или быть нарушена таким образом, что это скажется на обычном, безопасном и надежном использовании ИКТ.

По мнению правительственных экспертов, включение в ИКТ вредоносных скрытых функций может подорвать доверие к товарам и услугам, вызвать недоверие к торговле и сказаться на национальной безопасности³³.

Таким образом, перечисленные угрозы международной информационной безопасности стремительно растут, растут их размах и масштабы последствий.

Поставить барьер разрушающему использованию информационно-коммуникационных технологий, по мнению большинства представителей мирового сообщества, разделяющего российские подходы, способна система международной информационной безопасности - гарант стратегической стабильности и равноправного стратегического партнерства в глобальном информационном пространстве.

Содействие формированию такой системы является целью государственной политики Российской Федерации в области международной информационной безопасности.

¹Соглашение между правительствами государств - членов Шанхайской организации сотрудничества о сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности от 16 июня 2009 г. // URL: // http://docs.cntd.ru/document/902289626.

²Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН «Достижения в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности» А/RES/60/45 от 8 декабря 2005 г. // URL: // https://undocs.org/ru/A/RES/60/45.

³Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН… А/RES/66/24 от 2 декабря 2011 г. // URL: // https://undocs.org/ru/A/RES/66/24.

⁴Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН… А/RES/68/243 от 27 декабря 2013 г. // URL: // https://undocs.org/ru/A/RES/68/243.

⁵Доклад Группы правительственных экспертов по достижениям в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности А/65/201 от 30 июля 2010 г. // URL: // https://undocs.org/pdf?symbol=ru/a/65/201.

⁶Там же.

⁷Доклад Группы правительственных экспертов… А/68/98 от 24 июля 2013 г. // URL: // https://www.un.org/ga/search/view_doc.asp?symbol=A/68/98&referer=/english/&Lang=R.

⁸Там же.

⁹Доклад Группы правительственных экспертов… А/70/174 от 22 июля 2015 г. // URL: // https://undocs.org/pdf?symbol=ru/A/70/174.

¹⁰Там же.

¹¹National Cyber Strategy of the United States of America // URL: // https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2018/09/National-Cyber-Strategy.pdf.

¹²Department of Defense Cyber Strategy. Summary // URL: // https://media.defense.gov/2018/Sep/18/2002041658/-1/-1/1/CYBER_STRATEGY_SUMMARY_FINAL.PDF.

¹³Меньшиков П.В. Информационное поле боя // Национальная оборона. 2019. №5. С. 4-16.

¹⁴UK war-games cyber attack on Moscow // URL: // https://www.thetimes.co.uk/edition/news/uk-war-games-cyber-attack-on-moscow-dgxz8ppv0.

¹⁵Naser Khader: Vi skal angribe russiske hacker-netværk // URL: // https://www.dr.dk/nyheder/politik/naser-khader-vi-skal-angribe-russiske-hacker-netvaerk.

¹⁶Доклад Группы правительственных экспертов… А /70/174 от 22 июля 2015 г.

¹⁷Актуальные киберугрозы: II квартал 2020 г. // URL: // https://www.ptsecurity.com/ru-ru/research/analytics/cybersecurity-threatscape-2020-q2/.

¹⁸Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН… А/RES/66/24 от 2 декабря 2011 г.

¹⁹Доклад Группы правительственных экспертов… А /70/174 от 22 июля 2015 г.

²⁰Опасные клики. В Совбезе РФ прогнозируют серьезную активизацию террористов. Интервью заместителя секретаря Совета безопасности Российской Федерации Ю.А.Кокова // Российская газета. Федеральный выпуск. 20 октября 2020 г. №237 (8291).

²¹Соглашение между правительствами государств - членов Шанхайской организации сотрудничества… от 16 июня 2009 г.

²²Доклад Группы правительственных экспертов… А/65/201 от 30 июля 2010 г.

²³Касперский считает, что пандемия привела к активизации кибератак на 20-25% // URL: // https://tass.ru/ekonomika/10070887.

²⁴Business Losses to Cybercrime Data Breaches to Exceed $5 trillion by 2024 // URL: // https://www.businesswire.com/news/home/20190826005013/en/Business-Losses-Cybercrime-Data-Breaches-Exceed-5.

²⁵Саммит АТЭС. Владимир Путин принял участие в рабочем заседании лидеров экономик форума «Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество» // URL: // http://www.kremlin.ru/events/president/news/64454.

²⁶Выступление секретаря Совета безопасности Российской Федерации Н.П.Патрушева на саммите БРИКС // URL: // http:// www.scrf.gov.ru/news/speeches/2885/.

²⁷Генеральная прокуратура Российской Федерации. Состояние преступности в России за январь-сентябрь 2020 года // URL: // https://genproc.gov.ru/upload/iblock/925/sbornik_9_2020.pdf.

²⁸В России в 2020 году заблокировали доступ к более 30 тыс. экстремистским интернет-ресурсам // URL: // https://tass.ru/obschestvo/9650335.

²⁹«На страже киберграниц». Замсекретаря Совбеза - о защите интересов страны. Интервью заместителя секретаря Совета безопасности Российской Федерации О.В.Храмова // Аргументы и Факты. 25 августа 2020 г. №35 // URL: // https://aif.ru/society/web/zamsekretarya_sovbeza_rf_bolshaya_chast_hakerskih_atak_idyot_s_territorii_ssha.

³⁰Доклад Группы правительственных экспертов… А/65/201 от 30 июля 2010 г.

³¹Доклад Группы правительственных экспертов… А/68/98 от 24 июля 2013 г.

³²Доклад Группы правительственных экспертов… А /70/174 от 22 июля 2015 г.

³³Доклад Группы правительственных экспертов… А/65/201 от 30 июля 2010 г.