ENGLISHВажным показателем политической жизни Европы последних лет стало возникновение и активное продвижение на политической арене «альтернативных» партий и движений. Эти объединения, значительно отличающиеся от традиционных партий как по структуре, так и по методам и способам своей активности, стали выразителями протестных настроений электората европейских стран. Рост поддержки подобных сил со стороны все более широких слоев населения, проявляющих недовольство в ответ на действия национальных правительств и наднациональных структур, демонстрирует усугубление системного кризиса Евросоюза в целом и отдельных европейских стран. Проблемы в сфере экономики и финансов, регулирования миграционных потоков, рост евроскептицизма становятся основными точками фокусировки внимания протестных политических сил и способствуют их продвижению к вершинам власти.
Если на начальном этапе своего существования эти силы пользовались сравнительно невысокой поддержкой и считались маргиналами политической системы, то к настоящему моменту в ряде европейских стран они смогли существенно расширить свою электоральную базу и даже добиться вхождения в состав парламента. В ряде случаев протестные силы находятся на крайних полюсах политического спектра, по большей части - правого, и активно используют популистскую риторику.
Очевидно, что в настоящее время национальные правительства европейских стран уже не могут не считаться с подобными «протестными» силами, ставшими выразителями мнения значительной части электората. Игнорирование их требований ведет к потере партиями власти поддержки среди граждан. Становится необходимостью вести диалог с «альтернативными» партиями или даже развивать политическое партнерство - если не в виде коалиций, то, по крайней мере, путем консультаций или выработки согласованных действий.
«Протестные» партии могут не укладываться в традиционную схему деления на «правых и левых», а их программные установки включают ряд ключевых вопросов, волнующих значительное число избирателей. Среди них в первую очередь следует выделить падение доверия электората к традиционным «системным» партиям, экономические проблемы, кризис идентичности в странах Европы, обусловленный увеличением миграционных потоков и размыванием культурных границ. Характерной особенностью деятельности «протестных» сил стала широкая активность в интернет-пространстве и электронных СМИ, непредсказуемость действий, зачастую использование популистских лозунгов и упрощение понятий. Часто «альтернативные» партии и движения определяют себя как «антипартии», не имеющие аналогов в современной партийно-политической системе1.
Уже с 2014 года в ряде европейских стран особенно заметным становится рост популярности правоориентированных, часто - антиевропейских, популистских партий и движений, что нашло отражение в результатах региональных и парламентских выборов 2014-2017 годов. Так, итоги выборов в Европарламент в 2014 году показали рост влияния евроскептиков в политическом истеблишменте стран Европы2. Политики правого толка, настаивающие на необходимости восстановления контроля на национальных границах, укрепления национального суверенитета и ограничения миграции, получили поддержку значительной части электората в целом ряде европейских государств. Ультраправые и правопопулистские партии сформировали в Европарламенте единую фракцию (с участием представителей французских, британских, итальянских, австрийских, бельгийских, голландских, польских парламентариев).
Главной особенностью электорального цикла 2015-2017 годов стала трансформация европейской политической системы, основным показателем которой является потеря монополии на власть традиционными системными партиями. Основной опорой правопопулистского - антиглобалистского - движения в Европе стали протестные настроения граждан, интересы и требования которых не учитывались политическими силами, находящимися у власти3. В отдельных случаях крайне правые силы получают до 30% голосов избирателей на выборах. Дополнительные очки как правым, так и левым популистам приносят заметное размывание границ между ведущими политическими силами и их нерешительность.
Традиционные политические партии и коалиции, сменявшие друг друга у власти, вызывают у электората недоверие, подвергаются острой критике в связи с невозможностью отвечать на актуальные вызовы и угрозы. Не последнюю роль в данном контексте играет угроза безопасности: громкие теракты, произошедшие в Европе, значительно подорвали доверие к властным структурам. В итоге электорат оказал поддержку тем политическим силам, которые в своей риторике делали акцент на необходимости закрывать национальные границы от мигрантов, рост численности которых в сознании рядовых граждан напрямую увязывается с угрозой терроризма.
Таким образом, еще недавно маргинальные, исключенные из политического истеблишмента силы сегодня занимают довольно прочные позиции в ряде европейских государств и начинают все более ощутимо влиять на политический курс как отдельных стран, так и Европейского союза в целом. В последнее время важным фактором роста популярности альтернативных политических сил стало их стремление создать себе образ более респектабельных участников политического процесса в противовес имиджу маргиналов, граничащих в своей риторике с неофашистами.
Именно представители правой части политического спектра, использующие в своей риторике популистские лозунги и опирающиеся на «протестные» настроения электората, преимущественно вызывают беспокойство у правящих элит в странах Европы4. Фактически они действительно представляют опасность для европейской стабильности и для ЕС, призывая к возврату к «истинным» национальным ценностям и выступая против размывания национальных ценностей, суверенитета и границ. Традиционная тактика этих партий выступать с критикой политических элит, создавать фон недоверия к государственным институтам и раздавать громкие обещания, основывающиеся на простых и жестких методах решения проблем, находит отклик у европейцев.
Рост популярности протестных партий в настоящее время стал уже закономерным процессом развития партийно-политических систем европейских стран, однако сейчас речь идет уже о новой форме популизма, отражающего настроения широких масс населения. Ключевым фактором выступает существенно дифференцированный средний класс, который составляет основной электорат европейских стран5. Именно значительное расслоение этого класса, обеднение его нижних слоев выливается в проявление недовольства сложившейся системой европейского общества. В совокупности с указанными проблемами в политической и экономической сферах, в области культурно-цивилизационной самоидентификации и в условиях роста угроз в сфере безопасности это недовольство выливается в широкий электоральный протест.
Таким образом, поддержка «протестных» политических сил и падение популярности традиционных политических партий являются взаимосвязанными тенденциями. Они стали проявлением широкого недовольства политикой, проводимой как правительствами национальных государств, так и наднациональными европейскими структурами.
Изменения в расстановке партийно-политических сил в отдельных странах имеют свою специфику, однако общим показателем для европейских государств является рост недовольства электоральных масс моделью принятия политических решений, при которой у власти, сменяя друг друга, зачастую остаются политики одних и тех же взглядов, неспособные принимать действенные решения. Выразителями недовольства становятся популистские или протестные партии и лидеры, которые выступают с лозунгами и идеями, находящими благодатную почву. Нарастание подобных тенденций есть отражение расширяющегося разрыва между ожиданиями электората и тем, что осуществляют на практике политические элиты.
В мае 2014 года в Великобритании на выборах в Европарламент Партия независимости соединенного королевства (ПНСК), выступавшая за прекращение приема мигрантов и выход страны из Евросоюза, получила рекордные 27,49% голосов. Рост популярности партии начинается в 2010 году благодаря «освобождению» правого фланга консерваторами, создавшими коалицию с либерал-демократами. ПНСК позиционировала себя как альтернативная трем правительственным партиям сила. По итогам брекзита партии фактически удалось осуществить ключевые положения своей программы, при этом не находясь у власти. Еще одним представителем правых, набирающих в стране популярность, стала Шотландская национальная партия, выступающая в настоящий момент за проведение референдума об отделении Шотландии от Соединенного Королевства. Закономерным итогом было и усиление позиций североирландских националистов.
Во Франции крайне правый «антисистемный» Национальный фронт (НФ) в 2017 году добился наивысшего за всю историю существования успеха, когда лидер партии Марин Ле Пен, пройдя во второй тур президентских выборов, набрала 33,95% голосов. Сдвиг вправо, однако, становится очевидным еще в 2015 году, когда НФ получил более 25% голосов на департаментских выборах и более 27% - на региональных. В целом последние несколько лет политической жизни Франции прошли под знаком подъема Национального фронта. Важную роль в данном контексте сыграла сама личность лидера НФ и ее осознанное и поступательно проводимое в жизнь решение о кардинальной смене имиджа партии. В итоге НФ превратилась в партию общенационального масштаба6.
Фактически Эмманюэля Макрона как кандидата в президенты также можно было отнести к «несистемным» политикам. Его победа на президентских выборах - яркий пример кризиса традиционных политических сил в Европе7.
В левой части политического спектра страны следует выделить существующую с 2016 года «протестную» партию «Непокоренная Франция», отличающуюся яркой популистской демагогией. По итогам парламентских выборов 2017 года она смогла получить 17 мест в нижней палате, достигнув четвертого результата.
В Австрии в 2016 году лидер ультраправой Австрийской партии свободы (АПС) Норберт Хофер смог выйти во второй тур президентских выборов, что продемонстрировало небывалый рост поддержки крайне правых у электората. Президентские выборы показали, что ультраправые уже стоят в одном шаге от высших эшелонов власти8. Канцлером в 2016 году стал представитель Социал-демократической партии К.Керн, под воздействием «правого поворота» учитывающий в своей политике настроения электората. На более националистических позициях стала настаивать и Австрийская народная партия (АНП). По итогам парламентских выборов 2017 года в стране четко обозначился дальнейший сдвиг вправо: коалиционное правительство сформировали консервативная АНП и националистическая АПС, канцлером стал С.Курц, а вице-канцлером Х.-К.Штрахе - лидеры обеих партий. Таким образом, у власти в стране в настоящее время находится альянс националистов и консерваторов, демонстрирующий способность традиционных и протестных партий к сотрудничеству на любом уровне.
В Италии правая «Лига» (бывшая «Лига Севера») по итогам парламентских выборов 4 марта 2018 года имеет поддержку 18% избирателей, наблюдается очередной всплеск роста ее популярности. Выступая изначально под лозунгом отделения северных областей страны, в настоящее время партия остро критикует единую европейскую валюту, что находит отклик среди населения Италии. «Лига» постепенно превратилась из региональной в национальную силу, соответственно скорректировав свою программу, основными идеями которой стали антиевропеизм и жесткая критика миграционной ситуации9.
Партия последовательно выступает против антироссийских санкций, а ее лидер М.Сальвини нанес уже несколько визитов в Российскую Федерацию за последние три года. В марте 2017 года им было подписано соглашение о сотрудничестве с партией «Единая Россия»10. До настоящего времени «Лига» оказывалась у власти лишь с помощью заключения коалиционных соглашений. Сейчас она формирует коалицию с партией С.Берлускони «Вперед, Италия», однако выступает уже не на правах младшего партнера, имея на 4% больше голосов, чем у союзника по итогам выборов.
Наиболее яркие успехи тем не менее демонстрирует «Движение пяти звезд» (Д5З), получившее 32% голосов на последних парламентских выборах - первый результат среди отдельных партий. Первого крупного успеха Д5З достигло на общенациональных выборах 2013 года (более 25% голосов в Палате депутатов) и подтвердило на региональных выборах 2015 года. Перед последними парламентскими выборами именно эта партия считалась фаворитом и смогла подтвердить ожидания. В ее риторике преобладают жесткий евроскептицизм и стремление вывести страну из еврозоны, что было характерно для партии не всегда: данное направление зазвучало отчетливо лишь в преддверии общенациональных выборов 2013 года. Примечательны заявления лидеров партии о том, что именно европейские структуры могут стать «союзником» против требующей кардинальных перемен национальной политической системы. Фактически Д5З выступает только за выход из еврозоны, но не за выход из ЕС. Партия имеет ярко выраженный протестный характер: ее деятельность началась именно с критики традиционной партийной системы и партий власти. Основу электората «Движения» составляют разочаровавшиеся в «своих» партиях избиратели, вне зависимости от возраста, пола и социального статуса. Главной целью партии провозглашается «прямая демократия» и слом традиционной, характеризующейся кастовостью и низкой мобильностью партийно-политической структуры Италии. В результате успеха партии на последних парламентских выборах уже открыто встает вопрос о ее вхождении в высшие эшелоны власти и переходе из «несистемных» политических сил в число «системных».
Немецкая партия «Альтернатива для Германии» (АдГ), образованная в 2013 году, считается консервативной и правопопулистской. При этом АдГ разделяет многие праворадикальные идеи и проповедует евроскептицизм. Тактика жесткой критики миграционной политики принесла партии значительный успех, и в 2016 году она получила места в парламентах половины немецких земель. В политическом спектре партия занимает нишу от центра до крайне правого фланга, в том числе часть места, потерянного ХДС. Немаловажно, что, согласно опросам, около 90% немцев считают миграционную политику Меркель главной причиной сокращения поддержки консерваторов и центристов на различных уровнях11, а АдГ ориентирована именно на широкие социальные слои. Партия получила 94 места из 709 в Бундестаге. Уже в начале 2018 года ее популярность выросла с 13 до 16%, и она оказалась уже на втором месте, обогнав СДПГ12. Очевидно, что рост популярности АдГ обусловлен в первую очередь трудностями традиционных партий власти, а не собственной позицией.
Появление подобной «альтернативной» политической силы в Бундестаге создало сложности в процессе формирования правительства по итогом сентябрьских выборов 2017 года. Но утверждать, что АдГ превратилась из «протестной» в «системную» партию рано, поскольку рост ее рейтингов скорее подчеркивает протест избирателей против политики ХДС/ХСС и СДПГ. Для того чтобы АдГ стала по-настоящему системной политической силой, ей необходимо стать силой, входящей в правительство, для чего требуются прежде всего полный отход от все еще активно раздающихся радикальных лозунгов и налаживание сотрудничества с правоцентристами.
В 2014 году в стране возникло правопопулистское радикальное движение «ПЕГИДА», выступавшее с резкой критикой миграционной политики властей и находившееся на более радикальных позициях, чем АдГ. В связи с крайне отрицательными оценками деятельности движения его руководители, дистанцировавшись от ультраправых течений, основали организацию «Прямая демократия для Европы», абсолютно не участвующую в политической жизни страны на данный момент. Тем не менее организация продолжает активно продвигать свою риторику в пространстве социальных сетей.
За последнее время в партийно-политической системе Испании произошел ряд значительных структурных изменений. Финансовый кризис 2010 года существенно ударил по испанской экономике, что привело к падению уровня жизни, увеличению безработицы и социального неравенства и снижению доверия избирателей к традиционным партиям. В условиях роста коррупции существующая партийно-политическая система стала предметом резкой критики со стороны общественности. Уже в 2013 году наблюдалось резкое снижение уровня доверия к правящей правоцентристской Народной партии.
Традиционные испанские партии, ставшие закрытыми, иерархичными организациями, потеряли значительное число сторонников, и на политической арене страны появился ряд принципиально новых организаций, стремительно набравших поддержку. Выросла популярность центристских и левых партий и движений, активизировались региональные националистические тенденции. Падение уровня доверия к партиям стало проявлением системного кризиса, вылившегося в кризис парламентский в 2015-2016 годах.
Изменения в политической жизни Испании привели к значительной трансформации партийно-политической системы страны. Вместо традиционной двухпартийности сформировалась система из четырех партий - двух «традиционных», потерявших значительное число электората, и двух партий нового типа («Подемос» и «Сьюдаданос» («Граждане»), стремительно завоевавших популярность в условиях кризиса в политической и экономической сферах. Произошла и смена политических лидеров: на первый план выдвинулись молодые, активные политики, результативно использующие новейшие политтехнологии.
К несистемным политическим партиям страны еще недавно можно было причислить левую «Подемос», появившуюся на основе «Движения возмущенных» - формы социального протеста, получившей распространение на волне недовольства действиями традиционных политических сил. Широкая социальная программа «Подемос» изначально была направлена на то, чтобы партия стала массовой. Отход от радикально-популистских лозунгов в сторону более умеренной позиции к концу 2014 года объясняется стремлением партии приобрести имидж «системной» силы, способной составить альтернативу социалистам на левоцентристском поле. В 2014 году «Подемос» добилась избрания своих представителей в Европарламент. По итогам парламентских выборов 2016 года, партия получила 67 мест в нижней палате, превратившись таким образом из медийно-популисткого движения в серьезную системную политическую силу.
Внутри самой партии существуют разногласия в отношении ее имиджа. На съезде партии в марте 2017 года была выражена поддержка линии ее лидера Пабло Иглесиаса, посчитавшего, что «Подемос» должна самопозиционироваться как единственный выразитель интересов левых избирателей. В политической борьбе ставка была сделана на «уличный протест», а не на парламентскую оппозицию, что вновь характеризует партию как «протестное» движение.
Еще одной относительно молодой политической силой, добившейся значительного успеха, стала центристская партия «Сьюдаданос», представляющая собой «альтернативную», но не радикальную силу. Созданная в 2006 году, она широко представлена в Каталонии и выступает категорически против отделения региона от Испании. Программа «Граждан» предполагает реформирование партийно-политической системы страны, расширение социальных прав и развитие государства благосостояния. Партия выступает за реформу системы автономий, а также против коррупции и политического произвола, что определило ее значительный успех как на каталонских, так и национальных выборах в условиях общего снижения доверия к традиционным политическим силам. В настоящий момент партия имеет 32 места в нижней палате испанского парламента.
В 2003 году в стране возникла ультраконсервативная партия «Испанская альтернатива», фактически наследница неофашистов. Серьезных успехов на выборах партии достигнуть не удавалось, однако она продолжает активную деятельность по привлечению сторонников. В настоящее время крайне правые на политической арене Испании не представлены какими-либо заметными политическими силами в общенациональном масштабе.
В Польше с 2015 года существует правая партия «Кукиз'15», формально не зарегистрированная в качестве политической партии. Основой ее риторики является борьба против засилья партий в стране. Лидер «Кукиз'15» Павел Кукиз участвовал в президентских выборах 2015 года и, набрав 21%, занял третье место, а по итогам выборов в польский Сейм партия получила 40 мест в нижней палате. Выступая с инициативами изменения Конституции, построения государства на основе прямой демократии, отмены финансирования партий из государственного бюджета, проведения референдума о приеме беженцев, партия имеет поддержку среди недовольных, преимущественно - среди молодежи. В ряду программных установок выделяется и жесткая позиция против вступления страны в зону евро.
На парламентских выборах 2015 года победу одержала оппозиционная на тот момент партия национально-консервативного толка «Право и справедливость» (ПиС), и по их итогам было сформировано первое в посткоммунистический период однопартийное правительство страны. Партия победила также и на президентских выборах. Успех ПиС в значительной степени зависит от обещаний в социальной сфере, а также по причине ее самопозиционирования как «альтернативной» и «реформистской» в противовес утратившей доверие «Гражданской платформе». Партия активно использует националистические лозунги, но в настоящее время уже рассматривается как системная политическая сила.
В Венгрии начиная с конца 90-х годов XX века правая национал-консервативная партия «Венгерский гражданский союз» (ФИДЕС) фактически определяет политический курс государства. Популярность постепенно набирает и ультраправая партия «За лучшую Венгрию», которая занимает четвертое по численности место в Национальном собрании.
На парламентских выборах в Нидерландах в 2017 году второе место заняла националистическая популистская «Партия свободы». Получив более 13% голосов избирателей, она уступила партии премьер-министра. Основой риторики партии является жесткая позиция в отношении мигрантов. Поражение популистов в Нидерландах в текущем году стало первым крупным провалом правых за последние годы, что позволило начать говорить о «реванше ЕС».
Национал-консервативная Датская народная партия (ДНП) после выборов в июне 2015 года является второй по величине парламентской партией. Невероятного успеха партия добилась и на выборах 2014 года в Европарламент, обойдя традиционных лидеров партийно-политического спектра страны. Жесткая миграционная политика Дании в настоящее время во многом определяется именно позициями ДНП. При этом партия, наряду с жестким евроскептицизмом и исламофобией, проповедует социальную ориентированность государственной политики, что существенно расширяет ее электоральную базу.
В Швеции заметных успехов добилась правая партия «Шведские демократы», выступающая с резкой антимигрантской риторикой. В 2014 году она стала третьей по величине парламентской силой, а в настоящее время является уже второй, и ее популярность продолжает расти. Позиция партии в политическом процессе страны напрямую зависит от разрешения проблемы с беженцами.
В Финляндии партия «Истинные финны» стала второй на парламентских выборах 2015 года, получив четыре министерских портфеля. Партия критически настроена в отношении ЕС и НАТО, выступает за возвращение большего числа полномочий на национальный уровень и заявляет об угрозе исламского терроризма, исходящей от беженцев. Партия тем не менее начала постепенный отход от своих изначальных жестких позиций по данным вопросам.
Норвежская правопопулистская Партия прогресса уже на протяжении нескольких лет представляет серьезную политическую силу. Партия, выступающая за сокращение иммиграции в страну, оказалась представленной в правительстве, получив в 2015 году пост министра по делам миграции и интеграции. В программе партии присутствуют требования о снижении налогов и укреплении соцзащиты.
Показательно, что «новый популизм» Северной Европы, где правые евроскептики представлены в правительстве, в настоящее время распространяется и на традиционные консервативные политические силы, что является показателем недовольства правящими элитами, неспособными адекватно отвечать на вызовы современности. Однако даже в условиях «гармоничного» включения в политические процессы правых партий широко распространены движения крайне радикального толка, концентрирующие внимание на вопросах миграции. Так, в последнее время заметно активизировалась деятельность организации «Северное движение сопротивления» (имеет подразделения в Швеции, Дании, Норвегии и Финляндии), являющейся зарегистрированной в Швеции партией.
В Греции третья по величине депутатская фракция в парламенте в настоящее время - ультранационалистическая крайне правая партия «Золотая заря», сделавшая акцент в предвыборной программе на проблеме нелегальной миграции. В целом, однако, в стране наблюдается сдвиг электоральных предпочтений влево. Протестная левая партия СИРИЗА, пришедшая к власти в 2015 году, при этом не сумела адекватно ответить на актуальные вызовы в политике и экономике.
В подавляющем большинстве случаев для риторики «протестных» европейских партий характерно сочетание антимигрантской и антиевропейской линий. Часть из них занимает достаточно мягкую позицию в отношении ЕС («Альтернатива для Германии», «Датская народная партия», «Шведские демократы», «Движение пяти звезд»), а часть - значительно меньшая (ПНСК, «Национальный фронт», нидерландская «Партия свободы») - придерживается жесткого курса в отношении вопросов евроинтеграции.
Важной особенностью сегодняшнего состояния партийно-политической системы европейских государств стало очевидное расширение партийной конкуренции. Еще недавно бывшие аутсайдерами силы становятся признанными участниками политического истеблишмента.
В настоящее время достаточно сложно четко дифференцировать «системные» и «несистемные» политические силы, поскольку в ряде европейских стран последние уже получили доступ в высшие эшелоны власти и стали признанными участниками политического процесса. Широкая (уже более 30%, по итогам выборов) поддержка избирателями «альтернативных» политических партий ставит их в один ряд с основными традиционными партиями стран Европы.
Очевидно, что ранее маргинальные, «несистемные» партии становятся неотъемлемой частью политического ландшафта европейских стран. Ряд из них уже участвует в принятии решений на высшем уровне, входя в национальные парламенты и получив доступ в наднациональные структуры. Партии, считавшиеся «несистемными», становятся «системными» и уже получают шанс на участие в формировании правительств. Заметных успехов, однако, сумели добиться лишь те «протестные» силы, которые дистанцировались от радикальной риторики и осознанно стали добиваться статуса системных альтернативных партий, отходя от имиджа маргиналов политического спектра.
«Альтернативные» партии появляются как на правом («Национальный фронт», «Движение пяти звезд», «Австрийская партия свободы»), так и на левом («Подемос») флангах политического спектра, тем не менее в своей риторике могут использовать одинаковые лозунги, призывая обращать внимание на одни и те же проблемы, волнующие избирателей.
Трансформация партийно-политических систем в странах Европы, появление новых - «альтернативных» - политических сил, ломка традиционной двухполярной системы свидетельствуют о необходимости системных перемен. Эти явления не могут быть проигнорированы традиционными политическими акторами. В противном случае им грозит сокращение поддержки со стороны населения, а в отдельных случаях - и угроза ухода с авансцены политической жизни.
Следует отметить, что часто рост популярности «протестных» партий и движений обусловлен не столько поддержкой их собственных программных установок, сколько падением доверия электората к традиционным политическим силам, зарекомендовавшим себя неспособными решать актуальные проблемы. Кризис традиционных партий, в свою очередь, обусловлен не только неэффективными мерами по противодействию новым вызовам и угрозам, но и заметным размыванием их границ в рамках политических коалиций, а также трансформацией их идей и программных установок, которые когда-то привлекали избирателей. «Партии власти» вынужденно начинают менять свою риторику, используя те лозунги «альтернативных» политических сил, которые находят отклик у электората.
Основной причиной роста популярности многих «протестных» партий стало расширение их социальной базы, включение в нее тех представителей населения европейских стран, которые испытывали негативное воздействие глобализации13. В целом кризис глобализации является одной из основных причин роста правого популизма в Европе. Эта тенденция характеризуется радикализацией общества в европейских странах.
Разочарование в традиционных политических силах стало общеевропейским феноменом. Примечательно, что в странах Южной Европы протесты проявляются более бурно - в виде акций на улицах, митингов и активной критики правительства, тогда как в Центральной Европе, в частности в Германии, электорат склонен к компромиссам и выступает за перемены исключительно в рамках парламентской деятельности.
Важно отметить, что если раньше (как в Италии в 1990-х гг.) снижение доверия к национальным политикам обуславливало рост еврооптимизма, то в настоящее время падение популярности партий власти сопровождается усилением евроскептических тенденций и антиглобализма. Сегодня большинство как правых, так и левых популистов, составляющих большую часть «протестных» партий, объединяет критика Евросоюза как «проекта», игнорирующего интересы простых граждан стран-участниц.
Успехи «альтернативных сил» демонстрируют кризис традиционных партий и требуют незамедлительной реформаторской реакции со стороны правящих политических элит. Изменение партийного ландшафта европейских стран служит ключевым показателем европейской нестабильности. Рост числа «протестных» партий и расширение их социальной базы уже стали важнейшими факторами европейской политики и способны в дальнейшем оказать решающее воздействие на всю политическую архитектуру европейского континента и существование единой Европы.
Происходит трансформация европейского политического ландшафта в сторону так называемой «постдемократии», для которой характерно элитарное управление при игнорировании основных демократических принципов, отчетливое проявление издержек глобализации в социальной сфере и рост влияния актуальных вопросов международных отношений на внутренние дела национальных государств. Это способствовало выдвижению на первые роли в политической жизни и даже проникновению во власть сил, настаивающих на праве простых граждан участвовать в принятии решений и соблюдении их основных прав.
Необходимо также отметить, что поддержка избирателями «протестных» политических партий и движений демонстрирует неприятие широкими массами населения избранного правительством курса - в том числе в области внешней политики. Многие европейские «протестные» партии стремятся к налаживанию контактов и сотрудничеству с Российской Федерацией с целью использования ее международного авторитета для укрепления собственных позиций. Для рядовых граждан европейских стран становится все более очевидным, что охлаждение отношений с Россией приносит негативные результаты, прежде всего в экономической сфере. Поддержка избирателями тех политических сил, которые выступают за отмену антироссийских санкций, становится заметным фактором европейской политики.
России следует развивать контакты с проявляющими заинтересованность в сотрудничестве партиями в странах Европы, но при этом оставаться на расстоянии от тех политических сил, которые выступают с крайне радикальных позиций. Так, соглашение с итальянской «Лигой», уже не воспринимающейся в качестве полумаргинальной политической силы в итальянской партийно-политической системе, открывает дополнительные возможности как для улучшения двусторонних отношений, так и для положительных сдвигов в сотрудничестве Российской Федерации с ЕС. Следует также поддерживать контакты с теми представителями политического спектра европейских стран, которые открыто заявляют о необходимости улучшения отношений с Россией («Непокоренная Франция», НФ). Необходимо также учитывать, что связи с радикально настроенными политическими партиями и движениями могут негативно сказаться на внешнеполитическом имидже Российской Федерации.
1Нестеров А.Г, Джаяни М.С. Движение пяти звезд как феномен «протестной партии» в Италии XXI века // Научный диалог. 2016. №11 (59). С. 291.
2Мозель Т.Н. Тернистый путь европейской интеграции // Вестник Дипломатической академии МИД России. Россия и мир. 2017. №4. С. 8.
3О выборах в США и Европе в контексте кризиса неолиберального глобалистского миропорядка // URL: https://riss.ru/analitycs/40349/
4Гаврилова С.М. Рост правопопулистских настроений и кризис традиционных политических партий в Европе // Дипломатическая служба. 2017. №6 (75). С. 21.
5Европа в эпоху перемен / Отв. ред. Т.В.Зверева. М.: Дипломатическая академия, 2017. 483 с.
6Выборы во Франции 2017 г.: итоги и перспективы. Доклады Института Европы №347.
7Зверева Т.В. Эмманюэль Макрон: политический портрет // Вестник Дипломатической академии МИД России. Россия и мир. 2017. №2. С. 31.
8Швейцер В., Грибовский В. Австрия: консервативно-националистический альянс / Аналитическая записка Института Европы РАН №3. 2018 // http://instituteofeurope.ru/images/uploads/analitika/an99.pdf
9Гаврилова С.М., Закаурцева Т.А. Италия: опыт автономий как пример национально-государственного устройства // Вестник Дипломатической академии МИД России. Россия и мир. 2017. №2 (12). С. 77.
10«Единая Россия» заключила соглашение о сотрудничестве с итальянской партией «Лига Севера» // URL: http://er.ru/news/152403/
11Васильев В.И. Правый популизм в Германии: тревожная тенденция // Обозреватель - Observer. 2017. №1. С. 58.
12INSA / https://www.wahlrecht.de/umfragen/insa.htm#fn-lin
13Бажанов Е.П. Восточный экспресс с остановками на Западе. Записки очевидца. Москва, 2008. 614 с.
