Автор выражает признательность студентам первого курса магистратуры «Россия и Китай: экономические и политические тренды в Евразии» (староста группы А.Капустин) факультета международных экономических отношений МГИМО, которым он преподавал курс «Международные научно-технологические отношения БРИКС» и которые являются соавторами статьи // www.rus.china19@yandex.ru

В октябре прошедшего года в Китае и России произошли знаковые, хотя и не сопоставимые по масштабу события - XIX съезд КПК и заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай». Объединяет эти события обращение руководства стран к научно-технологическому прогрессу как мощнейшему фактору национального развития и международной политики этих великих держав.

Конечно, акцент В.В.Путина и Си Цзиньпина на нынешнем витке НТП является продолжением последовательной политики, которая проводится не первый год. Однако то, что он был сделан в Москве и Пекине практически одновременно в условиях перехода к многополярному миру, впечатляет.

Напомним, что, выступая на съезде, лидер Китая подчеркнул, что Китай ставит задачу превратиться в глобального лидера в области инноваций в течение 15 лет до 2035 года, а к середине
XXI века быть первым с точки зрения комплексной мощи и международного влияния1. 

Обращает на себя внимание, что китайцы формулируют цели лидерства и мощи в контексте последовательного движения к ним. А это движение предполагает быстрый рост и инклюзивное развитие, включая повышение функциональности структуры экономики и активизацию финансовых, образовательных и технологических драйверов. В Пекине понимают важность совершенствования рыночных механизмов в сочетании с государственной поддержкой динамично развивающегося бизнеса, независимо от его размера, создания регуляторов макроуровня, основанных на здравом смысле. Только таким образом Си Цзиньпин с товарищами  мыслят укрепление инновационного потенциала страны и повышение уровня конкурентоспособности ее экономики.

В Китае высоко ставят приоритет развития реальной экономики, постоянно повышая ее качество и эффективность. Это означает, что страна должна ускоренными темпами развивать передовую обрабатывающую промышленность, опираться на интеграцию Интернета, Больших данных, искусственного интеллекта с реальным производством, стимулируя освоение новых сфер и факторов развития, где ведущая роль отдается производственным инновациям на основе «зеленых» и низко- углеродных технологий. Одновременно создаются условия для роста «экономики совместного потребления», вносится вклад в укрепление международных технологических цепочек и подготовку адекватных кадров, востребованных в эпоху глобальной информационной революции. При этом китайцы, демонстрируя выдающиеся результаты в цифровой экономике, поддерживают традиционную экономику полного цикла, ориентированную на производство «простых вещей», повышая стандарты выпускаемой продукции, добиваясь конкурентоспособности собственных товаров на глобальном рынке.

В отчетном докладе целый раздел был посвящен тому, как превратить Китай в страну, в которой господствуют инновации. В этой связи основной акцент делается на важности передовых рубежей науки и технологий, «прорывных фундаментальных исследованиях, достижениях прикладной науки направляющего характера и оригинальных инновациях». При этом акцентируется внимание на таких областях, которые развивают инженерную мысль, усиливают позиции в космическом пространстве и на информационно-кибернетическом поле, в энергетике и на транспорте, содействуют строительству «цифрового Китая» и общества знаний.

В рамках инновационного развития китайцы ставят задачи повышения качества управления научно-техническим прогрессом и коммерциализации научных и технологических достижений, синергии экономики, науки и высшей школы, культивирования инновационной культуры, охраны интеллектуальной собственности, воспитания ученых и преподавателей мирового уровня, а также подготовки молодых специалистов и команд, имеющих опыт успешной реализации инновационных проектов.

Наконец, съезд подчеркнул роль образования в деле возрождения величия Китая. Ведь без подготовленных грамотных кадров невозможно реализовать опору на НТП. Образование рассматривается китайцами в качестве фундаментального фактора инклюзивного развития. Данным общественным благом могли бы воспользоваться все граждане государства, стремящиеся получить образование, которое, в свою очередь, является мощнейшим социальным лифтом, позволяющим найти и укрепить адекватное место каждого в построении общества, основанного на знаниях и инновациях.

Все перечисленное обусловливает новую эпоху в развитии социализма с китайской спецификой и создает условия претворения в жизнь китайской мечты.

Идеи опоры на науку, образование и технологии развиваются в современном Китае не первое десятилетие, однако на этом пути имеются своеобразные вехи. Пожалуй, базовым событием явилось проходившее в Пекине в 1996 году Всекитайское совещание по вопросам развития науки и техники, которое китайские эксперты по значимости приравнивают к провозглашению Китайской Народной Республики. На этом совещании в контексте стратегии развития на основе реформы и открытости был утвержден новый курс. Он предлагал «рассматривать образование в качестве основы всего дела, ставить науку, технику и образование во главу угла экономического и социального развития, а также перевести экономическое строительство на рельсы опоры на научно-технический прогресс и повышение комплексного качества людей»2.

Через десять лет, в 2006 году, состоялась Всекитайская конференция по науке и технологиям, которая подвела итоги реализации упомянутых стратегии и курса и внесла в них коррективы, которые предполагали снижение зависимости от иностранных технологий, повышение затрат на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, а также увеличение вклада наукоемких производств в экономическое развитие3.  В этой связи на XVII съезде КПК в 2007 году были поставлены задачи обеспечения уровня «средней зажиточности» и перехода к эндогенному инновационному развитию4.  Это означало повышение качества открытости, с одной стороны, чтобы получать максимальную пользу из-за границы с учетом национальных интересов. Но, с другой стороны, был сделан вывод, что в процессы глобализации необходимо включаться на основе собственных идей и разработок, выращивать национальных лидеров на приоритетных направлениях, менять сложившийся потребительский стиль взаимоотношений с зарубежными университетами, научными центрами и транснациональными корпорациями.

В последующие пять лет решения этого съезда подкреплялись адекватным законодательством, соответствующей институциональной средой и благоприятным инвестиционным климатом. В Китае занялись созданием национальной инновационной системы (НИС). В 2006 году была принята концепция НИС, утвержденная Государственным советом. Однако после этого продолжалось постоянное совершенствование инновационной системы с привлечением ОЭСР, которая к тому времени разработала универсальную модель и по просьбе китайских властей адаптировала ее к реалиям Китая, строившего социализм с китайской спецификой5.  

Рис. 1

Национальная инновационная система (НИС)

Анализ этого рисунка позволяет утверждать, что в соответствии с моделью ОЭСР в ее центре располагается бизнес, ориентированный на получение прибыли с помощью инноваций. Он погружен в среду, формируемую развитой наукой, целостной системой образования и грамотной политикой государства, стимулирующей инновационный процесс6. Совершенствуя структуру национальной инновационной системы, Китай уделил повышенное внимание социальной ответственности бизнеса, а также росту количества и повышению качества инженерно-технического персонала, ученых и преподавателей. Причем это происходит в контексте улучшения управления в области исследований и инноваций, повышения культуры участников инновационного процесса, обеспечения независимой оценки результатов инновационного развития. Основная модель национального инновационного процесса КНР заключается в том, чтобы шаг за шагом перейти от стадии имитации к стадии, основанной на национальных нововведениях7.

В 2012 году состоялся XVIII съезд КПК, на котором c отчетным докладом выступал Ху Цзиньтао. Съезд акцентировал внимание на важности наращивания новых движущих сил развития, индустриализации нового типа, стимулировании научно-технических инноваций в качестве стратегической опоры. При углублении реформы ставка делалась на совершенствование деятельности НИС, стимулирование тесной смычки науки и техники с экономикой, а также усиление эндогенных элементов в сочетании глобального и локального в технологическом
прогрессе8. 

На XVIII съезде КПК возглавила команда во главе с Си Цзиньпином, которая не только продолжила начинания Ху Цзиньтао и его коллег, но и внесла вклад в осмысление и осуществление развития современного Китая на научной основе.  

Анализ пятилетия между XVIII и XIX съездами указывает на ряд достижений КНР с точки зрения инклюзивного развития на базе НТП. В первую очередь обращает на себя внимание акцент на контексте, в котором происходит стремительное движение страны по пути научно-технического прогресса. Это предполагает опору власти на серьезные разработки модели национального развития, над которыми постоянно работает общественная наука. В этой связи опора на инновации становится важным звеном в цепи, без которого просто невозможно реализовать потенциал, основанный на знаниях и инновациях. Учет национальной специфики китайцы успешно сочетают с инклюзивной конвергенцией, которая сплачивает сильные стороны рыночной и плановой экономики на базе государственно-частного партнерства.

В Китае сформировали национальную систему трансфера технологий, в которую вошли научно-исследовательские институты, университеты, частные компании и государственные учреждения, занимающиеся таким трансфером. В контексте этой системы функционировали механизмы предоставления информации, обмена правами собственности, предоставления льготных кредитов и других способов поддержки инновационного бизнеса на первоначальном этапе, включая специальное страхование. В конечном итоге в Китае начал функционировать Национальный фонд трансфера технологий и коммерциализации размером больше 17 млрд. юаней, который стимулировал патентование, охрану интеллектуальной собственности и поддерживал развитие инновационного бизнеса9. 

Посмотрим на структуру финансирования позиции «научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы» (НИОКР) в Китае и России.

Рис. 2

Источники финансирования НИОКР в Китае и России10

Как видно на рисунке, в Китае и России источники финансирования разнятся. Если в Китае господствует «тянущая модель», когда основным потребителем и движущей силой НИОКР выступает бизнес, являющийся основным источником инновационного развития, то в России львиная доля финансирования НИОКР приходится на государство, что является однозначным признаком «толкающей модели». Это означает, что китайцы восприняли подтвердившую собственную эффективность модель, усовершенствовав ее. Эксперты отмечают, что КНР активно покупает зарубежные активы и инвестирует научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы на поздней стадии, становясь совладельцем интеллектуальной собственности. Такая тактика позволяет занять лидирующие позиции на инновационном рынке, постепенно вытесняя конкурентов.

Вместе с тем Китай в последние годы очень энергично разрушает интеллектуально-правовую асимметрию, которая сложилась в современном мире между авангардными развитыми и догоняющими развивающимися странами. Согласно данным Всемирной организации интеллектуальной собственности, Китай обогнал США по числу заявок на приобретение патента еще
в 2012 году (473 489 - в США против 561 408 - в Китае), причем в доле США значительно выше доля заявок на приобретение патента из-за рубежа (Германия, Россия, Великобритания). По торговым маркам это произошло еще в 2009 году (640 433 - у США против 798 678 - у Китая).

Что касается промышленных образцов, то КНР обошла США по этому направлению еще в 90-х годах прошлого столетия. Вместе с тем США по-прежнему удерживают пальму первенства по общему числу заявок на патенты и торговые марки. А по промышленным образцам отрыв у Китая почти пятикратный: 5032 655 - против 1081 898 (465,2% от уровня США)11 . Это происходит на фоне прежнего «топтания на месте» других догоняющих стран в аспекте патентования оригинальных идей, овеществленных в инновациях.

Рис. 3

Таблица заявок на патенты десяти ведущих стран
по состоянию на 2015 год12

Думается, что полезно в этой связи подчеркнуть не только комплексный характер подхода к делу, культивируемый в Китае, но и последовательность его шагов. Приоритет отдается индустриализации, переносу на национальную почву промышленных активов из-за рубежа и глобальному технологическому трансферу, чему способствовало создание в стране около 500 международных инновационных парков, площадок для проведения совместных исследований и центров трансфера технологий. Затем усилия сосредоточиваются на инновационных аспектах эндогенного развития, включая налаживание национальных систем коммерциализации инноваций и трансфера технологий. По мере роста финансовой мощи акцентируется приобретение зарубежных промышленных и технологических активов, а также интеллектуальной собственности. Одновременно адекватное внимание уделяется модернизации финансовой и образовательной системы, гуманитарным аспектам развития и ее духовным основам13.

Мерная поступь в указанных областях в конечном итоге ведет Китай от «мировой фабрики» к «глобальной лаборатории», которая лежит в основе строительства «модернизированной экономической системы инновационного типа».

Из достижений Китая последних пяти лет, как представляется, следовало бы отметить серьезные научные и инновационные результаты, которые охватывают следующие области:

- искусственный интеллект,

- наноиндустрия,

- геном человека,

- квантовая связь,

- робототехника,

- новая энергетика,

- скоростной транспорт,

- исследование и использование космоса,

- дистанционные услуги.

Когда осознаешь смысл этих достижений, все отчетливее понимаешь, что нация, которая этого добилась, едина в стремлении реализовать «китайскую мечту», что политическая элита и бизнес консолидированы и нацелены на развитие Китая, а вопрос патриотической ориентации является сам собой разумеющимся, что общество пронизывает пассионарность и над страной витает «дух Гагарина». 

Выступая на заседании Валдайского форума 19 октября, Президент Путин подчеркнул, что «научно-технологический фактор приобретает универсальное политическое значение»14. Это заявление также находится в контексте последовательной политики России, нацеленной на усиление научно-технологической мощи страны и построение национального информационного общества.

На этом пути также присутствуют знаковые события, которые, однако, концентрируются в основном на периоде второго десятилетия текущего века. Ведь в «лихие 90-е годы» прошлого века Россия испытала тяготы спада и деградации, масштабы которых сопоставимы с годами Смутного времени.

Что касается первого десятилетия текущего века, то оно отмечено стремлением общества и государства идентифицировать национальные интересы, сформулировать цели движения вперед за пределами сырьевой и интеллектуальной зависимости, построить национальную инновационную систему.

В первые пять лет благоприятная конъюнктура на рынке углеводородов содействовала росту ВВП и федерального бюджета, а также доходов граждан. В этой связи укреплялась линия на сырьевое развитие, что практически не способствовало культивированию традиционно сильных сторон СССР, ориентированного в значительной степени на научно-технический прогресс, что обусловило прорывы в области промышленности, науки и образования.  

Однако во второй пятилетке ситуация стала меняться. Рост доходов создавал условия для того, чтобы обратить самое серьезное влияние на перспективу инновационного прорыва. Идеи, связанные с опорой на НТП, все в большей степени «овладевали массами».

Особый энтузиазм вызвал «план Путина», который он представил 8 февраля 2008 года на расширенном заседании Госсовета «О стратегии развития России до 2020 года». В этом плане было со всей очевидностью заявлено, что сырьевая модель ведет к отставанию и зависимости. «Единственной реальной альтернативой… является стратегия инновационного развития страны, опирающаяся… на реализацию человеческого капитала». В этой связи акцент был сделан на «развитии человека», что квалифицировалось в качестве «абсолютного национального приоритета»15. 

Через короткое время еще до избрания на пост президента Д.А.Медведев провозгласил концепцию четырех «И», которая предполагала расширение инвестиций в человеческий капитал, реализацию программы инфраструктуры России, формирование основ национальной инновационной системы и развитие институтов, связанных с привлекательностью России для жизни и творческой деятельности16.  «Концепция Медведева» была воспринята как логическое продолжение «плана Путина». Однако реализация курса требовала конкретных административных и рыночных механизмов и комплексного отношения к делу, чтобы организовать инновационный рывок и наладить стабильное экономическое развитие на базе знаний, технологий и инноваций.  

С 2008 по 2012 год в России реализовывался первый этап инновационной стратегии, связанный с накоплением потенциала для организации прорыва на основе конкурентных преимуществ и институциональных перемен, включая создание институтов развития, а также формированием научно-технологических предпосылок для перехода к следующему этапу. В 2011 году утверждены приоритетные направления развития науки, технологий и техники и перечень критических технологий РФ.

Новые общественные надежды на строительство современной модернизированной России придало вторичное избрание Президентом России В.В.Путина. Движение в направлении инновационных перспектив приобрело новый мощный импульс, вступив во второй этап реализации «плана Путина», положившего начало инновационной стратегии. В 2012 году активизировалась работа Совета при президенте по модернизации экономики и инновационному развитию России, а также Совета при президенте по науке и образованию. В 2013 году создана Межведомственная комиссия по технологическому прогнозированию.

Инновационная стратегия была конкретизирована с учетом экономического, социального, политического, технологического и культурного контекста, вокруг которого развернулась широкая общественная дискуссия. Ее итогом стала целая череда концепций и законодательных актов, в которых была рассмотрена с разных сторон проблематика опоры на научно-технический прогресс и глобальную информационную революцию.

Одновременно в стране реализовывались проекты, которые вытекают из полного понимания сути вопроса и его перспектив. Речь, в частности, идет о создании нового поколения атомных ледоколов и безопасных атомных электростанций на быстрых нейтронах, в которых северная евразийская держава особенно нуждается. В Дубне строится российский коллайдер NICА, международный проект физики высоких энергий, который относится к достоянию человечества. На вооружение принимаются новые поколения оружия, необходимого для защиты суверенитета и богатств России. Вместе с тем большие вызовы диктуют нам необходимость комплексного осмысления, тщательной подготовки и реализации стремительного инновационного прорыва.    

В рамках статьи можно было бы обратить внимание на два официальных документа, в которых в виде закона сформулировано понимание целей, механизмов и инструментов их достижения. Речь идет о Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации от 19 сентября 2017 года и Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017-2030 годы от 9 мая 2017 года.

Принятие этих документов является своеобразной вехой на пути инновационного развития.

В принятой национальной программе научно-технологического развития представлены стоящие перед государством большие вызовы как совокупность проблем, угроз и возможностей, приоритетные направления научно-технологического прогресса, а также независимость и конкурентоспособность этого процесса17.

Стратегия являет собой своеобразный план, который включает формирование современной системы управления в области науки, технологий и инноваций, культивирование эффективной коммуникации науки и бизнеса с целью повышения восприимчивости последнего к инновациям. В целом стратегия предполагает умную реорганизацию системы научных организаций, чтобы по аналогии с Китаем вносить перемены в эту систему в течение примерно восьми лет в зависимости от решения новых важных конкретных задач.

Важно знать инфраструктуру исследований, чтобы составить максимально полный ландшафт российской науки для принятия оптимальных решений с точки зрения ее потенциала.

Стратегия принималась на фоне реформы науки, которая развивалась достаточно сложно и предполагала мониторинг результативности способами экономического анализа. Однако реформирование, при котором присутствует административное вмешательство в труд ученого и слабо учитывается мнение исследователей, вызывает турбулентность в научных кругах. И только после избрания нового президента РАН в 2017 году открылась перспектива наращивания интеллектуальной мощи, как это было во времена СССР. Вместе с тем в России все в большей степени утверждается симбиоз «наука - технологии - инновации» (НТИ), который называется «наукой в действии».  

В этой связи еще один документ, на который необходимо обратить внимание, связан с построением национального информационного общества18.  

Стратегия развития информационного общества в России и план ее реализации нужны как условие формирования в стране общества, в котором «преобладающее значение для развития гражданина, экономики и государства имеют получение, сохранение, производство и распространение достоверной информации с учетом стратегических национальных приоритетов».

После проведения Всемирного саммита по глобальному информационному обществу построение национального проекта в этой сфере стало абсолютно необходимым для поддержания глобальной конкурентоспособности и комплексной мощи государства в современном турбулентном мире. И принятие взвешенного и охватывающего, по существу, все аспекты общественного развития документа, в котором предложены развернутые рекомендации построения национального информационного общества, представляет собой абсолютно своевременный шаг вперед, обеспечивающий национальную безопасность, формирование цифровой экономики и повышение эффективности государственной деятельности.

Упомянутый план намечает пути укрепления международных позиций России в современном мире эпохи глобальной информационной революции и научно-технологических трансформаций.

Таким образом, в данном аспекте Россия и Китай движутся в одном направлении. Общность замыслов развития при неодинаковых моделях, а также унисон действий даже в условиях неполного совпадения национальных интересов укрепляют основы стратегического партнерства, добрососедской солидарности и взаимодействия с Китаем. А возрастающее давление на Россию путем введения все новых санкций со стороны США и ЕС создает дополнительные предпосылки для диверсификации российско-китайских отношений.

Двусторонние отношения демонстрируют поступательное развитие по самым разным направлениям, оказывая воздействие не только на Россию и Китай, но также на всю систему международных отношений. В то же время перед двумя странами по-прежнему стоит задача «конвертировать» высокий уровень политической координации в устойчивую и стабильную работу для достижения конкретных результатов19.

Большие перспективы в этом смысле открываются на пространстве промышленного, энергетического, транспортного, военно-технического, технологического, научного и образовательного сотрудничества. Нельзя также упускать из вида взаимодействие на информационно-кибернетическом пространстве, включая обеспечение международной информационной безопасности, а также при освоении космического пространства. Все это указывает на направления воздействия научно-технического прогресса на международные отношения, формируя данным образом такой их подраздел, как международные научно-технологические отношения20. 

Анализ российско-китайских двусторонних отношений указывает на то, что перечисленные компоненты присутствуют в формате сотрудничества и партнерства, однако неравномерно, а порой и фрагментарно. Целостного и нарастающего взаимодействия промышленного, транспортно-энергетического, технологического, военно-технического, научно-образовательного, кибернетического и космического потенциалов пока нет. Отчасти это было связано со спецификой международной политики Китая, реализующего «китайскую мечту», а также с «особенностями развития России» в период преодоления рекомендаций Вашингтонского консенсуса и выхода на путь национального возрождения. Кроме того, складывающаяся ситуация в этой области в значительной степени связана также со слабостью инфраструктуры сотрудничества, преимущественной опорой на коммерческую выгоду, недостаточной степенью взаимного доверия и недооценкой важности обеспечения взаимной безопасности в результате реализации конкретных проектов.

Посмотрим на указанные проблемы и области экономического сотрудничества.

Его особенности обусловлены сосредоточением на традиционных отраслях так называемой «старой экономики» - металлургии, тяжелом машиностроении, энергетике и финансовой инфраструктуре. При этом основными участниками этих отношений выступают крупные государственные компании. Китайский капитал вносит вклад в создание современного промышленного и судостроительного кластера на Дальнем Востоке России, который позволит нефтегазовой отрасли выполнять практически весь спектр работ по разведке и добыче углеводородов на шельфе. В частности, китайцы участвуют в строительстве одной из самых современных верфей Приморского края. Создание транспортно-передаточного блока, широкофюзеляжного магистрального самолета, тяжелого вертолета – все это примеры взаимодействия в области технологического сотрудничества. Однако таких примеров пока немного.

Одна из причин такой ситуации заключается в недостаточной развитости инфраструктуры, которая возникает и расцветает в условиях глобального технологического трансфера, являющегося сферой доминирования авангардных развитых стран. В этой связи России и Китаю предстоит совместными усилиями решать задачу создания инфраструктуры промышленно-технологического взаимодействия.

Еще одна причина связана с высоким уровнем конкуренции на мировом рынке промышленной продукции и технологий. А это влияет на прибыльность проектов, которая, безусловно, является важнейшей предпосылкой их реализации. В этой связи, когда превалирует понимание того, что недостаточная коммерческая составляющая является препятствием на пути реализации проекта, он, как правило, не может реализоваться. Однако в целом ряде случаев, касающихся научно-образовательной области, коммерциализация не может быть доминирующим критерием, в связи с чем в таких проектах обычно важную роль играет принцип государственно-частного партнерства, когда государство сознательно преодолевает риски отсроченной прибыльности. 

Пожалуй, самые заметные продвижения имеют место в области высшего образования, где соображения коммерциализации играют незначительную роль. В настоящее время 200 российских вузов и 600 китайских вузов уже установили партнерские отношения по стратегически важным для двух государств направлениям, заключив между собой 900 прямых договоров21. Созданы профильные ассоциации российских и китайских вузов по отраслям, наиболее известной из которых является Ассоциация технических университетов России и Китая. В Хабаровске открылся российско-китайский студенческий бизнес-инкубатор.

В условиях научно-технологического сотрудничества целесообразно опираться на комплекс факторов, когда, предположим, соображения национальной безопасности приобретают особую ценность или перспектива выстраивания долгосрочных отношений, укрепляющих доверие между странами, становится доминирующей целью. Вопросы доверия являются чрезвычайно важными, когда речь идет о технологическом и военно-техническом сотрудничестве. Именно в этих сферах наблюдается «крайний национализм технологического порядка» - стремление к сосредоточению всех важных разработок и производств на территории собственной страны. Импорт товаров в этом случае рассматривается как угроза безопасности и национальная проблема, которую надо решить как можно быстрее22. 

Россия и Китай параллельно создают дорогостоящие и уникальные технологии в качестве ответа на технологические вызовы США, пытаясь догнать технологического лидера. Между тем США в значительной степени опираются на потенциал своих союзников и партнеров, что стало возможным в силу развитой и хорошо разработанной правовой и технологической базы для производственной кооперации в промышленной области.

По мере развития военно-технического сотрудничества возникает необходимость прочной правовой основы в этой сфере, которая создаст условия для более глубокой военно-промышленной интеграции и перехода к реализации совместных перспективных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области военного и двойного назначения (искусственный интеллект, лазерное оружие, робототехника, гиперзвук и т. д.). Причем на этой улице с двусторонним движением Россия так же, как и Китай, должна получать бонусы от подобного взаимодействия, тем более что КНР имеет серьезные достижения в области искусственного интеллекта, связи, судостроения и робототехники. Процесс интеграции запущен, но пока сдерживается недостатком доверия и отсутствием понимания долгосрочных перспектив сотрудничества23.

К этой же теме относятся и вопросы недостаточной защиты интеллектуальной собственности, которые, к сожалению, остаются нерешенными и, следовательно, препятствуют интеграционным процессам. В этот же ряд можно включить взаимодействие в области международной информационной безопасности, об обеспечении которой стороны подписали межправительственное соглашение еще в 2015 году. Задача заключается в том, чтобы перейти от договоренностей на высоком уровне к совместной деятельности, координации планов, исследований и действий. Тем более что соглашение предполагает проведение совместных исследований, нацеленных на совершенствование обеспечения информационной безопасности, и подготовку соответствующих специалистов. Актуальной темой в этой связи является разработка комплекса мер по защите объектов критической инфраструктуры и технологий, повышение надежности информационно-коммуникационных сетей.

Перспективным направлением сотрудничества может стать совместное продвижение строительства «цифрового Шелкового пути», с проектом которого выступила китайская сторона24. А с учетом интереса Китая и России к цифровой экономике на этом поле возникают возможности для взаимодействия обоих государств, их юридических и физических лиц. 

Россия и Китай выступают единым фронтом в вопросах сохранения космического пространства мирным и выступают против планов США, связанных с милитаризацией околоземного космоса. А с 2014 года был учрежден Комитет проектов по важному стратегическому сотрудничеству в области спутниковой навигации. В последующие годы достигнут прогресс в области навигации в опоре на национальные системы ГЛОНАСС и «Полярную звезду» (北斗, Бэйдоу), а также дистанционного зондирования Земли с помощью спутниковых флотов обоих государств. Подготовлены совместные проекты, часть которых уже реализуется. В нынешнем году проходит согласование на национальном уровне проекта межправительственного соглашения о сотрудничестве в области глобальных навигационных спутниковых систем в мирных целях, который даст новый импульс взаимодействию России и Китая в космическом пространстве. В частности, уже сейчас рассматриваются варианты строительства ракетных двигателей и средств выведения спутников на околоземную орбиту25.

В завершение нельзя не сказать о том, что Россия и Китай продуктивно взаимодействуют на пространстве научно-технического прогресса в рамках межгосударственного объединения нового поколения БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), которая реализует мегапроекты в контексте Большой Евразии. Конечно, впереди колоссальный объем работы в области наполнения новым содержанием международных научно-технологических отношений, однако движение в этом направлении уже началось, завоевывая все больше сторонников, как на указанных международных площадках, так и за их пределами26.   

С учетом глобальных рисков, вызовов и угроз, стоящих перед Россией и Китаем, БРИКС и ШОС в эпоху глобальной информационной революции, понимания руководством обеих держав значимости НТП для поступательного развития «выравнивание игрового поля» в технологической области представляется императивом, вокруг которого можно выстраивать продвинутые двусторонние научно-технологические отношения. Более того, в условиях становления многополярного миропорядка возрастет значение международных научно-технологических отношений. А это означает укрепление партнерского взаимодействия в таких областях, как трансфер технологий и подготовка специалистов, сотрудничество в использовании глобального облачного технологического ресурса, создание и накопление специализированной базы данных инновационных технологий под эгидой ООН, организация совместной борьбы с кибернетическим терроризмом и транснациональной преступностью.  

 

 

 1Си Цзиньпин. Отчетный доклад XIX съезду КПК.

 2Бирюков А.В. К вопросу о развитии КНР на основе науки, образования и инноваций // Сборник «Стратегия инновационного развития российской экономики». М.: Книжный дом ЛИБРОКОМ, 2008. С. 172.

 3Чжао Ган. Инновационная политика Китая: параметры и национальный опыт // Сборник  «Инновационное развитие и политика России». М.: МГИМО-Университет, 2009.  С. 94.

 4Иванова Н.И. Инновационная динамика мировой экономики // Сборник «Инновационное развитие: международное развитие и стратегия России. М.: МГИМО-Университет, 2009. С. 21.

 5http://www.OECD.org (раздел публикации и исследования).

 6National Innovation Systems. Paris: OECD, 1999.

 7Голиченко О.Г. Основные факторы развития национальной инновационной системы: уроки для России. М.: Наука, 2011. С. 551-600.

 8Ху Цзиньтао. Отчетный доклад XVIII съезду КПК.

 9Statistical Communiqué of the People's Republic of China on the 2016 National Economic and Social Development // URL: http://www.stats.gov.cn/english/pressrelease/201702/t20170228_1467503.html

10National Science Board // National Science Foundation Science and Engineering Indicators 2016 (NSB-2016-1). 4/45-46 р.

11WIPO  Statistical Country Profiles // URL: USA: http://www.wipo.int/ipstats/en/statistics/country_profile/profile.jsp?code=US; China: http://www.wipo.int/ipstats/en/statistics/country_profile/profile.jsp?code=CN.

12WIPO World Intellectual Property Indicators 2016 Economics & Statistics Series. Р. 21.

13Бирюков А.В. Опыт Китая: уроки для России в XXI веке // Экономические стратегии. 2013. №5. С. 6.

14Выступление В.В.Путина на Валдайском форуме 19 октября 2017 г. // Официальный сайт Президента России.

15Выступление В.В.Путина на расширенном заседании Государственного совета Российской Федерации 8 февраля 2008 г. // Официальный сайт Президента России.

16Выступление первого заместителя председателя Правительства России Д.А.Медведева на V Красноярском экономическом форуме // Официальный сайт Правительства Российской Федерации.

17Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации. 19 сентября 2017 г.

18Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017-2930 гг. 9 мая 2017 г.

19Российско-китайский диалог: модель 2017. Доклад №33/2017. М.: НП РСМД, 2017. С. 90.

20Бирюков А.В. Современные международные научно-технологические отношения. М.: РосНОУ, 2014.

21См. сайт Министерства образования и науки Российской Федерации.  

22Российско-китайский диалог... С. 28.

23Там же. С. 91.

24Там же. С. 93.

25Информационно-аналитический центр координатно-временного и навигационного обеспечения: Прикладной потребительский центр ГЛОНАСС ИАЦ КВНО. Российско-китайское сотрудничество по применению глобальных навигационных спутниковых система ГЛОНАСС и Бэйдоу в мирных целях // URL: https://www.glonass-iac.ru/content/news/?ELEMENT_ID=1646

26Biryukov Alexei. Impact of Science and Technology on International Relations in the Digital Era // Contemporary International Relations. 2015. №6 (Китайский политологический журнал); Бирюков А.В. БРИКС: от технологической асимметрии к выравниванию и прорыву в контексте многополярного мира // Международная жизнь. 2016. №9.