ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА НАЗАД в одной из своих статей я писал о роли русского языка, ставшего посредником, языком-мостом, соединившим впервые в истории художественной литературы берега народов, незадолго до этого не знавших о существовании друг друга, значительно отстоявших друг от друга по степени цивилизации, по культурному и социальному опыту, придерживающихся самых различных обычаев и традиций, говорящих на непонятных друг другу языках.

Нуждается ли теперь данное положение в дополнительных доказательствах? Нет. Думается, что это очевидно. Если бы не было движения русской литературы (я буду касаться в основном сферы литературы, поскольку это моя родная стихия), не было бы и современной национальной, модерновой, казахской, киргизской, каракалпакской и других литератур. Все было сказано еще тогда. И мне думается, что мы должны иметь в виду тот факт, что именно русская литература открыла в процессе взаимопереводов художественный потенциал советских национальных литератур. Так явились на свет наши профессиональные литературные языки ХХ века. И более того, благодаря тому явилась на свет русскоязычная литература именно национальных авторов как новое билингвистское событие мировой литературы ХХ века. Это все благодаря тому, что русская литература несла с собой такие колоссальные вклады нашей литературы.

Единая культурно-историческая общность советского государства в свое время была самой читающей в мире. Для каждого усредненного человека на шестой части суши, а с высоты истории это было только вчера, считалось хорошим тоном как знание русской литературы и культуры, созданной предшествующими поколениями, так и русскоязычной литературы, рожденной в результате тесного взаимодействия русской и национальной культур. С тех пор прошло 25 лет. Ныне мы живем в эпоху интенсивных глобализационных процессов. Общество, характеризовавшееся как индустриальное, а затем как постиндустриальное, превращается в общество информационное. Но можем ли мы современное общество назвать культурным в полном смысле этого слова, как четверть века назад мы определяли так называемое индустриальное?

Современное общество стало технически высокооснащенным. Два десятилетия назад представить себе, что такое электронное письмо, которое может за несколько секунд достичь самой отдаленной точки мира, было почти невероятно. Молодое поколение постоянно адаптируется к новым условиям каждодневного лавинообразного выброса информации, которая имеет тенденцию только к увеличению. Быстро устаревают, казалось бы, только вчера полученные знания. Их полочная, библиотечная жизнь становится иной. Срок их востребованности становится короче. Продолжается дискуссия о том, как трансформировать библиотеки из кладовой памяти, из банка памяти в интерактивного партнера в любой из сфер жизни социума. И так обстоит дело практически во всех областях нашей сегодняшней жизни. Общество, безусловно, стало технологически более оснащенным и, что важно, информатированным, но стало ли оно одновременно более культурным? Это один из главных вопросов современности.

С точки зрения философской - нет прогресса без регресса. Если в одном месте прибавилось, в другом неизбежно убывает. Но человек, осознающий себя личностью, старается в будущее взять с собой все дорогое, не игнорируя то приобретенное лучшее, что ему необходимо в дальнейшем пути. Я имею в виду тот лингвистический капитал, который делает существо личностью. Таким капиталом для индивида в рамках постсоветской макросистемы, то есть личности евразийского пространства, наряду со своим родным языком может пребывать русская языковая культура. Да, где-то были свои перипетии в этом процессе и в этом смысле, но все сейчас уже становится более ясным и видимым для нас, то, что было, что касалось этих наук. Тем не менее исторически в начале ХХ века русский язык как государствообразующий и язык межнационального общения при всем нашем культурном многообразии был способен объединить все сопряженное с русской национальной культурой. Русская языковая культура была способна направить стремления людей к коллективному стилю мышления, идентификация человеческого сообщества способствовала росту поликультурного сознания и росту идентичности, приобщала к мировой цивилизации. В этом и состоит главное объединяющее значение русской языковой культуры.

Однако сейчас в эпоху глобализации русский язык вступил в сложный для него этап конкуренции с другими мировыми языками за влияние как в новых независимых государствах, так и у малых народов России. И в этой конкуренции он все более (нам так кажется) проигрывает. Об этом неумолимо говорит статистика ООН. "Русский язык как язык межнационального общения в ХХ веке приобрел бóльший опыт, чем даже китайский. Но позиции его сегодня утрачиваются", - пишет председатель русскофонной группы стран - участниц Генеральной конференции ЮНЕСКО. Этому факту политики России пока не придают должного значения.

В последнее время ученые отмечают тот факт, что проблемы сохранения русского языка за пределами России обстоят не так просто. За последние постсоветские годы это стало общеизвестным фактором. Соседствующие с Россией новые независимые государства, осуществляя свою языковую политику в новых условиях, оставляют за русским языком статус второго языка, а в целом статус языка межнационального общения. И это вполне закономерно и оправдано, поскольку речь идет о становлении новых государств. А становление любого государства (мы знаем из истории) всегда идет параллельно с возрождением национального языка и, безусловно, возрождающимся национальным самосознанием. Народы, населяющие Россию в целом на евразийском пространстве, разные, они не одинаково воспринимают происходящие глобальные процессы и по-разному оценивают многие явления общественной жизни. В этом многообразии и заключается один из определяющих компонентов устойчивости современного мира. Попытка нарушить его легко может ввергнуть человечество в состояние катаклизма.

В деле обновления гуманитарного образования важнейшая задача, по идее, - это научить пониманию национальных особенностей народов и их культур, всей ментальности. Эта проблема наукой и образованием ХХ века не поднималась - как опасная, как разжигание национальных страстей. Но вот подавленный огонь воспламенился, и в бывшем Советском Союзе, и в других регионах мира полыхает, порождая множество трудноразрешимых конфликтов на национальной почве. В этом повинна также и мировая наука, находясь в плену рационалистических математических методов, при установке на прогресс и унификацию. Она проглядела универсальное значение национальной проблемы, которое напрямую зависит от языка и языковой культуры.

В этом смысле мне бы хотелось обратить внимание на тот факт, что тенденции в этой сфере пока складываются таким образом. Для нас важны и необходимы экономические, юридические, социальные знания, науки, исследования и т.д. Но в то же время гуманитарные науки, гуманитарные исследования, прежде всего касающиеся языковых проблем, знания языков, анализа состояния этих языков, остаются где-то в тени. Они почти не входят в таблицу первых приоритетов. Мне кажется, что здесь пора переменить точку зрения.

Необходима языковая политика, направленная на осознание того, что позитивный сдвиг в любой из сфер человеческой деятельности, начинается с позитивного отношения к языку. Любое новое общество начинает рефлексировать и прописывать образ будущего на своем языке. Сохранение многообразия языковой культуры обуславливает процессы роста национального самосознания, возрождения, казалось бы ушедших в прошлое, устремленных к укреплению государственности в пределах национальной границы. Искусственно созданные препятствия лишь усугубляют противоречия, которые неизбежно возникают при насилии любого характера. Здесь кроется причина того, что глобализация мирового пространства сопровождается взрывной волной порой гипертрофированного национального достоинства, нередко отсутствующего критического взгляда на себя, национализма локальных конфликтов, войн и жестокого терроризма.

В новых исторических условиях русский язык должен быть постоянным языком-партнером ныне обретших государственный статус национальных языков. Если мы хотим сохранить действие русского языка как ключ к диалогу, как объединительный фактор, то надо не переставая, систематически гордиться прошлым русского языка, одновременно подвергая кропотливому анализу причины сегодняшних проблем. Необходимо осмысление конкурентоспособности русской культуры на мировом рынке культур и едва ли не в первую очередь в соревновании с английским и китайским языками.

В деле сохранения языкового геополитического императива главную роль играет имидж языка. Он, как правило, бывает такой, каково само общество. В силу складывающихся обстоятельств на рубеже двух тысячелетий притупилось истинное восприятие человека, второстепенное и наносное стало восприниматься как основное и главное. Наступило духовное перерождение, проявилось разъединяющее общество противоречие. Россия не меньше стала ассоциироваться с именем великих поэтов и писателей, но все больше с другим богатством, не духовным, а природным, то есть имеющим свойство иссякнуть. И если кроме газовой трубы русской культуре нечем больше вдохновить другие народы, то у русского языка нет будущего. Вот куда должно быть направлено острие анализа и наших забот.

Зонт глобализации простерся над Западной Европой, вовлекая нации и народности в новые объединения, пытающиеся быть способными ответить на вызовы ХХI века. Но в отличие от Западной Европы Россия как большая часть Восточной Европы имеет явный исторический шанс сделать русскую языковую культуру консолидирующим языком мира и сотрудничества в рамках постсоветской макросистемы. И этот миг нужно ухватывать, если ставится задача остановить сужающийся территориальный императив русского языка. И в этом смысле стоит повнимательнее прислушаться к мнению ученых-филологов, гуманитариев, не исключая их выводы из повседневных задач нашей жизни.

Требуется некая национальная идея, направленная на изживание из общества плебейской иллюзии, которую общество приобрело за последние десять лет. Суть ее состоит в том, что можно жить без научной, эстетической, культурной составляющей, без опыта, выработанного предшествующими поколениями, запечатленного в русской и русскоязычной национальной литературе. Выжить, изжить может быть и можно, но что останется от русской языковой культуры грядущим поколениям, истории и миру - вот о чем душа тревожится. Как рассказать всему миру о той функции русского языка, его новоявленной в ХХ веке ипостаси отражать своими речевыми средствами художественный образ иной культуры. О культурном наследии, которое родилось на базе русской языковой культуры, в тесном взаимодействии разных культур. Русский язык непосредственно был подключен к диалогу и, обогащаясь сам, обогащал другие культуры. Можно было бы и дальше сетовать и задаваться вопросами. Главное, очевидно, сказать, что ты сам как личность сделал для сохранения русской языковой культуры. За последние полтора десятка лет участвовали в мероприятиях, которые были проведены в больших количествах, - различных форумах, конференциях, симпозиумах, встречах, в непосредственном общении с учеными, интеллигенцией, молодежью?

Одним из важнейших итогов по сохранению русского языка как культурного наследия считаю проект международного литературного конкурса "Русская премия", который активно функционирует последние три года. С 2004 года я являюсь председателем жюри этой премии. Это уникальная премия на фоне самых различных премий и конкурсов. И вот эта премия указывает на цель нашего конкурса - содействовать сохранению русского языка как уникального явления культуры на постсоветском пространстве и способствовать развитию международного гуманитарного сотрудничества. Эта премия предназначена для зарубежных и русскоязычных авторов. Мы предпринимаем много усилий для того, чтобы эта премия заняла свое достойное место, но, к сожалению, средства массовой информации не входят в суть этой задачи и об этом почти никто из присутствующих не знает, что есть такая русская премия, учрежденная Институтом евразийских исследований, включая сюда и усилия Ельцинского фонда, Международного фонда им. Ч.Айтматова. Мы совместными усилиями учредили эту премию. Для того, чтобы подчеркнуть, что и за рубежом русскоязычные авторы остаются в орбите нашего внимания. Что мы их ценим и ждем от них новых творений.

Вы, наверное, знаете, что существует такое великое и священное озеро Иссык-Куль на моей родине, в Киргизии. И вот на берегу Иссык-Куля мы получили еще при Брежневе участок, где сейчас прилагаем все усилия, чтобы создать международный Иссык-кульский центр культуры. И там русский язык будет занимать свое ведущее место. Вот такие усилия предпринимаются.

В итоге мне бы еще хотелось упрекнуть средства массовой информации - и российские, и не российские - в том, что они обходят стороной гуманитарные проблемы, гуманитарные задачи. Мы все поглощены материальными страстями в этом смысле. Давайте приложим усилия к тому, чтобы найти баланс в этих вопросах. Я не отрицаю наших физических и материальных усилий. Но баланс должен существовать, тогда духовная часть нашей жизни найдет свое достойное место, и в этом смысле русская культура, русский язык будут занимать свое ведущее место. Этому мы должны способствовать. Это необходимо как для самой русской нации, так и для всех нас вместе взятых в орбите нового глобального тысячелетия. Мы с вами должны вместе находиться на этом глобальном пути. И русский язык, и русская культура - это ведущие факторы.