В ИНДУСТРИАЛЬНУЮ ЭПОХУ право на вхождение в привилегированный "Клуб великих держав" дается один раз и навсегда. Ни революция 1917 года, ни 1990-е годы с их сочетанием военного, политического, экономического и демографического кризисов не могли лишить Россию принадлежащего ей по праву статуса. Интересно, что в конце 1980-х годов З.Бжезинский в одном из интервью сетовал на "агрессивность России". В ответ на вопрос: "Да какое значение имеет сейчас Россия?" - автор "Мировой шахматной доски" сказал: "Вы не знаете русских так, как знаем их мы, поляки. И двадцати лет не пройдет, как эта страна снова поднимется и опять начнет угрожать всему миру". Мы с группой экспертов говорили о неизбежности "новой холодной войны" уже весной 2001 года, в частности на организационно-деятельностной игре, посвященной развитию Северо-Западного федерального округа.

Россия всегда сохраняла территорию, образованное и деятельное население, огромные природные ресурсы, в том числе ключевые для современной экономики запасы энергоносителей и "минимально достаточные" запасы ядерного оружия. Этого, в общем, достаточно для проведения сколь угодно амбициозной политики.

Я хотел бы повторить известную фразу сэра У.Черчилля: "Россия никогда не бывает ни столь слаба, ни столь сильна, как кажется". Объективно Россия не настолько изменилась с середины 1990-х годов, как это кажется и здесь, и за границей. Изменилось субъективное мироощущение народа: "комплекс поражения" в Третьей мировой (холодной) войне в нулевых годах уже утратил свое значение, возродились имперские настроения. На мой взгляд, это произошло несколько преждевременно, но из двух ошибок - переоценка своих сил и их недооценка - первая гораздо опаснее. То, что страна вновь может ставить перед собой серьезные задачи и решать их, - заслуга восьмилетнего президентства В.Путина.

Необходимо также отметить, что быстрое экономическое развитие России после дефолта 1998 года, обусловленное как благоприятной динамикой цен на энергоносители, так и резкими изменениями в торговом балансе в пользу экспорта продукции, привело к структурным сдвигам в экономике, которые стали особенно заметны после 2006 года. Не будет преувеличением сказать, что на Западе только к концу 2007 года оценили и эти сдвиги, и их проявление в кризисе вокруг цен на энергоносители для Украины. Внезапное осознание Западом "новой динамики" России привело к заметному обострению отношений (проблема размещения ПРО в Польше и Чехии, проблемы в Прибалтике и т.д.). Выступление В.Путина в Мюнхене стало своевременной и резкой реакцией на явно запоздавшую попытку "приструнить" Россию.

Как уже было отмечено, возрастание мировой роли России привело к преобладанию в стране имперских амбиций. Необходимо иметь в виду, что современный миропорядок явно нуждается в главном противнике, сильном в военном, экономическом и политическом отношении. Речь идет вовсе не об "образе врага": наличие противника позволяет технологиям и экономике развиваться более динамично. Опыт последних десятилетий показал, что Китай и Индия (а равным образом - исламский мир) как конкуренты и оппоненты Запада не могут считаться равноценной заменой Советскому Союзу, и соответствующее "предложение" уже снова сделано России. Интересно, найдем ли мы силы или мудрость от него отказаться?

Представляется, что России нужны еще, по крайней мере, четыре года спокойного развития без решения масштабных геополитических задач. Полагаю также, что в действительности наиболее масштабные задачи лежат сегодня не в геополитической и даже не в геоэкономической областях - они, эти задачи, носят геокультурный характер. Очень скоро выяснится, что реальный статус государства определяется уже не числом термоядерных боеголовок и их носителей, не объемом ВВП и долей в мировом производстве/потреблении, а наличием в этом государстве способности к изменению своих жизненных форматов, образовательных, научных и политических институтов, хозяйственных укладов и экономических механизмов, наличием глобальной культурной проектности, предоставляющей возможность постиндустриального (когнитивного) переописания мира.

Что касается итогов 2007 года для России и для всего мира, то они, на мой взгляд, свидетельствуют об определенной потере стратегических ориентиров всеми ведущими мировыми игроками. Успешность года для России, не в последнюю очередь обусловленная эффектом удачной геополитической шутки с постановкой флага на Северном полюсе, в значительной мере подорвана выборами в Государственную Думу. Отнюдь не видно "свидетельства консолидации общества" в предельном и запредельном использовании "партией власти" административного ресурса и ресурса личной популярности Президента В.Путина. (Это притом, что я поддерживаю "партию власти" и неприязненно отношусь к тем непомерно амбициозным мелким группам, которых у нас и на Западе именуют "оппозиционными силами".) В Японии после ухода Д.Коидзуми наблюдается явный вакуум идей и тяготение к такой же, как в России, и столь же неконструктивной "неоимперской логике". США продолжают непопулярные и в конечном итоге бессмысленные военно-политические авантюры в Ираке и Афганистане, очень похоже, что на серьезную кампанию против Ирана у администрации Дж.Буша просто не хватает средств. Германия при А.Меркель, Великобритания при Г.Брауне не способны к какому-либо осмысленному политическому или социальному движению, Н.Саркози пытается совершить радикальную революцию консервативными средствами, что невозможно. В общем, Россия продвинулась вперед, но в основном благодаря тому, что остальные - в лучшем случае - стояли на месте…

Огорчительны события конца года в Пакистане и Кении.

Далеко не всегда те события, которые окажутся самыми важными в историческом контексте, воспринимаются как таковые современниками. Мне представляется, что наиболее значимым событием 2007 года стало представление в Москве и Нью-Йорке спектакля "Берег утопии" Т.Стоппарда. Успех этой грандиозной девятичасовой постановки, посвященной русским революционным демократам XIX столетия, свидетельствует о том, что мировой "левый проект" вышел из комы, в которой он находился после краха Советского Союза. Это - очень серьезно.

Из остальных событий так или иначе приходится отметить самопровозглашение независимости Косова и российский флаг на Северном полюсе. Первое, возможно, приведет к кризису Европейского союза, а последнее определенно означает начало большого конфликта - борьбы за полярный шельф.

СЕЙЧАС В США период "поисковой активности". Если Дж.Буш младший - не один из лучших актеров в истории человечества, то он именно тот, кем кажется, - лидер неоконсерваторов. Такие люди состоят из "убеждений" и "принципов", поэтому разумный диалог с ними затруднен. "Благожелательность" лидеров России и США друг к другу тем и обусловлена, что у договаривающихся сторон очень мало точек соприкосновения. Действительно, невозможно обсуждать проблемы глобализации с человеком, который рассматривает как определяющую ценность ресурсы, а не потоки. Соединенные Штаты Америки при Дж.Буше стали одной из очень немногих геополитических империй в геоэкономически открытом мире; все конфликты между США и Россией связаны с наличием в российской стратегии некоторого геополитического измерения.

Диалог не столько "обременен", сколько бессмысленен: Соединенные Штаты находятся в глубоком кризисе, причем, скорее, "кризисе идей", "кризисе стратегий", "кризисе политик". Они оказались в сценарии "гибели Рима" и понимают это. Сейчас в США период огромной "поисковой активности": великая страна напрягает все силы для выхода из современного тупика. Можно рассматривать восьмилетие Дж.Буша как своеобразный тайм-аут, который американская правящая элита взяла для того, чтобы справиться с положением. Или подарила его нам. В этой логике выборы в США 2008 года очень важны, так как новый президент оформит "новый курс" американской внутренней и внешней политики. Коннотация "нового курса", отсылка к образу Ф.Рузвельта - неслучайна: в стране вновь сложилась ситуация, когда "плохой президент" может оказаться последним президентом.

Нельзя даже предугадать, какую именно стратегию изберет новое американское руководство. Напрашиваются четыре основных версии.

- Возвращение к своего рода доктрине Монро ("Америка для американцев") - ослабление военного и экономического присутствия в мире, концентрация на проблемах Западного полушария, оформление соответствующего интеграционного проекта.

- Глубокие управляемые реформы (по типу "Нового курса" Ф.Рузвельта или российских реформ Александра II).

- Неуправляемые, взрывные, революционные реформы (по типу "перестройки" в СССР).

- Технологический рывок, причем не столько за счет широко пропагандируемых технологий "мейнстрима" (нано-, био-, информационные технологии, новые материалы), сколько за счет прорыва в области гуманитарных, прежде всего управленческих технологий.

Но не исключено, что американские фабрики мысли или независимые эксперты отыщут гораздо менее предсказуемое и более эффективное решение.

Во всяком случае, выстраивать диалог России придется с новой американской проектностью и в известном смысле - с новой Америкой.

НУЖНО ПОНЯТЬ, ЧТО ТАКОЕ ЕС и каковы перспективы развития этой структуры. На мой взгляд, ЕС представляет собой сложную "взвесь" трех совершенно различных конструкций. Во-первых, это продолжение довольно старого социал-демократического лозунга "Соединенных Штатов Европы" - политико-экономический и отчасти военный союз европейских стран, направленный против США и России. Во-вторых, это еще более древний проект Римской католической церкви о воссоздании (на основе христианской этики) Римской империи. В-третьих, это принципиально новый, постиндустриальный тип государственности: ЕС - не национальное государство, не союз таких государств, не транснациональная империя, не политико-таможенное объединение…

Эти проекты имеют разные цели, достижению которых служат различные общественные институты. Точек сборки у Европейского союза две - право и экология, то есть доктрина "правового государства" и примата международного права над национальным, и концепция охраны природы любой ценой и невзирая ни на какие потери. Поскольку ни та ни другая версии с экономической точки зрения не выдерживают никакой критики, приходится предположить, что ЕС - принципиально неустойчивое образование. В таком случае Союз может существовать только как открытая система. На разговорном уровне это означает, что ЕС должен вести себя подобно велосипедисту - двигаться под угрозой немедленного падения. Но вся проблема состоит в том, что любое "движение" ЕС приводит Союз в постсоветское или постсоциалистическое пространство - на Балканы, в Восточную Европу, в пространство СНГ, то есть прямо и непосредственно сталкивается с интересами России.

Определенную пикантность ситуации придает зависимость ЕС от России по энергоносителям, с другой стороны, эта зависимость носит взаимный характер и Россия точно так же прикована к ЕС, как Европа к тюменскому газу.

В результате имеем то, что имеем - танцевальные "па" в исполнении партнеров, которые связаны спина к спине. Каковы же обычно возможности расширения результативного взаимодействия? Отвечу: они растут по мере роста цен на углеводороды и сокращения добычи нефти в Северном море.

Невозможно переоценить значение Польши и "польского фактора" для России. Эти две страны имеют общую историческую судьбу, близкие языки, взаимопроникающие культуры. Связаны они и кровью - пролитой совместно и пролитой друг у друга.

В известном смысле отношения России и Польши важнее и значимее, чем отношения России и Запада. Этим отношениям всегда хватало страха, подозрительности, уважения вплоть до преклонения, преданности и предательства. Не хватало только толики здорового прагматизма.

Нет его и сейчас. Ну зачем понадобилось делать национальным праздником 4 ноября, причем отмечать не прекращение смуты (тогда следовало бы сделать красным днем календаря 11 июля, день венчания Михаила Романова на царство), а именно изгнание поляков из Москвы? А с другой стороны, Л.Качиньский постоянно и неубедительно демонстрировал полное непонимание "обид России" на ракетный кризис и сближение Польши с НАТО…

Я не стал бы обижаться на братьев Качиньских. Как политики, они давно уже по ту сторону добра и зла и, наверное, даже понимают, что перед своим народом придется отвечать.

Что касается Прибалтики, то здесь следует выделить Литву, имеющую опыт собственной государственности. К Литве применимо почти все, что выше сказано о Польше. Конечно, к некоторым экзерсисам литовских политиков трудно отнестись без известной доли юмора: скажем, потребовав отменить советско-германские соглашения 1930-х годов, Литва не заметила, что этим шагом она лишается всяких прав на Клайпеду и ряд других территорий.

Латвия и Эстония не имеют опыта самостоятельной государственности (20-летнее существование в форме лимитрофов не в счет), что и заметно по их политике. Поскольку эти страны не имеют политической ценности ни для ЕС, ни для России, Россия может сколь угодно жестко реагировать на попытки прибалтийских политиков дразнить "русского медведя". Нужно иметь в виду, что в сколько-нибудь серьезной ситуации страны Запада пожертвуют Прибалтикой, если только им понадобится вернуть расположение России. Этим значение Латвии и Эстонии в системе отношений Россия - Запад и ограничивается: разменная монета, фигура, которой всегда можно пожертвовать, чтобы получить политическую игру. Как прибалты умудрились за 20 лет независимости докатиться до такого статуса - это отдельный разговор.

Страны Европы не могут ни научиться обходиться без мигрантов, ни научиться работать с ними. Миграционная политика сравнительно прилично поставлена в Великобритании, хуже всего - в Германии. Франция имеет сравнительно вменяемую политику работы с населением своих бывших колоний (Алжир, Марокко, Сенегал, Кот-д’Ивуар и т.д.), но эта политика не артикулирована и проводится непоследовательно.

Самое существенное во французских "бунтах предместий" - и это выделяет французскую ситуацию из общеевропейской, - что движущей силой этих бунтов являются не столько мигранты, сколько коренное население, молодые французы. Причем на данный момент трудно сказать, насколько это недовольство имеет националистический, а насколько социальный характер.

Избрание Н.Саркози показывает, что национализм является серьезной проблемой в коренных странах ЕС. Деятельность Н.Саркози на посту президента, на мой взгляд, продемонстрирует, что Брюссель недостаточно учитывает не только национальные, но и социальные проблемы.

САМИ ПО СЕБЕ СОБЫТИЯ В КОСОВЕ - лишь заключительная часть агрессии США и ЕС против Югославии. Эта агрессия продемонстрировала абсолютную аморальность лидеров Запада и неспособность индустриальной страны сопротивляться противнику, ведущему постиндустриальную войну.

С формальной точки зрения объявление независимости Косова окончательно перечеркнет все международные соглашения, устанавливающие незыблемость мировых границ. Последствия этого легко можно себе представить.

Понятно, что резко усилятся сепаратистские движения везде, где это только возможно, не исключая Шотландию и Корсику. Понятно, что у России появится сильнейшее искушение признать независимость Приднестровья, Осетии и Абхазии (а заодно - Аджарии и Карабаха). В ответ на это ЕС, вероятно, поставит вопрос о независимости Чечни. В общем, обстановка быстро и опасно поляризуется. Затем, думается, России придется отступить, поскольку к серьезной войне страна не готова, а речь будет идти именно о войне. Довольно ясно к тому же, что русский народ не будет воевать ни за Косово, ни за непризнанные республики на территории СНГ.

Этапом вполне может стать дестабилизация ЕС. Включение в Союз государства (Сербии), не отвечающего ни одному из критериев европейского объединения, вызовет крайне негативную реакцию "старых" членов содружества и вспышки националистических настроений в предместьях Парижа и других европейских столиц.

К тому же руководство ЕС совершенно напрасно думает, что независимость Косова избавит Европу от проблемы албанских беженцев.

ОБЕСПЕЧЕНИЕ ЭНЕРГОБЕЗОПАСНОСТИ ЕВРОПЫ требует от ЕС отказаться от запрета на строительство ядерных генерирующих мощностей. Пока такой готовности нет ни у Великобритании, ни у Германии. Франция не решит в одиночку все европейские проблемы с генерацией. В отсутствие мощного "ядерного ренессанса" возможно только два варианта: возрастание зависимости от российского газа до того уровня потребностей, которые Россия не сможет покрыть при всем желании, или энергосбережение. Последний вариант, хотя и отвечает логике развития ЕС, но на практике означает, что будет темно и холодно.

Проблемы России и Европы в газовой сфере находятся не только в экономической, но и в политической плоскостях. Нужно разрабатывать шельф и постепенно прибирать к рукам (через рынок, разумеется) контрольные пакеты магистральных и распределительных сетей. Нужно увеличивать транспорт сжиженного газа, имея в виду стремление к монополизации этого рынка. Повторюсь: сегодня выигрывает не тот, кто контролирует ресурсы, а тот, кто контролирует потоки.

С политической точки зрения нужно стремиться реализовывать стратегию Великобритании времен строительства Суэцкого канала: пусть "они" строят, а мы будем владеть и эксплуатировать.

УКРАИНА И КАЗАХСТАН совершали переход к индустриальной фазе развития совместно с Россией. Связи этих стран прочнее, чем у Франции с Корсикой или Эльзасом, и примерно эквивалентны связям Англии и Шотландии. Потеряв Украину и Казахстан, Россия стала калекой, лишившейся руки и ноги. Но отрезанным конечностям тоже, надо думать, приходится не сладко.

В настоящее время Украине угрожает несколько сценариев распада, кроме того, эта страна может быть вовлечена в "разборки" между Россией и ЕС. Россия не может использовать дестабилизацию ситуации на Украине в своих интересах, поэтому она должна препятствовать такой дестабилизации.

Вокруг этой мысли необходимо выстраивать всю стратегию отношений между Россией и Украиной.

Между тем отношения с Белоруссией уверенно стоят на месте, что устраивает и Путина, и Лукашенко. Так будет и дальше, поскольку реальное содержание российско-белорусских отношений определяется географией и экономикой, придавать им политическое измерение - с учетом позиции США и ЕС и вероятного поражения России в Косове - нецелесообразно.

ТЕПЕРЬ - О КИТАЕ. Не особенно внимательно следя за ходом реализации всех совместных проектов, все же полагаю, что сотрудничество в космической и атомной областях развивается вполне успешно, как и создание особых экономических зон на границе России и Китая. Оценивая наше сотрудничество с Китаем, необходимо принимать во внимание два обстоятельства, серьезно тормозящие развитие двусторонних связей.

Экономика Китая, индустриальная по структуре, "перегрета" и имеет совершенно недостаточную энергетическую базу. Это - в сочетании с рядом внутренних проблем, вызванных сосуществованием несовместимых политической и экономической систем, - может положить предел динамичному развитию Китая и даже привести к определенной дестабилизации страны.

Россия, в свою очередь, слабо представлена на Дальнем Востоке в демографическом и экономическом отношении: недостаточна транспортная сеть, слабо развиты города и экономические зоны.

Представляется, что развитие российско-китайских отношений не в последнюю очередь будет определяться темпами и качеством выполнения президентской программы по развитию Дальнего Востока и, в частности, успешностью проведения в Екатеринбурге и во Владивостоке форумов ШОС и АТЭС.

Так называемая "ползучая экспансия" со стороны китайцев на Дальнем Востоке России и в малозаселенных районах Сибири существует только в представлении некоторых журналистов. Китай - централизованная социалистическая страна, и свободного перемещения граждан через границы там нет и не может быть. Сегодня на Дальнем Востоке (в частности, в районе Владивостока) меньше китайцев, чем в 1900 году.

Проблема не в том, что китайцы заселяют наш Дальний Восток и Восточную Сибирь, а в том, что эти территории не заселяет никто. Ни китайцы, ни русские, ни даже народы Центральной Азии.

Если говорить о СНГ, то, к сожалению, в существующих институтах СНГ как политическое образование нежизнеспособно. Его можно было бы сделать жизнеспособным, но для этого требуются другие форматы отношений. Речь должна идти о политическом и экономическом оформлении пространства, о возникновении структуры, отдаленно напоминающей современный Евросоюз или германский таможенный и железнодорожный союз XIX столетия. При организации такого пространства нужно активно сотрудничать как с титульными народами, так и с российской диаспорой. Это крупномасштабный стратегический проект, очень дорогостоящий, сравнимый по совокупным затратам труда и денежных средств с созданием океанского флота или реконструкцией экономики. Неясно, готова ли Россия к подобным издержкам.

Насколько возможно углублять интеграцию государств - членов Содружества или делать упор на формат двусторонних связей? Не "или", а "и". Впрочем, без осознанной и осмысленной проектности в условиях противодействия со стороны ЕС и отчасти США все это - "пустые хлопоты по дороге в казенный дом". В сущности, пространство СНГ мы уже потеряли, и это есть плата за успех политики экономического развития. Россия "сбросила" непрофильные активы. Жаль, поскольку на следующем этапе, этапе диверсификации странового "бизнеса", они вновь оказались бы профильными.

Пойдем дальше. А Грузия - это что? И это где? В штате Джорджия? - как говорится в юмористическом интернет-документе "Геополитический флуд".

Нет никаких перспектив, поскольку Грузия так и не состоялась как государство индустриального или постиндустриального типа. К настоящему моменту это классическая средневековая республика со всеми ее атрибутами. Можно рассматривать ее как своеобразный исторический музей под открытым небом, но какие-либо отношения с ней невозможны. Скоро это поймут и наши западные партнеры.

В момент распада СССР Грузия имела лучшие "стартовые позиции" в сравнении с Арменией, Азербайджаном, Киргизией, да и рядом других бывших союзных республик. Поучительно наблюдать, как весь первоначальный капитал Грузии был бездарно растрачен - трудно даже сказать на что.

Государства Центральной Азии все активнее принимаются за проведение самостоятельной внешней политики. Оглядки на Москву все реже. Разумеется, это так среднеазиатские государства активно сотрудничают с ОИК (Организацией "Исламская конференция"), а Россия все еще не может предложить сколько-нибудь внятную политику (или внятную стратегию) в отношениях с этой группой государств. Сегодня перспективы на выстраивание отношений хуже, чем пять лет назад, поскольку в российской внутренней и внешней политике образовалась ясно различимая клерикальная (православная) составляющая. Для того, чтобы решить проблему Центральной Азии, нужно вспомнить, что церковь отделена от государства. Затем необходимо выстроить форматы отношений с мусульманской конфессией в стране и за рубежом - может быть, через формат "русского ислама". Позже - оценить, что нужно нам от центральноазиатских и среднеазиатских государств и что мы способны им дать. Далее - выстроить форматы отношений внутри пространства СНГ, учитывающие интересы коренных народов и русских диаспор. И наконец, выстроить стратегию развития отношений.

В СВОЕМ НЕДАВНЕМ ИНТЕРВЬЮ журналу "Международная жизнь" посол Японии в России Ясуо Сайто заявил, что его страна "способна сыграть важную роль в качестве партнера России".

Ну что ж. В своих ответах я многого ожидаю от России, но нужно быть справедливым ко всему мировому сообществу. Пока Япония помещает в "Гугл-мэп" карты, на которых Южные Курилы принадлежат ей, ни о каком сотрудничестве не должна идти речь. Япония не имеет с Россией мирного договора, и это не проблемы России.

Нужно учитывать, что из всех территорий, которые Япония потеряла после Второй мировой войны, Курилы - наименее существенная потеря, что права Японии на Курилы уступают ее же правам на Тайвань, Корею и ряд тихоокеанских островов, что действия Японии в Маньчжурии в 1920-1930-х годах привели к фактическому обретению Японией контроля над КВЖД, построенной русскими как один из элементов Транссиба, что Япония совершила против России акт агрессии в 1904 году. В этих условиях педалирование проблемы северных территорий выглядит просто попыткой найти повод для недовольства и свертывания отношений. Полагаю, что эта проблема является для Японии лишь каналом "стока" пассионарной активности и возможным поводом для силового переформатирования ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Под "силовым переформатированием" понимается война, которую я считаю в следующем десятилетии весьма и весьма вероятной.

Нужно также иметь в виду, что Россия конкурирует с Японией на рынке атомной энергетики и на формирующемся рынке постиндустриального проектирования.

Что же касается экономического сотрудничества, то оно успешно развивается. Чтобы понять это, достаточно оценить количество японских автомобилей на наших дорогах.

Ирак, Иран и Афганистан… Остается вопрос, насколько реально продвижение к разрешению кризисов в этих районах?

А разве в этом урегулировании кто-то заинтересован?

Все эти кризисы - необходимая часть политики экономической стабилизации США, которую ведет неоконсервативная администрация. До ее замены никаких изменений не будет, а после - эти кризисы будут еще долго развиваться в силу политической инерции.

Добавлю. Очевидный кризис Государства Израиль и израильской национальной проектности снимает вопрос ближневосточного урегулирования с повестки дня. Пока дальнейшая судьба Израиля не определится, нельзя построить стратегию урегулирования на Ближнем Востоке. Если, конечно, такое урегулирование вообще возможно: опыт четырех последних тысячелетий убеждает меня в обратном.

КОНЦЕПЦИЯ ГЛОБАЛЬНОГО ПОТЕПЛЕНИЯ противоречит данным климатологии, физической географии, даже элементарной физике. Она является, безусловно, антинаучной и должна рассматриваться как элемент пиара экологической сборки европейского интеграционного проекта.

Сугубо формально наблюдающиеся климатические изменения полностью укладываются в исторически подтвержденную модель температурных циклов: "климатический оптимум" X-XII веков, "малый ледниковый период" XVII-XVIII веков. Нет никаких оснований связывать современный положительный полупериод температурного цикла (который, кстати, начался не вчера и закончится не завтра) с деятельностью человека.

Концепция "парниковых газов" не имеет под собой никакого научного обоснования, зато сама по себе может стать "научным обоснованием" санкций против стран с быстро растущей индустриальной экономикой - прежде всего Индии и Китая.

Могу изложить претензии к модели глобального потепления гораздо подробнее, но, думаю, в этом нет необходимости: вздорность и политическую ангажированность этой модели понимают все, кто занимался вопросами климата даже на самом дилетантском уровне.

Понятно острое нежелание России, где научные традиции еще в какой-то степени сохранились, участвовать в обсуждении этой темы. Вряд ли современным российским политикам "улыбается" войти в историю в одном ряду с теми, кто поддерживал "мичуринскую биологию" или распиливал деньги на борьбу с "астероидной опасностью".

Жаль только, что некоторые предпочитают "сохранять впечатление гармонии".

И в заключение о комментариях в связи с выдвижением кандидатуры Д.Медведева на пост Президента России, имея в виду прежде всего внешнеполитические дела. Трудно оценить результаты деятельности человека, ежели он еще не приступал к этой деятельности. В.Путин добился уважения мирового сообщества к себе и стране. Преемник принимает страну в хорошем состоянии.