ENGLISHПопулярность Папы Римского Франциска продолжает расти. Об этом свидетельствуют данные социологических опросов в ряде стран, выводы ведущих международных СМИ, встревоженная реакция широких кругов на папское заявление в конце августа 2014 года о том, что ему осталось всего «два или три года жизни»1.
После избрания 13 марта 2013 года аргентинского кардинала Х.М.Бергольо главой Римско-католической церкви (РКЦ) прошло мало времени, но тем не менее уже появляются содержательные научные исследования, сконцентрированные на фигуре и деятельности иерарха. Рассмотрение опубликованных на Западе монографий по указанной тематике побудило сосредоточить внимание на изданной в 2013 году в Лондоне, Нью-Дели, Нью-Йорке и Сиднее работе видного английского политолога и религиоведа Пола Веллили «Папа Франциск: развязывая узелки»* (*Vallely Paul. Pope Francis: Untying the Knots. London, New Delhi, New York, Sydney: Bloomsbury Publishing, 2013. 240 с.) и подготовить ее рецензию.
Книга, по нашему мнению, содержит обстоятельный анализ основных этапов служения Х.М.Бергольо - во время руководства отделением ордена иезуитов Аргентины, в период, предшествовавший назначению архиепископом Буэнос-Айреса, а затем в таком качестве в ходе руководства аргентинской епископской конференцией и ныне - в качестве высшего иерарха РКЦ. У западных исследователей не всегда проявляется способность к критическому разбору намерений и практических действий лица, ставшего Папой Римским. Бесспорным преимуществом труда П.Веллили считаем на таком фоне не только раскрытие некогда весьма консервативных подходов и взглядов действующего первосвященника, что вызывало несогласие определенных политических и внутрицерковных сил, но и отслеживание глубинной и постепенной трансформации его мировоззрения и духовно-нравственных ценностей.
При всем этом аргументированно проводится мысль о недопустимости упрощенческих оценок и заключений по поводу 266-го главы РКЦ, впервые происходящего из американского континента, впервые - из южного полушария, впервые - представителя ордена иезуитов, впервые - принявшего имя Франциск. Так, на конкретных примерах утверждается, что Х.М.Бергольо - радикал, но не либерал, защитник доктрины, а сторонник реформы церкви. У него, как сказано, религиозная простота сочетается с политическим коварством, покорность с властолюбием, он - прогрессист и открытый новому, но одновременно строгий и сдержанный; человек Юга, но с корнями на Севере: родителями из Италии и обучением в Испании, Ирландии, Германии (р. XI).
Освещая ход конклава 2005 года, на котором тогда еще малоизвестный миру аргентинский кардинал получил весомую поддержку выборщиков вопреки настойчивым попыткам собственных противников дискредитировать его, П.Веллили приводит полную интриг подноготную избрания Й.Ратцингера, принявшего, как известно, имя Бенедикт XVI.
Справедливо и обоснованно указано, что порой глава Ватикана сильно отличается от того кардинала, каким являлся до получения папской тиары. Бенедикт XVI, как подмечено, «был мудрым наставником и добрым пастырем, но оказался слабым руководителем и неудачным политиком» (р. 9).Указана серия его практических шагов, вызвавших не просто полемику, но и шквал негодования со стороны мусульман, непонимание у сторонников англиканской церкви, недоумение собственных католических церковнослужителей и церковнослужительниц. Перечислены явные управленческие провалы и кадровые промахи Папы Ратцингера, «при котором Церковь больше заботилась об институциональном самосохранении, чем о продвижении евангельских ценностей» (р. 12), а активность звеньев бюрократического аппарата Ватикана сравнена с «поведением средневековых баронов, ревностно оберегавших собственную автономию и постоянно переживавших из-за предполагаемых посягательств на нее» (р. 14).
Вместе с тем острая критика наследия Бенедикта XVI сопровождена замечанием: «История определит, стала ли его отставка последним актом данного папства или же главным делом того понтифика на благо РКЦ» (р. 17). И чувствуется, что П.Веллили склоняется к мнению о нацеленности папского решения о сложении полномочий на стимулирование церковной модернизации.
Рассуждения о понтификате Й.Ратцингера на этом собственно и ограничиваются, став своего рода отправной точкой для изучения гносеологических корней мировоззрения Х.М.Бергольо и ключевых этапов формирования его подходов к основным вопросам бытия. Лейтмотивом сделанных обобщений представляется констатация выработанного у Папы Франциска уже в детстве уважительного и бережного отношения к труженику, сталкивающемуся в жизни с множеством проблем и трудностей, бедностью (р. 24).
На это нацеливали, отмечается, взгляды родных будущего священнослужителя, семейные чтения книг Х.Л.Борхеса, Ф.М.Достоевского, прослушивание музыки Л. ван Бетховена. Описание юношеских привязанностей и интересов Папы Римского не ограничивается футболом и включает в себя его первые политические симпатии. С редко встречающейся у западных историков в подобных случаях взвешенностью упоминается проявленное молодым Х.М.Бергольо внимание к идеям коммунизма, цитируются воспоминания самого понтифика на сей счет и слова «коммунистом я никогда не был» (р. 29).
Показательным для понимания особенностей характера и поведения иерарха в молодости является описанный эпизод, когда он не сообщает собственной матери о решении посвятить себя церкви, начинает учебу в семинарии, утверждая, что занят изучением медицины. Заметив, что среди учебников сына доминируют книги по теологии и на латыни, обеспокоенная мать задается вопросом: «Ты говорил, что изучаешь медицину?» Последовал ответ: «Я не обманул тебя. Я изучаю медицину, но медицину души» (р. 30).
Вскоре после поступления в семинарию будущий понтифик перенес тяжелую лихорадку, что привело к удалению верхней части правого легкого. Операция спасла ему жизнь, но изменила намеченные юношей планы - сделала невозможной миссионерское служение в сложных регионах планеты.
Оставшись в родной Аргентине, он погружается в дела католической церкви собственной страны, где официальное вероучение традиционно сосуществует с так называемой народной верой, обладающей к тому же своими святыми и покровителями. Ему ясно, что между двумя школами проступают значительные расхождения. Более того, идет острая борьба между сторонниками и противниками «теологии освобождения» внутри католической церкви Аргентины и внутри ордена иезуитов.
Начинающий священник не может не знать, что иерархи Ватикана не просто осуждают «теологию освобождения», но и яростно отвергают использование отдельными ее разработчиками марксистского социологического анализа, тезиса о том, что евангелие оправдывает бедного, вставшего на путь вооруженной борьбы против богатого (р. 43).
В Латинской Америке между тем набирает силу «Движение священников в защиту третьего мира», 1500 представителей которого, приветствуя решения Второго Ватиканского собора, обращаются в конце 1960-х годов с посланием к Папе Павлу VI. Они осуждают «насилие верхнего класса» и «государственное насилие» и заявляют, что насилие со стороны бедного перед лицом подобного является понятной реакцией (р. 43).
Ватикан, опираясь на приведенный факт, как рельефно подано в исследовании, пошел на передергивание смысла «теологии освобождения» и стал утверждать о зацикленности этого учения на вооруженной борьбе. В условиях холодной войны и правящие круги латиноамериканских стран усмотрели в «теологии освобождения» некое свидетельство сползания континента на рельсы коммунизма.
По выводу П.Веллили, «США придерживались аналогичного взгляда и использовали ЦРУ для обострения церковного раскола между консервативными и обновленческими элементами, находясь в тылу у консерваторов. Было создано [в ЦРУ] даже специальное подразделение, предназначенное для работы по данному вопросу с Ватиканом» (р. 44).
Политическая жизнь Аргентины 1960-1970-х годов пронизана мощной турбулентностью с проявлениями ультранационализма, фашизма, антикоммунизма. Молодой пастырь ищет свое место в столь сложной обстановке и следует наставлениям действующих «отцов церкви». Именно в это время ему поручают быть духовником правоконсервативной «железной гвардии», что подразумевает неукоснительное следование директивам Ватикана и национальных властей. И с 1971 по 1986 год так и будет вести себя священник Х.М.Бергольо.
Его избрание в 1973 году провинциалом, то есть руководителем отделения ордена иезуитов в Аргентине, стало следствием того, что предыдущий глава данной структуры - Рикардо Дик О’Фаррелл не скрывал своей открытости веяниям, порожденным Вселенским собором, и в частности идеям «теологии освобождения», поддерживал деятельность базовых общин, где обездоленный давал собственную трактовку положениям евангельского учения.
Радикальный пересмотр курса, вызывавшего ярость ретроградов, характеризует избранную новым руководителем аргентинских иезуитов направленность активности (р. 47). Одновременно он, по приведенным наблюдениям знавших его, демонстрирует свои сильные личные качества: аскетизм, высокую работоспособность, последовательную приверженность социальной доктрине католицизма.
В 1976 году в Аргентине происходит государственный переворот, и военная хунта, взявшая власть, убеждена, что ей «выпало участвовать в первых сражениях третьей мировой войны, защищая Западное полушарие от международного коммунистического заговора». Примечательно гневное суждение автора книги: «Первоначально хунта хватала активистов и сторонников левых позиций, но быстро сие было распространено на профсоюзных лидеров, ученых, студентов, деятелей культуры и искусства, писателей, журналистов и психоаналитиков» (р. 65). Основанием для ареста и преследования могло оказаться, как подчеркнуто, «нахождение в плохом месте, в плохое время».
Задержание двух священников-иезуитов Франсиско Халикса и Орландо Йорио было произведено в мае 1976 года в беднейшем пригороде Буэнос-Айреса, где они уже шесть лет до того проповедовали среди обитателей трущоб. Оба подвергаются пятидневным пыткам, от них требуют признаний и раскаяний. Один из пытавших заявляет им: «Живя среди бедных, вы объединяете их. А единение бедных носит подрывной характер» (р. 68). И в момент нахождения за решеткой, и после выхода на свободу Ф.Халикс и О.Йорио уверены в причастности Х.М.Бергольо к произошедшему с ними, его предательстве.
Изучение реального во всем этом деле важно для свободного от любых перекосов понимания ментальности нынешнего понтифика, и позитивной оценки заслуживает, полагаем, собранный и проанализированный П.Веллили соответствующий фактологический материал.
Безукоризненным является представленный в монографии разбор обстановки в мире и Аргентине во время правления там военной хунты. Обращено внимание на то, что в США борьбу с коммунизмом считали войной на всех фронтах. В этих обстоятельствах лучшими союзниками Вашингтона оказывались правые военные диктатуры в Латинской Америке, а духовенство стран региона обрабатывалось агентурой ЦРУ под тем углом, что нужно защищать католицизм перед лицом антицерковного атеистического наступления (р. 70).
В 2010 году еще в качестве архиепископа Буэнос-Айреса нынешний понтифик дал большое интервью прессе и заявил о постепенном осознании церковью произошедшего в Аргентине в результате путча. Однако рассекреченные ныне и использованные в монографии документы секретных архивов показывают иное.
Уже в мае 1976 года на заседании епископской конференции страны десять епископов привели настораживающие данные о произволе руководства государства, незаконных арестах и задержаниях священнослужителей, пытках. 19 епископов выступили с предложением открыто осудить такие действия. Однако 38 участников обсуждения проголосовали «против» и им удалось провести резолюцию, призывающую проявить понимание действий военных властей. Четыре из 57 епископов отказались следовать рекомендациям, публично заклеймив происходящее. Один из них - епископ Э.Анхелелли вскоре был убит посредством подстроенного дорожно-транспортного происшествия (р. 71).
«Подавляющее большинство служителей церкви предпочли молчать в этих условиях. Кое-кто из верхнего звена просто испугался, некоторые хотели дождаться лучших времен, но были и те, кто разделял тревоги и опасения военных». Более того, церковная иерархия пошла на исполнение роли, отведенной ей организаторами «грязной войны». Так, по договоренности сторон было условлено, что диктатура перед задержанием церковнослужителя будет сообщать о своем замысле духовным кураторам преследуемого и получит некую отмашку на проведение силовой акции. Раздающиеся до сих пор обвинения в адрес главы Ватикана в связи с делом Халикса и Йорио основываются именно на указанном положении (р. 72).
Детальная разработка дела репрессированных стала одним из стержневых элементов рецензируемой книги и по сути своей сводится к следующему.
Решение о налаживании работы иезуитов в трущобном пригороде Буэнос-Айреса было принято за три года до того, как Х.М.Бергольо возглавил аргентинское отделение ордена. Осуществленные шаги дали некоторые результаты, поскольку интерес к дискуссиям с проповедующими стали проявлять даже марксистски настроенные люди.
Тем не менее после своего избрания новый провинциал, то есть будущий Папа Франциск, жестко выступает за прекращение такой инициативы. Его мотивировка состоит в том, что не следует провоцировать внимание к иезуитам со стороны поборников насилия. Одновременно он ратует за очищение ордена от каких-либо симпатий к «теологии освобождения» (р. 73). Двое из направленных для работы в трущобах богословов соглашаются, но Халикс и Йорио отвечают отказом.
Руководитель отделения, однако, непреклонен и предупреждает непокорных (он знает их много лет) о неизбежных санкциях вплоть до отчисления из ордена. Он рекомендует обоим «проявлять максимальную осторожность в связи с разговорами о надвигающемся государственном перевороте» (р. 75). Но решимость собратьев идти наперекор полученным директивам получает развитие, и провинциал официально сообщает о происходящем архиепископу Буэнос-Айреса архиконсерватору Х.К.Арамбуру. Тот лишает Халикса и Йорио полномочий на проведение богослужений, что для захватившей власть хунты является сигналом к действию.
Буквально через три дня после дисциплинарного вердикта архиепископа происходит задержание двух иезуитов. Вместе с ними схвачены шесть человек, которых больше никогда не увидят родные и близкие…
Х.М.Бергольо потрясен произошедшим и начинает действовать по освобождению ни в чем не виновных. Он доходит до высших представителей хунты, мобилизует возможности католической церкви, сталкивается с множеством трудностей, поскольку путчисты не намерены отступать. Только спустя пять месяцев удается добиться невозможного - заключенные выходят на свободу с обязательством сразу же покинуть Аргентину.
По мнению П.Веллили, несомненен вклад прелата в защиту и спасение многих жертв насилия аргентинского режима (р. 84). Но книгу пронизывает мысль о масштабном коллаборационизме верхов аргентинской церкви с военными властями. Выделено молчание пастырей перед лицом явных преступлений хунты, включая похищение новорожденных у их матерей с последующей передачей младенцев в «надежные руки». Остаются поэтому, резюмирует автор исследования, вопросы о поведении главного аргентинского иезуита во время «грязной войны», на которые нет ответа (р. 90).
Следующая затем часть монографии посвящена произошедшей эволюции мировоззрения священнослужителя и динамике его приобщения к взглядам, которые некогда им отвергались и осуждались (р. 100). Так, рельефно подан пересмотр былой жесткости и прямолинейности в пользу готовности слушать и обсуждать, на деле проявлять заботу о тех, кто бедствует, остро настаивать на необходимости не благотворительности, а справедливости. Приведены конкретные примеры обозначившегося стремления к налаживанию конструктивного межцерковного диалога.
Здесь же уместно дается международный фон, на котором более отчетливо просматривается новизна убеждений действующего главы Ватикана. Падение Берлинской стены, распад Советского Союза рассматривались им не как «конец истории» по формуле Е.Ф.Фукуямы, а стимулом к пересмотру отношения к предельной бедности, нищете, поскольку «отныне признание эксплуатации бедного и его полной маргинализации не несет в себе риск оказаться в одном стане с антирелигиозными силами марксизма» (р. 130).
С начала 2000-х годов громко зазвучал голос протеста архиепископа Буэнос-Айреса против экономических установок неолиберализма. Его решительному осуждению подвергались поощрение спекулятивных финансовых рынков, создающих угрозу реальной экономике, существующая система распределения доходов. Он начинает использовать наработки «теологии освобождения» с упором на те экономические структуры, которые из-за своей коррумпированности стали структурами подавления, что усугубило их грехопадение. Архиепископ все чаще клеймит «капитализм, делающий фрагментарной экономическую и социальную жизнь» (р. 133).
Интересен как бы между прочим сообщенный в работе факт установления Папой Франциском сразу после своего избрания контакта с одним из головных разработчиков «теологии освобождения» - Леонарду Боффом, ранее отлученным от церкви и приговоренным к «почтительному молчанию». Уточнено, что понтифик попросил богослова направить ему труды по экологии в связи с подготовкой развернутой папской энциклики по проблематике охраны окружающей среды (р. 138). Но дело тут - не столько в экологии.
Заключительные главы посвящены конклаву 2013 года, положившему начало папству Франциска и потенциалу высшего руководителя РКЦ. Резонными считаем выводы о наличии среди кардиналов-выборщиков двух основных групп: сторонников реформы и противников ее, об эффективности линии, проведенной Х.М.Бергольо в канун и в ходе конклава. Точны, на наш взгляд, суждения об исключительной важности созданного по инициативе Франциска и для помощи ему в ведении церковных дел совещательного механизма из восьми кардиналов, о значимости осуществленного в короткий срок слома многих ватиканских стереотипов.
Наращивание коллегиальности в руководстве РКЦ оправданно названо в книге «одним из центральных вопросов повестки дня Папы Франциска» (р. 199). Развернувшиеся острые дебаты внутри РКЦ и в близких к ней кругах отражают существование диаметрально противостоящих подходов к вопросу (р. 184). При этом все церковные стороны согласны, что расширение полномочий региональных или национальных епископских конференций затрагивает всю сложившуюся в католицизме систему управления. Реформаторов такое не смущает, а консерваторы предрекают «разрушение папства».
Сам же понтифик демонстрирует последовательность в продвижении его обновленческих начинаний. П.Веллили явно симпатизирует такому настрою и приводит аргументы в поддержку начатых в Ватикане реформ. Целенаправленно замечено, что сегодня две трети католиков мира живут в Южном полушарии, но одна Италия имела на последнем конклаве больше кардиналов, чем вся Латинская Америка (р. 202).
Сделана ссылка на одного из помощников Х.М.Бергольо в Буэнос-Айресе, рассказавшего о непонимании кардиналом ситуации, «когда многие итальянцы, у которых церкви пусты, обязаны говорить епископам из стран с расширяющимися общинами, что тем следует делать и что - не делать» (р. 202).
Автор книги не дает однозначных прогнозов о результатах папской деятельности и постоянно напоминает об известной неоднозначности вех служения иерарха. Вместе с тем исследование многозначительно завершено мыслью Л.Боффа: «Значение имеет не Бергольо и его прошлое, а Франциск и его будущее» (р. 203).
С одобрительными оценками рассмотренной нами работы высказались немало известных в мире религиоведов и политологов, специализированных СМИ. Со многими из них нам удалось ознакомиться во время работы в библиотеке Женевского отделения ООН летом 2014 года. Убеждены в необходимости непосредственного изучения книги всеми, кого интересует жизнедеятельность РКЦ в настоящее время.
А в этой церкви идут многообещающие и злободневные процессы, явно вызывающие скепсис и сдержанность со стороны тех, кто решил, как подчеркнул В.В.Путин в валдайской речи 24 октября 2014 года, «перекроить весь мир исключительно под себя, под свои интересы»2.
1http://www.interfax-religion.ru/?act=news&div=56219
2http://www.vesti.ru/doc.html?2071341&id=2071341
