ENGLISHАндрей Федоров: "2009 год - это год выживания мира"
Ситуация в России складывается гораздо сложнее, потому что кризиса подобного масштаба не было ни на Западе, ни у нас.
Природа кризиса - финансовая. Первая для нас проблема заключается в том, что начинающаяся глобальная рецессия загоняет всех в тупик, особенно Россию, падает спрос на все товары, которые, в общем-то, мы всегда экспортировали: нефть, газ, металлы, многое другое. Все это уходит с рынка. Нет потребления в таких масштабах, как раньше. Это значит, что наши сверхдоходы, на которые мы жили и которые давали нам возможность поддерживать социальную сферу, исчезают. Давайте посмотрим. Бюджет на 2009 год верстался из расчета 95 долларов за баррель нефти. Такова была мировая цена. Потом немножко ее подкорректировали и сказали: "Ну, давайте теперь будем считать из расчета 70 долларов за баррель". Сегодня цена нашей нефти "Юралс" - 48 долларов за баррель. И дальше возможно еще большее падение, потому что нет спроса. Снижается потребление газа, естественно, падает и цена на него. И у нас "вырубаются", условно говоря, те сектора, которые были наиболее важны для развития страны, даже с точки зрения финансов. Потому что когда цена 48 долларов за баррель, уже нет лишних денег и необходимо придерживаться режима экономии.
Говоря о кризисе, как правило, вспоминают 1998 год. Но это был краткосрочный кризис, финансовый кризис. А сейчас мы имеем дело со структурным кризисом, который воздействует именно на реальную экономику. И это вторая проблема. Сейчас уже многие предприятия, в том числе металлургические, перешли на трех- четырехдневную рабочую неделю. Не может развиваться реальный сектор. Строительство сворачивается. Даже в том же Москва-сити уже целый ряд объектов заморожены. Это не то, к чему мы привыкли.
И самое главное - нет дешевых кредитов из-за рубежа, на чем строился наш подъем, когда можно было получить в западных банках кредит под 4,5%, а потом здесь размещать под 12%. На Западе сейчас тоже нет денег. У нас еще все же есть внутренние резервы, но и они могут очень быстро закончиться. Никто не предполагал, что российский золотовалютный запас за три месяца "похудеет" на 120 миллиардов. Такой динамики ни один теоретик не мог представить.
Как это может сказаться на позициях России на мировой арене?
К сожалению, наши позиции ослабнут. Потому что страна, которая зависит в очень большой степени от сырьевого компонента, будет иметь меньший вес и меньшее влияния, потому что, условно говоря, если раньше мы говорили о том, что в 2012-2014 годах мы будем поставлять 60% газа, который покрывает Европу, сейчас, по новым уже подсчетам, мы можем упасть до 25%. Не будем лукавить, экономические преимущества, которые делали нас достаточно сильными, влиятельными, мы использовали в своих политических целях. Но эти возможности уходят в прошлое.
Справедливости ради надо сказать, что ослабнут и многие игроки на мировой арене, не только Россия.
Сейчас делаются прогнозы, в том числе министр финансов России сделал прогноз, что кризис будет достаточно затяжным, что он продлится два года, предусмотрен уже дефицит в размере примерно 1%. Я же считаю, что кризис продлится в среднем около трех лет. Я считаю, что наиболее тяжелое время кризиса - с февраля по май 2009 года. Это тот самый период, когда наша промышленность просто "ляжет", а потом будет очень медленно выползать из кризиса, именно выползать, поскольку для быстрого выхода у нас не будет финансовых ресурсов. Проблема заключается в том, что в течение всех последних лет мы активно развивали программу социальной поддержки населения, поднимали пенсии, зарплаты и прочее. Дальше мы не сможем это делать. У нас все то, что будет зарабатываться, почти все будет идти на социальную сферу, чтобы выполнить те обязательства, которые государство брало перед гражданами.
У настоящего кризиса есть и некая позитивная возможность - он объективно сузит базу для коррупции.
Во-первых, денег меньше. Во-вторых, количество структур, которые будут давать деньги экономике, сокращается. Как долго это продлится? Это непонятно. Но с другой стороны, суета вокруг кредитов ЦБ показывает, что есть желание у многих именно поиграть по-старому.
С моей точки зрения, это будет тяжелейший экономический год в истории современного мира и действительно будет для многих стран гораздо сложнее и тяжелее, чем Великая депрессия 1929 года. Но я более чем уверен в том, что мир после этого кризиса абсолютно изменится. 2009 год - это год выживания мира. Выживания мира и строительства, на основе уроков, полученных в дни кризиса, нового видения, как жить, как работать. Потому что все равно Россия никуда не денется.
Александр Некипелов: "Я не верю в возможность с чистого листа создать новую валютно-финансовую систему"
В сегодняшние кризисные времена особенно актуальна проблема Стабилизационного фонда. Так получилось, что я был одним из первых российских экономистов, кто заговорил о необходимости создания фонда. Хотя имелось в виду нечто другое. Тогда стояла очень остро проблема внешней задолженности, и я писал о необходимости создания фонда для ее погашения. В России же была создана (я без всякой иронии говорю) довольно оригинальная система, когда правительство вместе с Центральным банком с разных сторон начали регулировать денежное обращение. Центральный банк - посредством покупки-продажи валюты на валютном рынке, или, как говорят профессионалы, валютных интервенций, а правительство - посредством изъятия лишних рублей из экономики. Это было устроено таким образом, с моей точки зрения, что особого смысла не имело. Для чего изымать валюту, если тут же ее обратно направлять в экономику. Надо было создавать механизм долгосрочного кредитования на коммерческой основе под крупные модернизационные проекты в валюте для приобретения технологий, ввоза оборудования в реальном секторе экономики. Но этого не случилось. В прошлом году там произошло разделение Стабилизационного фонда на два фонда - Фонд будущих поколений и Резервный фонд. Сейчас оба фонда практически все в валюте, в рублях там средств нет. Управляет этими валютными ресурсами Центральный банк. Управляет, в общем, по тем же принципам, как и управляет обычными резервами.
По сути, это перекладывание средств из одного государственного кармана в другой, поскольку и то и другое - государственные структуры. Даже если бы в Стабилизационном фонде или в Резервном фонде не числились никакие средства, ничто не мешало бы имитировать соответствующие рублевые ресурсы Центральному банку. Поэтому, когда я слышу о том, что у нас в Резервном фонде осталось средств на три года или на два года, меня это несколько изумляет, потому что нет никакой разницы между тем, что вы просто напечатаете деньги или вы осуществите другую операцию.
Независимо откуда мы формально берем деньги - из Резервного фонда или просто печатаем их, - их влияние на развитие экономики, инфляционные процессы абсолютно не различается. Что касается инвестирования ресурсов в банковскую сферу, надо иметь в виду, что банковская система - это, в общем, особый вид бизнеса. Здесь нельзя проводить полную параллель с бизнесом в других областях, потому что, помимо всего прочего, банки являются элементами платежной системы. И крушение крупных банков - это удар и по платежной системе. Опасность дезорганизации расчетов - это крайне большая опасность. Вот почему во всем мире огромные средства вкладываются сейчас в спасение банковской системы. Это не потому, что хотят покрыть ошибки тех или иных менеджеров, а просто потому, что понимают, насколько опасными могут быть последствия для экономики в целом.
А вот что меня действительно очень беспокоит - решение не вводить в условиях кризиса ограничение на движение капитала в страну и из страны. Это крайне дорогое решение для экономики, с моей точки зрения, вряд ли оправданное. Для того чтобы было понятно, о чем идет речь, я вам приведу следующие два примера. Но в начале факт: с 1 августа 2008 года по 1 февраля этого года наши международные резервы уменьшились на 210 млрд. долларов. В значительной степени это произошло в результате проведения линии на постепенную девальвацию рубля. Что такое 200 млрд. долларов? Один пример, может быть, не очень сильное впечатление произведет на читателей, хотя для нас в Академии наук он очень показателен - это 100 лет финансирования Российской академии наук. Ну а второй пример, я думаю, для всех будет более выпуклым. Если взять цену нефти 40 долларов за баррель (она сейчас несколько выше) и разделить 200 млрд. долларов на 250 долларов (потому что при переводе из цены барреля в цену нефти получается 40 долларов - это 250 долларов за тонну), то получится стоимость 800 млн. тонн нефти. Что такое 800 млн. тонн нефти? Наша высшая точка производства нефти составляла 485 млн. тонн в год. Значит, нефти, которую за полтора года работы добыла наша нефтяная промышленность, мы израсходовали за полгода. Поэтому мне представляется, что, конечно (и сейчас это не поздно сделать), нужно было бы внести ограничения на движение капитала, на вывоз капитала. Это не значит, что запретить вывоз капитала. Это означает, что надо создать некие рамки для вывоза капитала. Каким образом это делается, специалисты очень хорошо знают. Возвратиться к 100-процентной продаже валютной выручки, стабилизировать на этой основе без затрат валютных резервов валютный рынок, а вот резервы, ту часть, которая избыточна по отношению к задачам регулирования валютного рынка, использовать для решения реальных проблем в реальном секторе.
Конечно, существует как бы некий парадокс, который заключается в том, что валюта государства, я имею в виду Соединенные Штаты, которое само находится в очень тяжелой экономической ситуации, сохраняет свои позиции, а на некоторых интервалах даже усиливается.
Да, это, конечно, парадокс, но он имеет свои объяснения. Так получилось, что огромное количество обязательств, в том числе связанных с ценными бумагами, с деривативами на основе этих ценных бумаг, ипотечных ценных бумаг Соединенных Штатов, почти все были деноминированы, выражены в долларах. И поэтому, когда началось крушение рынка, оказалось, что у основных игроков на финансовом рынке возникли "дыры", у них появились обязательства, которые требовали погашения в долларах. И в результате из-за этого резко возрос спрос на доллар, в условиях, когда именно в США разразился кризис.
Например, это моя версия, падение нашего фондового рынка началось не потому, что в июле вдруг все поняли, что он "перегрет", а именно потому, что инвесторы начали реализовывать любые ресурсы, которые были у них, для того чтобы получить доллары, закрывать дыры, образовавшиеся у них в балансах в связи с крахом доллара. И, таким образом, доллары начали возвращаться в страну, откуда пришли основные проблемы для всего мира.
Насколько эта тенденция устойчива? Вряд ли она очень устойчива. Очень трудно дать какие-то конкретные прогнозы, потому что до сих пор в мировой финансовой сфере ситуация остается очень сложной, очень много несписанных безнадежных долгов. В.В.Путин в Давосе говорил о проблеме списания долгов. Речь идет о том, что это очень большие суммы, они тоже потребуют достаточно больших ресурсов. Кроме всего прочего, огромная часть айсберга находится не на балансах в банках, а на забалансовых счетах, и там вообще не понятны масштабы бедствия.
Но ясно и другое: тот факт, что обсуждение этой проблемы активно идет, - в него вовлечены политические деятели, финансисты, экономисты - говорит о том, что в обозримом будущем начнется процесс валютной регионализации, поиск валютных блоков, постепенное изменение структуры резервов. С моей точки зрения, не надо ожидать каких-то радикальных реформ всей системы. Ведь крайне сложно найти равнодействующие интересы у разных стран. А потом, ведь многие страны, у которых достаточно большие резервы в долларах, такой страной является и Россия, совершенно не заинтересованы в обесценении доллара. Обесценение доллара для России, Китая, Японии, Кореи - это потеря собственных активов.
Думаю, что нас ждет достаточно длительный, очень непростой, во многом болезненный, сопровождающийся трениями и новыми проблемами, поиском частных паллиативных решений процесс. Но в ходе этого процесса, возможно, позиции доллара будут ослабевать, будут усиливаться позиции каких-то других валют, возникать какие-то новые финансовые конструкции в тех или иных регионах. Но я, откровенно говоря, абсолютно не верю в возможность с чистого листа создать новую валютно-финансовую систему.
