Мое знакомство с Оскаром фон Кремером началось в Дании, в музее города Лемвиг, в отделе, посвященном русскому императорскому фрегату «Александр Невский». С одной стороны - спасение, несмотря на жестокий шторм, фактически всей команды, включая проходившего морскую практику будущего генерал-адмирала русского флота великого князя Алексея Александровича, с другой - нелепая гибель элитного фрегата невольно привлекло внимание к фигуре капитана корабля.

Это трагическое событие произошло на взлете блестящей карьеры в ту пору капитана I ранга, флигель-адъютанта О. фон Кремера и оказалось, к счастью, единственным сколько-нибудь серьезным просчетом в его дальнейшей долгой и безупречной службе во славу русского флота и своей родины - Финляндии.

А вот о том, какой путь прошел этот во всех отношениях интересный человек, удалось узнать из вышедшей в Хельсинки в 1931 году книги финских историков Б.Эстландера и К.Экмана «Fran hav och hov» (в переводе со шведского - «В морях и при дворах»). В ее основе лежит богатейшее эпистолярное наследие О.Кремера, обладавшего к тому же незаурядным литературным дарованием. Книга дает прекрасное представление не только об этом, несомненно, талантливом человеке, но и является интереснейшим свидетельством целой эпохи в истории России и ее флота.

Имя О.Кремера мало что говорит современным россиянам и финляндцам. Не думаю, что его биография хорошо известна и историкам флота этих стран. Личные вещи и документы адмирала хранятся в Национальном архиве Финляндии и у проживающих здесь потомков.

После включения в 1809 году Финляндии на правах автономии в состав Российской империи перед выходцами из местного дворянства открылись заманчивые перспективы хорошей карьеры и материального достатка на русской военной и гражданской службах. Надо сказать, что военная служба для большинства из них, как и для российского дворянства, была делом привычным. Веками они служили шведской короне. Финляндцы и даже отдельные финские части пользовались в шведских вооруженных силах отличной репутацией хороших, выносливых солдат и опытных моряков. В конкретном случае с семьей Кремеров у оставшихся в малолетнем возрасте без отца десяти детей иного выбора просто не существовало. Сын и внук потомственных офицеров шведской армии (причем оба побывали в русском плену) не достигший и восьми лет Оскар вместе с братом по протекции дальнего родственника зачисляются в 1837 году воспитанниками Александровского, а затем, в 1840 году, петербургского Морского кадетского корпуса.

С этого момента его жизненный путь уже навсегда будет связан только с морем, в котором, если верить послужному списку, он провел, не сходя на берег, целых 18 лет и три месяца.

В 1853-1855 годах молодой лейтенант храбро сражается в Крыму. 17 октября 1854 года с мощнейшей артподготовки англо-франко-турецкие силы приступают к осаде Севастополя. Кремер так описывает в письме матери этот день: «Самый убийственный огонь был направлен против нашего бастиона (3-й). В полпервого вся эта страшная армада придвинулась к городу. Она состояла из 19 линкоров и множества пароходофрегатов, открывших разом такой мощный огонь, что все вокруг затянуло пороховым дымом и оглушило громом пушек. В 3 часа пополудни в наш пороховой погреб угодила бомба. Люди и орудия мгновенно взлетели в воздух. Я был в 7-8 шагах от погреба и потому вынужден был тоже совершить небольшое путешествие по воздуху - самое короткое из всех, предпринятых мною, но и самое незабываемое». Из семи сидевших рядом и куривших офицеров сравнительно легко - контузией ноги и спины - отделался только он. Еще 100 человек погибли и несколько тяжелых орудий были разорваны на части.

В жизни Кремеру еще не раз так крупно повезет. Крымская кампания для него закончится 16 апреля 1855 года, когда он, уже самостоятельно командуя самым выдвинутым к противнику Волынским редутом, получит тяжелейшее осколочное ранение ноги. Его спасителем станет П.С.Нахимов. Осматривая боевые порядки после этой беспрецедентной по своей интенсивности бомбардировки, он узнает в лежащем раненом офицере своего бывшего подчиненного. Сжалится над ним и распорядится разместить Кремера в своей городской квартире. Едва ли Оскар выжил бы, не случись ему попасться на глаза знаменитого адмирала. Санитарные условия были примитивные, в том числе и для офицеров, а рана правой ноги была столь серьезной, что знаменитый русский хирург Николай Пирогов (это вторая крупная удача Кремера) помнил сделанную им операцию даже 40 лет спустя. Царь щедро отметит вклад будущего адмирала в защиту новой Отчизны, с которой О.Кремер теперь уже был кровно связан: орден Святого Георгия IV степени, ордена Святого Владимира IV степени и Святой Анны III степени, медаль «За защиту Севастополя», да еще и земельный надел в разрушенном городе, о чем он, правда, узнал десятки лет спустя, командуя Черноморским флотом (оплатил накопившиеся долги по налогам и подарил землю лютеранскому приходу города).

Я позволил себе подробнее остановиться на этом славном эпизоде из биографии О.Кремера для того, чтобы подчеркнуть - несмотря на близость к вершинам власти, у него всегда были веские основания по праву считать себя прежде всего боевым морским офицером и уже во вторую очередь - царедворцем и где-то даже дипломатом.

Командование фрегатом «Александр Невский» О.Кремер принял уже опытным офицером-практиком. В 1859-1862 годах он совершает первое кругосветное плавание на клипере «Разбойник», затем старшим офицером на фрегате «Светлана». В 1863-1864 годах в качестве командира корвета «Витязь» он участвует в триумфальном походе в США в составе Атлантической эскадры С.С.Лесовского, наряду с другими командирами русских кораблей удостаивается аудиенции у Президента А.Линкольна. Для северян такая недвусмысленная поддержка России в войне с южанами имела огромное моральное и политическое значение. Русские офицеры были самыми желанными гостями в североамериканских городах. В их честь устраивались многочисленные застолья с неизменными спичами и балами.

Образцового службиста примечают при дворе. В январе 1866 года именно его избирают капитаном фрегата «Ослябя», на котором под руководством вице-адмирала К.Посьета должен был проходить морскую подготовку великий князь Алексей Александрович. Ответственное для Кремера плавание в Данию, Англию, Францию и на остров Мадейра завершается благополучно, и он удостаивается благодарности августейших родителей и придворного звания флигель-адъютанта. С этого момента в карьере выходца из Финляндии открываются новые горизонты. И вот в феврале 1867 года он получает под свое начало последний деревянный фрегат российского флота - «Александр Невский». С присущей ему требовательностью к самому себе и экипажу он с честью выполняет в 1867-1868 годах ряд ответственных заданий в Средиземном и Черном морях. Среди них - эвакуация под дулами турецких пушек беженцев с восставшего острова Крит, дерзкий выход в Черное море, невзирая на унизительные статьи Парижского мирного трактата 1856 года, запрещавшие России военно-морскую активность в этой акватории после Крымской войны. Репутация О.Кремера при дворе еще более укрепляется не в последнюю очередь благодаря превосходным личным связям, которые молодожены Кремеры установили с королем Греции и его русской женой из Дома Романовых. Ольга Константиновна являлась дочерью великого князя Константина Николаевича - брата Александра II, который был генерал-адмиралом русского флота, а значит, прямым начальником О. фон Кремера. Сегодня ее потомки - это принц Филипп, супруг Елизаветы II, королева Испании София. Дружба Ольги Константиновны с семьей Кремеров продлится всю жизнь.

Нелепая гибель «Александра Невского», казалось, должна была поставить точку на карьере Кремера. Однако этого не случилось, и дело, видимо, не только в монаршей милости. (Характерно, что на следствии и во время морского суда О.Кремер не пытался снять с себя и доли ответственности.) Александр II, очевидно, умел ценить такие деловые качества, как высокий профессионализм, чувство долга и порядочность. Уже через неделю после отмены императором приговора О.Кремер был назначен командиром корвета «Варяг», на котором все три главных действующих лица в истории с «Александром Невским» - великий князь Алексей Александрович, его воспитатель адмирал К.Посьет и О.Кремер - совершили переход из Архангельска через Новую Землю, Исландию и Данию в Кронштадт, а в 1871-1873 годах - кругосветное плавание. А потом последовали производство Кремера в контр-адмиралы и назначения на должности: капитана Кронштадтского порта (1874 г.), начальника отряда русских кораблей в греческих водах (1878 г.), флаг-капитана Александра III (1882-1885 гг.), производство в вице-адмиралы и на влиятельную должность председателя Морского технического комитета, а также в генерал-адъютанты его императорского величества (1886 г.). В 1888 году Кремера назначают начальником Главного морского штаба, с исполнением обязанностей морского министра в отсутствие последнего. В августе 1889 года он удостаивается знака отличия беспорочной службы за 20 лет. За время пребывания на посту начальника штаба он успеет еще почти год одновременно командовать Практической эскадрой на Черном море (1890 г.), побывает в командировке в Англии, сопровождая престолонаследника, а потом отправится с дипломатической миссией в Данию, Швецию и ряд германских княжеств по случаю восшествия Николая II на престол. В 1894 году он удостаивается бриллиантовых знаков ордена Св. Александра Невского, а в 1896 году торжественно отметит 50-летие службы в офицерских чинах.

За сухим перечислением ступенек карьерной лестницы стоит служба, полная приключенческой романтики и тяжелого физического и душевного труда. Все это сполна проступает в написанных на безупречном русском языке дневниках, которые молодой Кремер вел в Крымскую кампанию и в ходе первого своего кругосветного путешествия, и в сотнях писем на таком же безупречном, но шведском, полученных родными из всех уголков мира. С одной стороны - это осмотр чуть ли не всех чудес света, да еще и за казенный счет, балы и приемы, с другой - это 62 часа бессменной вахты флаг-капитана Кремера, ведущего императорскую яхту в скверную погоду из Кронштадта в Копенгаген, прощание с жизнью в штормах посреди Индийского океана или в 400 метрах от датского побережья, борьба с невыносимой экваториальной жарой и вечным врагом любого флота того времени - тараканами, от которых порой, согласно записи нашего героя, «паруса становятся черными». Но это еще и душевные мучения принципиального исполняющего обязанности морского министра О.Кремера, вынужденного отбиваться от родителей, хлопочущих «со слезами на глазах» о внеконкурсном зачислении своих чад в морской кадетский корпус (конкурс составлял 50-60 человек на каждое место из 150 вакансий). «Тяжелее всего, - жалуется он по этому поводу в письме жене, - отказывать великим князьям, которые постоянно просят за каких-нибудь нашедших к ним дорогу проныр».

Александр II не ошибся в своей оценке. Оскар фон Кремер блестяще закончил свою карьеру генерал-адъютантом, членом Государственного совета и полным адмиралом. Но и после ухода в отставку, в 1896 году, он продолжал служить России и императорскому дому. По просьбе Марии Федоровны, которая лично хорошо знала и ценила адмирала со времен его пребывания в должности флаг-капитана Александра III, О.Кремер почти до самой своей смерти председательствовал в Российском Красном Кресте, попечителем которого являлась вдовствующая императрица.

Можно ли Оскара фон Кремера назвать сыном Финляндии, патриотом своей, в то время малой родины? Несомненно. Он болезненно переживал обострение российско-финских отношений на рубеже XX века. При всем уважении к России, он не разделял ужесточения подходов ее правительства к Финляндии, народ которой все более осознавал себя самостоятельной нацией. Он пытался убедить в неправильности взятой линии Николая II, добившись с этой целью личной аудиенции, спорил с министрами, в частности, военным и внутренних дел, апеллировал к таким либералам, как граф Витте. Покушение на генерал-губернатора Н.Бобрикова и безуспешные попытки облегчить участь генерала Шаумана, отца убийцы, потери русского флота в военных действиях с японцами - все это повлияло на общее душевное состояние старого адмирала и приблизило его кончину. Как достойно он жил, так и умер. Это случилось 10 сентября 1904 года, когда он сознательно отказался от вызова врачей и приема лекарств. Умер на родине, в Финляндии, в имении мужа своей старшей дочери, которая в день похорон родила мальчика - внука О.Кремера.

Я был в этом имении в 2010 году. Увидел там старинные шкафы, полные пожелтевших писем Оскара к нежно любимым матери и жене, старшему брату. Картины кораблей, на которых прошла его командирская служба, масса фотографий, в том числе коронованных особ, его адмиральские эполеты, кортик и палаш, личная библиотека русских книг и еще множество вещей и документов выстроились в очень интересную экспозицию о жизни русского морского офицера-финляндца, прошедшего долгий и славный путь от несмышленыша-кадета до умудренного богатым жизненным опытом седого адмирала, опытного царедворца и дипломата.

Об этом рассказывает выставка «Финский адмирал в российском императорском флоте», созданная по инициативе и при участии Генерального консульства России в Турку специалистами городского морского центра Форум Маринум и Центрального военно-морского музея Санкт-Петербурга. Она с большим успехом прошла в Турку, а затем - в Санкт-Петербурге, став одним из центральных культурно-исторических событий в праздновании 60-летия побратимских связей между двумя бывшими столицами.

Отдельных слов благодарности заслуживают потомки адмирала, сохранившие и предоставившие для экспозиции уникальные экспонаты и архивные свидетельства навсегда ушедшей эпохи, когда финны и россияне жили в одном большом Отечестве.

 q

В период с 1809 по 1917 год 300 финляндцев избрали карьеру офицера русского флота. Десять из них, включая О.Кремера, стали полными адмиралами, 19 - вице-адмиралами, 42 - контр-адмиралами. Из 300 человек свыше 70 достигли адмиральских чинов - это факт, говорящий о многом. Объяснением может служить строка из письма молодого лейтенанта О.Кремера своим друзьям-однокашникам в Финляндию из Севастополя накануне осады: «Нахимов - настоящий моряк. У него многому можно научиться… Похоже, я ему понравился, особенно когда он узнал, что я финн».