В период 2008-2012 годов в Западной Европе было зарегистрировано беспрецедентное и необычайно длительное  замедление темпов экономического роста. В то же время Бразилия, Россия, Индия и Китай (страны БРИКС) и другие страны продолжали развиваться  высокими темпами. Например, по данным МВФ, в 2013  году реальный ВВП Бразилии увеличился на 23,4% по сравнению с 2007 годом, в то время как в Италии тот же показатель снизился на 8,4%. Кризис в Западной Европе имеет циклическую составляющую, которая усугубляется волнообразным увеличением налогов, введенных для сдерживания дефицита государственного бюджета стран в пределах 3% от ВВП. Такой лимит был установлен Европейским валютным союзом. Особенно это касается стран Южной Европы. К тому же риск распада Европейского валютного союза привел к установлению в некоторых странах-членах высоких реальных процентных ставок. Тем не менее главными причинами кризиса в Западной Европе в первую очередь являются слишком возросшие издержки на рабочую силу за последние десятилетия и то, что общий инвестиционный климат теперь не так благоприятен, как прежде.

Кроме того, страны БРИКС научились производить промышленные товары, которые раньше мог производить только Запад, а их макроэкономическая политика стала более разумной, чем в первые десятилетия после Второй мировой войны. Падение коммунистических режимов в некоторых развивающихся странах, переориентация китайской экономики на рыночные отношения начиная с 1980-х годов сыграли важную роль. Это «пробуждение» многих стран произошло в то время, когда в Западной Европе рост численности правительственного аппарата и налогообложения превзошел все приемлемые уровни, внеся, таким образом, значительную лепту в чрезмерный рост издержек на рабочую силу и в ухудшение инвестиционного климата. Заработная плата в Западной Европе в десять раз выше, чем в Китае, и в пять раз выше, чем в Бразилии. Эта огромная разница подрывает промышленные сектора европейской экономики, где рынки труда регулируются более жестко, чем в США.

Финансовый кризис США 2007 года и кризис евро также часто считают причинами замедления темпов экономического роста в Европе. Впрочем, они лишь являются усугубляющими факторами.

Для того чтобы гарантировать возврат к приемлемым темпам экономического роста, необходимо скорректировать накопившееся структурные диспропорции, исключив автаркию, противоречащую экономическим принципам, которыми  Запад руководствовался после окончания  Второй мировой войны.

Единственно возможная стратегия состоит в следующем: 1) значительно снизить издержки на рабочую силу; 2) превратить Западную Европу в более гостеприимное место для инвестиций и 3) решительно сократить роль и функции государства в экономике. Необходимы также крупномасштабные перемещения ресурсов из государственного сектора и  секторов с низкими сравнительными  преимуществами. Вероятно, это будет крайне трудно сделать из-за сопротивления крупных корпораций.

Рост государственных расходов и реальный рост ВВП

В 2008-2012 годах Западная Европа переживала серьезную рецессию, особенно если сравнить с темпами экономического роста в других странах. Стабильным был экономический рост начиная с 1950-х годов, особенно в Италии, Германии и Франции, хотя их высокие темпы роста с 1952 по 1959 год нарушают общую картину  из-за послевоенной реконструкции.

В 2008-2012 годах реальный ВВП на душу населения в Западной Европе ежегодно падал в среднем на 0,68%, что значительно больше снижения показателей реального ВВП.

В 1870 году рассматриваемый показатель государственных расходов в ВВП находился между 9,1% в Германии и 13,7% в Италии, то есть в среднем 11% для шести европейских стран - Германии, Франции, Италии, Испании, Нидерландов, Великобритании. В этих государствах средний показатель увеличился до 13,6% в 1913 году, 21,9% - в 1920-м, до 30,3% - в 1960-м и  48,9% - в 2012 году. За эти 140 лет реальный ВВП вырос раз в 20, но все же государственные расходы выросли еще больше. Только за 1960-2012 годы доля государственных расходов в ВВП увеличилась на значительную величину - на 18,6 процентных пункта.

Для сравнения можно сказать, что доля расходов государства в ВВП в развивающихся странах в 2012 году была аналогична европейской в 1960 году.

В 1870 году во всех шести западноевропейских странах существовали  государственное управление, парламент, судебная система, полиция и армия. Чего нельзя сказать о Франции. Там еще были короли или императоры, а расходы на содержание их дворов большей частью покрывались из государственного бюджета. В 1960 году система социального обеспечения и органы государственного здравоохранения уже существовали  в большинстве из шести стран Западной Европы. Поэтому сравнение  государственных расходов сегодня и в 1960 году, вероятно, более обосновано. Важный вопрос заключается в том, существуют ли веские причины верить, что рассмотренный выше огромный рост этой доли расходов государства имел негативное  влияние на занятость, экономический рост, благосостояние граждан и свободу личности.

Влияние роста государственных расходов на
стоимость рабочей силы

В соответствии с данными Международной организации труда, с 2000 по 2011 год в индустриально развитых странах реальные заработные  платы росли умеренно - на 5%, а в Латинской Америке и странах Карибского бассейна они выросли на 15,1%, в Африке - на 17,8%, в Азии  - на 94% и на 171,3% - в странах Восточной Европы и Центральной Азии. Таким образом, за последние 13 лет в странах Западной Европы наблюдался умеренный рост заработной платы и заметное приближение к нему других стран мира. Однако разрыв  в показателях остается огромным. Сегодня реальная заработная плата в Западной Европе по меньшей мере в пять раз выше, чем в Бразилии, и в десять раз выше, чем в Китае. 

Как повлияли растущие государственные расходы и налоги на стоимость рабочей силы и международную конкурентоспособность Западной Европы? Существует три составляющих стоимости рабочей силы: заработная плата за вычетом налогов, налоги и взносы в систему социального обеспечения и производительность труда. Важная связь между налогами и стоимостью рабочей силы заключается в степени передвижения к дальнейшему налогообложению заработной платы, которая может колебаться между 0 и 100%.

Приближенное толкование этому дали отцы экономической теории, классические политэкономисты Адам Смит и Давид Рикардо. Для них заработная плата после выплаты налогов не может упасть ниже заработной платы на уровне прожиточного минимума, поскольку рабочим в этом случае не на что было бы жить. Следовательно, для них степень передвижения в конечном счете составит 100%. Тем не менее при более тщательном  анализе их теории можно понять, что для них заработная плата на уровне прожиточного минимума - отдаленная концепция, на которую оказывают влияние культурные факторы. А.Смит аргументировал, что «трудящиеся бедняки теперь не будут довольствоваться теми же продуктами питания, одеждой и жильем, которые удовлетворяли их прежде»1, и что предметы первой необходимости включают «не только товары, необходимые для поддержания жизни, но и любые традиции страны считают непристойным для людей, даже простых, обходиться без них»2. Согласно Д.Рикардо, заработная плата на уровне прожиточного минимума «варьируется в разные времена в одной и той же стране и в материальном плане сильно отличается в разных странах»3.

Таким образом, для А.Смита и Д.Рикардо позитивное воздействие налогов на трудящихся и необходимость налогов на заработную плату «фактически  не оспаривает и не поддерживает допущение прожиточного минимума»4. Вышеприведенные соображения очень важны для понимания того, почему в Западной Европе рост налогов не привел к пропорциональному сокращению заработной платы после уплаты с нее налогов и почему рост государственного аппарата увеличил издержки на рабочую силу.

Другой важный вопрос заключается в том, что ценные работники и рабочие профсоюзы являются атрибутами государственных расходов. Чем меньше их ценят, тем выше степень передвижения к дальнейшему налогообложению. В классической экономической теории все государственные расходы шли на расточительные траты правящего класса. Но это не подходит к Западной Европе, где в начале послевоенного периода размер государственного аппарата был меньше социально оптимального, и как результат - предельная выгода от государственных расходов могла быть выше их предельных  издержек. Все ж таки во многих странах Западной Европы временами в начале этого периода предельные издержки начали превышать предельную выгоду и разница между ними увеличивалась с ростом государственного аппарата.

Таким образом, после 1950 года степень вероятности дальнейшего налогообложения зарплат значительно возросла во всех странах, а в некоторых из них  приближалась к 100%, точно как предсказывали Смит и Рикардо. Но происходило это несмотря на то, что заработная плата была значительно выше уровня прожиточного минимума. Поэтому не является совпадением то, что темпы экономического роста в Западной Европе стали падать. На степень дальнейшего роста налогообложения оказывают большое влияние не только уровень государственных расходов, но и неэффективная деятельность правительства, растраты, коррупция и бесполезность предлагаемых общественных благ, как их воспринимают рабочие. Смит, к примеру, сравнивал одобрение налогов населением в маленькой республике с отношением к налогам населения Гамбурга, не желающего платить налоги. «Эти налоги, как правило, должны быть выплачены с высокой точностью.
В небольшой республике, где люди полностью уверены в своих воеводах, убеждены в необходимости налога в поддержку государства, верят, что он будет  верно применен для этой цели, такой платеж иногда можно ожидать. Это не свойственно людям Гамбурга»5.

Наглядность степени передвижения к дальнейшему налогообложению в Западной Европе может быть достигнута путем подсчета выравнивания заработной платы, что включает  налоги как независимую величину. Степень дальнейшего передвижения  может быть  высокой и значительной, и она обычно выше для налогов на заработную плату. Далее следуют косвенные налоги с продаж, а на последнем месте стоят взносы в систему социального обеспечения. Следует отметить, что взносы в систему социального обеспечения имеют меньший эффект, так как у рабочих они ассоциируются со специфическими выгодами.

Вероятность дальнейшего налогообложения в Западной Европе выше, чем в США. Рост численности государственного аппарата может позитивно влиять на стоимость рабочей силы также и благодаря конкурентной борьбе за рабочую силу между частным и государственным секторами экономики: «Средства, собираемые путем налога, употребляются правительством на содержание рабочих, правда непроизводительных, но все-таки рабочих. Если бы при установлении налога на заработную плату цена труда не возрастала, то в очень сильной степени возросло бы соперничество в спросе на труд. Владельцы капитала… имели бы в своем распоряжении те же самые  средства для найма рабочих, и в то же время правительство, получившее этот налог, тоже имело бы для этой цели дополнительные средства. Правительство и народ стали бы, таким образом, конкурировать друг с другом, и в результате этой конкуренции было бы повышение цены труда…»6.

Налоги на заработную плату и накопление капитала

Для классических политэкономистов налоги на заработную плату - это налоги на прибыль, потому что после уплаты налога заработная плата не может быть ниже прожиточного минимума. Рикардо утверждал, что бремя налогов на заработную плату ложится на капитал.

В интегрированном мире, в котором капитал мобилен, норма прибыли после взимания налога имеет тенденцию к выравниванию по странам благодаря движению капитала и рабочей силы между ними. Мир сегодня очень открыт и глобализирован, вероятно, намного больше, чем была Британская империя в XVIII и XIX веках. Поскольку норма прибыли после взимания налога в Западной Европе намного ниже, чем в развивающихся странах, в последних увеличивается инвестирование в производство промышленных товаров и конкурентоспособные на мировом рынке услуги. Соответственно, инвестиции в развитых странах падают. В остальном паритет сохранится до завершения  корректировки прибыли после  выплаты налогов.

Согласно Рикардо, в открытой экономике налоги на заработную плату также оказывают негативное влияние на накопление капитала  из-за утраты конкурентоспособности, которую они порождают. «Можно возразить против таких налогов… Повышая заработную плату и понижая прибыль, он уменьшает побуждение к накоплению и действует точно так же, как естественная бедность почвы… и вследствие повышения цены сырьевых материалов повышаются цены всех товаров, в которые входят сырьевые материалы, и потому мы встречаемся с иностранными промышленниками на общем рынке не в равных условиях»7.

Некоторые западноевропейские правительства жалуются, что фирмы закрывают заводы у себя в стране и открывают их где-нибудь в другом месте. Вместе с тем правительства не имеют права вмешиваться в деятельность компаний по максимизации прибыли, которая является одной из основ богатства наций. Смит и Рикардо также анализировали влияние более высоких издержек на заработную плату на спрос на рабочую силу со стороны фирм и на занятость. Смит считал, что если прямые налоги на заработки рабочих не всегда вызывали пропорциональный рост этих заработков, то это было, как правило, потому, что они вызывали значительное падение спроса на рабочую силу. Рикардо же делал различие между прямым воздействием более высоких заработков на спрос на рабочую силу и непрямым воздействием через более низкое накопление капитала, аргументируя, что, поскольку налоги обычно уменьшают реальный капитал страны, сокращают спрос на рабочую силу, постольку это - вероятно, но необязательно - есть своеобразное воздействие налогов на заработную плату. Но даже если бы заработки росли, они не повысились бы на сумму, точно равную налогу.

Надежные оценки эластичности спроса на рабочую силу со стороны частного сектора в связи с реальной заработной платой показывают, что в конечном счете она очень высока в Западной Европе - между 0,8 и 1. Тем не менее скорость урегулирования  рынка труда обычно невысока и доходит до четырех лет. И как результат этого - кратковременная эластичность еще меньше.

Подводя итоги, можно констатировать, что большие государственные расходы и налогообложение сокращают занятость, поскольку спрос на рабочую силу зависит в негативном смысле от реальной заработной платы и ее негативного воздействия на накопление капитала.

Рассмотрим прямые зарубежные инвестиции в развивающиеся страны, которые способствуют движению физического капитала из развитых в развивающиеся страны. Чистые прямые зарубежные инвестиции выросли с 167,00 млрд. долларов в 2002-2004 годах до 440,62 миллиардов в 2008-2012 годах. Это действительно внушительные цифры. Также особо стоит отметить, что прямые зарубежные инвестиции в развивающиеся страны продолжали непрерывно расти во время кризиса в 2008-2012 годах. Среди развивающихся стран признанными лидерами являются Бразилия, Китай и Вьетнам, в то время как Таиланд и Филиппины страдали от таких внутренних проблем, как политическая нестабильность и партизанские войны. Приведенные данные могут показаться невысокими, но 2% для Бразилии и 2,2% для Китая - цифры огромные, особенно если принять во внимание, что это усредненные данные за определенный период и что наплыв иностранных граждан исключает миграционный отток местного населения.

Пути воздействия государственных расходов и налогов на экономический рост, которые обсуждались до сих пор, отнюдь не являются исчерпывающими. Законы об увольнении рабочих во многих странах Западной Европы очень жесткие. Требуется слишком много времени и денег для получения новой лицензии на работу и для того, чтобы соответствовать многим бюрократическим требованиям. Помимо этого, законы и правила зачастую слишком замысловаты и противоречивы, а штрафы даже за мелкие оплошности часто до абсурда высоки. В некоторых странах, и, естественно, в Италии, налоговая полиция сплошь и рядом некомпетентна и/или коррумпирована. Кроме этого, в нескольких странах Западной Европы действия влиятельных деловых кругов направлены против общественных интересов, а государство порой уделяет больше внимания им, а не общественным интересам. В некоторых странах, и, безусловно, в Италии, клановый капитализм становится слишком распространенным явлением. Программы социального обеспечения имеют склонность к побочным эффектам на экономику и отдельные персоны. Люди никогда не относятся так бережно к расходованию чьих-либо денег, как своих. А в результате неизбежны неэффективное использование денег, излишние траты, злоупотребления, воровство и коррупция.

Более того, получается замкнутый круг, поскольку средства, выделяемые по программам социального обеспечения, подавляют стимулы к труду. Наконец, они снижают личную независимость и чувство собственного достоинства потому, что бюрократы, занимающие свои посты и наделенные большой властью, оказывают огромное влияние на жизнь людей, получающих государственные пособия по социальному обеспечению. Поступательный рост программ социального обеспечения и рост государственных расходов в Западной Европе постепенно привел к изменению экономической политики в сторону центрального планирования и контроля. По грустной иронии судьбы, все это произошло в то время, когда в начале 1990-х годов потерпели крах режимы, базировавшиеся на центральном планировании. Как бы то ни было, все упомянутые факторы ведут к дальнейшему снижению чистой прибыли (прибыль после уплаты налогов), накопления капитала и экономического роста.

Напряженные отношения внутри Еврозоны

Предыдущие разделы предполагают, что существуют четыре главных направления, на которых должны сконцентрироваться правительства европейских стран. Это доля государственных  расходов в ВВП, издержки на заработную плату, перераспределение ресурсов, производительность труда (в том числе на уровне предприятий). По всем этим направлениям существует резкий контраст между тем, что было сделано Германией и Южной Европой за последние 20 лет. В Германии заработная плата успешно контролировалась. Предприниматели и профсоюзы активно сотрудничали в целях повышения производительности труда на уровне отдельных предприятий. Вдобавок Германия продолжала успешно специализироваться в тех секторах производства и рынках товаров, в которых у нее значительное сравнительное превосходство, как, например, высококачественные товары и автомобили повышенной комфортности. Основные политические силы Германии заблаговременно и, учитывая интересы других членов Евросоюза, очень хорошо поняли, чем им грозит «пробуждение» развивающихся стран и напряженность с курсом евро. Такое асимметричное поведение привело к проблемам и напряженным отношениям внутри Европейского валютного союза.

Тем не менее было бы совершенно неверно считать напряженность внутри еврозоны важной причиной кризиса в Западной Европе. Так как действительные причины кризиса намного глубже, то падение темпов экономического роста в Западной Европе все равно бы продолжилось, даже при исчезновении трений внутри Европейского валютного союза. При этом нет сомнений, что резкий скачок курса евро и бюджетные ограничения Европейского валютного союза в последние годы привели к усложнению управления циклом деловой активности для правительств стран-членов. Из этого следует, что Германия не застрахована от экономического спада, хотя она и находится в более благоприятном положении, чем Южная Европа и Франция. А Великобритания находится в еще более выгодном положении благодаря тому, что у нее более гибкий рынок труда, менее агрессивное правительство, более рыночно ориентированная экономическая политика, более гибкий валютный курс, независимая валютная политика, высокая степень конкурентоспособности в некоторых секторах экономики (например, банковское дело), язык, на котором говорят во всем мире.

В Италии за последние два десятилетия вообще ничего не было сделано по направлениям, обсуждаемым в этом очерке. При этом Италия обладает колоссальным потенциалом. В стране большое число изобретательных и инициативных граждан. В итальянской экономике есть сектора с очень высокими сравнительными преимуществами, такие как, например, производство товаров класса люкс (автомобили, мебель, модная одежда), высококачественные сельскохозяйственные продукты (вино, растительное масло, сыр), кулинарное искусство, туризм и гостеприимство при посещении исторических памятников. За последние 20 лет политика итальянского правительства уменьшила жизнерадостность итальянцев. Эта критика полностью относится к последним правительствам Италии, резко увеличившим налоги во время тяжелого экономического спада.

О жесткой экономии с налоговыми ограничениями

Английский экономист Дж.Кейнс предсказывал негативные последствия сокращения государственных расходов или возросших налогов на совокупный спрос. В краткосрочной перспективе и в пределах «нормального контекста» кейнсианский  негативный эффект явно превалирует над любым позитивным, порожденным более  низким бюджетным дефицитом, более низким государственным долгом и более низкими процентными ставками. Под «нормальным контекстом» подразумевается ситуация, при которой долговременные рыночные ожидания, касающиеся будущего роста экономики и занятости в стране, не меняются из-за введенных фискальных ограничений.

Однако необходима радикальная программа сокращения государственных расходов, которая должна быть осуществлена в рамках десятилетнего плана, нацеленного на возвращение показателей государственных расходов в ВВП к уровню 1960-х годов. Если этот план достаточно радикален и надежен, то он значительно изменит долгосрочные ожидания, касающиеся будущего экономического роста, а также деловой и инвестиционной конъюнктуры. Выполнение плана, похоже, даст очень положительные результаты даже в краткосрочной перспективе. Долгосрочные ожидания иностранных граждан также крайне важны для конечного результата, так как они оказывают большое влияние на прямые зарубежные инвестиции и приток капитала. Таким образом, Кейнс и сторонники жесткой экономии правы. В зависимости от важности, серьезности и надежности десятилетнего  плана, от принятых и объявленных фискальных мер и от изменений в роли и функциях государства, которые хочет осуществить правительство, подписание «писем о намерениях» с Международным валютным фондом, Евросоюзом и Европейским центральным банком связало бы руки будущим правительствам. Резкое сокращение государственных расходов, а также роли и функций государства, предложенное в этом очерке, похоже, само по себе будет способствовать повышению эффективности деятельности государства, потому что проще управлять чем-то меньшим, чем чем-то большим.

Правительства стран Западной Европы и организации Евросоюза свое внимание сосредотачивают главным образом на дефиците государственного бюджета  и государственном долге, чем я пренебрег в своем материале. Сделал это потому, что эти проблемы не так важны для будущего роста экономики, как доля государственных расходов в ВВП, перекосы в экономическом развитии из-за высоких налогов и общий деловой климат. Если основная мысль моего очерка верна, то вся Западная Европа идет по неверному пути. Экономическая политика в странах Западной Европы разрабатывалась и претворялась в жизнь без достаточного понимания экономической теории. Маастрихтские критерии, устанавливающие, что дефицит государственного бюджета не должен превышать 3% от ВВП, а государственный долг может быть не выше 60% от ВВП (эти показатели принципиально важны для стран - членов Евросоюза), не имеют большого экономического смысла и привели всю Западную Европу к своего рода неразберихе. Государственный долг в Японии превышает 200% от ВВП, а дефицит государственного бюджета США был 11,6% от ВВП в 2009 году, 9,3% - в 2010-м и 7,9% - в 2011 году. Но по условиям финансовой стабильности и перспективам экономического роста США и Япония находятся в лучшем положении, чем Западная Европа.

Учитывая структурные перекосы в экономическом развитии, существовавшие в течение длительного времени, задаешься  одним вопросом: почему кризис в Западной Европе разразился только в 2008 году, а не раньше? Существуют две причины этой отсрочки. Первая - введение евро в 1999 году сначала оказывало положительное воздействие на экономику стран Евросоюза. И вторая причина - замедление темпов экономического развития США в 2001 году, техногенная катастрофа и атака 11 сентября привели к тому, что валютная и кредитно-денежная политика Федеральной резервной системы США носила вплоть до 2006 года весьма экспансионистский характер. Мир наводнился долларами США, и мировая экономическая активность была на подъеме. Это задержало вспышку кризиса в Западной Европе.

 

 

 1Smith A. The wealth of nations. First published in London in 1776. Vol. 2. Edited again by
H.Campbell, A.S.Skinner and W.B.Todd. Oxford: Clarendon Press, 1976. Р. 96.

 2Ibid. Р. 870.

 3Ricardo D. The principles of political economy and taxation. First published in London in 1817. London: Dent, 1976. P. 54-55.

 4Hollander S. The economics of David Ricardo. London: Heinemann Educational Books, 1979. P. 387.

 5Smith A. Op. cit. P. 144.

 6Ricardo D. Op. cit. P. 144.

 7Ibid. Р. 865.