Вопрос религии. Часть 2.

Южное христианство как культурная альтернатива западной цивилизации

Бурное развитие новых церквей в Африке, Азии и Латинской Америке объясняется стремлением приверженцев воссоздать свой вариант идеализированного раннего христианства, часто описываемого как восстание «примитивного» христианства». (Сопровождающееся еще и высокой рождаемостью, что нельзя сбрасывать со счетов.) Проявляется это в проповедовании глубокой личной веры, сплочении вокруг сообщества, мистике, пророчестве и пуританстве, в подчинении духовной власти. Проповеди харизматичны и фантазийны, вселяют оптимизм и веру в будущее. Филип Дженкинс отмечает, что «американские реформаторы также мечтали о восстановлении ранней Церкви, но в то время как американцы освободили свои церкви от иерархии, суеверия и догмы, южане оглянулись назад, чтобы наполнить свои церкви духовной силой и способностью изгонять демонические силы, которые вызывают болезни и нищету».

Можно сказать, что современная модель «примитивного христианства», воплощенная в независимых церквях глобального Юга, представляет собой тип альтернативной социальной системы, сыгравшей огромную роль в самые первые дни христианства. Эта система является сегодня мощным средством завоевания поддержки и признания в развивающихся странах и может быть рассмотрена как альтернатива неспособности правительства удовлетворить элементарные потребности людей. Если пропасть между ними становится шире, то создаются благоприятные возможности для роста и процветания религиозных конгрегаций «южного» толка.

Глядя на успех христианства в Римской империи, историк и религиовед Маркус Борг пишет: «Христианская община вдруг пришла, чтобы привлечь людей, которые чувствовали себя покинутыми. Проще говоря, быть христианином в 250 г. означало быть в большей степени защищенным, находясь в обществе своих братьев, чем быть светским римлянином». Точно так же и в наши дни быть активным членом в христианской церкви более выгодно, чем просто гражданином Нигерии или Перу. Яркий пример успешной альтернативной социальной системы – одна из крупнейших бразильских церквей «Вселенская Церковь Царства Божьего», базирующаяся в Рио-де-Жанейро. В качестве главного принципа она провозглашает сильную молитву, способную разрушить колдовство, демонов стяжательства и потребления, невезения и бедности, излечить все духовные проблемы и обещает, что все ее члены получат процветание и финансовое благополучие при условии неукоснительного следования догматам церкви. Число ее прихожан по разным оценкам сегодня составляет от трех до шести млн человек. Она контролирует одну из политических партий страны, даже содержит футбольную команду, ей принадлежит одна из крупнейших телекомпаний Бразилии. Вселенская церковь в Бразилии практически имеет статус государственной. Ее главный лозунг – «Чудо ждет тебя».

В рамках западного мировоззрения «примитивные» религиозные идеи обычно связывают с примитивным, сельским мировоззрением экономически неразвитых территорий, которое должно видоизменяться с приходом модернизации и урбанизации. Однако на нынешнем этапе современный Юг демонстрирует тенденцию не только сохранения, но и процветания примитивного религиозного мышления, интерпретируемого сегодня как «побочный продукт урбанизации». Основной фактор, сдерживающий эволюцию «примитивной» модели вероучения «независимых церквей», – сохраняющееся нищенское существование миллионов прихожан, в том числе урбанизированных районов. По этой причине культурный разрыв между экономически неразвитым Югом и западной цивилизацией имеет мало шансов сократиться в обозримое время. Ведь, например, в то время, как новые медиа- и технологические революции происходят в Европе, Северной Америке и Азиатско-Тихоокеанском регионах, большинство населения стран третьего мира только проникает в традиционный мир книги.

В то же время рост христианства на глобальном Юге выступает в роли доминирующего фактора преобразования стран, где новые церкви получили широкое развитие. Д.Мартин, П.Бергер, М.Борг, Ф.Дженкинс, Д.Барет и другие исследователи придают огромное значение преобразующей роли «нового христианства», соизмеряя ее современную функцию с той ролью, которую сыграл ранний протестантизм в развитии западной цивилизации. В послесловии в книге американского социолога религии Дэвида Мартина «Языки пламени: врыв протестантизма в Латинской Америке» Питер Бергер пишет: «Социальные и моральные последствия перехода к протестантизму чрезвычайно важны. Сам этос ‘протестантской этики’ (по выражению М.Вебера) оказывается чрезвычайно полезным для людей, живущих в начальной стадии ‘взлета’ современного экономического роста. Этот этос и в наше время продолжает проявлять свое освященное веками родство с ‘духом капитализма’, индивидуализмом, жаждой образования и благосклонным отношением к демократической политике. Эти родовые его черты носят по большей части непреднамеренный характер и вытекают из непреднамеренных поведенческих последствий религиозных догматов и религиозного опыта». Анализируя феномен распространения евангелического христианства в Латинской Америке, Мартин убежден, что в этом регионе, где превалирует доля беднейшего слоя населения, но в то же время происходит стремительная урбанизация и масштабные миграционные процессы, независимые церкви играют ведущую роль в модернизации общества посредством трансформации сознания и повседневных практик миллионов людей. Он пишет: «Пятидесятничество возрождает самую существенную ячейку общества – семью, оберегает женщину от грубого насилия со стороны мужчины … Новая церковь способна установить новую дисциплину, по-иному расставить приоритеты, противостоять коррупции и полностью изменить индифферентные и несправедливые иерархии окружающего мира. Миллионы людей оказываются под своеобразной оболочкой, защищающей их от внешнего мира, где они узнают о новых взглядах на личность и новых моделях организации социума».

Вместе с тем ортодоксальное «южное христианство» не склонно идти на уступки западной либеральной христианской культуре. Напротив, оно стремится реевангелизировать евро-американский мир, который, по их мнению, подошел к открытой ереси и развалу системы ценностей. Так, вследствие миграционных процессов южная модель примитивного религиозного мышления, постепенно распространяясь на Запад, вопреки ожиданиям, минует «плавильный котел» и сохраняет свою «примитивную» идентичность. Например, пятидесятничество южного толка, широко распространенное и процветающее в настоящее время в США как эффект иммиграции, локализовано в религиозных общинах, образованных иммигрантами из южных регионов. Эти сообщества довольно однородны по составу, играют роль убежищ, помогают адаптироваться, найти работу, получить образование, профессиональную переподготовку и проч. Как правило, южане пополняют в США когорту малообеспеченного, малообразованного и неквалифицированного населения, чем способствуют сохранению «примитивной» религиозности и распространению «примитивной» культуры. Растет там и доля «южных» католиков. Причем, текущие тенденции указывают на то, что религиозные ценности католиков «Юга» еще долго будут отличаться от других групп населения США - они значительно более ортодоксальны, литургия и религиозная практика Latino- католиков разительно отличается от либерально-демократической модели церквей англо-католиков. Не остается в стороне и Европа. Вследствие сокращения численности коренного европейского населения и того, что религиозность все в большей степени отдаляется от традиции и становится все в большей степени внеинституциональной, присутствие «южных» оттенков в религиозных практиках будет все заметнее вследствие возрастания миграционных процессов. Уже сейчас, например, постоянных прихожан христианских церквей Лондона - это африканцы и индийцы.

По словам Хантингтона, «не-западные религии являются наиболее мощным проявлением антизападничества в не-западных обществах. Подобное возрождение – не отвержение, а отторжение Запада и светской, релятивистской, вырождающейся культуры, которая ассоциируется с Западом. … Это – декларация о культурной независимости от Запада, гордое заявление: 'Мы будем современными, но не станем вами'» . Не случайно Мартин назвал свою книгу «Языки пламени» так как аллегорически оно точно характеризует смысл, глубину, роль и масштаб реформирующего воздействия современной модели «примитивного христианства» на развивающиеся общества, а также динамику и направление вектора ее распространения, подобно тому, как языки пламени поглощают все большие территории, не зная ни границ, ни запретов.

Наконец, рост «нового христианства» – реальный вызов для западного христианства как по причине количественного перевеса, так и глубоких культурных различий. Уже сейчас разногласия между южным и западным христианством (южной и западной культурами) создают препятствия для наиболее крупных христианских конгрегаций Запада, стремящихся к глобальной идентичности. Более того, «новое христианство» образует мощную самостоятельную ветвь в теле христианской религии, контрастирующую со всеми существующими на Западе христианскими конфессиями, что может в будущем стать причиной разжигания конфликтов не между собственно «юной» и «западной» социальными моделями, а более глобально – христианами с либеральным и консервативным мышлением.

По словам Дженкинса «мы стоим на поворотном моменте, который является эпохальным для современного христианского мира, подобно временам Реформации, во всем мире христианство растет и мутирует... Более того, бурные конфликты внутри христианства, вызванные противоречиями между просвещенным западным христианством и необразованным, нищим южным христианством, оставят более глубокий след, чем конфликты между христианством и исламом на века вперед».

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs