Глобальные вопросы религии. Часть 1.

Религия в современную эпоху претерпевает период качественных изменений, находится на подъеме, и религиозный фактор является одним из центральных звеньев в политических, социальных процессах, переконфигурации локальных культурных ландшафтов, провоцировании и урегулировании конфликтов. Как покажет последующий анализ, религиозная карта мира динамично меняется, и, сохраняя высокую степень мозаичности.

Переконфигурация локальных религиозных ландшафтов

По данным Всемирной христианской Энциклопедии (World Christian Encyclopedia), изданной в Оксфорде в 2001 г. под руководством британского религиоведа Дэвида Барета, в мире к концу XX столетия оформилось около 10 тыс. самостоятельных религий, из которых 150 имеют миллион и более последователей. Причем только в пределах христианской религии насчитывается 33 830 деноминаций по всему миру. Подавляющая часть населения мира (92 %) идентифицирует себя верующими.

Существенным дополнением служит Всемирная христианская база данных. По данным WCD, наиболее многочисленной и широко географически распространенной религией в современном мире является христианство, далее за ней следует ислам, индуизм и буддизм. Довольно весомое место занимают универсалистские религии Китая и этнические религии, широко распространенные по всему миру. Доля убежденных атеистов не превышает 2%.

На основе анализа большого объема информации, собранного за многие десятилетия, Барет делает значимые выводы. Но самые серьезные изменения связаны с христианством. Барет выделяет три наиболее значимые тенденции.

Во-первых – это некоторая потеря христианством своей «рыночной» доли в последние десятилетия XX в., прежде всего за счет роста влияния других мировых религий – ислама и индуизма. Наряду с тем, что христианство, став первой универсальной религией, в смысле географического распространения, и по-прежнему оставаясь самой многочисленной религией (около двух млрд. последователей), по темпам роста своих рядов немного отстает от темпов роста населения планеты, которое составляет около 2,6% в год. В то же время ислам – вторая по значимости и численности мировая религия (1,3 млрд. последователей) и индуизм – третья по численности мировая религия (0,82 млрд.), растут большими темпами, опережая темпы роста мировой популяции.

Если нынешние тенденции сохранятся, то, согласно новым прогнозам Pew Research Center’s Forum on Religion & Public Life, мусульманское население увеличится к 2030 г. примерно на 35% и будет составлять 26,4% (2,2 млрд.) от общего количества прогнозируемой численности населения в мире в 8,3 млрд. человек: «Глобально, мусульманское население по прогнозам будет расти примерно в два раза быстрее немусульманского населения в течение следующих двух десятилетий».

Ключевой вывод о наличии тенденции постепенной потери христианством своей «рыночной доли» поддерживают и другие исследователи религии. Так, британский социолог религии, один из создателей Всемирного справочника церквей [World Churches Handbook] Питер Браэрли проанализировал статистику роста христианской популяции в мире в период с 1960 до 1995 г. и спрогнозировал развитие тенденции до 2010 г. Данные убедительно свидетельствуют, что наряду с ростом абсолютной численности христиан в мире (с 920 млн. человек в 1960 г. до 1,9 млрд. в 2010) их доля сократилась на 3%, что примерно составляет 211 млн. человек.

Сравнив динамику роста числа христиан с темпами роста населения планеты, Браэрли доказывает также, что, начиная с 1960 г. по настоящее время, население планеты росло быстрее, чем христианская популяция.

Хантингтон, анализируя эту тенденцию в контексте доказательств несостоятельности дискуссий о возможности появления в современном мире одной универсальной религии, так же как и другие исследователи утверждает, что в мире будет сохраняться глобальная тенденция «увеличения доли приверженцев двух основных религий, стремящихся обратить других в свою веру – ислам и христианство». Одним из значимых факторов, формирующих данную тенденцию, по его мнению, является то, что «христианство распространяется в первую очередь путем обращения приверженцев других религий, а ислам – за счет как обращения, так и воспроизводства».

Сказываться эта специфика, обусловленная как религиозными, так и социально-демографическими причинами, будет на том, что «процентное соотношение христиан в мире, которое достигло своего пика в 30% в восьмидесятые, выровнялось и сейчас снижается, и, скорее всего, будет равняться 25 % от населения мира к 2025 г. В то же время в результате чрезвычайно высоких темпов прироста населения, относительная доля мусульман в мире будет продолжать стремительно расти, достигнув на рубеже столетий 20%, превзойдет число христиан в течение нескольких последующих лет и, вероятно, может равняться 30% к 2025 г.».

Вторая глобальная тенденция, связанная с христианской религией, заключается в возникновении с начала 1980-х годов, главным образом в развивающихся странах, так называемых «независимых» («Independents») христианских церквей. По оценкам Барета, к концу XX в. число «независимых» верующих, или «новых христиан», достигло 386 млн человек. Как покажет дальнейший анализ, христианская религия глобального Юга качественно отличается от своего «родителя», представляя собой гибрид традиционного христианства и местной культуры, наполнена особыми содержательными компонентами и особыми ярко выраженными социальными характеристиками, что в целом не позволяет объединить популяцию «новых христиан» с христианами Запада.

Существенно, что за довольно короткий срок «новые христиане» изменили межконфессиональные пропорции в рамках христианской религии. Превысив к настоящему времени число протестантов, они переместились на второе место и уступают только католикам. К наиболее быстро растущим «независимым» церквям Баррет относит «Универсальную Церковь Царства Бога» в Бразилии, Церковь «Иисуса – Бога всеобщего братства» на Филиппинах и Сионскую Христианскую Церковь Южной Африки.

Многолетние наблюдения Баррета за процессом образования и жизнью «независимых» церквей позволили ему сделать вывод, что по своим масштабам рост нового направления христианства представляет собой столь же важное явление как распространение протестантизма и рост числа протестантов в XVI в. Сами «независимые» церкви обозначают себя как «постденоминационные», они не имеют никаких формальных связей ни с одной из структур мировых христианских религий, в то же время они заимствовали у традиционных церквей Запада технологии формирования своих сетей, что позволяет им довольно успешно развиваться и распространяться.

Третья глобальная тенденция стала следствием комплекса факторов, в основе которых – демографические тенденции, миграционные процессы, а также образование масштабной христианской религии «третьего мира», и заключается она в том, что центр христианской популяции постепенно и непреодолимо перемещается в Южное полушарие, в то время как ислам «продвигается» на Север. Если в начале прошлого столетия доля «белых» христиан составляла 81% , то к началу XXI в. она снизилась до 45% [World Christian Encyclopedia]. Сегодня для многих экспертов очевидно, что расти мировая христианская община будет исключительно за счет стран «третьего мира».

Так, профессор Университета Джорджа Вашингтона Алексей Пименов, опираясь на данные исследовательских центров США, утверждает, что «через пятнадцать лет, когда число христиан на планете, по самым скромным оценкам, превысит 2.5 млрд человек, среди них самую большую группу составят жители Латинской Америки (около 640 млн.), второе место займет Африка (630 млн.) и только третье – Европа (555 млн.). В список стран с самым большим христианским населением попадут Бразилия, Нигерия, Филиппины. Войдет туда и Китай, зато мы не обнаружим там ни Франции, ни Италии, ни Великобритании».

Данные о динамике изменения доли христиан в мировой христианской популяции начиная 1960-х годов, представленные в исследовании Питера Браэрли, также доказывают, что плотность христианского населения на разных континентах и географических территориях постоянно находится в движении, причем с середины прошлого века сформировалась ярко выраженная тенденция постепенного перемещения центра тяжести христианской популяции с Севера на Юг и Юго-Восточную Азию. Согласно Браэрли, к 1995 г. сформировались такие пропорции христиан:

– в среднем 2 из 7 жителей планеты были христианами, из них:

– почти каждый житель Южной Америки (96%);

– три из четырех (76%) жителей Северной Америки;

– два из трех (65 %) жителей Океании;

– один из трех жителей Африки (33%);

– два из пяти (60%) жителей Европы;

– один из 13-ти (8%) жителей Азии (для того, чтобы понять, насколько эта доля велика, следует принять во внимание, что в этом регионе проживает около 60% населения мира)

На фоне того, что на протяжении всего прошлого столетия христианская популяция в целом неизменно росла, а с 1960 г. количество христиан по всему миру за 50 лет увеличилось более чем в 2 раза, наиболее заметные увеличения масштабов христианского сообщества происходили в странах «третьего мира» (в основном за счет стран Африки, Азии и Южной Америки), что, по сути, и обеспечило общий рост. Так, в Африке христианская популяция выросла за тот же период почти в пять раз, в Азии - в 5,5 раза, а в Южной Америке - в 2,6 раза. В то же время в Северной Америке число христиан выросло в 1,9 раза, а в Европе - сократилось на 2 млн. человек от уровня 1960 г.

Феномен «следующего христианского мира» – типичные черты и тенденции

Ключевой признак, который позволяет понять причины невероятного взрыва христианского учения на глобальном Юге, заключается в его глубокой связи с нищетой. Изучая феномен нового христианства, известный теолог Маркус Борг отметил, что «это – подобно тому, как если бы мы увидели христианство в первый раз». По его словам, «в отличие от мифа, согласно которому типичный христианин – это белый толстый кот, живущий в Соединенных Штатах или Западной Европе, 'новый' христианин – бедный человек, зачастую невообразимо бедный по западным стандартам».

История, в том числе и современная, знает множество примеров, когда религиозное возрождение в разных странах сопровождалось политическими и экономическими кризисами и трансформациями, которые никогда не обходились без резкого ухудшения качества жизни определенной части населения, появления значительной доли людей, испытывающих серьезные проблемы материального, психологического и социального порядков. Именно в эти сложные для обществ времена наступает период ренессанса церкви и базовой религиозной традиции.

Страны глобального Юга в сравнении со странами Запада всегда отличались крайне низким уровнем жизни, исключительной бедностью населения. Зерна, посеянные там миссионерами католических и протестантских церквей еще в XIX в., попали на плодородную почву. В результате гибридизации с местными аборигенными культурами и религиями и поступательного движения стран третьего мира в направлении к модернизации оформилась совершенно особенная религиозная ветвь нового направления христианства.

Шансы христианской религии в конкуренции с местными религиозными обычаями оказались превалирующими, так как аборигенные религии не смогли дать ответы на ключевые вопросы о причинах жестокой бедности и способах ее преодоления. Те, кто занимает сегодня кафедры церквей в Бразилии или Уганде, обращаются к самым нищим, самым обездоленным. Для их паствы – многомиллионного населения стремительно растущих мегаполисов Сан-Паулу и Кампалы, Лагоса и Мехико – евангельская бедность – это не иносказание, а будни. Чудес, описанных в Библейских текстах, они ждут не метафорически, а всерьез. На африканском континенте, где взлет христианства начался в последние годы периода колонизации (1950-1960-е годы), когда местные церкви возникли в результате деятельности иностранных миссионеров, современный период отличается бурным распространением церквей «спасающей веры», полностью независимых от иностранного влияния.

В основе успешной парадигмы – видение Иисуса Христа как воплощение божественной силы, побеждающей злых духов, которые причиняют бедствия, страдания и болезни. Вот что по этому поводу пишет Э. Берстейн: «Вместо того, чтобы, по примеру господствующих церквей, обещать за добродетель спасение в загробном мире, многие новые церкви проповедуют немедленное избавление в форме мирских благ. Именно с этой вестью так называемая теология процветания и обращается к бедным и обездоленным.... Послание южноафриканских пятидесятнических религиозных объединений гласит, что богатство – это благословение, которое нужно заслужить всей жизнью».

Другим важным аспектом теологии и нравственного учения южного христианства является то, что оно значительно более консервативно, чем христианство Запада. Так, католическая вера, которая растет в Африке и Азии, очень похожа на веру, предшествующую II Ватиканскому Собору, провозглашавшую безоговорочную власть епископов и священников, строгое следование церковным канонам и нравственным ценностям.

В то же время полномасштабная реформация южного христианства происходит под мощным влиянием харизматичного пятидесятничества, чьи идеи разделяют и многие южные католики. Пятидесятники относятся в настоящее время к наиболее успешной и быстро растущей христианской деноминации. Сегодня они сильны (их почти 400 млн) и широко распространены по всему миру, но в основном сосредоточены на глобальном Юге. Согласно прогнозам, к 2040 г. их будет около 1 млрд, гораздо больше, чем буддистов, и они будут примерно соизмеримы с численностью индуистов.

«Верующие пятидесятники отвергают строгие традиции в литургии, но они полагаются на прямые духовные откровения, дополняя и затмевая авторитет Библии», пишет Ф. Дженкинс. В то же время, они, так же как и католики Юга, в вопросах морали и нравственности значительно расходятся с северными либеральными церквями. Независимые церкви Африки и Латинской Америки очень консервативны в таких вопросах, как аборты и гомосексуализм, выступают за сохранение традиционной модели семьи и борются с такими пороками как наркомания, алкоголизм, насилие и проч.

Дополнительным фактором, повышающим шансы на успех религиозной парадигмы «южных церквей» и укрепляющим их базовые основы вероучения, является бедственное положение в области здравоохранения даже в городах-гигантах Юга, которое контрастирует с провозглашением стремления борьбы за исцеление души и тела новых церквей. История свидетельствует о том, что в начале XX в. взрыв христианских движений исцеления и новых пророков совпал с серией эпидемий, унесших жизни тысяч людей, и религиозный подъем был связан часто со стремлением получить исцеление и здоровье. Сегодня в африканских церквях исцеление духовное и физическое является одним из ключевых направлений служения. Так, Ф.Дженкинс отмечает: «Нигде на глобальном Юге различные духовные целители не найдут серьезной конкуренции со стороны современной медицины: она просто недоступна самым бедным слоям населения.». Поэтому новые христиане исступленно верят в Христа, но понимают его в соответствии со своими традициями – как предка или великого целителя и знахаря.

Вместе с тем, наряду с выполнением важной социальной миссии новое южное христианство создает условия для зарождения и распространения радикального религиозного фундаментализма (по причине своей исключительной ортодоксальности), который может проявляться в самых чудовищных формах. Часто новые южные церкви получают поддержку местного населения из-за того, каким образом, как именно они «расправляются» с демонами угнетения и нищеты. Например, они очень преуспели в борьбе с колдовством. Известно, что в Африке страх перед ведьмами и злыми духами огромен, он парализует волю, препятствует развитию. В неистовом желании борьбы с колдовством христианские общины радикального толка могут проявлять необыкновенную жестокость по отношению к тем, кто только заподозрен в связи со злыми духами, причем инициаторами казней нередко выступают сами священники. Так, по данным ОНН в 2001 г. в Конго было казнено около 1000 подозреваемых в колдовстве. Только в двух из 36 штатов Нигерии за последние 10 лет в колдовстве были обвинены 15000 детей, из которых примерно 1000 были убиты. Невежество, чудовищная нищета, отсутствие каких-либо перспектив на улучшение жизни толкают людей, ослепленных проповедями религиозных фанатиков, на преступления, даже против своих детей.

Также наряду с быстрорастущими церквями «спасающей веры», выросшими на почве католичества или пятидесятничества, появились апокалиптические и мессианские движения, которые используют средства вооруженного насилия для привлечения сторонников и установления своего влияния. (Утопические религиозные группы также стали появляться в Европе около 500 лет назад – это анабаптисты и др., которые фанатично боролись за чистоту веры, жестоко расправляясь с иноверцами.) Так, экстремистские христианские движения регулярно появляются в различных частях Африки, особенно там, где особенно слабы государственные структуры. Приведем несколько наиболее «громких» примеров:

• Церковь Lumpa в Замбии (пророческая церковь, основатель – Alisa Lenshna, католичка, имела более 100 тыс. последователей, в 1960 г. произошло массовое столкновение с правительством, приведшее к восстанию);

• «Сопротивление Господней армии» в Уганде. Основатель прорицательница Alis Lakwena. Видение привело ее к созданию мобильных сил святого Духа для борьбы с ведьмами. Объявила священную борьбу против действующего режима. Движение отличалось особой жестокостью – похищением детей, зверскими убийствами, изнасилованиями, каннибализмом. В 1991 г. «армия» была практически уничтожена;

• В 2000 г. в секте «Движение за восстановление десяти заповедей Бога» (Уганда) более 1000 человек совершили массовый суицид.

Таким образом, общие условия жизни большинства населения стран «третьего мира» – болезни, эксплуатация, отсутствие приемлемых условий жизни, бедность, алкоголизм, наркотики и насилие вместе взятые могут объяснить, почему люди легко соглашаются с тем, что они находятся под властью демонических сил и что только Божественное вмешательство может их спасти. Как и в начале XVI в. буквальное толкование Библии оказывается чрезвычайно привлекательным.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs