Кубинский ракурс Карибского кризиса

Полвека назад две сверхдержавы поставили мир на грань самоуничтожения. Причиной явились угрозы США вторгнуться на революционную Кубу и размещение на острове советских ядерных ракет средней дальности. Всего в течение 13-14 дней, вплоть до окончания кризиса 28 октября 1962 года и начала вывоза ракет с кубинской территории руководители тогдашних сверхдержав и других стран осознали хрупкую ценность всеобщего мира.

Как говорил 20 лет назад Фидель Кастро, об октябрьском (карибском или ракетном) кризисе 1962 года исписаны горы бумаг, сказано множество речей, проведены десятки различных конференций, а «воз и ныне там»… В тех давних событиях все еще так много «белых пятен», что можно объяснить не очень-то лестными для обеих сторон фактами, которые по-прежнему хранятся под грифом «Совершенно секретно».

Обнародованный буквально на днях американской прессой рассекреченный документ из архива Роберта Кеннеди – черновик возможного обращения президента Джона Кеннеди к американскому народу в случае развития кризиса по худшему варианту и фактического начала третьей мировой войны. Напомню, что Карибский ракетный кризис начался после того, как в результате советской операции «Анадырь» на Кубе были размещены баллистические ракеты средней и промежуточной дальности с ядерными боеголовками и обнаружены самолетом-разведчиком У-2 ВВС США.

Таков был ответ советского руководства на размещение у наших границ в Турции американских ракет - «Юпитеров», которые реально «могли достичь Москвы за 10 минут, и на реальную угрозу нападения США на Кубу.

Растиражированный СМИ черновик обращения Кеннеди ничего нового к истории Карибского кризиса не добавил. Он лишь еще раз подтвердил планы американских «ястребов» нанести неядерные «точечные» бомбовые удары по Кубе и высадить на острове около 90 тысяч своих солдат. Черновик есть черновик. Он мог представлять собой определенную тактическую «уступку» наиболее яростному крылу «ястребов» из военной верхушки США, которые были сильно разочарованы провалившейся военной операцией подготовленных ЦРУ наемников. Помните? «Гусанос» попытались высадиться на Кубе в апреле 1961 года, чтобы захватить на Кубе плацдарм и позвать на помощь американские войска. Но за 72 часа их отряд был разгромлен подразделениями ополченцев Фиделя Кастро. Кеннеди нужна была демонстрация крайней твердости. Он ее проявил, к счастью, только на бумаге…

Однако советская агентура информировала Кремль о планах Вашингтона подвергнуть Кубу массированным бомбардировкам, уничтожить ракетные установки, кубинские и советские подразделения, а затем высадить американские войска и вернуть суверенный остров в сферу своего влияния. Конечно, всем здравомыслящим руководителям было ясно, что начало такой операции США против Кубы означало бы развязывание самоубийственной мировой войны. Цепная реакция военных действий грозила перерасти в катастрофически не управляемую.

…Сколько раз на протяжении последних десятилетий, прогуливаясь по красавице-Гаване, с ужасом представлял себе, что было бы с этим дивным городом, со всей Кубой и кубинцами, если бы американцы разбомбили его и другие населенные пункты острова, заводы и фабрики, госпитали и школы! Тогдашние «точечные» бомбардировки слишком напоминали нынешние «ковровые».

Советский лидер Н.С.Хрущев, получив разведданные о ракетах США в Турции и планах уничтожения нового строя на Кубе, и поручил генштабу разработать секретный план «Анадырь». Он, кстати, включал в себя не только переброску военных специалистов, солдат и установку ракет, но имел более широкую задачу. Фактически планировалось превращение острова в советский «непотопляемый авианосец» в Карибском море, в самом «подбрюшье» США. Эта операция, по мнению советского руководства, значительно сокращала тогдашнее отставание СССР по количеству баллистических ракет, которое было тогда в соотношении 17:1 в пользу американцев. Это позднее, спустя годы, наша страна достигла ракетного паритета с Соединенными Штатами. А в то драматическое время Вашингтон, сознавая свое военное превосходство, вел себя уверенно и безнаказанно. И хозяева Белого дома были уверены в том, что ликвидация революционного режима на Кубе для них – вопрос нескольких недель или месяцев.

Примерно такая же уверенность руководила американцами, когда они размещали свои ракеты близи границ СССР в Турции. И если сопоставить все факты и предыстории кризиса, то неминуемо приходишь к выводу, что кризис этот спровоцировали именно Соединенные Штаты. Ведь объективные данные свидетельствуют о том, что в 1961-1962 годах США предпринимали в отношении Кубы множество враждебных акций и постоянно наращивали напряженность вокруг острова, всячески пытаясь запугать и дезорганизовать его население.

…Итак, фотоснимки советских ракетных установок, которые 14 октября сделал пилот самолета-разведчика У-2 майор ВВС США Андерсон в районе Сан-Кристобаль, послужили главным «доказательством» их присутствия на кубинской земле и началом Карибского кризиса. Неделю спустя его У-2 был сбит над Кубой советской зенитной ракетой «земля-воздух», что еще больше раскалило ситуацию. Кто сбил? До сих пор называют разные имена. Потом назвали точно. Но до этого пилот Андерсон, вернее, его тело было помещено в морозильник. И долгое время оно ждало момента передачи американским родственникам. А героев меткого залпа по самолету-разведчику Москва приказала… наказать. За опасный и несогласованный инцидент. Но тут пошли слухи, что это, якобы, сделали кубинцы и вообще приказ, мол, отдал командующий советской группой войск генерал Исса Плиев. В решающий момент разбирательств вмешался Фидель Кастро, который позвонил Хрущеву и попросил выразить благодарность советским военнослужащим за решимость и меткость. А потом напряженность спала, и нахлынули другие задачи.

Долгое время политологи разных стран мучились вопросом: «Просил ли Фидель Кастро Хрущева нанести упреждающий ракетно-ядерный удар по Соединенным Штатам?». Сам Никита Сергеевич, якобы написал об этом в третьем томе воспоминаний. Многие, особенно на Западе, стремились доказать, что кубинскому лидеру не жалко было свой народ ради уничтожения «главного столпа империализма». Зная настрой и темперамент тогдашнего, «молодого и горячего» кубинского лидера, можно допустить, что в пылу риторики он мог заявить нечто подобное. Однако хорошо известно, что на Кубе в те драматические дни ясно осознавали всю трагичность их положения. Гавана согласилась на предложение Москвы разместить на своей территории советские ракеты, исходя из своего почти безвыходного положения. Фидель, конечно, понимал, что подавляющая часть его народа будет стоять насмерть в противостоянии всей мощи американской армии. Но гибели своему народу он явно не желал. Об этом он сам не раз говорил в интервью и выступлениях. Да и факты подтверждают его позицию.

Кубинцы ощущали огромную опасность возможного неядерного нападения янки на советские и кубинские военные объекты и большую вероятность превращения боевых действия в детонатор ядерного конфликта. Кто-то даже подсчитал, что американское вторжение могло бы стоить Кубе около миллиона жизней. Хорошо понимал это и Фидель Кастро, который никак не мечтал принести свой народ в жертву «борьбе с американским империализмом».

Замечу, что об этом напряженно задумывались и в Москве, где опасения и тревога в тот период тоже начинали зашкаливать.

Вспоминаю свою беседу с ветераном Московского радио (впоследствии «Голоса России») Леонардом Косичевым, который рассказывал о самом разгаре кризиса:

«Я никогда не забуду те напряженные дни, когда во всех редакциях иновещания были усилены вечерние и ночные дежурства. Среди ночи в коридорах радиодома можно было встретить руководителей Гостелерадио. Однажды мои коллеги столкнулись у лифта с секретарем ЦК КПСС по идеологии Л.Ф.Ильичевым.

Московское радио сыграло тогда важную информационную роль. Размещение на Кубе советских ракет, недолго остававшееся тайной для Вашингтона, поставило мир на грань ядерной катастрофы. В самый критический момент все зависело от ответа Н.С.Хрущева на послание Джона Кеннеди от 27 октября - готов ли СССР вывезти свои ракеты с Кубы? Ответ должен был последовать немедленно, так как ситуация становилась крайне опасной. Послание Хрущева Кремль решил передать по Московскому радио, не дожидаясь, пока, оно дойдет до Белого дома по дипломатическим каналам»...

…И вот 28 октября на иновещание срочно приехал фельдъегерь из ЦК КПСС. Он привез текст послания Хрущева. По Московскому радио, сначала на английском и испанском, а следом на других языках, мир впервые был оповещен о решении Кремля вернуть ракеты с Кубы. Важно было заявить об этом как можно быстрей и во всеуслышанье, чтобы у «ястребов» из американской администрации и генералитета не осталось аргументов в пользу немедленного военного решения «кубинской проблемы».

Переданный по радио ответ Хрущева сразу подхватили информационные агентства, телевидение, экстренные выпуски газет. В тот же день вечером Белый дом опубликовал ответное послание Кеннеди Хрущеву: «Уважаемый Председатель! Я сразу же отвечаю на ваше послание от 28 октября, переданное по радио, хотя я еще не получил официального текста, так как придаю огромное значение тому, чтобы действовать быстро в целях разрешения кризиса. Я думаю, что Вы и я при той огромной ответственности, которую мы несем за поддержание мира, сознавали, что события приближались к такому положению, когда они могли выйти из-под контроля. Поэтому приветствую ваше послание и считаю его важным вкладом в дело обеспечения мира».

Официальный текст документа пришел в Белый дом по дипломатическим каналам позже. Но мир уже с облегчением вздохнул, отойдя от края ядерной пропасти.

«О решении Советского правительства кубинская сторона не была поставлена в известность заранее, - вспоминает Леонард Косичев. - Руководители Кубы - их можно было понять - были возмущены тем, что Москва даже не посоветовалась с ними, прежде чем открытым текстом сообщить Белому дому и всему миру о своем согласии вывезти ракеты с острова. Видимо, все решалось настолько срочно, что было уже не до этого»...

Один из главных политических фигур и участников тех полувековых событий Фидель Кастро Рус в интервью французскому политологу Игнасио Рамоне откровенно признавался:

«В октябре 1962 года был очень напряженный момент, из этого кризиса можно извлечь много уроков… Мы верили в неизбежность конфликта и были решительно настроены рисковать. Нам даже в голову не приходила мысль уступить угрозам противника... В самый напряженный момент «советские» направили США предложение. И Хрущев не проконсультировался с нами. Он предложил убрать с Кубы советские ракеты, если американцы уберут свои ракеты класса «Юпитер» из Турции. Кеннеди согласился на этот компромисс 28 октября. И «советские» решили вывести свои ракеты СС-4. Нам такое решение показалось абсолютно неправильным. Оно вызвало сильное возмущение. Мы из публичных сообщений узнали о решении, которое никак с нами не обсуждалось! Мы не были против решения во избежание ядерного конфликта. Но Хрущев должен был сказать североамериканцам: «Нам нужно обсудить это также с кубинцами». В этот момент не хватило выдержки и твердости. Они из принципа должны были с нами проконсультироваться. Если бы «советские» это сделали, результаты соглашения были бы лучше. Не оставалась бы до сих пор на территории Кубы военно-морская база США «Гуантанамо», не продолжались бы над Кубой полеты на большой высоте самолетов-шпионов. Все это здорово осложнило наше положение. Мы выступили с протестом… Наши отношения с СССР приостановились. В течение нескольких лет это влияло на наши связи» (стр. 315).

(Следует отметить, что в первом издании этой книги-интервью (май 2006), в первом абзаце 13 главы ответ Ф. Кастро начинался несколько иначе: «…В 1962 году здесь находилось 42 тысячи советских солдат, а у нас под ружьем было почти 300 тысяч человек. Мы не были готовы к новой агрессии против Кубы. Было грустно и больно, но мы не собирались этого допустить. Советские подразделения находились здесь, чтобы помочь нам в отражение новой агрессии, которая после поражения наемников в районе Плайя-Хирон, вне всякого сомнения, была бы осуществлена в виде прямого вторжения в нашу страну воинских частей США. Опасность была неминуема» (Первое издание, стр. 271). В последующих изданиях такого пассажа с цифрами уже нет).

Говоря о необычном характере Фиделя Кастро, его друг, известный колумбийский писатель Габриэль Гарсия Маркес отмечал в нем следующее:

«Страна, о которой он осведомлен больше всего после Кубы - это США. Он прекрасно знает нравы этого народа, его властные структуры, намерения их правительств, и это помогало ему уберечься от непрекращающейся бури блокады… И где бы, в каком состоянии и с кем бы он ни был, Фидель Кастро нацелен на победу. Его отношение к поражению, даже в самых незначительных событиях повседневной жизни, видимо, подчиняется редкой логике: он даже не признает его и не дает себе ни минуты покоя, пока не сумеет все изменить и превратить поражение в победу»….

Отвечая на вопросы французского политолога Рамоне, Фидель также сказал со свойственным ему красноречием и сарказмом:

«Да, в те дни было совершено много политических и военных ошибок. О них необходимо знать, чтобы объяснить то, что тогда произошло. В октябре 1962 мы не то чтобы разрешили, мы не приняли мер, чтобы воспрепятствовать вывозу советских ракет с нашей территории, потому что тогда бы мы вошли в конфликт уже с двумя сверхдержавами, а это было бы уже слишком много для Кубы… Мы в то время полностью контролировали страну, и если бы мы приняли решение, у нас на территории ничего бы не пошевелилось. Но это было бы неразумно, не имело бы смысла. И мы не допустили только инспекции на своей территории. СССР вел переговоры с США в ходе этой политики, в ходе этой любовной интрижки, которая в те дни возникла. Это была какая-то безумная горячая любовь во время «холодной войны», вместе с американцами «советские» предпочли инспекцию в открытом море вместо инспекции на кубинской земле»...

(стр. 325-326).

Такова точка зрения лидера Кубинской революции. Хотя известно, что категорически против международной (американской) инспекции на своей территории выступили сами кубинцы. Советские корабли помещали ракеты на палубах судов, а инспекторы США с самолетов фиксировали их и докладывали наверх.

…Конечно же, если бы Кубу включили тогда в процесс переговоров, как третью заинтересованную сторону, то, как отмечали впоследствии Фидель Кастро и другие кубинские руководители, Гавана постаралась бы расширить американское обязательство перед Советским Союзом - не нападать на остров. Она включила бы также отказ от подрывной деятельности и планирования покушений на лидеров республики, от поддержки террористов, жертвами которых уже после кризиса стали тысячи мирных жителей острова. Как отмечал Фидель, считающийся крупным знатоком американской психологии, Куба добилась бы включения в перечень условий для США прекращение скрытой агрессии, отмена экономической блокады-эмбарго, возвращение военно-морской базы Гуантанамо. Причем предполагалось посредничество ООН, чего по ряду причин не произошло.

В Гаване всегда считали, что одного устного обещания президента США никогда не совершать прямого вооруженного нападения на Кубу в обмен на вывод советских войск и ракет для нее было явно маловато.

Любопытно, что идея возвращения кубинцам базы Гуантанамо и в самом деле входила в один из возможных вариантов «политического торга» США с Советским Союзом. Известно, что Джон Кеннеди и люди из его умеренного окружения рассматривали возможность вывода своих ракет из Турции в обмен на возвращение острову военно-морской базы Гуантанамо. Однако, первые были включены в советскую повестку переговоров, а вторые так и остались в кубинской и возможной американской. Но если бы кубинских руководителей допустили к участию в тройственном диалоге по урегулированию Карибского кризиса, то международный и военно-стратегический ландшафт в этом регионе мира сегодня, возможно, выглядел бы иначе.

Тогда и формирование политики диалога между государствами, наверное, было бы иным. Уроки Октябрьского кризиса 1962 года напоминают нам, прежде всего, о том, что международная безопасность, которая необходима всем странам, строится не только одной или несколькими супердержавами, а всеми вместе - и большими, и малыми государствами. Всеми во имя всех. Уроки Карибского кризиса не должны быть забыты или не выучены.

За плохую память История, как известно, наказывает.

Фото по теме: