Чесменская битва: как русские моряки сожгли турецкий флот

Чесменское сражение (24-26 июня) 5–7 июля 1770 года между русскими и турецкими флотами в Эгейском море у западного побережья Турции стало одним из крупнейших сражений эпохи парусного флота.

Бой начался в 11 часов 30 минут (24 июня) 5 июля в Хиосском проливе после обнаружения турецкого флота под командованием капудан-паши Хасан-бея русской эскадрой, возглавляемой графом Алексеем Орловым и адмиралом Георгием Спиридовым, и вошел в историю как Хиосское сражение.

«Святой Евстафий» под командованием адмирала Григория Спиридова атаковал флагманский корабль турецкой эскадры «Реал Мустафа» и уничтожил его. После того как горящая мачта «Реал Мустафы» упала на «Святого Евстафия», взорвался сначала русский флагман, а затем и турецкий. К 14 часам турки уже отступили в Чесменскую бухту — под прикрытие береговых батарей.

Но тут надо сделать паузу и сделать несколько оговорок. В частности, гораздо позже выяснилось, что флагман турецкой эскадры назывался «Бурдж-у Зафер», но в русской исторической литературе его долгие годы именовали «Реал Мустафа».

Такое имя фигурировало в журнале капитан-командора Самуила Грейга, который во время боя в Хиосском проливе командовал центром эскадры, и оттуда перекочевало в отечественные исследования. Правильное название стало известно много позже, когда после разысканий в архивах историки воссоздали список кораблей парусного флота Османской империи. Тогда-то и стало ясно, что «Реал-Мустафа» – это 84-пушечный линкор «Бурдж-у Зафер». На этом корабле держал свой флаг фактический командующий турецкой эскадрой Джезаирли Гази Хасан-паша. Причиной ошибки современные историки считают то, что список турецких кораблей составлялся на основе опросов как пленных турок, так и участвовавших в сражении на русской стороне греческих добровольцев.

Плохое знание турецкого сыграло с нашими моряками злую шутку: названия многих кораблей были записаны… по именам державших на них флаг командиров! Например, у Самуила Грейга в списке кораблей противника фигурирует 96-пушечный «Капитан Аллибей». В действительности это был 96-пушечный линкор «Хисн-и Бахри», а флаг на нем держал Али Бей. Такая же ошибка случилась с кораблем «Джафар-бей», который в действительности оказался 66-пушечным линкором «Зивер-и Бахри» под флагом Джафер-бея. Еще затейливей получилось со 100-пушечным, согласно запискам Грейга, линкором «Капитан-паша». Капитан-паша, он же кабудан-паша, – всего лишь титул, который носил командующий флотом Ибрагим Хосамеддин. Он съехал на берег до начала сражения, а кораблем, которому присвоили его «звание», был, судя по всему, 66-пушечный «Себк-и Бахри».

Уточнение списка турецких кораблей, участвовавших в сражении, привело к тому, что сегодня подвергается сомнению и соотношение сил участников сражения. Известно, что русские силы составляли девять линкоров, три фрегата, бомбардирский корабль «Гром» и чуть меньше двух десятков малых судов, при общей численности команд около 6500 человек. Турецкие силы в русской историографии указываются так: 16 линкоров, шесть фрегатов, шесть шебек, 13 галер и 32 малых судна, всего порядка 15 000 человек. Если же следовать турецким исследованиям, то силы эскадры были заметно меньше: 10 линкоров, 6-8 вооруженных торговых судов и 11 галер с общей численностью экипажей не более 9000 человек.

Но вернемся к сражению. Бой «Евстафия Плакиды» с «Бурдж-у Зафер» закончился тем, что оба корабля взлетели на воздух. После этого турецкий флот, потрясенный потерей флагмана, бросился в Чесменскую бухту под защиту береговых батарей. Русская эскадра управления не потеряла: державший флаг на «Евстафии» адмирал Спиридов вовремя сумел эвакуироваться и перейти на «Трех святителей», откуда и продолжал руководить сражением. Считается, что именно этот эпизод и натолкнул адмирала на мысль атаковать запертую в бухте как в мышеловке турецкую эскадру с помощью брандеров. Это позволяло свести к минимуму собственные потери и одновременно нанести тяжелейший урон противнику.

Под прикрытием мощного артиллерийского обстрела в ночь на 26 июня в сторону турецкой эскадры отправились четыре брандера. Ими командовали капитан-лейтенанты Роберт Дугдаль и Фома Мекензи, лейтенант Дмитрий Ильин и мичман князь Василий Гагарин. Как выяснилось позднее, турки заметили брандеры, когда те уже были на полпути к вражеским кораблям. Но совершили роковую ошибку: как признавались позднее турецкие командиры, они приняли их за… дезертиров! И потому не открывали огонь, рассчитывая взять русских моряков в плен. Для чего и выслали вперед две галеры, которые направились к шедшему первым брандеру под командованием капитан-лейтенанта Роберта Дугдаля.

Этот британский офицер поступил на службу в русский флот в 1769 году, когда балтийская эскадра заходила в Англию. Получив чин лейтенанта, был зачислен в экипаж «Евстафия Плакиды», участвовал в бою в Хиосском проливе, оказавшись в числе 58 спасшихся с линкора после взрыва. Заметив идущие к нему турецкие галеры, Дугдаль приготовил брандер к взрыву и успел поджечь пороховую дорожку, после чего перепрыгнул в ждавшую его шлюпку с матросами. Увы, героизм британца оказался бесплодным: увидев огонь на палубе чужого корабля, турки успели отвернуть, и взрыв брандера никакого ущерба им не нанес. Впрочем, это не умалило заслуг Дугдаля, и за храбрость в Чесменском сражении он был удостоен ордена Святого Георгия IV степени. На службе в русском флоте Роберт Дугдаль оставался вплоть до 1790 года, дослужившись до чина контр-адмирала.

Вторым шел брандер под командованием капитан-лейтенанта Фомы Мекензи — сына шотландца, служившего в русском флоте с середины XVIII века. В Первую Архипелагскую экспедицию он отправился на корабле «Не тронь меня», а потом был переведен на «Святослав». Хотя в представлении на награждение орденом Святого Георгия IV степени и было сказано, что Мекензи «зажег вражеский корабль», в действительности его цель загорелась от артиллерийского огня, и команда просто оставила брандер. Но храбрость и морские навыки Фомы Мекензи были бесспорны, и он еще долгое время служил в русском флоте. Прославился он, когда в чине контр-адмирала командовал первой эскадрой и инициировал строительство первых зданий в Севастополе. Память о предприимчивом шотландце в городе сохраняется и по сей день: его имя носят Мекензиевы горы, где некогда стоял адмиральский хутор.

Не достиг успеха и мичман князь Василий Гагарин — по той же причине, что и Фома Мекензи. Пока гагаринский брандер дошел до своей цели, она успела загореться сама. Однако, как и все другие участники опасного предприятия, князь Василий был удостоен ордена Святого Георгия IV степени и повышен в чине до лейтенанта. Дальнейшая его служба тоже была вполне успешной: в 1777 году он стал капитаном второго ранга, а всего через три года – первого, после чего вскоре вышел в отставку.

Успешнее других действовала команда лейтенанта Дмитрия Ильина. Ему удалось безопасно добраться до своей цели – одному из турецких линкоров, и турки, уже понимавшие, какую опасность представляют четыре небольших русских суденышка, не помешали Ильину довести до них свой брандер и намертво вцепиться абордажными крючьями. После этого офицер поджег пороховую дорожку, спрыгнул в поджидавшую его шлюпку и отошел в сторону от цели. Ему хватило смелости проделать все это, а потом дождаться, пока турецкий линкор не разгорится как следует, и лишь тогда вернуться к флоту.

Вскоре линкор взорвался с оглушительным грохотом. Его обломки разлетелись по гавани, распространив пожар практически на весь стоявший там флот. К утру 7 июля было сожжено и потоплено 15 турецких линкоров, 6 фрегатов, более 40 вспомогательных судов. Погибло, по разным оценкам, 10-11 тысяч турецких моряков. Российская эскадра не потеряла ни одного корабля, погибли 11 человек.

В память о сожжении турецкого флота при Чесме были отлиты золотые и серебряные медали (носить их полагалось на андреевской ленте) . На аверсе - профиль Екатерины, на реверсе - корабли в дыму и одно слово "Былъ".

По материалам Calend.ru. История. РФ, «Российской газеты»

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs