НАТО без США – мечты и реальность

Европейским странам, входящим в НАТО, следует «быть готовым» к сценарию, при котором США могут покинуть Североатлантический альянс. Это возможно, в случае победы Дональда Трампа на президентских выборах в Америке. Так написала в начале марта британская The Telegraph, со ссылкой «на дипломатов из стран НАТО». О таком возможном сценарии пишут теперь многие эксперты.

В годы первой легислатуры Трампа, вопрос об участии США в НАТО регулярно становился предметом острых публичных разногласий между Америкой и Европой. В западных СМИ регулярно появлялись слухи о туманных перспективах Альянса, и даже о готовности президента Трампа вовсе покинуть военный блок. Публично Трамп опровергал подобные публикации. Однако Стратегия нацбезопасности, принятая администрацией Трампа, содержала целый ряд положений, заставивших европейцев еще сильнее сомневаться в готовности Америки и дальше придерживаться своих союзнических обязательств в неизменном виде. Трамп также неоднократно подчеркивал, что союзники «должны заплатить» за поддержку.

Вообще говоря, угрозы Вашингтона, по меньшей мере, существенно сократить военное присутствие в Старом Свете, если тамошние члены НАТО не будут нести «справедливую» долю коллективных военных расходов, уходят корнями еще во времена холодной войны. С середины 1970-х, едва ли не каждый президент США пытался, так или иначе, заставить европейцев нарастить военные расходы. Самому Трампу еще только предстоит крайне напряженная и трудно предсказуемая предвыборная гонка в попытке вернуться в Белый дом. Недавно премьер-министр Венгрии Виктор Орбан встречался с кандидатом в президенты США от республиканцев в его частной резиденции в Мар-а-Лаго во Флориде. По словам Орбана, «Трамп не хочет обеспечивать безопасность Европы вместо европейцев, которым придется либо «платить за это, либо создать собственную армию»».[i]

Не успокоило союзников по Североатлантическому альянсу и «страховочное» решение Конгресса США: в середине декабря одобрен законопроект, «запрещающий любому президенту в одностороннем порядке выходить из НАТО». Тем не менее, глава Белого дома по-прежнему единолично принимает решение, вступят ли американские войска в бой, в случае нападения на кого-либо из союзников. Или - будут ли они и дальше расквартированы в Европе. В совокупности с болезненными воспоминаниями о предыдущем четырехлетии правления Трампа, все эти соображения порождают среди европейских союзников Америки огромную неопределенность и тревогу.

Речь идет о том, что возвращение Трампа может означать не только отказ от оказания помощи Украине, но и об изменении общей политики Вашингтона в отношении Старого Света - вплоть до разрушения НАТО. Но в конце концов, дело не только в Трампе. Как написал в феврале The Economist, Республиканская партия и часть истеблишмента безопасности США теряют интерес к европейским делам. Американские военные всё больше озабочены регионом Тихого океана. И даже если Джо Байден будет переизбран, он может стать последним президентом Америки, «инстинктивно приверженным атлантизму».

Идея формирования полноценной «европейской армии» прозвучала осенью 2018 года из уст лидеров Германии и Франции, напуганных итогами саммита НАТО с участием Трампа, прошедшего в июле того года. «На бумаге», Европа уже сейчас способна защитить себя самостоятельно. На практике, отмечал тот же The Economist еще в прошлом году, это не так. Помимо финансов альянс критически зависит от американских возможностей в области военно-транспортной авиации и космической разведки и целеуказания, дронов, а также «вспомогательных средств». В Европе расквартированы 85 000 американских военнослужащих, включая штабной персонал и 22 боевых батальона. При всем том, американские генералы весьма скептически оценивают свою способность оперативно перебросить в Европу значительные дополнительные группировки войск «за короткий срок».

Европейские военные, в свою очередь, плохо координированы вне командной инфраструктуры НАТО. ВПК европейских членов альянса, хотя и выпускает передовые системы вооружений, не способен прямо сейчас существенно масштабировать производство. А власти большинства стран не спешат дать гарантии увеличения закупок в объемах, которые бы стимулировали быстрое наращивание инвестиций в расширение производственных мощностей. Недофинансирование закупок вооружений европейскими членами НАТО после 1991 года оценивается в сумму до 600 млрд. долларов. По мнению оптимистов, Европа могла бы решить все эти проблемы «лет за десять». Реалисты указывают на целый ряд труднопреодолимых препятствий на пути практического воплощения концепта европейской армии в жизнь.

Первейший вопрос – проблема лидерства. Принятие многонациональных решений в стратегических делах становится проблемой для Европы и в мирное время. Наибольшим военным потенциалом среди европейцев обладают ядерные державы - Великобритания и Франция, а также Германия. Однако Лондон уже не состоит в ЕС. Франция не пользуется доверием значительного числа малых стран континента в силу традиционной «двусмысленности» своей внешней политики. А Германия не обладает ядерным оружием. Почти три четверти немцев выступают против перспективы его создания. Лондон и Париж, в свою очередь, едва ли готовы передать свои ядерные силы под некое «общеевропейское» командование. Согласятся ли они дать остальным европейским членам НАТО свои «ядерные гарантии», в случае ухода Америки, также большой вопрос.

Острые дебаты идут и о том, кто должен стать центром консолидации военных усилий европейцев, ЕС или НАТО? Британцы предлагают Североатлантический альянс, как «уже готовую» военно-административную «машину», которая, к тому же, включает в себя ряд стратегически важных государств Европы, не входящих в ЕС. Наконец, офицеры, способные планировать операции уровня дивизия – корпус, имеются лишь у Великобритании, Франции и ФРГ. Французы настойчиво продвигают идею усиления европейской стратегической автономии. Анонсировав в последние два года планы существенного наращивания военных расходов, Берлин явно дает понять, что намерен и дальше усиливать свое влияние, теперь уже и вопросах безопасности.

В результате, Франция получает двойной удар по своим амбициям стратегического лидерства в Старом Свете. Поскольку немцы, помимо прочего, не желают заведомо отдавать приоритет закупкам вооружений у европейских поставщиков. Но и перспектива возвращения Германии в качестве одной из ведущих военных держав Европы возрождает исторические страхи ее ближних и дальних соседей. Страны Восточной Европы и вовсе стремятся сохранить «особые» отношения с Америкой, поскольку только её рассматривают в качестве эффективного противовеса всем своим могущественным соседям, а в наши дни и Китаю.

Другой важнейший момент – денежный. В феврале генсек НАТО Столтенберг напомнил, что восемьдесят процентов её расходов приходится на членов Организации, не состоящих в ЕС. В 2014 году в ходе саммита в Уэльсе лидеры блока формально договорились, что страны-члены должны довести долю военных расходов в ВВП до 2 процентов. Тем не менее, такие европейские страны, как Италия, Испания, Португалия, до сих пор тратят на военные цели значительно меньшие суммы. По состоянию на конец 2023 года 10 европейских членов альянса вышли на уровень военных расходов в 2 процента ВВП. К концу нынешнего года, таких стран может стать уже 18. Но прошлым летом, лидеры стран НАТО утвердили новые стратегические военные планы, реализация которых потребует от европейцев нарастить совокупные оборонные расходы еще на 50 процентов, по сравнению с нынешними. Это уже уровень в 3 процента ВВП, которому соответствуют лишь Греция и Польша.

При всем том, европейские расходы на оборону слабо конвертируются в практическую боевую мощь. По сведениям The Economist, почти все европейские армии с трудом справляются с задачей набора личного состава. В недавнем докладе лондонского Международного института стратегических исследований говорится, что количество боеготовых батальонов с 2015 года во Франции и Германии увеличилось всего на одну единицу в каждой стране, а в Великобритании сократилось на пять. На одной из конференций в прошлом году американский генерал посетовал, что большинство европейских стран могут выставить лишь одну бригаду полного состава, не более того. Наконец, даже когда Европа формально имеет возможность сформировать боевые силы, им часто не хватает всего необходимого для эффективного ведения боевых действий на период больше, чем несколько недель.

Проблемным остается вопрос, поставщикам из каких стран достанутся дополнительные деньги, которые могут быть ассигнованы на закупки вооружений для гипотетической «европейской армии». По данным французских СМИ, на сегодняшний день, 60 процентов вооружений страны ЕС покупают за пределами Европы. План Еврокомиссии по координации закупок вооружений вызвал критику со стороны ведущих производителей вооружений – Франции, Германии, Испании и Италии, поскольку он ограничивает возможности продвижения интересов национальных производителей. Необходимо также ограничить присутствие на европейском рынке поставщиков вооружений из США. Однако закупка американского оружия до сих пор рассматривалась большинством европейских членов НАТО как возможность получить от Вашингтона дополнительные гарантии геополитического характера. Вот и теперь звучат предположения, что если Трамп снова придет к власти, европейцы постараются «задобрить» его, увеличив закупки американских вооружений.

Сегодня уже мало кто в Европе надеется, что, в случае возвращения Трампа в Белый дом, им удастся «переждать» четыре года, а затем восстановить отношения с Америкой. Понятно, также, что без участия США, 5-я статья Североатлантического договора о «совместной обороне» превращается, в лучшем случае, в декларацию о намерениях. Теоретически, дрейф в сторону «европеизации» НАТО – традиционного инструмента реализации американских интересов, выглядит как заявка на усиление международной роли Старого Света. Евросоюзу претворение в жизнь концепции «европейской армии» сулит подлинную стратегическую автономию.

Однако заполнение натовских «мехов» европейским «вином», в случае ухода Вашингтона - задача крайне дорогая, трудная и долгая. Коллективные военные возможности Старого Света остаются весьма туманными. А отношения между странами - полными противоречий. Вопросы безопасности – по-прежнему наиболее слабая и уязвимая сфера политической повестки европейцев. Политики всё настойчивее пытаются убедить общественное мнение в необходимости повышения военных расходов до уровня времен холодной войны, «возрождения военных традиций» и реструктуризации военной промышленности. И даже «подготовки к возможной войне». Но им следует помнить, что блоковому мышлению исторически присущ потенциал усиления конфронтации, а не ее преодоления.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

[i] https://www.rbc.ru/politics/10/03/2024/65ee100d9a794726968fb0e9

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs