Ирак - 20 лет спустя после американского вторжения

В преддверии 20-ой годовщины вторжения ВС США и их союзников в Ирак можно констатировать, что все попытки насильственной демократизации стран «третьего мира» и строительства государств по западным лекалам провалились. Военные операции США и их союзников в Ираке, как и в Афганистане и Ливии, наглядно продемонстрировали всю ущербность и бесперспективность иностранного вмешательства во внутренние дела других стран. Американцы и их западные союзники не учли полиэтнический и конфессиональный состав местных обществ, веками сложившиеся традиции и обычаи народов с более чем тысячелетней историей и культурой.

Как следствие, упомянутые выше страны надолго погрузились в атмосферу хаоса и насилия, их экономики и инфраструктура оказались разрушены, большая часть населения испытывает трудности в снабжении электроэнергией, водой, продуктами питания, предметами первой необходимости и медикаментами. Побочным явлением неудавшихся экспериментов США и их союзников по насаждению демократии в мусульманских странах можно считать радикализацию ислама и появление таких международных террористических монстров как «Аль-Каида» и «Исламское государство» (запрещены в РФ).

Что же сегодня представляет собой «колыбель нашей цивилизации» в междуречье рек Тигра и Евфрата и одна из самых богатых в мире по запасам нефти страна – Иракская Республика?

Согласно конституции 2005 года Ирак стал парламентской республикой с федеративным устройством. Пока принципом федерализма воспользовались лишь курды, которые создали на базе Курдского автономного района (северные провинции Эрбиль, Дахук, Сулеймания, Халабджа) свой субъект федерации – Иракский Курдистан. Компактно проживающие на юге арабы-шииты и арабо-суннитские племена центральной части страны пока федеральные округа по конфессиональному или этническому принципу не создавали.

Так называемый постсаддамовский период в истории Ирака оказался не менее драматичным и трагичным, чем годы диктатуры Саддама Хусейна. Пришедшие к власти в Багдаде в результате демократических выборов представители арабо-шиитского большинства и американские оккупационные власти спровоцировали в стране новую вспышку насилия на грани гражданской войны. Причиной этому послужила кампания «дебаасизации», в ходе которой репрессии, судебные и внесудебные расправы обрушились не только на функционеров правившей до этого партии Баас и ближайших соратников С. Хусейна, но затронули сотни тысяч простых арабов-суннитов. Часть из них вынуждена была эмигрировать, другие ушли в подполье и начали борьбу с центральным правительством и американскими оккупантами. Вашингтон вынужден был к концу 2011 года вывести свой воинский контингент из Ирака, но партизанская война арабов-суннитов за свои права и свободы не прекращалась. Более того, вторжение летом 2014 г. в северо-западные провинции Ирака бандформирований ИГ сопровождалось слиянием отрядов баасистов с джихадистами и заметно укрепило так называемый Исламский халифат. Созданные с помощью США и их западных союзников ВС Ирака оказались небоеспособны и позорно бежали, бросив на поле боя и на складах арсеналы самых современных вооружений. Нависла угроза взятия джихадистами Дамаска и Багдада. Лишь тогда новая международная коалиция во главе с США в составе около 70 государств приступила к борьбе с террористами ИГ и через 2-3 года с помощью курдских ополченцев и остатков иракской армии разгромила наиболее крупные бандформирования джихадистов.

Чтобы снизить уровень взаимного недоверия и конфронтации между основными политическими силами страны была достигнута договоренность, что ключевой пост премьер-министра и право формировать правительство остается за победившим на парламентских выборах блоком шиитских партий, парламент будет возглавлять араб-суннит, а президентом страны будет назначаться представитель курдов. Но эта видимость включения во власть представителей суннитов и курдов не оправдала надежд избирателей. Дело в том, что председатель парламента выполняет в основном лишь функции спикера и не может влиять на принятие законов или поправок к ним, поскольку парламентское большинство составляют арабы-шииты. Президент-курд также выполняет лишь представительские функции и не может влиять на принимаемые премьером и правительством решения. Эти противоречия в новой иракской структуре власти периодически обостряются после очередных парламентских выборов. Разногласия между политическими блоками в парламенте не позволяют до 10 месяцев и больше назначить нового премьера и президента. Так произошло и на выборах 2021 г., когда победивший блок авторитетного шиитского духовного лидера Муктады ас-Садра, не смог сформировать новое правительство. На этот раз его оппонентами стали не арабы-сунниты или курды, а проиранские партии в парламенте, которые саботировали голосование по кандидатуре премьера из числа садристов. В здании парламента и на подступах к нему неоднократно возникали беспорядки, шла ожесточенная борьба за власть. Чтобы не допустить кровопролития, ас-Садр отозвал своих депутатов из парламента и чиновников из исполнительной власти и ушел в оппозицию. Только к концу октября 2022 года было сформировано новое иракское правительство. Говорить о его прочности и стабильности не приходится. Многотысячные сторонники ас-Садра обвиняют багдадские власти в коррупции, во все большей зависимости от Тегерана, грозятся вновь выйти на улицы и блокировать работу правительства и парламента.

Сохраняются и нерешенные вопросы между Багдадом и Эрбилем. Курдские лидеры настаивают на выполнении статьи 140 конституции, которая предусматривает поэтапное возвращение в Иракский Курдистан так называемых «спорных районов», где раньше компактно проживали курды. За годы правления С. Хусейна десятки тысяч курдских семей были изгнаны со своих исконных земель, на их место насильно заселили семьи арабов. Спорным остается и федеральный закон о добыче и экспорте углеводородов, который был принят еще во времена Хусейна. Курды хотели бы узаконить право на эксплуатацию месторождений нефти и газа на своей территории. Не все удовлетворяет Эрбиль и в плане обеспечения территориальных войск – бригад «пешмерга». Они снабжаются оружием и снаряжением по остаточному принципу, нередко центр задерживает выплату денежного содержания военнослужащим и региональным чиновникам.

Северные районы Ирака страдают от провокационных действий турецкой Рабочей партии Курдистана (РПК) и аналогичных вылазок иранских курдов, которые скрываются в лагерях беженцев или в приграничных деревнях. В ответ на их рейды в Турцию или в Иран турецкие и иранские власти наносят ракетно-бомбовые удары по базам террористов, при этом жертвами зачастую становятся мирные граждане в приграничных районах Ирака. К перечисленным выше проблемам можно добавить и сохраняющийся высокий общий уровень террористической угрозы. Разрозненные банды джихадистов ИГ все еще скрываются в труднодоступных районах и подполье, похищают людей, совершают теракты.

Таким образом, 45-миллионное население Ирака с богатейшими природными ресурсами продолжает оставаться в состоянии политической нестабильности, межэтнических и межконфессиональных конфликтов. Вероятность распада Ирака на несколько квазигосударств сохраняется. Не способствует нормализации ситуации в этой стране и вмешательство внешних сил. Вашингтон, Тегеран, Эр-Рияд и Анкара пытаются влиять на те или иные группы населения, партии или районы, чтобы усилить свои позиции в Ираке и на Ближнем Востоке в целом. Особое значение эта страна имеет для Ирана, поскольку является как бы шиитским плацдармом в арабском мире и транзитным коридором в Сирию и Ливан с выходом к Средиземному морю.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs