Генерал Столетов: Защищаться буду до последней крайности. К 145-летию обороны Шипки

В 1877 году Россия вступила в очередную войну с Османской империей. Стремление России восстановить позиции в Европе, подорванные поражением в Крымской войне, совпало с благоприятно складывающейся в Европе обстановкой. Новый антироссийский фронт вокруг Османской империи не сформировался, поскольку отношение к османам было на тот момент крайне негативным.

Причиной для этого стало жестокое подавление Апрельского восстания в Болгарии, в ходе которого нерегулярными вооружёнными отрядами османов («башибузуками») только в Южной Болгарии было уничтожено свыше 30 тысяч женщин, стариков и детей.

Командование русской армии намеревалось, преодолев Балканский хребет, перейти в наступление на Константинополь. Для осуществления этого намерения ключевое значение приобретал контроль над Шипкинским перевалом, через который проходит дорога, связывающая Северную и Южную Болгарию.

В начале июля 1877 года отряды генералов Гурко и Святополк-Мирского подошли к Шипке, заставив отступить 5-тысячный турецкий корпус Хулюсси-паши. Таким образом, важнейший перевал оказался в руках русской армии.

Однако дальше всё стало развиваться не так, как изначально планировали русские военачальники.

Для контроля над Шипкинским перевалом был оставлен отряд численностью около 5000 человек, основу которого составлял Орловский пехотный полк, а также болгарские ополченцы. Изначально на перевале не планировалось строительства серьёзных укреплений. Предполагалось, что основные силы русской армии, разбив неприятеля в районе города Плевна, вскоре перейдут в наступление через перевал.

Но три неудачных штурма плевненских укреплений, особенно третий, 30 августа (в день именин императора!), в которых русская армия потеряла более 13 тыс. человек, произвели на командование, солдат, да и на всю Россию, по признанию современников, впечатление ошеломляющее. Почти все участники военного совета, проходившего на следующий день после третьего штурма, высказались за отступление от Плевны и прекращение кампании до будущего года. Огромная заслуга Александра II в том, что он согласился с меньшинством, посчитавшим, что именно в такой ситуации отступление совершенно немыслимо как в политическом, так и в военном отношении. Решено было тем не менее отказаться от наступательных действий по всему балканскому фронту и ждать подкреплений (ожидалось прибытие двух корпусов, пяти дивизий и стрелковой бригады - всего 110 тыс. человек при 440 орудиях, а ведь еще в ходе подготовки всей кампании многие полагали, что на Балканах и четырех корпусов девать некуда). Гурко было приказано в такой обстановке отступить за Балканы - предполагалось, что прибывший в середине октября 1877 года гвардейский корпус, объединенный вместе со 2-й гвардейской кавалерийской дивизией под его командованием, составит особый отряд для блокады Плевны с запада. Полная блокада Плевны началась вскоре после прибытия туда героя севастопольской обороны Э.И.Тотлебена, вызванного из Петербурга личной телеграммой императора.

В то же время турки, понимая значимость Шипкинского перевала, готовились взять реванш, вернув над ним контроль. Больше того, османская армия затем намеревалась ударить в тыл основным силам русской армии, после чего отбросить её за Дунай.

Удивительно, но русское командование вовремя не обнаружило угрозы, нависшей над армией.

О том, что в 100 километрах от Шипкинского перевала стоит 35-тысячная армия Сулейман-паши, готовящаяся к наступлению, русская разведка не имела никакой информации. Хуже того, ошибочно оценив обстановку, командир центральной группировки русских войск в Северной Болгарии генерал Радецкий увёл от Шипкинского перевала все резервы, сосредоточив их у местечка Беброво, где ожидался основной удар османских войск.

Таким образом, русские резервы оказались в трёх – четырёх днях перехода от Шипки.

8 августа 1877 года русский генерал Николай Столетов, возглавивший оборону Шипки, телеграфировал в штаб: «Перед занимаемой мной позицией выстроился весь корпус Сулейман-паши с многочисленной кавалерией, артиллерией и обозами. Завтра неприятель будет штурмовать Шипку. Защищаться буду до последней крайности, но долгом считаю доложить, что несоразмерность сил слишком велика. Считая нашу позицию очень важной, я прошу подкреплений».

Утром 9 августа после артиллерийского обстрела турки начали штурм, который продлился весь день. Обороняющиеся сумели отразить пять атак, так и не позволив османской армии овладеть русскими позициями.

11 августа Сулейман-паша начал генеральный штурм Шипкинского перевала с трёх направлений.

«Пусть они падают тысячами — на их место станут другие, — говорил командующий турецкой армии. — Из сигналов допускаются только «сбор», «наступление» и „командир убит“».

Выжившие участники боя рассказывали, что происходящее в тот день было похоже на ад. Сражение отличалось крайним ожесточением, на горных склонах лежали горы трупов. Некому было не только убирать мёртвые тела, но даже выносить из-под огня раненых.

К вечеру 11 августа наиболее тяжёлая обстановка сложилась на Волынской горе, где держала оборону «Центральная» батарея. У дравшихся на голых камнях без сна и пищи русских солдат почти не осталось боеприпасов, были убиты все офицеры. Уцелевшие стали постепенно поддаваться натиску османов. И в этот момент на батарею прорвался полковник Фёдор Депрерадович. «Братцы! — закричал он, заглушая грохот боя. — Помощь рядом, держитесь!».

Измученные, обессиленные люди поверили словам полковника. Собрав последние силы, защитники «Центральной» отбили и эту атаку. На новую сил не было и у турецких солдат. Кровавый и жестокий бой 11 августа продолжался тринадцать часов подряд.

Депрерадович не солгал: резервы, отправленные на помощь Столетову генералом Радецким, действительно успели вовремя. Штыковая атака вновь прибывших русских войск позволила восстановить полный контроль над Волынской горой.

Ожесточённые бои на Шипке продолжались ещё три дня, но не принесли серьёзных успехов ни русским, ни туркам.

Сохранив контроль над перевалом, русские и болгарские части оказались заблокированы с трёх сторон и не имели возможности вести иных действий, кроме пассивной обороны.

За время шестидневного кровопролитного сражения за Шипку потери русских сил составили более 130 офицеров и более 3600 солдат. Османская армия потеряла более 230 офицеров, а также от 6000 до 8000 солдат.

5 сентября 1877 года османы предприняли последнюю попытку штурма Шипки, сумев захватить скалу Орлиное гнездо. Однако яростная контратака русских, завершившаяся рукопашной схваткой, восстановила прежнее положение вещей.

С наступлением осени положение русской армии резко ухудшилось. Дороги размыло, глина превратилась в месиво, выкопанные землянки были постоянно полны воды. Осень сменила ранняя зима с сильнейшими ветрами, которыми порой сносило с обрыва часовых, лютыми морозами и глубоким снегом.

Интендантские службы работали из рук вон плохо. Зимнее обмундирование на Шипку поступало в недостаточном количестве и отвратительного качества, не лучше ситуация была и с продовольствием. Генерал Радецкий, не желавший портить отношения с главнокомандующим и вошедший в историю благодаря дежурному донесению, повторявшемуся из раза в раз — «На Шипке всё спокойно», тем не менее сообщил в ставку в ноябре 1877 года: «Если не будет немедленно выслан в Габрово запас сухарей, крупы и спирту, то шипкинскому отряду угрожает голод. Обо всём этом я неоднократно сносился с полевым интендантством, а запаса всё-таки нет».

О том, чего стоило русской армии «шипкинское сидение», лучше всего говорит статистика потерь: в период с 5 сентября по 24 декабря 1877 года шипкинский отряд убитыми и ранеными потерял 700 человек, а больными и обмороженными — 9500.

В этой ситуации И.В.Гурко представил на рассмотрение императора план: выделив из-под Плевны гвардию, двинуть ее по Софийской дороге, разбить по частям формировавшуюся для выручки Османа Софийскую турецкую армию, перейти Балканы и двинуться в тыл Южной турецкой армии у Шипки на соединение с Ф.Радецким. Заканчивалась докладная записка, поданная царю, следующей фразой: «Честолюбивые замыслы от меня далеки, но мне совсем не все равно, что скажет обо мне потомство, и потому я говорю, что надо немедленно наступать. Если же Ваше Величество со мной не согласны, то прошу назначить на мое место другого начальника, который лучше меня исполнит пассивный план, предлагаемый Ставкой». На очередном военном совете не склонный к пафосу генерал И.В.Гурко заявил: «Ответ за мои действия я готов держать перед Отечеством и историей».

28 ноября (10 декабря по новому стилю) случилось переломное событие в войне — Плевна пала. Основные силы русской армии приступили к реализации первоначального плана войны, предусматривавшего прорыв в Южную Болгарию. Удержанный шипкинским отрядом перевал в этой ситуации сыграл важнейшую роль.

24–28 декабря 1877 года русские войска под командованием генералов Скобелева, Святополк-Мирского и Радецкого провели операцию против турецких войск, располагавшихся перед Шипкинским перевалом, вошедшую в историю как «сражение у Шипки-Шейново».

Шипкинский отряд в этом сражении фронтальным ударом оттянул на себя часть турецких сил, что развязало руки действовавшему на фланге Скобелеву, чей прорыв в центр укреплённого турецкого лагеря и предопределил общую победу русских.

Победа у Шейново открывала дорогу русской армии на Константинополь, что привело в ужас не только султана Османской империи, но и многих европейских политиков. Османская империя запросила мира, а России настоятельно посоветовали не добивать поверженного противника.

19 января в Адрианополе было подписано перемирие. Деморализованные остатки турецких войск отводились к самому Константинополю. Месяц спустя в Сан-Стефано (сегодня - местность, где расположен аэропорт Стамбула) был заключен мир.

По материалам изданий «Аргументы и Факты», «Международная жизнь»

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs