ENGLISH
16:00 23.01.2023 • 
29 января 1946 года на центральной площади Киева — сейчас там майдан Незалежности, а тогда она носила имя Калинина — при большом скоплении местных жителей были повешены 12 нацистских преступников. Среди них — бывшие руководители органов оккупационной администрации, члены СС, охранники лагерей. Все они были изобличены в массовых убийствах мирного населения и военнопленных на территории Украины. Ранее ФСБ России рассекретила часть материалов этого дела.
Судебный процесс, который еще называют киевским Нюрнбергом над 15 нацистскими преступниками прошел в столице Украинской ССР с 17 по 28 января 1946 года.
19 апреля 1943 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР № 39 от 19 апреля 1943 года «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников».
Он предусматривал ответственность для «немецких, итальянских, румынских, венгерских, финских фашистских злодеев, уличённых в совершении убийств и истязаний гражданского населения и пленных красноармейцев, а также шпионов и изменников родины из числа советских граждан», а также для «пособников из местного населения, уличённых в оказании содействия злодеям в совершении расправ и насилий над гражданским населением и пленными красноармейцами».
Впервые в истории СССР вводились такие наказание, как казнь через повешение и каторга, что само по себе должно было указывать на чрезвычайность совершенных преступлений.
Сбором данных о нацистских преступлениях занималась Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причинённого ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР (ЧГК), созданная в ноябре 1942 года. Комиссии предоставлялось право поручать надлежащим органам производить расследования, опрашивать потерпевших, собирать свидетельские показания и иные документальные данные, относящиеся к преступным действиям оккупантов и их сообщников на территории СССР.
Самым высокопоставленным обвиняемым стал Пауль Шеер - генерал-лейтенант полиции, бывший начальник охранной полиции и жандармерии Киевской и Полтавской областей. «Шеер дал приказ полицейским патрулям стрелять в каждого гражданина, появляющихся на улицах города Киева после наступления темноты. На основании этого приказа ежемесячно убивали сотни мирных граждан. Такое же положение было и в других городах Киевской и Полтавский областей», - гласил только один из пунктов вынесенного ему приговора.
Другой генерал-лейтенант полиции Карл Буркхардт «на территории Сталинской (Донецкой) и Днепропетровской областей с марта 1943 года по сентябрь 1943 года в качестве коменданта тыла 6-й германской армии под видом борьбы с советскими партизанами производил массовое истребление мирных советских граждан». Во время оккупации немцами Сталинской области только в Макеевке было расстреляно 8 тыс. человек, в Краматорске - около 6 тыс., в шахту «Н4-бис» в Сталино (Донецк) были сброшены тела около 75 тыс. уничтоженных граждан, гласил приговор. По приказу Буркхардта из Донбасса в Германию было угнано свыше 50 тыс. граждан, а при отступлении гитлеровских войск он отдал приказ об уничтожении всех содержавшихся под стражей советских граждан, "что и было выполнено", и распоряжения о поджоге Сталино, Артемовки, Константиновки и других населенных пунктов.
На судебном заседании Буркхардт подтвердил слова, сказанные на предварительном следствии: «Сколько расстреляно и повешено советских людей в Донбассе, я сказать затрудняюсь, так как учета не вел, однако я считал, что чем больше будет уничтожено советских граждан, тем легче будет нам, немцам, проводить свою колониальную политику».
Подсудимые из категории рядового состава на допросах рассказывали, как лично пытали и расстреливали сотни людей. Так, обер-ефрейтор дивизии СС «Викинг» Ганс Изенман в своих показаниях вспоминал, как убивал советских граждан во Львове, Бердичеве, Тараще. К ямам подводили группы по 45–50 человек лицом к обрыву, а солдаты СС стреляли им в спины из пулеметов, автоматов и карабинов. Сам Изенман лично расстрелял во Львове около 120 человек.
Обершарфюрер СС Вильгельм Геллерфорт, начальник СД Днепродзержинского района Днепропетровской области, в отличие от части своих идейных подельников, спокойно объяснявших уничтожение людей следованием идеологии Рейха, пытался объяснить, что сам он человек маленький и ничего не решает. Геллерфорт, обвиненный в пытках, истязаниях и казнях 300 человек, заявил судьям: «Я прошу только учесть то, что у меня самый маленький чин в полиции и что невыполнение мною приказов повлекло бы за собой наказание, а может быть, и смертную казнь, и если бы не я, то кто-нибудь другой выполнял бы те же распоряжения и, может быть, еще более жестоко».
Видимо, по представлению Геллерфорта, его надо было и поблагодарить за то, что убивал советских людей не так жестоко, как мог бы. Обер-лейтенант Эмиль Иогшат, командир взвода полевой жандармерии, участвовавший в расстрелах мирных людей в Артемовске, объяснял, что отправлял детей на тот свет практически из гуманных соображений: «Ведь они оставались без родителей. Не было ни отца, ни матери, и им трудно было бы существовать без родителей. На этом основании они расстреливались».
29 января в центре Киева на площади Калинина был сооружен эшафот. Сегодня это место называется Майданом Незалежности. В тот день на площади и в окрестностях собралась толпа — по официальным данным, около 200 000 человек.
На эшафоте были предусмотрены шесть секций с двумя веревками на каждой. Приговоренных привезли на бортовых машинах со связанными за спиной руками. На шеи нацистов накинули петли, после чего грузовики стали отъезжать в сторону. Оцепление четко следило за тем, чтобы никто из собравшихся не приближался к эшафоту — процедура казни не должна была вылиться в хаос. Но хаоса и не было. Киевляне просто смотрели на то, как «истинные арийцы», переступившие черту, получили по заслугам.
Очевидец тех событий Валентин Терно вспоминал: «Я запомнил, что среди них было три генерала, два полковника и остальные — в чинах помладше. Генералы забились в истерике, один полковник обмочился в штаны. Только молодой немецкий гауптман (капитан, если перевести на наше звание) вел себя мужественно и с презрением оглядывал толпу…».
История, как известно, имеет свойство повторяться….
По материалам изданий «Известия», «Аргументы и Факты», ТАСС
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
