Новые планы ЕС в Центральной Азии

Недавно Жозеп Боррель, верховный представитель Еврокомиссии по вопросам внешней политики и политики безопасности, обнародовал планы создать «торговый коридор» между ЕС и Центральной Азией в обход России. Выступая в Самарканде, Боррель заявил о растущей геостратегической важности региона.

Евросоюз давно проявляет интерес к делам Центральной Азии. После распада СССР, в 1990-е и 2000-е годы под эгидой набиравшего международное влияние объединения стран Европы было заявлено немало многообещающих проектов. Однако большинство из них так и не были воплощены в жизнь. В результате, к концу 2010-х годов влияние ЕС в центрально-азиатском регионе носило весьма ограниченный характер.

В 2018 году европейские эксперты отмечали отсутствие у Европейского Союза ресурсов, которые бы позволили составить заметную конкуренцию России и Китаю. Для изменения ситуации предлагалось «сконцентрироваться на конкретных проектах», которые бы способствовали повышению уровня жизни широких слоев населения». А региональная стратегия ЕС была нацелена на «встраивание… в текущую ситуацию с тем, чтобы затем попытаться повлиять на её развитие изнутри».[i]

С марта нынешнего года Евросоюз стал откровенно усиливать давление на лидеров центрально-азиатских государств с целью добиться от них прямого осуждения действий России на Украине. В арсенале ЕС, прежде всего, финансовые и торговые преференции, которые он готов предлагать государствам ЦА в обмен на снижение взаимодействия с Россией. Тем не менее, страны Центральной Азии предпочли занять максимально нейтральную позицию. Они тщательно избегают прямого осуждения российских действий, продолжая сотрудничество, одновременно стараясь не попасть под вторичные санкции.

В середине ноября Жозеп Боррель посетил Казахстан и Узбекистан, где выступил в качестве сопредседателя Министерской встречи ЕС – Центральная Азия, а также Конференции по развитию взаимодействия ЕС – Центральная Азия (EU-Central Asia Connectivity conference), прошедших в Самарканде. Конференция по развитию взаимодействия стала первым мероприятием такого рода в рамках принятой в декабре прошлого года новой стратегии ЕС «Глобальные ворота» (Global Gateway).[ii] Ранее, визит в Казахстане совершил глава Европейского совета Шарль Мишель. С 30 октября по 2 ноября, в Казахстане и Узбекистане побывала министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок. В ходе Климатической конференции COP27 Президент Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен и премьер-министр Казахстана Алихан Смаилов подписала Меморандум о взаимопонимании по вопросам устойчивости поставок сырья, аккумуляторов и зеленого водорода. В совокупности, эти события можно рассматривать как заявку ЕС на усиление активности, как очередную «итерацию» в попытке укрепить свое влияние в потенциально стратегически важном регионе.

По словам Борреля, Центральная Азия занимает стратегически важное положение между Востоком и Западом. События последнего времени «требуют» от ЕС расширять партнерство с ЦА, значение которого возрастает. «Очевидно, что регион нацелен на диверсификацию своих внешних связей и что ЕС рассматривается его как один из предпочтительных партнеров». Участники встреч «были едины» в поддержке таких ключевых положений Устава ООН, как принципы территориальной целостности и неприменения силы. В свою очередь, ЕС «уважает и поддерживает естественное стремление партнеров в ЦА избежать единоличной зависимости от любого внешнего партнера, вне зависимости от обстоятельств исторического или географического характера».

Одна из наиболее насущных проблем ЦА в этом контексте, по мнению Борреля – «недостаточная» транспортная доступность региона. ЕС и ЦА следует расширять связи с целью получения доступа к энергоносителям, критически важным сырьевым товарам, а также новым транспортным коридорам, не зависящим от России. Прежде всего, речь идет о так называемом Срединном или Транс-Каспийском коридоре (Middle Corridor or Trans Caspian Corridor), который, по задумке авторов, должен пролегать через территорию Казахстана до Каспийского моря, и далее через государства Закавказья. Евросоюз готов подключиться к реализации проектов развития региональной транспортной инфраструктуры в рамках своей новой внешнеполитической инициативы GlobalGateway. ЕБРР и Европейский инвестиционный банк (EIB) уже «изучают вопросы» реализации потенциальных проектов в области расширения железнодорожной сети, портовой и логистической инфраструктуры в целом.[iii]

В Брюсселе рассчитывают на заинтересованность элит ЦА к диверсификации своих финансовых и экономических интересов между Россией, Западом и Ближним Востоком. Однако правящие круги стран Центральной Азии стремятся к контролируемой многовекторности направлений развития делового сотрудничества и привлечения иностранных инвестиций. Но резкое ужесточение западных санкционных режимов в отношении Москвы способно стать существенным препятствием для торговых отношений между Россией и государствами ЦА. Все они недвусмысленно стараются избежать попадания под вторичные санкции. Формально не присоединившись к западным санкция против РФ, государства ЦА де-факто их часто исполняют. 

Вместе с тем, позиции Российской Федерации в Центральной Азии остаются довольно сильными. Россия продвигает свои интересы в регионе в рамках ОДКБ, ЕАЭС Таможенного союза, а также Шанхайской организации сотрудничества. Москва сохраняет значительный потенциал для поддержания своего экономического влияния в регионе. Большинство предприятий, а также индустриальное сельское хозяйство ЦА были созданы в советское время. Большая часть имеющейся на сегодняшний день инфраструктуры, железных и автомобильных дорог, также ориентирована на Россию. Если кому в последние годы Москва и «уступает» лидирующие экономические позиции в ЦА, то своему давнему союзнику Китаю.

Экономическое значение России для всех без исключения республик Центральной Азии носит критически важный характер. Россия – ведущий торговый партнер государств Центральной Азии, а также один из основных источников инвестиций. С 2017 по 2021 год «товарооборот России со странами региона вырос на 57 процентов, увеличившись с 23,6 миллиарда долларов в 2017 году до 37 миллиардов долларов по итогам 2021 года». По состоянию на конец 2021 года, совокупный объем российских инвестиций в предприятия Центральной Азии превысил 30 миллиардов долларов, «а число российских компаний перевалило далеко за 10 тысяч».[iv]

Значительную часть бюджетных доходов в странах ЦА составляют переводы от граждан, работающих в РФ. Речь идет о миллионах человек, отправляющихся на заработки в Россию, прежде всего, из Киргизии и Таджикистана. В первом случае, по данным Всемирного банка, поступления от работников, занятых в российском хозяйстве, достигают одной трети ВВП, во втором – 25 процентов. Стратегический характер для продовольственной безопасности ЦА носят поставки российского зерна и сахара. Львиная доля казахстанской нефти поступает на мировой рынок через трубопровод, заканчивающийся в Новороссийске.

В период 2011-2021 годов неуклонно рос удельный вес России во внешней торговле Казахстана. В то время, как доля ЕС — уменьшалась. «Если в 2011 г. на долю России и Европейского союза приходилось 18,4% и 40,8% внешней торговли Казахстана соответственно, то к 2021 г. доля России выросла до 24,2%, а ЕС — сократилась до 29,6%». В настоящее время доля РФ в импорте Казахстана превышает 40 процентов.[v] За восемь месяцев нынешнего года оборот взаимной торговли между Россией и Киргизией увеличился на 42 процента год к году. Товарооборот превысил два миллиарда долларов.[vi] Товарооборот между Россией и Таджикистаном по итогам 2021 года вырос на без малого 45 процентов, а только за первый квартал нынешнего года увеличился еще более чем на четверть. Россия – ведущий торговый партнер Таджикистана, ее доля превышает 21 процент. По объемам торговли с Узбекистаном РФ отстает лишь от Китая. В январе-сентябре товарооборот увеличился на 37% год к году, достигнув показателя в 5,3 млрд долларов. За первый квартал нынешнего года товарооборот России и Туркмении почти удвоился, рост составил 45 процентов.

Между тем, заявления стран Запада о наличии «масштабных планов» инвестиций в регионе ЦА, в том числе в инфраструктуру, носят противоречивый характер. Еще в конце 2010-х годов, вызовы внутренней и региональной стабильности, а также характер существующих режимов скорее отпугивали европейских политиков и бизнесменов. Успешные действия России в Казахстане в начале нынешнего года подтвердили статус Москвы как ведущего гаранта безопасности в Центральной Азии. 2 марта, в ходе голосования на Генассамблее ООН по резолюции ES-11/1, три государства ЦА воздержались, а два и вовсе не приняли участия.

Осенью состоялся первый форум Россия – Центральная Азия. Высоко оценивая динамику сотрудничества между Российской Федерацией и государствами региона, Президент В.В. Путин отметил поступательный рост интереса сторон к развитию разносторонних экономических связей. Так, в нынешнем году товарооборот растет «…гораздо большими темпами, чем в предыдущие годы, по понятным причинам – наверное, объяснять не нужно». Происходит активное развитие новых цепочек поставок, «возникают новые возможности с точки зрения кооперации, с точки зрения развития собственных компетенций». Москва и страны ЦА ускоряют работу как над проектами по повышению продуктивности существующих предприятий, так и в вопросах создания новых производств, расширением технологической базы промышленного сектора. Новые возможности появляются в финансовой сфере, активно прорабатывается тема перехода в торговых отношениях на расчеты в национальных валютах.[vii]

В конце ноября, на церемонии инаугурации, президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев заявил о намерении продолжать сбалансированный курс и активно развивать отношения с Москвой и Пекином. А свой первый визит совершил в Россию. Путин и Токаев обсудили создание газового союза в составе трех государств для координации действий при транспортировке российского газа по территориям Казахстана и Узбекистана.

Центрально-азиатские лидеры становятся все более прагматичны. Россия также стремится к дальнейшему развитию взаимовыгодных и долгосрочных отношений. Как отмечает старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН Станислав Притчин, «…Центральная Азия может сыграть роль экономического моста между Россией и рядом других государств, что может стать серьезным стимулом для развития экономики». Государства ЦА становятся для Москвы одним из наиболее приоритетных направлений во внешней политике. «Для нас это и рынок сбыта, и партнеры по безопасности».[viii]

Страны Центральной Азии уже давно демонстрируют растущий интерес к появлению в регионе новых внешних игроков, способных уравновесить Россию, Китай и США, подчеркнуто стремясь избежать однозначного геополитического выбора. Наиболее востребована «деполитизированная» повестка экономической кооперации. Поэтому новый всплеск внимания Европейского Союза к центрально-азиатскому региону может оказаться серьезным и многоплановым вызовом для исторически присутствующих здесь держав. 

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs