Турция в Центральной Азии – поиск корней или альтернативы?

Тренд на структурирование межгосударственной тюркской общности, заметно ускорившийся в последние годы, сегодня превратился в одну из парадигм политической жизни Евразии.

Еще в 1991 году один из ведущих турецких политиков того времени Бюлент Эджевит заявил, что его страна должна строить свою внешнюю политику в соответствии с новыми реалиями в Евразии, а не покорно следовать тому, что говорят ей в Европе.

Как и следовало ожидать, Турция, педалируя этнокультурное родство с народами региона, взяла на себя роль лидера в процессе интеграции тюркских государств, но главным идеологом и вдохновителем его с начала века и до недавнего времени оставался экс-президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. В уже далеком 2005 году, говоря о странах региона, он заявил: «Сейчас перед нами выбор: остаться вечным сырьевым придатком мировой экономики, ждать прихода следующей империи или пойти на серьезную интеграцию центральноазиатского региона. Я предлагаю создать Союз центральноазиатских государств. У нас общие экономические интересы, культурно-исторические корни, язык, религия, экологические проблемы, внешняя угроза… Настала пора именно нам показать новый, необходимый путь следующим поколениям равноправных народов региона»[i].

В прошлом году вместо существовавшего с 2009 года Тюркского Совета была создана Организация Тюркских государств (ОТГ) в составе Турции, Азербайджана, Казахстана, Киргизии и Узбекистана. Туркмения и Венгрия имеют в ней статус наблюдателя. Если для Ашхабада это естественно, то участие в процессе Будапешта вызывает вопросы. Конечно, венгры находятся в отдаленном этническом родстве с тюрками, но считать их вслед за Виктором Орбаном «кыпчакскими тюрками» - явный перебор. Но это выбор венгерского руководства, причем, явно имеющий экономическую подоплеку.

Члены ОТГ, судя по программным документам организации, избегают пантюркистского нарратива и привержены «нормам и принципам международного права, включая суверенное равенство, территориальную целостность и незыблемость международно признанных границ и государств» и нацелены на развитие всесторонних связей[ii].

Главным содержанием интеграционного процесса является гуманитарное сотрудничество. «Застрелищиками» в этом деле выступают турецкое «Тюркское агентство по сотрудничеству и развитию», турецкий же Институт имени Юнуса Эмре и международная Организация изучения тюркской культуры. Программы мероприятий разнообразны: от выделения грантов студентам до строительства больниц и мечетей, от проведения разного рода общетюркских фестивалей до разработки единых школьных учебников по общей истории, литературе и географии «Тюркского мира».

Анкара все это время старательно поддерживает имидж «прозападного и прогрессивного» старшего брата всех тюрок, формируя соответствующее мировоззрение молодых поколений. Теперь она может позволить себе работать на перспективу.

Если в 90-годы, с распадом СССР, Турция пыталась получить доступ к природным богатствам Азербайджана и Центральной Азии почти исключительно при помощи своей «мягкой силы» (другой у нее тогда и не было), то сейчас ситуация изменилась. Активность в гуманитарной сфере дополнилась наступлением на экономическом (преимущественно – логистическом) и военно-политическом «фронтах».

Участвуя в строительстве железных, автомобильных и трубопроводных магистралей, Турция уже много лет старается консолидировать потоки сырья и энергоносителей в Европу и Средиземноморский бассейн через свою территорию. И здесь очень кстати пришелся китайский мегапроект «Один пояс, один путь». Анкара не без основания позиционирует свою ветку «Пути» как одну из самых перспективных. Правда, для того, чтобы этот маршрут «заработал», нужно как минимум решить проблему Зангезурского коридора в Армении. Переговоры по этой теме для Анкары являются весьма важными, что видно из ее усилий в последнее время.

Теперь о военной составляющей ОТГ. Едва ли не решающую роль в последней (будем надеяться!) армяно-азербайджанской войне сыграли турецкие беспилотники, тесные связи имеют армии и военно-промышленные комплексы Турции, с одной стороны, и Астаны, Бишкека, Ташкента и даже придерживающегося политики «блестящего одиночества» Ашхабада, с другой.

Но турецкое руководство понимает, что без оглядки на Запад, Россию и Китай действовать в регионе не получится. Причем, западные союзники в целом поддерживают тюркское направление политики Анкары: для них рост влияния последней объективно ослабляет влияние иранское, российское и китайское. 

При этом хорошие отношения с Россией для Турции жизненно необходимы, и нынешнее турецкое руководство старается лишний раз не раздражать Москву, которая и так не слишком довольна «стратегическим партнерством» Анкары и Киева.

Впрочем, смена власти в Афганистане и январские события 2022 года в Казахстане наглядно продемонстрировали роль России в деле сохранения социально-политической стабильности в регионе. Именно к Москве, а не к Анкаре обратились тогда за советом и помощью местные элиты.

Со своей стороны, Китай, основательно «вкладываясь» в инфраструктуру стран, по которым пройдет «Новый Шелковый путь», кровно заинтересован в устойчивости местных политических режимов (вне зависимости от их характера). Судя по заявлению МИД КНР, на встрече с президентом Казахстана Касымом-Жомартом Токаевым в июне этого года глава китайской дипломатии Ван И жестко предупредил: «Китай... никогда не позволяет сторонним силам разжигать волнения в этом регионе»[iii].

По состоянию на сегодня долгий «турецкий марш» на Запад сбоит, стать лидером исламского мира не получилось, бывшие османские вилайеты не разделяют ностальгии по общему прошлому. Стране приходится искать себе новое «место под солнцем». Отсюда и заигрывания с ШОС, БРИКС, даже ЕАЭС, перемежающиеся с реверансами в сторону НАТО.

При этом амбициозное турецкое руководство претендует на то, чтобы играть на равных с такими геополитическими «китами» как США, Россия, Китай. Но разница в «весовых категориях» диктует Анкаре необходимость заручиться поддержкой союзников и клиентов с тем, чтобы повысить свой политический вес. В качестве таковых выбраны тюркские государства, которые сами стремятся к сближению с Турцией, хотя и не «замыкаются» на ней.

На мой взгляд, Москву турецкая активность вблизи российских границ не должна особо беспокоить. Времена раздела мира на сферы монопольного влияния Великих держав давно прошли, и самой России выгодно сотрудничать с другими, не враждебными ей государствами, также заинтересованными в поддержании стабильности в Центральноазиатском регионе.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs