Друзья познаются в беде, или новая роль ОДКБ

Казахстанский кризис позволил России превратить ОДКБ в гибкий и очень действенный политический инструмент. Стремительный ввод миротворческих сил ОДКБ в Казахстан, эффективность их действий в период массовых беспорядков и быстрое возвращение в места постоянной дислокации после стабилизации обстановки делают их использование привлекательным для правительств государств-членов этой организации.

Решительность России была неожиданной для западного политического класса и экспертного сообщества. В США и Евросоюзе привыкли считать ОДКБ аморфной, громоздкой и во многом формальной организацией, уклоняющейся от участия в любых внутренних и внешних конфликтах на постсоветском пространстве. ОДКБ в 2010 г оказало руководству Киргизии направить в эту республику войска для пресечения межэтнических столкновений. В мае 2021 г. Армения решила применить положение о взаимной защите после начала конфликта с азербайджанской армией, однако организация отклонила просьбу Еревана на том основании, что это был всего лишь «пограничный инцидент». В результате, по мнению некоторых западных экспертов, авторитет России и ОДКБ в республике, дескать, сильно упал, и после очередного вооруженного конфликта на границе с Азербайджаном Армения не стала официально обращаться с просьбой о помощи.

Использование коллективных сил ОДКБ для обеспечения внутренней безопасности под предлогом сдерживания внешней агрессии значительно повышает авторитет этой организации. Принцип консенсуса в принятии решений делает применение военных возможностей данной структуры сравнительно безопасным для постсоветских стран и, следовательно, превращает ОДКБ в универсальный инструмент российской внешней политики. В то же время казахстанский прецедент не может воспроизводиться автоматически. Очевидно, военное вмешательство по-прежнему будет применяться избирательно, индивидуально и довольно редко.

Разумным было решение России не действовать «в одиночку», хотя она располагает для этого необходимым потенциалом. Односторонняя демонстрация силы в условиях Казахстана могла бы оказаться для России контрпродуктивной, настроив большую часть казахов против русского меньшинства, которое компактно проживает в северных областях республики и периодически подвергается нападкам со стороны националистов. Ввод многонационального контингента ОДКБ не привел к усилению русофобских настроений в республике: протестующие выражали враждебность по отношению к своим национальным лидерам, но не к России или к русскому меньшинству. Многосторонний военный ответ ОДКБ в целом помог развеять опасения казахстанской общественности по поводу того, что Москва сможет вмешиваться во внутренние дела республики. Ничего подобного не случилось.

Важно также, что войска ОДКБ не использовались для разгона протестов и были задействованы исключительно в охране ключевых объектов инфраструктуры. Это позволило им не втягиваться «в кровопролитие» и парировать возможные обвинения со стороны влиятельных националистических кругов республики, которые в привязке к историческим событиям раскручивают тему о «геноциде казахского народа имперской Россией». Кроме того, для националистов обращение K.-Ж. Токаева за помощью к ОДКБ было «меньшим из зол». Они опасались «повторения крымского сценария» в условиях Казахстана, ожидая, что Россия введет свои войска в северные области республики под предлогом защиты русского меньшинства.

Коллективные действия ОДКБ в ходе казахстанского кризиса превращают региональную политику России в четко сформулированный и практичный механизм. Одобрив миротворческую операцию ОДКБ, Россия, по существу, заявила о новой стратегии, в соответствии с которой ее безопасность напрямую связана с безопасностью членов альянса, и в случае возникновения общих угроз применение силы является законным.

Считаем ошибочным распространенное мнение некоторых западных экспертов о том, что Москва якобы стремится поддерживать авторитарные режимы по периметру своих границ, превращая ОДКБ в инструмент подавления демократических движений. Подобная оценка, с нашей точки зрения, опровергается отказом России применить силу во время «бархатной революции» в Армении в 2018 г., в результате которой к власти пришло новое правительство во главе с Н. Пашиняном.

Новая роль ОДКБ на постсоветском пространстве, по нашему мнению, будет способствовать интеграции стран Центральной Азии в сфере обеспечения региональной безопасности при ведущей роли России. Центральная Азия, вероятно, станет более изолированным геополитическим пространством, а другие внерегиональные державы будут «выдавлены» из процесса обеспечения безопасности. Определенным исключением станет лишь Китай. Кроме того, экономическое присутствие Китая в регионе создает преграду для расширения торгово-инвестиционного проникновения в Центральной Азии враждебных по отношению к России западных государств. В свою очередь Пекин, вероятно, не будет ставить под сомнение региональное доминирование России в военно-политической сфере, полагаясь на вмешательство ОДКБ в тех случаях, когда какая-то из стран Центральной Азии столкнется с проблемами внутренней безопасности.

Необходимо констатировать, в результате казахстанских событий Россия приобрела потрясающий опыт, позволяющий ей извлекать выгоду даже из кризисных ситуаций. Стабилизация обстановки в Казахстане потребовала от нашей страны сравнительно небольших ресурсов. Достаточно было направить две тысячи десантников, для того чтобы деморализовать участников беспорядков и вдохновить колеблющихся казахстанских силовиков. Таким образом, с помощью миротворческих операций ОДКБ Россия может в будущем управлять кризисами на постсоветском пространстве.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs