Иранский дух в залах Казанского кинофестиваля

Казанский фестиваль мусульманского кино с 5 по 10 сентября 2021 года прошел уже 17-й раз, подтвердив негласный титул Казани как кинематографической столицы исламского мира. «Через диалог культур – к культуре диалога», – таков неизменный девиз фестиваля, который помогает выстраивать культурные мосты между Востоком и Западом, христианской и мусульманской цивилизациями. Учредителями фестиваля являются Министерство культуры Республики Татарстан, Совет муфтиев России и администрация города Казани.

В жюри фестиваля, как обычно, вошли выдающиеся деятели культуры из разных стран:

• актер Селим Байрактар (Турция)

• кинодраматург Валерия Байкеева (Россия)

• сценарист Герум Хаммади (Марокко)

• режиссер  Фаджр Якуб (Палестина)

• писатель и журналист Ашраф Абу Аль-Язид (Египет-Кувейт)

• поэт и кинорежиссер Бахыт Каирбеков (Казахстан)

• режиссер и сценарист Камал Сваруп (Индия)

• оператор, режиссер, историк кино Саид Неджати (Иран)

• режиссер и преподаватель кинематографии Альмоханнад Кальсом (Сирия)

Возглавил жюри азербайджанский режиссер театра и кино, продюсер и сценарист Эльчин Мусаолгу (Гулиев).

В 2021 году в адрес XVII Казанского фестиваля пришло 584 заявки из 45 стран мира. В шорт-лист вошло 50 фильмов в пяти номинациях: игровой фильм (полный и короткий метр), документальный фильм (полный и короткий метр), национальный конкурс.

Из-за ковидных ограничений больше половины членов жюри и зарубежных конкурсантов не смогли лично посетить фестиваль. Однако для жителей Казани стала настоящим подарком возможность посмотреть на большом экране кино из нескольких десятков стран, а также новые лучшие фильмы кинематографистов Татарстана. (В прошлом году фестиваль вообще проходил в онлайн-формате). Фильмы Казанского кинофестиваля очень разнообразны по тематике, жанру и даже уровню. Но их объединяет пристальное внимание к личности, к проблемам ее духовного становления и нравственного выбора. Такое кино нельзя увидеть в кинотеатрах, ориентированных на коммерческие триллеры, да и по телевидению эти фильмы – большая редкость: в них неуместна реклама, а ориентированный на развлечение жующий зритель быстро переключит канал. Фильмы КФМК вовлекают не в «экшн», а в саму жизнь, и после них остается удивительное «послевкусие», заставляющее вспоминать их героев даже через много лет, сопоставляя их поступки и мысли со своими.

Член жюри Ашраф Абу Аль-Язид, известный поэт и переводчик из Египта, ныне живущий в Кувейте, президент Ассоциации журналистов Азии, на вопрос, в чем главная особенность Казанского кинофестиваля, ответил так:

– В  мире, наполненном конфликтами, войнами и трагедиями, человечеству очень важно перевести дух и искать в своем художественном творчестве утешение от боли, исцеление ран, слова, несущие надежду на лучшее будущее, устремленные к его достижению.   Казанский международный фестиваль мусульманского кино с самого начала стремился быть неповторимым. Его уникальность в открытости для всех культур и особому вниманию к высоким человеческим ценностям. Он не похож ни на один фестиваль на Ближнем Востоке и ни на один мировой фестиваль. Он проводится под эгидой Духовного управления мусульман – официального религиозного учреждения России, что не может быть осуществлено на Ближнем Востоке в ближайшее время.

Гость из Ирана Мохаммад Гозарабади, преподаватель сценарного мастерства и теории кино в Тегеранском университете искусств, переводчик около 50 книг в области кино, литературы и психологии, поделился такими мыслями:

–  Я первый раз на фестивале в Казани, но моя друзья раньше приезжали сюда и возвращались полные впечатлений.  Казанский фестиваль очень представительный, и по нему можно судить о тенденциях в игровом и документальном кино.  Но он важен не только в этом плане. Это особый фестиваль для всего мусульманского мира, потому что он открыт абсолютно для всех.  На иранских фестивалях, даже на таком крупном как «Фаджр»,  нет фильмов из Иордании, из Саудовской Аравии и некоторых других стран региона. Не секрет, что мусульманские страны очень разобщены.  Например, Иран и Египет – две страны с развитым кинематографом, но из-за политических противоречий культурные связи между ними сведены к минимуму. На иранских международных фестивалях вы не увидите египетских фильмов, как и на египетских – иранских.  Кинематографисты стараются наладить контакты.  Коллеги из Египта не раз приглашали иранских режиссеров, но возникает масса препон.  Например, я не могу получить визу, чтобы поехать на фестиваль в Каир, не могу пригласить  египетских друзей в Иран.  А здесь я имел возможность с ними пообщаться!

Когда в Казани начинаются показы фестиваля мусульманского кино, город буквально расцветает. КФМК можно сравнить с огромным садом, в котором много разных цветов. И каждый из них достоин внимания. Но мы сосредоточимся на иранских «цветах», которые заметно выделялись на различных «клумбах» фестиваля – иранские фильмы были представлены во всех конкурсных номинациях и спецпрограммах:

Игровые полнометражные фильмы:

САМИ / SAMI  (75 мин.). Иран

Режиссер Хабиб Бави Саджед /Habib Bavi Sajed

Игровые короткометражные фильмы:

ИГРА КУКОЛ / THE DOLLS GAME(25 мин.). Иран

Режиссер Мехди Махаи / Mehdi Mahaei

Документальные полнометражные фильмы

ФАТИМА  / KAL FATEME(71 мин.). Иран

Режиссер Мехди Заманпур /Mahdi Zamanpour

Короткометражные документальные фильмы:

ПАРИЗАД / PARIZAD (24 мин.). Иран

Режиссер Мехди Имани Шахмири / Mehdi Imani Shahmiri

Во внеконкурсной программе «Россия ­ ­– Исламский мир»:

ШКУРА / THE SKIN (90 мин). Иран

Режиссеры Бахман и Бахрам Арк / Bahman & Bahram Ark

ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ СОБАКИ НЕ СПАЛИ / THE DOGS DIDN’T SLEEP LAST NIGHT

(91 мин.). Афганистан, Иран.  Режиссер Рамин Расули / Ramin Rasouli 

УТОПАЮЩИЕ /DROWN (120 мин.). Иран

Режиссер Мохаммад Карт / Mohammad Kart

«Иранским»  можно назвать и вошедший в конкурс полнометражных документальных лент фильм БЕХТАРИН / BEHTARIN (91 мин.).  Кувейт, Таджикистан

Режиссер Мохсен Рахими / Mohsen Rahimi

Создательфильма «Бехтарин» Мохсен Рахими (1975 г.р.) перс по национальности, но вырос и постоянно проживает в Кувейте. Окончил Институт радио и телевидения в Тегеране. Свободно говорит на нескольких языках. Более 20 лет работает на Кувейтском гостелерадио. Выступил продюсером нескольких художественных и документальных фильмов, снялся в популярной иранской комедии «Горький сон» (2004).

Родители режиссера иранцы. Перефразируя известную поговорку, отметим: «Человека можно вывезти из Ирана. Но Иран из человека не вывести никогда». Фильм Мохсена Рахими насквозь пропитан иранской символикой, духом иранской культуры. И не только потому, что действие фильма происходит во время Новруза, древнеиранского новогоднего праздника, широкого отмечаемого в Таджикистане как Праздник Весны. Главный герой фильма Сиявуш носит благозвучное имя персонажа из иранского эпоса «Шахнаме».

Хотя фильм значится как «документальный», роль Сиявуша исполняет Довлат Раджабов, преподаватель игры на народных инструментах. Сиявушу поручено сопровождать приехавшую из Лондона фотожурналистку Натию (NatiaAmimi), которая делает репортаж о Новрузе. Ее мать иранка, и Натия понимает близкий к фарси таджикский язык. Ей Сиявуш рассказывает историю своей любви 25-летней давности к девушке, которой он сам дал прозвище «Бехтарин» («Лучшая») за то, что она лучше всех танцевала в местном фольклорном ансамбле. Но Бехтарин, казалось бы, влюбленная в Сиявуша, все-таки выбрала в мужья его близкого друга. Почувствовав себя преданным, Сиявуш отправился в странствие, чтобы убежать от своей любви. За четверть века он объездил много стран, так и не создав семьи и ни в какой области не став мастером. И вот он вернулся в надежде, что встреча с Бехтарин в родном городе под «Деревом желаний» («Арзу») в пору Новруза компенсирует потраченные годы и возродит Весну в душе. Однако Бехтарин так и не появляется ни в условленное время, ни в фильме вообще.

Вместо нее под дерево приходит отдохнуть седой пастух, и в его спокойных словах о связи природы и человека, помощи Бога в его делах, Сиявуш получает ответы на многие вопросы, терзавшие его душу.

После показа Мохсен Рахими так объяснил замысел своего фильма: «Новруз – древнейший праздник на Земле, его история насчитывает несколько тысячелетий.  В этом фильме через философию  Новруза мы хотели показать философию жизни – и отдельного человека, и жизни вообще. Здесь каждый эпизод и каждый кадр имеет скрытый смысл.  Ведь разные дни Новруза  символизируют  главные этапы жизни человека – рождение,  расцвет, любовь, продолжение рода, старение, смерть, воскресение. Я родился в Кувейте, много путешествовал в своей жизни, был в 22 странах, но, попав в Таджикистан, почувствовал, что вернулся домой. Мне очень понравились жители этой страны и близка их культура. Однако моей целью  не был показ достопримечательностей Таджикистана и особенностей празднования там Новруза.  Я хотел ознакомить арабский мир, в котором я живу, с глубинной философией этого праздника».

В зрительном зале было много тех, для кого слово «Новруз» – не пустой звук: пришли многочисленные представители таджикской диаспоры Казани. Я побеседовала с ними после просмотра и обсуждения фильма.

– Вот вы посмотрели фильм, посвященный Новрузу, точнее даже, приехавшему на него издалека страннику, эдакому современному «Меджнуну», который много лет влюблен в живущую в его родных местах девушку-мечту с придуманным им именем Бехтарин. Какие у вас первые мысли об этом фильме? Почувствовали ли вы что-то родное?

– Вы знаете, когда фильм смотришь и видишь те места, где ты сам родился и вырос,  то, конечно, иногда и слезы подступали во время просмотра. Показаны дорогие сердцу реалии жизни в Таджикистане. Хотя, конечно, чувствуется, что это взгляд со стороны, и сначала не все принимаешь. Там сложная режиссерская задумка, а я по профессии математик. Что-то мне казалось нелогичным, не совсем рациональным.  Однако когда после фильма режиссер все досконально объяснил, я с ним согласился.

–  А вы можете представиться?

– Мааруф Хаджиев, живу в Казани уже более 30 лет, кандидат физико-математических наук.

А вот мнение другого зрителя из таджикской диаспоры Казани: 

– Мне кажется, что в этом фильме очень много символичного, много подтекстов, каждый из которых требует своей интерпретации и понимания. Циклы жизни главного героя идут параллельно с циклами Новруза. А что такое Новруз?  Это возрождение в широком смысле – и природы, и души человека. И в конце этот герой приходит к тому, что истоки жизни, как и истоки Новруза   –   в любви. Это хороший, глубокий фильм.  Очень поучительный. Я бы посоветовал его многим посмотреть, - сказал Лотфулло Исмоилов, преподаватель истории Ирана в Казанском федеральном университете.

– Режиссер фильма хотел донести до людей, что есть такое понятие как «эволюция души». Оно есть в исламской философии, и вообще в философии. Каждый должен проделать путь для развития своей души.  Не случайно главный герой в конце встретил старика, который сказал ему, что счастье зависит от самого человека – Бог только указывает направление, но человек сам выбирает альтернативу. Эта мысль не противоречит ни духу ислама, ни духу зороастризма, ни духу какой-либо другой религии. И самое главное, мне кажется, режиссеру удалось показать, что таджики, как и иранцы, и афганцы – древнейшая персидская цивилизация, народы которой объединены великой литературой, общими традициями, такими как празднование Новруза, особыми формами коммуникации. Недаром гостья из Москвы на пресс-конференции удивилась: «Неужели простые люди так разговаривают в Таджикистане?» Мне очень понравилось, что режиссер ей ответил: «Там действительно люди очень вежливые и образованные, они наследники великой культуры и хранят в памяти огромное количество стихов и высказываний мудрецов».  К сожалению, в России вокруг таджиков создается общественное мнение, что это самые неграмотные и почти дикие люди. А этот фильм как раз показал нашу культуру,  –  сказал Оймахмад Маликов, преподаватель Российского исламского университета в г. Казани.

Фильм «Бехтарин» был представлен на фестивале как «документальный», но его жанр вызвал споры киноведов во время обсуждения картины. В конце концов, его определили как «художественный документально-постановочный фильм с элементами докудрамы».

В иранских фильмах на КФМК ярко прослеживается  одна из тенденций в современном кинематографе, которая заключается в «размывании жанра», активном использовании нетрадиционных для данного вида кино приемов и стилистики.  В «документальных» картинах  инсценируются ситуации, привлекаются актеры, прописываются  диалоги, реконструируются исторические интерьеры и подбираются костюмы. В «игровых» фильмах ситуации берутся прямо из гущи жизни, используются титры и кинохроника, роли исполняют не актеры, а люди, реально погруженные в происходящие на экране события. Таков фильм «САМИ», представленный в конкурсе полнометражных игровых картин. В Казани состоялся его премьерный показ на большом экране.

Главный герой фильма – 50-летний фермер по имени Сами (Саид Неграви), имеющий сельскохозяйственный участок на берегу Персидского залива под Ахвазом, в остане Хузестан, большинство населения которого – этнические арабы. Эта та самая богатая нефтью иранская провинция, которая стала лакомым куском для Саддама Хусейна, попытавшегося отвоевать ее во время  Ирано-иракской войны (1980 – 1988). Иранцы отстояли свою землю в борьбе с захватчиками. Но частные землевладения иранских фермеров до сих пор полны мин, и у государства «не доходят руки» для решения этой проблемы. А она калечит жизни и ломает судьбы! На такой спрятанной в земле мине когда-то подорвалась беременная супруга главного героя. Женщина погибла, но ребенка чудом удалось спасти. И вот девочка выросла. Ей уже почти тридцать лет. Саад (Мина Дагагиле) мила и благонравна, ухаживает за своей старой бабушкой, помогает по хозяйству. И надеется скоро выйти замуж – отец сумел раздобыть денег на протез, ведь у нее с рождения нет одной ноги.

Режиссер и автор сценария фильма «САМИ» Хабиб Бави Саджед родился в 1980 г. в Ахвазе, по образованию журналист, пишет рассказы. На его счету 20 игровых короткометражных и документальных фильмов, в том числе «Колыбельная войны» и «Ахмад Махмуд»,  получившие несколько наград на арабских кинофестивалях. «САМИ» – его режиссерский дебют в полнометражном игровом кино.  Почти все съемки он провел на собственные средства, руководствуясь желанием помочь своим землякам решить многолетнюю проблему. Но на этапе монтажа ему удалось встретить единомышленников, которые нашли финансирование для достойного завершения начатого им дела.

Представлявший фильм продюсер Мехрад Торпех на вопрос, почему он решился поддержать этот явно не коммерческий проект, ответил:

– Во-первых, я знаю режиссера  как очень талантливого  человека с большим творческим потенциалом и серьезным взглядом на жизнь. Кроме того, наша семья родом из Хузестана,  из тех мест, где происходят события нашего фильма. И я не понаслышке знаю о проблемах, с которыми сталкиваются  фермеры, чья земля напичкана  неразорвавшимися минами. Наша цель была рассказать о людях, чьи судьбы и тела искалечены  при попытке обработать свою землю или самим обезвредить мины. Многие роли в этом фильме исполняют не профессиональные актеры, а люди, которые живут с этими проблемами. Хотелось бы, чтобы наш фильм получил общественный резонанс и помог сдвинуть дело с мертвой точки. 

После показа я подошла с микрофоном к одной из зрительниц  в зале, которая представилась как Раиса Низамова, пенсионерка, 20 лет проработавшая в системе образования.

– Вот вы сейчас посмотрели иранский фильм «САМИ». Какое ваше первое впечатление? Какие чувства рождает этот фильм?

– Начнем с того, что меня потрясло то, что играли непрофессиональные актеры.  И они настолько естественно играли свои чувства и свою жизнь, что это вызывает очень большое доверие к тому, что видишь!  Это первое.

А второе – это фильм, которые не относится к эмоциональным оценкам «нравится». Потому что, когда мы говорим «нравится», то обычно имеем в виду какие-то позитивные эмоции, какую-то радость.  Здесь фильм, который мотивирует нас думать, мотивирует сострадать и анализировать происходящее с точки зрения того, что происходит в мире. Ты видишь, как за решение тех, кто заинтересован в ведении войн и развитии милитаризма, страдают люди, которые пришли в этот мир, чтобы радоваться и наслаждаться. На меня большое впечатление произвела сила духа этого Сами, главного героя, его любовь к близким, его действенность.  В условиях, когда всё воспринимается, как безысходное, когда трудно на что-то надеяться, во что-то верить и получать результат,  он не опускает руки!  Мы видим, как массы людей покидают насиженные родные места и уезжают в город. Это происходит не только там, безусловно.  У нас это тоже происходит. И это нисколько не умаляет той боли, которую ты видишь на экране. Но Сами, при всем его огромном уважении к матери (как я понимаю, у иранцев это в крови – почтительное отношение к старшим), остается верен своему решению достигнуть результата – разминировать и засеять свои поля.

На Казанском фестивале мусульманского кино картине «САМИ» был присужден приз за «Лучший сценарий полнометражного игрового фильма».  Вот список всех победителей Казанского фестиваля: https://kazan-mfmk.com/news/news/pobediteli-xvii-kazanskogo-mezhdunarodnogo-festivalya-musulmanskogo-kino-2021/

Короткометражный игровой фильм «ИГРА КУКОЛ» показывает ужасы жизни (не путать с фильмом ужасов «Игра в куклы», США, 2015). Фильм переносит зрителя в некий парк развлечений на окраине Тегерана, где в паре работают два клоуна. Старший из них – наниматель младшего и отчитывается перед хозяином парка. У компаньонов весьма своеобразный аттракцион: в картонной стене торчит голова младшего клоуна, на которую натянута резиновая шапочка, утыканная маленькими надувными шариками.  Надев игрушечную корону, старший усиленно призывает посетителей «восстановить справедливость» и теннисными мячиками запульнуть в торчащую голову так, чтобы сразу лопнуло несколько шариков. Если лопнут три, победитель получает приз в виде мягкой игрушки, но если сразу пять, то в виде «золотой монеты», которых на самом деле не существует. Младший клоун делает смешные рожи. Дети смеются. Родители, в надежде получить «золото», платят за аттракцион и кидают мячи в эту странно улыбающуюся голову.  В конце каждого рабочего дня все лицо у младшего клоуна в синяках. А старший явно недоплачивает ему, ссылаясь на то, что надо отчислять за аренду, делиться с хозяином, да и вообще «кто-то плохо работает, отпугивая клиентов кислой миной».  В один из вечеров, когда особо болезненный удар мячом по носу вызвал у посетителей веселый смех, младший клоун не выдержал и устроил с ними драку. А приехав утром на работу, обнаружил на своем месте другого парня.  Получив расчет, младший не сдается просто так. Сначала он пытается разоблачить «грязную игру», доказав метким попаданием в голову другого несчастного с шариками на голове, что никаких «золотых монет» в качестве награды здесь нет. А под конец вообще решает «восстановить справедливость» и, ворвавшись в каморку старшего клоуна, дремавшего на работе перед закрытием, засунул в рот старика кляп, связал его, натянул на его голову конструкцию с надувными шариками  и выставил ее в проем для бросания мячей.  Вскоре старика увозят без сознания, а на месте остается улика – тяжелый ботинок младшего клоуна. И хозяин знает, что преступник за ним вернется.

Вот такая кинопритча о справедливости, которую каждый понимает по-своему. Создатель фильма режиссер Мехди Махаи родился в 1992 году, получил степень бакалавра в сфере телекоммуникационной инженерии в Международном университете имени имама Резы. Фильм «Игра кукол» в апреле 2021 года был признан «Лучшей короткометражной кинодрамой на иностранном языке» на Международном фестивале студенческих и малобюджетных фильмов IndieX Film Fest в Лос-Анжелесе (США).

В конкурсной программе документальных полнометражных фильмов на Казанском фестивале был фильм «ФАТИМА» (или «Вся Фатима» (کل فاطمه ) –  в персидском варианте).  В основе этой 70-минутной картины – жизнь крестьянки, живущей на хуторе неподалеку от деревни в Мазендеране – одной из северных иранских провинций. Камера фиксирует быт этой женщины в мельчайших подробностях:  вот она снимает высохшее белье с веревки во дворе, кормит кур и собак, собирает снопики риса, стоя по колено в воде, загоняет в стойло своих коров, собирает хворост и несет огромную вязанку  на голове. Вот она гостит у родственников, участвует в похоронах брата, протирает портрет покойного мужа, покупает подарок для своей дочери, приехавшей ее навестить, убирается в доме, готовит еду, кормит своих сыновей-подростков, ложится с ними спать, закрывая всех троих одним войлочным одеялом. Эта нелегкая крестьянская жизнь усугубляется беспокойством за судьбу дочери, которая в 16 лет вышла замуж за заезжего водителя грузовика, оказавшегося истязающим ее наркоманом. Кроме того,  Фатима глухонемая или болеет каким-то тяжелым заболеванием и вместо речи издает звуки, похожие на стоны раненой птицы. К счастью, окружающие хорошо понимают ее язык.

Судя по возрасту сыновей, героине никак не должно быть больше 40 лет. Но на крупных планах ей можно накинуть еще лет двадцать сверху. Поражает энергия этой худенькой женщины, на которой держится огромное хозяйство и ответственность за судьбу детей. Фатима бодра и не вызывает слезливую жалость. Но скажу откровенно: наблюдать за ее жизнью 70 минут тяжело, несмотря на прекрасную операторскую работу и живописные кадры природы и быта. В душе Фатимы ничего не меняется, только прибавляется забот. Возможно, главный посыл фильма в том, чтобы зритель научился ценить то, что он имеет.

Режиссер фильма «Вся Фатима» Мехди Заманпур родился в столице провинции Мазендеран г. Сари в 1975 году. Имеет степень магистра режиссуры Института Радио и Телевидения. Снимает кино с 2004 года и является обладателем целого ряда наград международного уровня, в том числе «Хрустального симорга» на фестивале Фаджр в Иране (2012).

В конкурсе короткометражных документальных фильмов на КФМК был фильм «ПАРИЗАД». Его героиня живет в уединенном месте в горах на границе останов Семнан и Мазендеран и тожев одиночку справляется с бытовыми проблемами. Но фильм не оставляет столь тяжелого чувства, как предыдущий. Пожилая женщина по имени Кешвар («Страна») не поддается на уговоры детей бросить хозяйство и уехать в город.  Ей нравится жить в своем доме-пещере, доить любимую корову, ухаживать за небольшим садом, собирать лекарственные травы, а главное – заниматься плетением ковриков-гелиджей на древнем станке в своей ткацкой мастерской.  Она верит, что это дело завещано ей таинственным духом этих мест – прекрасной пери. Легенда гласит, что к ней устремлялся каждый, кто слышал ее голос, но, едва мелькнув, пери скрывалась в своей волшебной пещере. И все же однажды влюбленный пастух искусной игрой на флейте смог выманить ее оттуда и завоевать ее сердце. У этой счастливой пары родились дети, потомки которых веками заселяли окрестные горы. Жители деревни, где ткет свои коврики Кешвар, так и называют себя  – «паризад» («потомки пери»).

Этот поэтичный фильм снят телевидением провинции Семнан в 2020 году. Режиссер, а также сценарист и оператор этой картины Мехди Имани Шахмири родился в 1988 году. Имеет степень бакалавра кинорежиссуры и степень магистра телепроизводства. Занимается теоретическими исследованиями в области кино, параллельно снимая и продюсируя документальные и игровые проекты. К сожалению, режиссер Шахмири из-за пандемии  не смог приехать в Россию, чтобы представить свою работу. Генеральному консулу Исламской Республики Иран в Казани торжественно вручили присужденный картине «Паризад» приз за «Лучший короткометражный документальный фильм».

Вера в пери, джиннов, талисманы и колдовские чары  в душе иранцев очень жива. В программу «Россия – Исламский мир» на Казанском фестивале был включен полнометражный (90 мин.) игровой фильм «ШКУРА», действие которого происходит в  азербайджанской деревне на севере Ирана.  Конечно же, в этой деревне есть мечеть, жители соблюдают уразу и всей деревней отмечают праздник разговения, по мусульманским обрядам хоронят усопших под руководством местного муллы.

Но в деревне есть и другие авторитеты – колдуны и ведьмы, одной из которых является Мархамат, мать главного героя (Нарджес Деларам).  

40-летний Араз (Джавад Гамати)  живет в доме своей матери, где хранится множество  предметов, тайную силу которых знает только она и веселый колдун на другом конце деревни. Старик берется помочь Аразу избавиться от ведьмовского заклятия, которое мешает  ему отделиться от матери и соединиться с возлюбленной – прекрасной белокурой девушкой-христианкой.

У колдуна есть свои чудодейственные предметы, среди которых шкура гигантского льва, способная преображать сознание.  Колдовство подействовало  – девушка стала проявлять к Аразу живой интерес, отвергая ухаживания его соперников. Но некогда могущественная Мархамат стала быстро чахнуть.  И перед Аразом встает  дилемма  – сохранить здоровье матери или стать мужем своей избранницы. Араз мечется, пытаясь понять, где добро, а где зло. Порой он перестает отличать реальность от снов и галлюцинаций.  Вместе с ним мы слышим странные звуки и голоса, видим таинственные световые пятна и тени, шарахаемся от обычных предметов, возникших в неожиданном месте. И испытываем, как и Араз, чувство радости и облегчения, когда девушка, избавившись от действия чар, сама приходит на помощь больной Мархамат.

Фильм «Шкура» создали братья-близнецы из Тебриза Бахман и Бахрам Арк, выпускники Иранской национальной киношколы. Они родились в 1989 году и уже много лет совместно пишут сценарии и снимают фильмы, хотя сначала Бахман изучал рисование, а Бахрам – дизайн ковров. Художественное образование сказывается в необычной стилистике кинопроизведений братьев Арк.  Их короткометражный фильм «Животное» (2017) получил 2-ю премию (2-ndCinefondation) в Каннах, а «Шкура» стала обладателем сразу нескольких наград на 38-м Международном фестивале «Фаджр» в Иране – за лучший костюм, лучшую музыку (композитор Бамдад Афшар), лучший монтаж и лучший адаптированный сценарий.  

В специальную программу «Россия – Исламский мир» был включен показ игрового фильма  «ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ СОБАКИ НЕ СПАЛИ»  (91 мин., Афганистан, Иран). Режиссер этой картины Рамин Расули – афганец, родившийся в Герате в 1978 году, получивший образование в Иране и ныне живущий в Нидерландах. Это его дебютная полнометражная работа, которую он снял в Тегеране, совместно с продюсером Сиявашем Хагиги, своим земляком. Съемки проводились летом 2019 года. Фильм был закончен в 2020 году, когда в мире еще никто не мог предположить, что талибы снова придут к власти в Афганистане. Но события, происходящие в фильме, показывают, что сами афганцы были к этому готовы, и большинство из них относились к этой перспективе как к «неизбежному злу».

Действие фильма разворачивается в одной из глухих провинций, находящейся под властью талибов. После крушения подбитого талибами вертолета, афганская деревенская девушка, везущая хворост на своем ослике, видит американского солдата, лежащего без сознания на песке.  Подойдя поближе, она обнаруживает, что это женщина. Человеколюбие заставляет ее оказать раненой помощь –  афганка прячет американскую летчицу в своей глиняной хижине и вызывает доктора, который предупреждает, что талибы ищут пилота и прочесывают все дома. Девушка перекрашивает американке волосы в черный цвет и натягивает на нее бурку. К сожалению, дальше эта сюжетная линия прерывается, и мы больше не увидим ни похожую на куклу Барби американскую летчицу,  ни афганскую пастушку, которая среди пыльных песков умудряется сохранить идеально чистым свой расшитый шелком бирюзовый костюм.

Но в фильме много других героев, которые погружают в тяжелую афганскую действительность. Это яркие и колоритные образы: осиротевший подросток-птицелов, сделавший своим домом брошенный американцами танк; старьевщик, который покупает у него птиц и помогает достать недостающие детали к танку;  сельская учительница, которая учит девочек во дворе своего дома, так как их школа недавно сгорела.

Жители деревни не любят талибов, но также не верят, что американцы могут реально помочь наладить жизнь в их стране. Они понимают, что можно надеяться только на себя. Но при этом среди них царит всеобщее недоверие, даже между друзьями и близкими людьми. И для этого есть основания. Оказывается, что старьевщик, которого живущий в танке подросток считал своим другом, знал о готовящемся талибами поджоге школы и не помешал им в ту ночь, «когда собаки не спали». В деловитом губернаторе провинции, торжественно приехавшем из Кабула, учительница узнает талиба, который 20 лет назад казнил ее молодого мужа. Она чудом проникает в кабинет губернатора с заряженным пистолетом, собираясь совершить над убийцей самосуд, но отказывается от своего решения, поняв, что он действовал не по своей воле и его смерть только усугубит ситуацию в провинции.  

Можно спорить о художественных достоинствах фильма, но идеи и образы в нем патогномоничны для истерзанного войнами населения Афганистана. Посмотревшая эту картину политолог и кинообозреватель Дарья Митина, кстати, имеющая афганские корни, сказала: «Боюсь, это последний на долгое время опыт ирано-афганского кинематографического сотрудничества   –  с приходом талибов афганский национальный кинематограф временно сойдёт на нет, переместится в эмиграцию.  Не исключаю, что многие афганские режиссеры найдут пристанище именно в Иране».

А вот какими впечатлениями московская гостья Казанского фестиваля Дарья Митина поделилась, посмотрев двухчасовой иранский триллер «Утопающие», еще один фильм из программы «Россия – Исламский мир»: 

 – Мне кажется, что режиссер Мохаммад Карт, полнометражный дебют которого мы сегодня смотрели – это большая надежда  иранского кинематографа.  Эту фамилию мы еще неоднократно услышим, поэтому ее нужно запомнить.  Это великолепное кино на стыке жанров – и социальная драма, и криминальная драма. Режиссеру удалось показать все пласты проблем, которые существуют в современном иранском обществе.  С одной стороны, это проблема предрассудков, абсолютизации традиций.  Сюжетная линия закручивается вокруг якобы обесчещенной женщины, которую сняли на видео в бассейне. Но по европейской системе координат – ничего не произошло!  То есть для европейца, незнакомого с основами социального иранского устройства, даже будет непонятно, из-за чего весь сыр-бор.  Что касается криминальной драмы, она здесь построена по всем голливудским лекалам.  Режиссер мастерски владеет этим голливудским киноязыком. А социальная драма, отраженная в фильме – это тотальная наркотизация иранского общества.  Это огромная проблема, которую поднимают в своих фильмах многие иранские кинорежиссеры. Здесь она идет фоном…

Главный герой фильма водитель Ходжат (Джавад Эзати) несколько лет назад был обвинен в перевозке наркотиков, которые ему кто-то подкинул в багажник. Выйдя из тюрьмы, он вынужден спасать от нее старшего брата, хозяина зурхане Хашима (Амир Агайи), который в порыве ревности убил свою молодую жену Парване (Танназ Табатабаи) после того, как кто-то распространил в сетях ее откровенные видео на занятиях в женском бассейне. Хашиму грозит смертная казнь. Отец убитой готов простить зятя, если найдется заказчик этой грязной игры. И Ходжат вместе с ближайшим другом и деловым партнером своего брата начинает расследование. Оно привело его не только в самую гущу бандитского Тегерана, но и заставило пересмотреть свое отношение к жизни и самым близким людям.

Фестивальное имя фильма («Утопающие» / “Drown”) не совпадает с экранным, которое на английском языке выглядит как”ButterflyStroke”, («Удар бабочки»). Это же название на персидском языке звучит совсем по-другому ­– «Шена-е парване» «شنای پروانه», т.е. «Заплыв Парване».  Название многозначно: имя Парване в переводе с персидского означает «бабочка», что на английском звучит как «баттерфляй». Стиль плавания «баттерфляем» подразумевает резкий удар по воде обеими руками вперед, не глядя перед собой – что и пришлось делать главному герою, плывя по перипетиям жизни в криминальном мире.

Мне бы очень хотелось, чтобы этот фильм посмотрели читатели нашего журнала, поэтому я не буду рассказывать, чем все закончилось. Но приведу первые отзывы российских зрителей. Едва прошли конечные титры, я подошла с микрофоном к женщинам в первом ряду.

– Вы посмотрели фильм «Утопающие». Какие у вас впечатления?

– Очень интересный, глубокий фильм.  Я поняла, что женщинам в Иране все-таки не очень-то просто живется.  У нас вот они спокойно могут ходить в бассейн, работать тренерами, плавать вместе со всеми, нет никаких запретов. А там из-за этого совершилось убийство! И каких только потом преступлений не открыл брат убийцы, пытаясь его оправдать!  А, узнав правду, фактически вынес ему приговор, не стал его вызволять из тюрьмы. Этот фильм заставляет думать.

– Вы сочувствовали Ходжату - главному герою?

– Еще бы! Видите, я вся красная! Весь фильм переживала за него, – сказала Фейруза Муслимова, сотрудник детского журнала.

– Здесь есть очень глубокая мысль: в мире криминала никому нельзя верить – ни родным, ни близким друзьям.  Там каждый за себя.  И посмотрите, чем занимаются персонажи этого фильма – торгуют наркотиками, алкоголем. Разве можно мусульманам заниматься такими делами?!  За это Аллах и покарал их, - сказала Дина Файзуллина, пенсионерка, раньше работавшая на заводе.

– Очень сложный фильм, – добавила ее подруга Рашида Камилова, тоже пенсионерка. – Каждая фраза в нем имеет значение – ничего нельзя упустить!  Но это не просто детектив. Фильм подводит к мысли, что человек сам отвечает за свои поступки перед Богом и людьми. Ну, и конечно,  было очень интересно узнать об Иране, какая у них там жизнь, какой язык. Он немножко похож на татарский. Мне понравилось, что иранцы уважают своих родителей, спрашивают  их мнение. В Иране, похоже,  те же  проблемы, которые есть и у нас. Например, незащищенность перед бандитами – полиция приезжает, когда уже все совершилось.

– А вы каждый год ходите на этот фестиваль?

– Да, уже 7-й год, наверно, хожу.  Мне очень интересно, как живут люди в других странах, какие там обряды, природа. Это не то, что телевизор, где через каждые 10  минут реклама. Здесь ты целиком погружаешься в другой мир, все воспринимаешь по-новому.

Своим свежим впечатлением о фильме «Утопающие» поделилась с нами кинодраматург и киновед, преподаватель ВГИКа Марика Чиркина-Геворкян:

– Фильм  захватывает с первых кадров. Поражает виртуозное ведение истории с неожиданными поворотами судьбы. Механизм детективного расследования очень тонко закручен, интрига затягивает зрителя в происходящее. Драма гибели Парване обнаруживает страшную тайну для главного героя. Автор выходит на уровень библейской притчи об Авеле и Каине, создает криминальную драму на самом высоком психологическом уровне, в центре которого вызревает внутриличностный конфликт младшего брата – Ходжата. Блестящая актерская игра, хорошая операторская работа и удачно выбранные локации в заданном пространстве фильма.

Низкий поклон создателям фильма! Больших успехов режиссеру Мохаммеду Карту и новых встреч с его фильмами. Очень желаю иранскому кинематографу и впредь идти своим путем, не сворачивать никуда в угоду зарубежным вкусам. Замечательные иранские фильмы могут вызывать понимание и сопереживание у зрителей любой страны.

Завершая свой рассказ об иранском кино на Казанском кинофестивале, хотела бы выразить пожелание видеть на этом престижном кинофоруме больше фильмов, созданных женщинами-режиссерами, тем более что они в настоящее составляют не менее 60 процентов иранских кинематографистов и успешно представляют свои творения по всему миру.

В публикации использованы фото автора, скриншоты фильмов, фотоматериалы пресс-службы КФМК

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs