Пакт Молотова – Риббентропа в историческом контексте

23 августа 1939 года в Москву прибыл германский министр иностранных дел Риббентроп. По итогам состоявшихся интенсивных переговоров в ночь с 23 на 24 августа между СССР и Германией был подписан договор о ненападении, известный как пакт Молотова - Риббентропа (по фамилиям подписантов). Его неотъемлемой частью был секретный протокол "о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе".

Договор по определению был призван на какое-то время оградить СССР от войны с Германией. Он был достаточно простым, состоял из семи статей и предусматривал, что стороны воздерживаются от нападения или каких-либо насильственных действий в отношении друг друга, не будут поддерживать ни в какой форме такого рода действия со стороны третьей державы, будут проводить консультации и информировать друг друга по вопросам, затрагивающим их общие интересы, не станут участниками группировок, прямо или косвенно направленных против другой стороны, будут разрешать возможные двусторонние споры или конфликты исключительно мирным путем. Договор заключался на десять лет с возможностью автоматического продления. Нападение Германии на СССР 22 июня 1941 года фактически перечеркнуло его.

Согласно секретному протоколу, Советский Союз в случае войны получал свободу действий в Финляндии, Эстонии, Латвии, Восточной Польше (Западной Белоруссии и Украине) и Бессарабии. В дальнейшем, и это подтвердили последующие события, предполагалось заключить с каждой из упомянутых стран договоры о взаимопомощи с вводом на их территории советских воинских подразделений для защиты их и собственно советских границ.

Сам советско-германский договор не был секретом, он был опубликован в газете "Правда" на следующий день после подписания - 24 августа. Текст же закрытого протокола был опубликован в 1990 и 1992 годах в изданиях МИД России "Год кризиса, 1938-1939 гг." и "Документы внешней политики СССР, 1939 г." с копии, хранившейся в архиве министерства.

Кстати, до сих пор не утихают споры относительно подлинности секретного протокола. Долгое время сам факт его существования оставался в глубокой тайне. Как отмечалось в выводах Комиссии по правовой и политической оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года во главе с А.Н.Яковлевым на втором Съезде народных депутатов СССР, хотя оригиналы протоколов не найдены ни в советских, ни зарубежных архивах, "комиссия считает возможным признать, что секретный дополнительный протокол от 23 августа 1939 года существовал…"

Заключение советско-германского договора вызвало бурную и в целом ожидаемую реакцию за рубежом. В компактном виде, как сформулировал директор Института всеобщей истории РАН академик А.О.Чубарьян, она выглядит примерно так: "…беспокойство в Лондоне и Париже, брожение и тревога в балканских, восточноевропейских и прибалтийских столицах, негативное восприятие среди европейской, да и всей мировой общественности, непонимание и растерянность в коммунистических партиях, которые в течение многих лет считали своей главной задачей борьбу с фашизмом"3.

Споры и суждения противоречивого характера не утихают и по сию пору. Это и неудивительно. Пакт был неординарным и неоднозначным демаршем.

Это был вынужденный для обоих участников шаг. Каждая из сторон извлекла из него как выгоды, так и потери.

Моральный и политический ущерб для СССР, заключившего договор с нацистским режимом, представляется очевидным. Советской да и мировой общественности было довольно сложно объяснить, чем был вызван такой неожиданный внешнеполитический поворот.

С другой стороны, и это, пожалуй, наиболее существенно, у Советского Союза, натолкнувшегося на неприятие Западом усилий по организации коллективного отпора агрессии и оказавшегося один на один с гитлеровской Германией, по сути, не было иного выбора. Договор был призван отсрочить неизбежное столкновение с нацистским рейхом и дать СССР возможность лучше подготовиться к этой схватке. Жесткий прагматизм в данном случае одержал верх над колебаниями идеологического и нравственно-политического характера. К тому же аналогичного рода пакты с Германией уже имелись у Англии, Франции и Польши, стремившихся канализировать агрессивный потенциал гитлеризма в направлении Советского Союза.

В условиях надвигавшейся войны и очевидной неготовности Англии и Франции к договоренности с СССР в Москве было решено принять настойчиво продвигавшееся Германией предложение в направлении улучшения отношений между двумя странами. Причем германские дипломаты не скрывали, что Берлин настроен на далеко идущие уступки пожеланиям Советского Союза. Германское руководство явно торопилось с заключением политического соглашения. На то были свои причины. Как явствует из многочисленных документов, в Германии готовились к скорому нападению на Польшу и, соответственно, к войне с Англией и Францией, связанными с Варшавой гарантиями безопасности. Желая избежать войны на два фронта, германское руководство стремилось обезопасить себя на Востоке и в этих целях добивалось соглашения с СССР.

17 августа германский посол Шуленбург передал в Москве предложение заключить с СССР договор о ненападении сроком на 25 лет, предоставить совместно с СССР гарантии Прибалтийским странам и использовать свое влияние для улучшения отношений СССР с Японией.

Москва оказалась перед непростым выбором. К тому времени советское руководство располагало сведениями о плане и сроках нападения Германии на Польшу. Это означало, что германские войска, наступая на Польшу, беспрепятственно вышли бы к советским границам, что усиливало бы непосредственную военную угрозу для СССР. Не будем забывать, что реальные опасения внушала Москве и ситуация на Дальнем Востоке, где у границ СССР была сосредоточена мощная группировка Квантунской армии Японии. Все это создавало для Советского Союза угрозу войны на два фронта.

В период между 18 и 23 августа немцы настойчиво добивались согласия Москвы на приезд министра иностранных дел Риббентропа для подписания договора. 21 августа Гитлер обратился с личным письмом к Сталину по этому вопросу. После некоторых колебаний, мотивированных желанием несколько оттянуть развитие событий, советская сторона ответила согласием.

Состоявшийся 23 августа визит в Москву Риббентропа завершился подписанием двустороннего договора о ненападении.

Советско-германский договор 1939 года стал, безусловно, значимой вехой в развитии обстановки в Европе в предвоенный период. Он знаменовал собой, по определению академика А.О.Чубарьяна "резкий и кардинальный поворот во всей советской внешнеполитической стратегии". Первоначальная ставка Москвы на создание системы коллективного отпора агрессии уступила место линии на поиск договоренностей с Германией в расчете отсрочить столкновение с Третьим рейхом, лучше подготовиться к реально становящейся неизбежной схватке.

Факт остается фактом: договор позволил СССР выиграть около двух лет для укрепления обороноспособности и подготовки к неизбежному вооруженному столкновению с Германией (другой вопрос, вызывающий споры, - насколько эффективно это время было использовано), западная граница СССР была отодвинута в среднем на 300 километров, западные районы Украины и Белоруссии были объединены с остальной частью этих республик.

Вынужденный характер пакта 1939 года признавал и такой маститый и не склонный к симпатиям по отношению к нашей стране политик, как У.Черчилль, который отмечал в своих мемуарах: "Если у них [у русских] политика и была холодной и расчетливой, то она была в тот момент в высокой степени реалистичной".

Не выдерживают критики и попытки представить пакт как некий "сигнал" или "причину" начала Второй мировой войны. Что касается причин конфликта, то их прежде всего следует искать в порочности созданной по итогам Первой мировой войны Версальской системы, а также в агрессивной сущности нацистской идеологии. Сигналом же, развязавшим руки агрессору, послужила политика "умиротворения" Гитлера, кульминацией которой стал мюнхенский сговор 1938 года - задолго до заключения советско-германского договора.

В 2019 году министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил в этой связи: «Мы наблюдаем в последние годы, как начинается настоящая историческая агрессия против России. Нашу страну, наш бывший Советский Союз, в котором все республики так много сделали для победы над фашизмом, обвиняют чуть ли не в том, что мы вместе с Гитлером несем равную ответственность за развязывание Второй мировой войны. Я считаю, что та дискуссия, которая разворачивается в последние годы, стимулирована нашими западными коллегами. Они начинают без зазрения совести перевирать историю, хотят в истории видеть только то, что выгодно им, и молчать про то, что их предшественники делали на своих высоких постах накануне Второй мировой войны.

Подготовил Петр Журавлев по материалам журнала «Международная жизнь», МИД России.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs