Мировое сообщество стало на шаг ближе к «вакцине» от киберпреступности

Пандемия COVID-19 вынудила человечество «нырнуть» в виртуальное пространство и перевести экономическую и повседневную жизнь на цифровые рельсы. Преступность, динамично адаптировавшись под современные условия, бросилась задействовать информационно-коммуникационные технологии (ИКТ) в своих целях. Фишинг, программы-вымогатели, DDos-атаки и кибератаки не покидают информационные сводки и стали неотъемлемой частью нашей жизни. В эпоху безудержной цифровизации результаты компьютерных атак могут быть весьма разрушительными и приводить к катастрофам, затрагивающим вопросы обеспечения национальной безопасности. При этом подавляющая часть деятельности киберпреступников по-прежнему сводится к извлечению финансовой выгоды. Пандемия придала им новый импульс и обнажила давно назревшие проблемы. Во многом они связаны с несовершенством национального законодательства государств и текущей системы международного сотрудничества в данной области. Действующие многосторонние инструменты были созданы 10-20 лет назад и объективно не поспевают за деятельностью киберкриминала. Далеки от идеала и двусторонние каналы взаимодействия между правоохранительными органами государств. Особенно это заметно, когда преступления совершаются за считанные минуты, а ответ на запрос в получении электронных доказательств может идти от пары недель до двух-трех лет.

Поэтому неудивительно, что в последние годы существенно возрос ущерб от информационной преступности. Ее масштабы поражают. Если в 2018 г. Генеральный секретарь ООН А.Гуттереш отмечал, что годовой ущерб от киберпреступности составляет 1,5 триллиона долларов США, то в 2021 г. эта цифра может достичь 6 триллионов. Учитывая, что многие компании и государства привыкли не сообщать о таких инцидентах, реальные показатели могут быть существенно выше. При этом специфика ИКТ-преступлений заключается в том, что они совершаются дистанционно, зачастую с территории других стран, и ни одно государство в мире не способно в одиночку бороться с ними.

С этим пониманием Россия первой подняла на главной переговорной площадке планеты – ООН – вопрос разработки под ее эгидой практического механизма, сфокусированного на преступлениях в сфере использования ИКТ, направленного на борьбу с ними и носящего по содержанию всеобъемлющий характер. Главный посыл – всем миром «навалиться» на киберкриминал, серьезно затруднить деятельность злоумышленников и не оставить им лазеек для того, чтобы уйти от правосудия, даже если цепочка событий задействует юрисдикцию нескольких государств с различающимися правовыми системами из разных регионов планеты. Многие развивающиеся государства серьезно страдают от этого феномена, но не в силах бороться с ИКТ-преступлениями в одиночку. С учетом того, что аналогичный путь прошли Конвенция ООН против коррупции (КПК) и Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности (КТОП), создание универсальной конвенции по борьбе с информационной преступностью ими воспринимается положительно.

Однако сначала эта идея натолкнулась на серьезное противодействие западных государств, которые почти двадцать лет усиленно продвигают в качестве некоторого «золотого стандарта» в этой сфере Конвенцию Совета Европы о компьютерных преступлениях 2001 г., более известную как Будапештская конвенция. Ее участниками стали 65 государств. Россия и большинство государств-членов ООН не стали подписывать данную конвенцию ввиду ее серьезных недостатков, главными из которых является малое количество составов преступлений (всего 9), отсутствие официальной статистики применения, а также высокий риск нарушения принципа государственного суверенитета и фундаментальных прав и свобод человека государства-участника этой конвенции под предлогом борьбы с киберпреступностью (статья 32 «b» о трансграничном доступе к информации).

При этом апологеты Будапештской конвенции в течение долгого времени блокировали любую дискуссию в ООН по разработке единых стандартов в этой сфере, заявляя о безальтернативности своего детища. Поэтому реальное сотрудничество между государствами хоть и двигалось вперед, но не на нужных скоростях, а в политическом плане даже буксовало. Результатом этого стало появление локальных законодательных инициатив и механизмов в различных странах мира, фрагментация международного сотрудничества и как итог резкий всплеск незаконных действий в информационной сфере.

Россия смогла изменить эту негативную тенденцию, предложив международному сообществу идею создания полноценной переговорной площадки по разработке первой в истории киберконвенции ООН. Итогом этого стало учреждение резолюцией Генассамблеи ООН 74/247 от 27 декабря 2019 г. Специального межправительственного комитета экспертов по разработке под эгидой ООН всеобъемлющей международной конвенции о противодействии использованию ИКТ в преступных целях (далее – Спецкомитет). Соавторами документа стали 47 государств, хотя годом ранее на профильных площадках об идее разработки глобальных документов могли сказать в микрофон буквально 5-10 делегаций.

Причем и здесь некоторые западные партнеры первое время пытались заблокировать переговоры, используя процедурные приемы и апеллируя к угрозе пандемии. Однако исход политических дискуссий и голосований на площадке ООН в Нью-Йорке наглядно продемонстрировал, что весь мир нуждается в выработке глобального договора в этой сфере, чтобы получить в руки эффективный механизм для обуздания киберугроз, и ждать он уже не может.

Оттого поменялся и переговорный фон. Несмотря на жесткость позиций разных делегаций, неформальные консультации по будущей конвенции обусловили запуск диалога с прицелом на выход на серьезные политические договоренности. Вопрос стоял уже не о том, нужна ли конвенция, а как быстро и эффективно ее разработать. В рамках подготовки к организационной сессии Спецкомитета (10-12 мая 2021 г.) российская делегация во главе с заместителем директора Департамента международной информационной безопасности МИД России Д.В.Букиным провела несколько раундов переговоров с представителями Госдепа США, которые ранее выступали против создания данной переговорной площадки. Однако в этот раз диалог между странами позволил выйти на компромиссный текст проекта резолюции по модальностям работы Спецкомитета, который и лег в основу принятой консенсусом резолюции Генассамблеи ООН 75/282.

При этом были попытки перенести рассмотрение упомянутого проекта резолюции, дважды менялись даты проведения организационной сессии Спецкомитета под предлогом пандемии, однако результат оказался неизбежен – разработка универсальной конвенции по ИКТ-преступлениям запущена по инициативе России и в интересах всего международного сообщества. Это стало серьезным дипломатическим достижением на направлении противодействия киберпреступности и доказательством того, что наша страна вносит весомый вклад в дело борьбы с ней.

Экспертам правоохранительных органов и дипломатам государств-членов ООН предстоит фактически за 2 года разработать глобальную конвенцию с участием всех заинтересованных сторон и представить ее Генассамблее ООН на рассмотрение и утверждение уже в 2023-2024 годах в ходе ее 78-й сессии. Для этих целей Спецкомитет проведет 7 субстантивных сессий: 4 – в Нью-Йорке, 3 – в Вене. Первая встреча намечена на 17-28 января 2022 года.

Сложный и широкий характер переговоров, при которых число встреч значительно возросло, обусловил активное привлечение к ним молодых дипломатов Департамента международной информационной безопасности МИД России – второго секретаря Л.Б.Чернышевой, третьих секретарей А.М.Кусаева и А.М.Хамидуллина. Обыденной практикой стало проведение ими региональных и двусторонних неформальных встреч и презентаций российских инициатив, подготовка необходимых документов, которые потом получат статус документа ООН. Значительное время было отдано публичным выступлениям, иногда вступая в полемику с маститыми оппонентами и выходя из нее победителями. Близость молодого поколения дипломатов к ИКТ-среде, пониманию ее специфики позволили точно донести до делегаций других государств суть проблемы и четкую аргументацию, что в итоге сыграло свою положительную роль. Это доверие молодежь оправдала.

Существенный вклад в осуществлении российской дипломатии на этом направлении внесли представительства России при ООН в Нью-Йорке и при международных организациях в Вене во главе с В.А.Небензей и М.И.Ульяновым соответственно. Вместе с экспертами данных постпредств была проделана огромная переговорная работа, которая убедила страны, что для России это не рядовой процесс, а один из приоритетов государственной и международной политики, обусловленный насущной и реальной проблемой киберпреступности. Все вместе это позволило отвести международное сообщество от прежнего градуса политической конфронтации и перейти к профессиональному и конструктивному диалогу в столь непростой теме.

Следующим шагом после создания и запуска переговорной площадки по разработке глобального договора по борьбе с ИКТ-преступлениями встал вопрос о ее наполнении. Практика разработки таких документов обычно сводится к двум путям – предложению первоначального проекта конвенции или обсуждению ключевых параметров и скелета будущего механизма, который позже будет дополняться предложениями делегаций. С учетом сжатых сроков, отведенных Спецкомитету на разработку конвенции, Россия выбрала первый вариант.

Для этого 27 июля 2021 г. в Вене российская межведомственная делегация во главе с заместителем Генерального прокурора Российской Федерации П.П.Городовым внесла в Спецкомитет российский проект первого в истории универсального договора по борьбе с киберпреступностью в качестве вклада в его работу. Документ передан руководству Управления ООН по наркотикам и преступности, которое курирует проблематику борьбы с информационной преступностью и выполняет функции секретариата Спецкомитета, а также Председателю Спецкомитета, Постпреду Алжира при международных организациях в Вене Ф.Мебарки. В представлении проекта приняли участие Постоянный представитель России при международных организациях в Вене М.И.Ульянов и Д.В.Букин.

Таким образом, Российская Федерация, которая в 2019 г. инициировала создание переговорной площадки по этой теме, первой субстантивно наполнила процесс разработки столь необходимого международного договора. В настоящее время ведется распространение документа с целью подготовки к первой субстантивной сессии Спецкомитета. Теперь делегациям будет от чего отталкиваться уже в самом начале его работы, что значительно упростит жизнь как делегациям стран, ведущим мировым экспертам, так и Управлению ООН по наркотикам и преступности, существенно сократив его расходы.

Разработка российского проекта конвенции была осуществлена ведущими экспертами страны в рамках созданной под эгидой Генеральной прокуратуры Российской Федерации Межведомственной рабочей группы по информационной преступности.

Документ является новаторским и имеет ряд существенных преимуществ по сравнению с существующими инструментами. В нем нашли отражение 23 состава преступлений, которые включают основные и актуальные тенденции этой сферы. Сюда относится несанкционированный доступ к персональным данным, незаконный оборот наркотиков, оружия, вовлечение несовершеннолетних в противоправную деятельность, склонение к самоубийству, незаконное распространение фальсифицированных лекарственных средств и медицинских изделий, кибертерроризм, реабилитация нацизма и многое другое.

В документе использованы хорошо знакомые государствам положения КПК, КТОП и Будапештской конвенции. Это позволит не менять уже устоявшиеся элементы и правила функционирования международного сотрудничества, а лишь дополнить их спецификой ИКТ-среды и упростить внедрение в национальное законодательство государств. Предусмотрен широкий понятийный аппарат, порядок оказания правовой помощи по уголовным делам, включая выявление, арест, конфискацию и возврат активов. При этом прописаны столь необходимые сейчас экстренные механизмы взаимодействия, значительно повышающие скорость и эффективность работы правоохранительных органов при расследовании киберпреступлений, требующих мгновенной реакции и взаимодействия с другими странами.

Важным достижением при разработке проекта конвенции стало соблюдение баланса в вопросах защиты персональных данных, уважения государственного суверенитета и прав человека. При этом документ учитывает активное применение современных технологий, например, для проведения допросов и иных процессуальных действий, ранее не доступных для профильных экспертов. В отношении лиц, подозреваемых в совершении преступлений и запрашиваемых к выдаче, зафиксирован принцип «либо выдай, либо суди» – один из «столпов» международного уголовно-правового сотрудничества.

Для развивающихся государств, которые оказались наиболее уязвимы в цифровой среде и нуждаются в серьезной поддержке, проект создает прочную международно-правовую основу оказания им широкой технической помощи, включая подготовку кадров и материальную поддержку в вопросах борьбы с преступлениями в сфере использования ИКТ. В условиях цифрового разрыва этот вопрос является для них не просто наиболее желанным и поднимаемым в ООН, а даже залогом стабильного и поступательного экономического развития.

Для некоторых участников Будапештской конвенции перспектива наличия сразу двух документов – универсального и регионального – не является проблемой, наоборот – для правоохранительных органов появится более широкий выбор инструментариев, чтобы найти, задержать и осудить преступников. Поэтому есть шанс в ходе переговоров выйти на компромиссные развязки по итоговому документу.

С учетом специфики темы и разницы в подходах Россия готова к получению замечаний и предложений по данному документу от всех заинтересованных сторон, чтобы вместе выходить на создание действительно эффективного и отражающего текущие реалии инструмента по борьбе с информационной преступностью. Сейчас для всех нас появился исторический шанс объединить усилия и сделать большой шаг вперед в борьбе с общим врагом. Рассчитываем, что представленный проект конвенции позволит объединить и направить усилия мирового сообщества на выработку практических решений в этой области.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs