Выступление Сергея Лаврова на форуме «Примаковские чтения»

Уважаемый Александр Александрович,

Уважаемые дамы и господа,

Друзья,

Признателен за приглашение в очередной раз выступить на «Примаковских чтениях». Это одна из наиболее авторитетных (хотя, наверное, самая молодая) международных площадок заинтересованного, профессионального диалога. Хотел бы поблагодарить руководство ИМЭМО за инициирование этой площадки и за организационную работу, проделанную для подготовки нынешней встречи, несмотря на пандемические ограничения.

Приветствую всех участников форума – представителей российского и зарубежного экспертно-политологического сообщества. Диалог на нынешнем этапе по всем вопросам «мироздания» крайне необходим.

Чтения неразрывно связаны с интеллектуальным наследием Е.М.Примакова – великого государственного деятеля.  Именно в его бытность Министром иностранных дел Российской Федерации были заложены принципы современной внешней политики нашей страны – самостоятельность, прагматизм, многовекторность, уважение международного права, открытость к сотрудничеству со всеми, кто готов это делать на равноправной, взаимоуважительной основе. Эти принципы легли в фундамент Концепции внешней политики Российской Федерации, которая была одобрена в 2000-м году после избрания Президентом России В.В.Путина и впоследствии модифицировалась. Сейчас действует её редакция от 2016 г. Но все эти принципы, перечисленные мной, которые были сформулированы академиком Е.М.Примаковым, сохраняют свою преемственность.

Для России важное преимущество заключается в том, что упомянутые принципы позволяют нам обеспечивать предсказуемость и устойчивость нашей внешней политики. Это особенно важно в условиях, когда вся мировая система переживает крайне противоречивый этап своего развития, находится в состоянии повышенной турбулентности. Но, как гласит китайская мудрость, нынешний момент открывает большие возможности, которыми важно воспользоваться на благо развития сотрудничества в интересах всех народов мира. Мы видим, как укрепляются позитивные тенденции. Прежде всего упомянул бы в этом ряду укрепление новых центров экономического и политического влияния, демократизацию межгосударственных связей в целом. Этот процесс, кстати, был «предсказан» еще в середине 1990-х Евгением Максимовичем в его концепции формирования многополярного мира.

Россия будет активно способствовать продолжению мирных перемен в направлении полицентричности, основанной на коллективном лидерстве ведущих государств в решении глобальных проблем. Но мы реалисты и не можем игнорировать упорное, я бы даже сказал, агрессивное нежелание наших западных коллег признавать эту объективную действительность как она есть. Не можем игнорировать стремление коллективного Запада обеспечить себе привилегированное положение на мировой арене, чего бы это ни стоило. Индикатором состояния умов в ведущих странах Запада станут итоги предстоящих саммитов «семерки», НАТО и в формате США-ЕС.

Не только Россия, но и многие другие сталкиваются с тем, что представители Запада не готовы к честному диалогу, основанному на фактах, предпочитают действовать в духе «хайли лайкли». Примеров такого подхода множество. Это, безусловно, подрывает доверие к самой идее диалога как способа урегулирования разногласий и размывает возможности дипломатии как важнейшего инструмента внешней политики.

Тем более нерациональным, бесперспективным выглядит то рвение, с которым западные коллеги взялись за продвижение печально известной концепции «миропорядка, основанного на правилах». Правила всегда нужны. Напомню, что Устав ООН – это тоже свод правил, но правил универсально принятых, согласованных всеми членами международного сообщества, никем не подвергаемых сомнению. Это называется международным правом. Устав ООН – основная часть международного права, его фундамент. Наши западные коллеги, когда уходят от использования термина «международное право» и применяют выражение «миропорядок, основанный на правилах», имеют в виду совсем другое: выработку в западноцентричных форматах неких концепций, подходов, выдающихся потом за идеал мультилатерализма, за истину в последней инстанции. Такие действия предпринимаются в сфере химического оружия, в сфере журналистики, в сфере кибербезопасности, международного гуманитарного права. По всем этим вопросам существуют универсальные организации, но наши коллеги, прежде всего в ЕС, а также в США, хотят продвигать свою концепцию по каждому из этих направлений. На вопрос, почему не делать это в высшей структуре мультилатерализма – в ООН, ответа ясного нет. Нам понятно, что, конечно, гораздо сложнее продвигать какие-то свои инициативы, достигать договоренностей в универсальном формате, где есть не только «послушные» члены западного клуба, но есть Россия, Китай, Индия, Бразилия, африканские страны. Посмотрим, как эта концепция «миропорядка, основанного на правилах» будет преломляться в результатах уже объявленных мероприятий, включая т.н. саммит демократий, анонсированный Президентом США Дж.Байденом, а также инициативы в сфере мультилатерализма, объявленные Президентом Франции Э.Макроном и рядом других лидеров.

Убежден, что мы не можем игнорировать непреложный факт, заключающийся в том, что нынешнее мироустройство – это сумма договоренностей держав-победительниц во Второй мировой войне. Россия будет возражать тем, кто хочет подвергнуть сомнению итоги этой войны. Мы не можем и не будем подыгрывать тем, кто хочет попытаться обратить вспять естественный ход истории. У нас, кстати, нет сверхдержавных амбиций, как бы кто-то ни убеждал себя и всех остальных в обратном. У нас нет и того мессианского задора, с которым западные коллеги пытаются распространить на всю планету свою ценностную, «демократизаторскую» повестку. Нам давно уже понятно, что навязывание извне моделей развития ни к чему хорошему не приводит. Посмотрите на Ближний Восток, Север Африки, Ливию, Йемен, Афганистан.

Специфика текущего момента в том, что пандемия коронавируса существенно ускорила ход событий, при этом не только не разрешила имеющиеся проблемы, но и породила новые вызовы. Имею в виду всеобщий экономический спад, разрыв производственно-сбытовых цепочек, усиление настроений изоляционизма, геополитический оппортунизм. При этом эта общая беда через все эти обострившиеся проблемы стала напоминанием и о беспрецедентной взаимозависимости всех членов международного сообщества. Никто не может «отсидеться в тихой гавани». Наверное, это один из главных уроков, который нам нужно извлечь.

Россия выступает за сотрудничество со всеми, еще раз подчеркну, на основе взаимного уважения, равноправия, поиска баланса интересов. Мы видим самостоятельную ценность в каждом международном партнере – и в двусторонних делах, и в многосторонних сферах. Дорожим дружбой со всеми, кто отвечает взаимностью и готов искать честные договоренности, а не пытаться работать ультиматумами и односторонними требованиями.

Вопросы, которые мы готовы обсуждать, охватывают практически все актуальные сферы человеческой жизни: безопасность, торговля, охрана окружающей среды, климата, цифровая трансформация, искусственный интеллект и многое другое.

Россия продвигает свои подходы на пространстве Евразии. На принципах, упомянутых мной, функционируют Содружество Независимых Государств (СНГ), Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Евразийский экономический союз (ЕАЭС), Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). Эти объединения построены исключительно на принципах добровольности, равноправия и общей выгоды. Здесь нет «начальников» и «подчиненных». Все эти организации работают на созидательные цели и не направлены против кого бы то ни было, тем более не претендуют на распространение т.н. узко сформулированных ценностей на весь земной шар, требуя их соблюдения от всех без исключения государств, как мы это наблюдаем в ряде других интеграционных структур.

В числе наших безусловных приоритетов – укрепление всеобъемлющего взаимодействия с Китаем. В этом году мы отмечаем 20-летие большого двустороннего Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. В этом же ряду и углубление особо привилегированного стратегического партнерства с Индией. Именно так оно называется в документах, которые принимались на высшем уровне. Расширяем сотрудничество с членами АСЕАН, другими странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Делаем это в русле объединительной философии, лежащей в основе выдвинутой Президентом России В.В.Путиным инициативы содействовать формированию Большого Евразийского партнерства. Оно открыто для всех без исключения стран нашего общего Евразийского континента, принадлежность к которому резко увеличивает сравнительные преимущества в высококонкурентном мире для всех евразийских стран при понимании, что они будут пользоваться этими естественными, Богом данными преимуществами, а не пытаться проводить на континенте новые разделительные линии и углублять старые.

Концепцию, о которой я говорю - «Большого Евразийского партнерства» - в принципе поддерживают и Китай, и Индия. Она высоко оценена в рамках ШОС. Мы обсуждаем ее со странами АСЕАН. Открыты для разговора с ЕС как естественным соседом на этом огромном континенте.

Считаю, что такие форумы, как «Примаковские чтения», являются идеальными площадками для обсуждения идей, возникающих в этой связи. Наверняка, могут быть какие-то альтернативные подходы, но мы хотим, чтобы дискуссия была обращена в будущее в интересах всех стран этого огромного региона.

Россия будет продолжать активно содействовать решению международных конфликтов. Мы работаем в Сирии, помогаем восстановлению мирной жизни после того, как остановили кровопролитие в Нагорном Карабахе. Активно содействуем международным усилиям по урегулированию в Афганистане, Ливии, вокруг Ирана, на корейском полуострове, во многих других «горячих точках».

Говорю об этом не для того, чтобы привлечь внимание к нашим достижениям. У нас нет комплекса неполноценности (равно как и нет «комплекса полноценности» в мировой политике), но мы всегда готовы оказать помощь тем, кто в ней нуждается. Это наша историческая миссия, она уходит корнями в столетия нашей истории. Поэтому будем продолжать, в том числе и таким, на первый взгляд, нерешаемым проблемам, как ближневосточное урегулирование. Мы активно добиваемся скорейшего возобновления работы Квартета международных посредников, продвигаем Концепцию обеспечения коллективной безопасности в зоне Персидского залива. Открыты для скорейшей организации встречи лидеров Израиля и Палестины в Москве. По понятным причинам сейчас нужно дождаться результатов внутриполитических процессов в Израиле. Но, к огромному сожалению, наши многократные, многолетние напоминания о том, что нельзя продвигать Концепцию нормализации отношений между Израилем и арабами в ущерб палестинской проблеме, были проигнорированы. Думаю, что это одна из серьезнейших проблем, которая будет только усугубляться.

Активно продвигаем задачу согласования уже в многостороннем формате в рамках ООН правил ответственного поведения в информационном пространстве. Продвигаем сотрудничество в борьбе с коронавирусом. Хочу подчеркнуть, вопреки тому, что пытаются нам приписывать на Западе, мы неизменно заинтересованы в прагматичных, взаимовыгодных отношениях с кем бы то ни было, включая сам Запад – будь то США или их союзники по НАТО, или ЕС. Продвигаем целую серию инициатив по недопущению полного развала договоренностей и понимания в сфере разоружения, контроля над вооружениями, нераспространения после того, как американцы разрушили многие из договоров, например, Договор о РСМД. Мы предложили организовать добровольный мораторий на их развертывание, по крайней мере, в Европе. Несмотря на предложенные нами механизмы верификации такого моратория, Запад по-прежнему уходит от честного разговора, равно как натовцы уже больше двух лет просто забалтывают наши предельно конкретные предложения, нацеленные на деэскалацию, снижение военной опасности вдоль всей линии соприкосновения России и Североатлантического альянса.

Мы готовы к работе совместно с любым партнером, но никакой «игры в одни ворота» не будет. Ни санкции, ни ультиматумы не годятся для того, чтобы пытаться разговаривать с нами и достигать каких-то договоренностей.

В заключение процитирую Е.М.Примакова: «Сильная Россия сегодня не должна ассоциироваться с угрозой стабильности в мире. К выводу об опасности, исходящей от России, может привести только инерционность мышления…». Россия никогда не будет отворачиваться от своих коренных ценностей, будет верна духовным истокам, своей стабилизирующей роли в международной политике. Поэтому будем и далее делать все необходимое для твердого, но неконфронтационного продвижения наших национальных интересов, налаживания сотрудничества с самым широким кругом государств. Единственное что подчеркну – не надо принимать нашу готовность к диалогу с любым партнером за слабость. Президент России В.В.Путин не так давно в ответ на ультиматумы Запада подчеркнул, что «красные линии» в отношениях с зарубежными партнерами будем определять мы сами и прежде всего будем отстаивать свои взгляды на мироустройство, на то, как надо развивать международные отношения, в полном соответствии с теми принципами, ценностями, которые закреплены не в чьих-то узко согласованных документах, а в Уставе ООН.

Вопрос: Вопрос от руководителя форума «Диалог Европа-Россия», Федерального канцлера Австрийской Республики в 2000-2007 гг. В.Шусселя. Встреча лидеров России и США – это всегда значимое международное событие, которое вносит новые векторы в работу дипломатов, военных, бизнеса над конкретными вопросами. Не все встречи были успешными, как, например, последний саммит в Хельсинки с участием 45-го Президента США Д.Трампа. В этот раз, надеемся, всё может быть иначе. Президент США Дж.Байден заинтересован в вопросах контроля над вооружениями, возобновлении иранской ядерной сделки.

Каковы Ваши ожидания от возможной новой повестки дня после встречи двух лидеров в любых вопросах, в частности, киберпространство, автономное оружие, региональные конфликты в Афганистане, Сирии, Ливии, а также ситуация вокруг Северной Кореи?

С.В.Лавров: Рад приветствовать моего доброго друга В.Шусселя. Благодарю его за вопрос.

Мы неоднократно озвучивали нашу позицию в связи с предстоящим саммитом в Женеве 16 июня. У нас нет никаких завышенных ожиданий, иллюзий о том, что грядут некие «прорывы». Но есть объективная необходимость в обмене мнениями на высшем уровне о том, какие угрозы видят Россия и США как две крупнейшие ядерные державы на международной арене. Сам факт разговора лидеров двух ведущих ядерных держав, безусловно, важен. Всячески поддерживаем такой настрой наших американских коллег.

Понятно, что нормализация российско-американских отношений, подчеркну это еще раз, возможна исключительно при соблюдении принципов равноправия, взаимоуважения, невмешательства во внутренние дела друг друга. Это необходимое условие не только для поддержания нормального, предсказуемого и стабильного диалога (чего хотят американцы, по их заявлению), но это важно и для снятия накопившейся конфронтационности между нашими странами. Мы к такому честному разговору будем готовы.

Надеюсь, что при подготовке к саммиту те, кто сейчас занимается Россией в Администрации Дж.Байдена (раньше была «советология», сейчас – даже не знаю, возможно, «русология», а хорошо бы, если бы это была «русофилия»), оценят действия, интересы и позицию Российской Федерации, наши «красные линии», в конце концов, и сделают «работу над ошибками» прошлых лет, откажутся от ведения диалога исключительно с позиции претензий на гегемонию в мировых делах.

Понятно, что в любом случае диалог лучше, чем его отсутствие. Но если менталитет гегемона будет определять американскую позицию, если наши коллеги из США по-прежнему будут идти вслед за собственной пропагандой, оглушающей в том числе и американскую элиту, то многого ждать не приходится. В любом случае, откровенно обменяться мнениями на высшем уровне, даже при наличии расхождений, которые многим кажутся непреодолимыми, я считаю важным.

У нас совместный интерес в стратегической стабильности. У нас достаточно интенсивные контакты на тему того, как сейчас подходить к этому направлению мировой политики. Скажу прямо, мы выступаем за всеобъемлющий подход, учет в дальнейшем диалоге с США всех без исключения факторов, влияющих на стратегическую стабильность. Имею в виду ядерные и неядерные, наступательные и оборонительные вооружения. Все, что влияет на стратегическую стабильность, должно быть предметом диалога.

У американцев гораздо более узкий подход. Они заинтересованы лишь в отдельных аспектах нашей ядерной триады, не склонны, по крайней мере, на данном этапе, соглашаться на всеобъемлющую концепцию, которая включала бы все без исключения.

Надеюсь, что Президент России В.В.Путин и Президент США Дж.Байден на основе наработок, предварительных консультаций, которые мы ведем при подготовке к саммиту, смогут определить стратегическую, магистральную линию дальнейшей работы на этих направлениях.

В.Шуссель упомянул и кибербезопасность. Здесь у нас нет недостатка в доброй воле. Еще с 2016 г., когда Администрация Б.Обамы начала обвинять нас в том, что Россия «вмешивается» в их выборы, мы десятки раз предлагали сесть за стол переговоров и профессионально, доверительно выложить конкретные факты, озабоченности, имеющиеся у обеих сторон. Категорический отказ. Сейчас, надеюсь, мы обсудим эту тему и поймем, насколько Администрация Дж.Байдена готова по-честному вести работу и на этом направлении.

Вы упомянули Афганистан, Сирию, Ливию, Северную Корею. По всем этим вопросам, особенно по Афганистану, Северной Корее, а также по некоторым аспектам сирийского кризиса, ливийской ситуации у нас есть контакты. Вместе с американцами мы участвуем в многосторонних структурах, сформированных и получивших признание мирового сообщества. Имею в виду переговоры по ядерной проблеме Корейского полуострова и то, что мы называем расширенной «тройкой» по Афганистану (Россия, США, Китай, Пакистан).

По Сирии есть двусторонний механизм, прежде всего занимающийся вопросами деконфликтинга. Мы каждый раз подчеркиваем незаконность присутствия США на сирийской земле, тем более что оно сопровождается разграблением природных богатств САР, эксплуатацией нефтяных месторождений, сельскохозяйственных угодий. На вырученные деньги они поддерживают (всем это известно) сепаратистские тенденции на восточном берегу р.Евфрат, заигрывая с очень опасной проблемой – имею в виду курдскую. Эти игры могут плохо закончиться.

Поскольку американцы присутствуют своими вооруженными силами на сирийской земле, у них там есть боевая авиация, у нас существует механизм деконфликтинга по линии министерств обороны. Помимо этого иногда у нас проходят и политические консультации о том, как дальше двигаться. Были бы заинтересованы в том, чтобы США возобновили свое участие в качестве наблюдателя в «Астанинском формате» и в целом были бы более привержены ключевым принципам резолюции Совета Безопасности ООН 2254 по сирийскому урегулированию.

У саммита нет согласованной на бумаге повестки дня. Иногда наши коллеги из Евросоюза (в то время, когда у нас еще были отношения, структуры взаимодействия) уделяли основное внимание дословному, скрупулезному согласованию каждого пункта, которые потом должны стать повесткой дня переговоров. С американцами у нас такого не было. Мы просто перечисляли темы, которые стороны имеют в виду затронуть. Так же поступаем и на этот раз. Работа продолжается. Ждать осталось недолго. Думаю, скоро все прояснится. Будем заинтересованы в позитивных результатах саммита, но, как говорится, «для танго нужны двое». А если кто-то танцует брейк-данс, то это получается сложнее.

Вопрос: Администрация Д.Трампа разрушила механизм Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). В ответ Россия пошла на беспрецедентный шаг доброй воли. Российское руководство направило предложение США и странам-членам НАТО о введении моратория на размещение ракет средней и меньшей дальности в Европе. Реакции от Администрации Д.Трампа не последовало. Была вялая реакция европейских столиц. Есть ли сейчас ожидание продвижения диалога по этой проблеме? Возможен ли такой мораторий?

С.В.Лавров: Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) ушел в небытие. Его больше не существует. Мы выражали сожаление по этому поводу.

Вы упомянули очень важный факт. Сразу после того, как это произошло, мы не только выразили сожаление, но устами Президента Российской Федерации В.В.Путина объявили односторонний мораторий на развертывание соответствующих систем средней и меньшей дальности в наземном исполнении, т.е. мораторий на развертывание запрещенных бывшим договором систем на нашей территории до тех пор, пока аналогичные системы американского производства не появятся в том или ином регионе мира. Это был односторонний мораторий.

Впоследствии, несколько лет назад, когда этот объявленный мораторий не вызвал какой-либо заинтересованной реакции, Президент России В.В.Путин предпринял еще один шаг. Он направил послание не только США, но и всем членам НАТО, Евросоюза, нашим восточным соседям (всего около пятидесяти стран), где развернуто воспроизвел наше решение об одностороннем моратории и дополнил эту инициативу приглашением к сотрудничеству, с тем чтобы западные страны также, в добровольном порядке объявили о встречном моратории, не заключая каких-либо юридически обязывающих договоренностей, просто как жест доброй воли. В этом развернутом послании мы учли то обстоятельство, что после объявления об одностороннем моратории Российской Федерации на развертывание наземных систем, запрещенных бывшим договором, Запад стал скептически высказываться. Якобы «Россия хитрая, она уже развернула свои «Искандеры» в Калининградской области, а они нарушают параметры, установленные бывшим договором», а у натовцев пока ничего нет, поэтому это будет неравноценный обмен. Но никто не доказал, что наши известные системы – «Искандеры» – нарушают критерии и запреты, установленные по дальности ракет в бывшем ДРСМД. Американцы отказывались предоставлять нам доказательства.

В скобках также отмечу, как они до сих пор упрямо категорически отказываются предоставлять спутниковые снимки, сделанные в июле 2014 г., когда произошла катастрофа с малайзийским «Боингом». На днях нидерландский суд прямо объявил о том, что надежды на то, что американцы предоставят эти снимки, больше нет. Для суда вопрос закрыт. То есть факты колоссальной важности утаиваются.

Точно так же нам никто не показывал спутниковые снимки, использованные американцами для того, чтобы утверждать или доказать, что «Искандеры» нарушают ДРСМД.

Учитывая, что Запад решил, что «Россия уже все сделала, а они не успели, поэтому Москва предлагает эту ситуацию «заморозить», что явно будет в пользу Российской Федерации», в послании Президента России В.В.Путина было прямо сказано: понимая взаимное недоверие, мы предлагаем меры верификации такого встречного моратория. А именно: мы приглашаем вас посетить Калининградскую область и увидеть собственными глазами те самые «Искандеры», взамен мы хотим, чтобы наши специалисты посетили базы противоракетной обороны, создаваемые в Румынии и Польше, поскольку производитель пусковых установок «Локхид Мартин» («Lockheed Martin») на своем сайте открыто рекламирует их как имеющие двойное применение – и для запуска противоракет, и для запуска ударных крылатых ракет. По-моему, очень честное предложение. Давайте посмотрим: вы имеете озабоченность по поводу «Искандеров», мы имеем озабоченность по поводу двойного применения тех самых установок противоракетной обороны.

Единственным, кто откликнулся позитивно, был Президент Франции Э.Макрон. Он сказал, что это интересная идея, он готов участвовать при понимании, что будет налажен многосторонний диалог. Многосторонности не получилось, потому что американцы проигнорировали по понятным причинам – они никого не хотят пускать на свои базы противоракетной обороны (это отдельная тема) – а все остальные послушно промолчали.

Наше предложение остается в силе. Я считаю, что мы обязательно о нем напомним на саммите в Женеве 16 июня. Посмотрим на реакцию.

Вопрос: Вы часто, особенно в последнее время, говорите, что Европейский союз является ненадёжным партнёром. К сожалению, это так, особенно на фоне безумной, неадекватной для XXI века русофобской пропаганды и придуманных без всяких доказательств скандалов.

У Вас большой политический опыт. Как Вы считаете, сможет ли дефицит лидерства в ЕС хотя бы частично восполниться на выборах, которые пройдут в этом году в Германии и других странах? Сможет ли всеобщий кризис породить современных европейских лидеров, которые будут хотя бы немного «эмансипироваться» от США и исполнять свою миссию – служить своим народам? Это предполагает кардинальное изменение политики ЕС в отношении России. Надо забыть о несправедливых и неэффективных санкциях и вернуться к диалогу и доверию для решения общих проблем. Их не решить без полноценного диалога и сотрудничества, в т.ч. с Россией.

Мы ждем Вас в Болгарии на открытие бюста нашего учителя Е.М.Примакова.

С.В.Лавров:  Обязательно приеду, если на то будет воля Божья. У нас с Болгарией развивается диалог по линии министерств иностранных дел. Но в последнее время не на нашей стороне появились некие факторы, не способствующие дальнейшему развитию конструктивного взаимодействия. Надеюсь, что все это временно.

Что касается Вашего вопроса о Евросоюзе, наших отношениях с ЕС, я уже многократно высказывался на эту тему. Мы хотим иметь отношения с Европейским союзом, которые будут равноправными и взаимоуважительными. Мы не можем иметь отношения с ЕС, основанные на требованиях для России поменять свое поведение. Министры иностранных дел ФРГ и других европейских стран многократно говорили: надо партнерствовать («дружить» они уже не говорят) с Россией, но сначала она должна изменить свое поведение. Это целый менталитет, который невозможно изменить.

Я говорил про «порядок, основанный на правилах». Они придумали этот порядок. По сути дела, это западное видение того, как развивать отношения между странами в XXI веке и, более того, как организовывать жизнь внутри государств. Эти «мессианские» процессы с продвижением демократии достаточно агрессивные. Но как только ты начинаешь говорить с Западом о демократии на международной арене, мол, давайте обсудим, как ее продвигать не только внутри стран (это забота каждого государства), а в международных делах, чтобы все были равны, прислушивались к голосу большинства, но уважали меньшинство, они тут же «уходят в кусты». Они не хотят обсуждать демократизацию международных отношений. Сама концепция «миропорядка, основанного на правилах» перечеркивает любые надежды на то, что Запад будет втягиваться в дискуссии по демократизации мировых процессов в международных отношениях.

Буквально в мае с.г. Президент Франции Э.Макрон, продвигая один из главных элементов концепции «миропорядка, основанного на правилах», а именно – эффективный мультилатерализм – прямо заявил, что многосторонность не означает необходимость добиваться единогласия: «Позиция консерваторов не должна быть препятствием для амбициозных передовиков». По-моему, все понятно. «Консерваторы» – это ревизионисты (можно и так их называть, хотя это антонимы). Нас и Китай называют «консерваторами, которые не хотят перемен» и «ревизионистами, которые хотят затормозить то, что продвигает западный мир». При этом Президент Франции Э.Макрон ни про ООН, ни про международное право не упомянул. По этой логике, есть «амбициозные передовики», продвигающие эту концепцию, а есть те, кто хочет «консервативно» держаться за принципы Устава ООН. Вот, в чем проблема. Это говорит президент страны, которая – одна из тех, кто в свое время призывал к стратегической автономии Европейского союза. Но эти дискуссии даже в Германии были «приглушены».

На одном из мероприятий ЕС Председатель Евросовета Ш.Мишель превозносил возвращение США к евроатлантической солидарности. Было видно, какое облегчение испытывает руководство ЕС от того, что все теперь снова «хорошо», Соединенные Штаты опять «у руля», а они могут следовать за ними.

Я не хочу никого обидеть. Надеюсь, что никто это не воспринимает с обидой. Но это факт, это публично заявленные оценки, многократно произносившиеся руководством ЕС.

В мае с.г. проводилась Мюнхенская конференция по вопросам политики безопасности, на которой Председатель Евросовета Ш.Мишель говорил, что альянс США и Европы – это «основа миропорядка, опирающегося на правила». Международное право не было упомянуто. Он подчеркнул, что надо напористо продвигать демократию для защиты этого порядка от «нападок» России, Китая, Ирана и прочих «авторитарных режимов». То есть из этого вытекает, что демократию в этих целях нужно продвигать внутри соответствующих стран, а не на международной арене. Это даже не саморазоблачение. Уже без стеснения выдвигается концепция, откровенно носящая характер доминирования, по крайней мере, претендующая на доминирование.

Председатель Еврокомиссии У.фон дер Ляйен сказала, что, например, в сфере цифровой трансформации надо, чтобы США и Европа разработали некую «книгу правил», которым должен будет следовать весь мир.

Совсем недавно наши американские коллеги произнесли, что новые правила торговли должны определяться Западом, а не Китаем. Что это означает? Сейчас идет разговор о реформе Всемирной торговой организации (ВТО), потому что американцы поняли одну простую вещь: на основе тех правил, которые одобрены на настоящий момент в мировой торговле и экономике, были инициированы США после Второй мировой войны (имею в виду Бреттон-Вудскую систему, Международный валютный фонд, Всемирный банк и Всемирную торговую организацию) и определяли ход глобализации. Китай добился гораздо больших успехов, играя с американцами «на их поляне». Поэтому сейчас работа ВТО заблокирована. США не позволяют назначить должностных лиц на вакансии в Органе по разрешению споров. Все иски, направляемые в этот Орган, которые американцы стопроцентно проиграли бы, не могут быть рассмотрены.

Сейчас речь идет о том, чтобы создать новую систему, реформировать ВТО. Прямо говорится, что «новые правила мировой торговли должны определять США и Европа, а не Китай». Вот о чем речь. Вот, что лежит в основе концепции «порядка, основанного на правилах».

Вы спросили, чем могут закончиться предстоящие в европейских странах, в частности, в Германии выборы. Это вопрос, на который могут дать ответ только немецкий народ и народы других стран Евросоюза.

Насчет перспектив «эмансипации» ЕС от США я уже сказал.

Вопрос: США часто вводят санкции против иностранных компаний или государств через систему СВИФТ – основной финансовый инструмент, которым они пользуются как гегемон. Фактически многие страны, в т.ч. Китай, и даже европейские страны страдают от системы СВИФТ, контролируемой Соединёнными Штатами. Недавно Правительство Российской Федерации заявило о возможности исключить доллар из резерва иностранной валюты. Правительство Китая начало выпуск цифровой валюты. Теоретически цифровая валюта может привести к созданию новой системы международных транзакций, которая значительно снизит угрозу со стороны СВИФТ. Какие у Вас есть предложения по созданию Россией и Китаем новой системы международных финансовых транзакций, чтобы уменьшить финансовую зависимость от США?

С.В.Лавров: На этот счёт очень подробно ответил Президент Российской Федерации В.В.Путин, выступая на ПМЭФ на прошлой неделе. Мы не стремимся убежать из той системы, которая сейчас существует и которая в решающей степени опирается на доллар. Все проблемы возникают от того, что Соединённые Штаты не осознают своей ответственности как страны-эмитента главной резервной мировой валюты, либо осознают, но грубо злоупотребляют этой своей ролью. Есть целый ряд историй, когда все убеждали, что доллар может быть использован в политических целях, и это ненадёжно. Продолжая стремится к тому, что бы всё-таки универсальная многосторонность уважалась всеми, чтобы раз и навсегда согласованные механизмы не политизировались, а использовались ровно для тех задач, которые лежали в основе их создания, мы, конечно же, думаем о том, как быть, если наши коллеги проявят очередные свои устремления диктовать, «наказывать» и использовать для этого рычаги международной торговли, международных финансовых расчётов.

Обращу внимание на то, что никто из официальных лиц Запада никогда на моей памяти не требовал перекрыть СВИФТ для России, Китая или кого бы то ни было ещё. К этому призывают отдельные политики, но это никогда не находило подтверждения ни в заявлениях официальных представителей ведущих западных стран, ни в заявлениях представителей самой этой системы СВИФТ.

Мы действительно хотим, и это официально провозглашено, заниматься дедолларизацией нашей экономики, нашей финансовой системы. На днях было принято решение, в соответствии с которым в структуру средств нашего Фонда национального благосостояния (ФНБ) больше не будет входить доллар. Соответствующие действия уже осуществлены. Но, ещё раз подчеркну, это не означает, что мы отказываемся от использования доллара вообще. В силу того, о чём я сказал, мы стремимся всё больше и больше опираться на другие валюты, на национальные валюты, когда идёт речь о двусторонней торговле с нашими партнёрами, в т.ч. с китайскими партнёрами, с другими членами ШОС, целым рядом стран. Также готовы опираться на расчёты, которые не будут вовлекать доллар, будут основаны на использовании других валют.

Криптовалюта в этой связи очень популярная сейчас тема. Её разработкой активно занимаются в Китае и уже достигли значительных результатов. У нас также эта тема в самом предметном плане прорабатывается. Думаю, что неизбежно наступит время, когда криптовалюты будут играть существенную роль, занимать значительный сегмент международных расчётов, но подробнее, наверное, лучше говорить со специалистами. Министерство иностранных дел России видит политическую картину. Мы озабочены необходимостью сделать так, чтобы экономические связи нашей страны не создавали угроз нашей безопасности.

Вопрос: В настоящее время проходит достаточно интенсивный трёхсторонний процесс по разблокированию транспортных коммуникаций в регионе. В этом процессе участвуют Армения, Россия и Азербайджан, но нет Турции, которая была полноправным участником последней войны в Карабахе, и которая фактически является стороной конфликта. Между тем, Вы знаете, что в течение 30 лет после обретения Арменией независимости турецко-армянская граница заблокирована. Это, кстати говоря, единственная блокада на территории географической Европы и в ней работает коммуникация, в частности, железная дорога, которая построена ещё во времена царской России, в ней задействованы возможности перетока электроэнергии через высоковольтные линии электропередач, которые существуют ещё с советского времени. Не считаете ли Вы, что Турцию нужно вовлечь в этот процесс разблокирования коммуникаций в регионе и заставить её нести свою часть ответственности за это?

С.В.Лавров: Хочу добавить, что в работе этой трёхсторонней группы не участвует ещё и Иран, который не меньше, а может быть и больше заинтересован в том, чтобы его интересы были учтены. Вы сказали, не стоит ли Турцию привлечь к этой работе и заставить её нести ответственность. Работа трёхсторонней группы по возобновлению экономических связей, разблокированию всех коммуникаций не про наказание, она про восстановление нормальной хозяйственной жизни, существовавшей до конца 80-ых годов, когда разразилась война, которая была остановлена только через 4 года.

Сейчас кровопролитие закончилось. Закончилось чуть позже, чем мы предлагали сторонам. И не наша вина в том, что война длилась дольше, чем могла бы, и перемирие было достигнуто позже, чем оно могло бы быть достигнуто. Мы были только посредниками, мы не могли заставлять одну или другую сторону делать какие-то вещи. Мы лишь убеждали их в том, что дальнейшее кровопролитие бессмысленно и крайне опасно, прежде всего, для того, как будут дальше на этой земле жить люди.

Сейчас наши миротворцы выполняют свой мандат. Каких-то крупных инцидентов вообще нет. Это признают и в Баку, и в Ереване. Отдельные мелкие шероховатости достаточно быстро ликвидируются. Да, есть напряжённость на отдельных участках армяно-азербайджанской границы, но это не имеет отношения к Нагорному Карабаху. Одновременно с остановкой боевых действий 9 ноября прошлого года лидеры наших стран договорились разблокировать все коммуникации. Это, собственно говоря, один из главных принципов, который был согласован многие годы назад по линии Минской группы ОБСЕ, её сопредседателей в лице России, Франции и США.

А в развитие этой принципиальной договорённости в январе с.г. состоялась встреча лидеров России, Армении и Азербайджана, на которой была создана трёхсторонняя рабочая группа на уровне вице-Премьеров, которая занимается исключительно разблокированием всех экономических, транспортных и прочих коммуникаций в регионе. Перечисленные Вами примеры – железные дороги и линии электропередач, всё это находится на столе переговоров. Там сидят профессионально подготовленные люди, занимающиеся приоритизацией маршрутов, которые должны стать первыми в плане практической реализации этого разблокирования.

Конечно же, стороны учитывают и интересы своих соседей. Было бы, наверное, нереалистично рассчитывать на то, что втроём договорились, а что там думает Турция, Иран – это, дескать, неважно. Это неправильно. Через этот критически важный район проходят многие стратегические маршруты: Север-Юг, Восток-Запад. Здесь нужно думать не о том, чтобы кого-то привлечь или не привлечь, нужно думать о том, как выстраивать отношения на долгую перспективу.

Я понимаю, что сейчас многие говорят о том, что остался всё-таки нерешенным статус Нагорного Карабаха.  Это предстоит окончательно согласовать с участием сопредседателей Минской группы ОБСЕ, которые на данном этапе должны не будировать проблему статуса, а содействовать укреплению мер доверия, решению гуманитарных вопросов, тому, чтобы армяне и азербайджанцы снова стали жить бок о бок, вместе, в безопасности и в экономическом благополучии. И тогда, я Вас уверяю, через пару-тройку лет, если мы наладим такую жизнь, все проблемы статуса будут решаться гораздо проще.

Я бы не стал сейчас делать акцент на тех или иных заявлениях, которые звучат из столиц региона и столиц непосредственных участниц конфликта. Там во многом доминируют и преобладают эмоции. Мы призываем всех вовлечённых в эту ситуацию всё-таки способствовать успокоению и налаживанию нормальной жизни тех, кто находится «на земле». Мы через наш миротворческий контингент, Министерство по чрезвычайным ситуациям активно этим занимаемся. Результативность деятельности трёхсторонней рабочей группы будет определяться тем, насколько это разблокирование будет напрямую помогать улучшать жизнь людей.

Что касается Турции и её роли. Как я уже сказал, в этих трёхсторонних дискуссиях интересы Турции, Ирана однозначно учитываются, иначе разблокирование не будет иметь максимального эффекта.

А в рамках наблюдения за прекращением огня действует российско-турецкий центр по мониторингу, который с территории Азербайджана, используя технические средства, обеспечивает совместное наблюдение за тем, что происходит «на земле». Это очень полезный компонент общей договорённости, и он обеспечивает вовлечённость наших турецких коллег в этот процесс. Это стабилизирующий фактор.

Вопрос: Несмотря на то, что мир переживает трудный период, партнёрство России и Индии продолжает процветать. Наше сотрудничество по вакцине «Спутник V» тому подтверждение. Индия и все индийцы благодарны за помощь, предложенную нашими друзьями в России во время отступающей второй волны пандемии.

Каковы краткосрочные и долгосрочные уроки международному сообществу относительно происхождения и распространения COVID-19? Некоторые обеспокоены, что даже спустя 18 месяцев мы до сих пор не знаем о происхождении вируса, который впервые появился в Ухани. Это не помогает в предотвращении будущих пандемий.

Как нам сбалансировать национальную ответственность и международное сотрудничество для того, чтобы ВОЗ и международные медико-санитарные правила могли выявлять и предотвращать будущие вспышки?

С.В.Лавров: В целом, конечно, пандемия новой коронавирусной инфекции создала беспрецедентный вызов. Она стала своеобразным тестом на «настоящую дружбу». Друг познается в беде, это известно. Но ряд государств решил своими вакцинами не делиться. Такой подход, наверное, неправомерен с точки зрения общечеловеческой морали и нравственности, особенно в условиях взаимозависимости, глобализации. Эти принципы морали близки и нам, и дорогой для нас Индии, индийскому народу.

Спасибо за добрые слова в отношении того содействия, которое мы оказали и оказываем индийцам в эти трудные времена. В течение последнего месяца нам удалось организовать несколько достаточно крупных поставок гуманитарной медицинской помощи, не только вакцины «Спутник V», но и других препаратов. Активно работаем над налаживанием производства «Спутник V» в Индии. Надеемся, что этими и другими шагами, совместными усилиями мы сможем как можно скорее справиться с этой тяжелой болезнью и защитить здоровье наших граждан.

Что касается выявления источников вируса, как Вы знаете, при координации ВОЗ проведена серьёзная работа. В Китай были  направлены соответствующие эксперты, специалисты. Эксперты были из 10 стран, в т.ч. из России, а также представители соответствующих международных структур. Результаты были обнародованы сразу же после визита, а на днях были представлены на 74-ой сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения, которая завершилась на прошлой неделе.

Вы правы, однозначных выводов в отношении первопричины возникновения COVID-19 пока нет, но это не уникальная ситуация. Напомню, что до сих пор нам и специалистам ВОЗ не известно происхождение вируса Эбола, появившегося ещё в 70-х годах прошлого столетия. Но специалисты продолжают над этим работать. Я, как Вы понимаете, не владею всеми тонкостями этой профессии, но убеждён, что нужно продолжать эту работу, но продолжать её без политизации. Попытки политизировать ситуацию вокруг COVID-19 – это часть того, что мы наблюдаем и в других сферах, и что отражает стремление ряда стран всё-таки действовать с помощью методов недобросовестной конкуренции. Нужно развивать широкое, транспарентное международное сотрудничество по продолжению изучения причин его возникновения и главное – по преодолению пандемии, чтобы разговоры о том, кто виноват, а кто нет, не мешали бы реализовывать принцип «что делать».

Самое важное, когда возникают чрезвычайные ситуации в области здравоохранения, – иметь сильные национальные системы санэпидемнадзора и охраны здоровья. Пандемия COVID-19 подтвердила мой вывод. Страны, обладающие отлаженными системами здравоохранения и высокой способностью к мобилизации медицинских и иных ресурсов, по-моему, дали более эффективный ответ на вызов коронавирусной инфекции.

Что касается международного сотрудничества, мы развиваем его на протяжении длительного периода, практически с самого начала пандемии и по двусторонним каналам, и через международные организации, оказываем помощь во внедрении разработанных Международных медико-санитарных правил. Они были разработаны по нашей инициативе и одобрены ВОЗ, но пока ещё не воплощены в практические системы во многих странах. Международные медико-санитарные правила – это главный международно-правовой инструмент и ориентир в выстраивании национальных систем предупреждения и готовности к эпидемиям, подобным сегодняшней. Поэтому координация действий, транспарентность, способность и готовность делиться опытом и объединять усилия, наверное, в этом заключается ключ к выходу из нынешнего кризиса.

Вопрос: Было бы возможно и желательно для США и России, чтобы они в рамках изучения проблем киберпространства взяли на себя обязательства работать над противодействием кибератакам на ту или иную страну со стороны преступных групп с целью выкупа, исходящими из России или США? Какими могли бы быть параметры подобного сотрудничества? Или уровень недоверия настолько велик, что такое сотрудничество сейчас просто невозможно?

С.В.Лавров: Мы уже многие годы выслушиваем обвинения в наш адрес во всех «смертных грехах». В том, что касается киберсферы, я уже упоминал выборы 2016 г. И в последующем целый ряд инцидентов, происходящих в США или других странах, тут же ассоциировались в публичных заявлениях, обвинениях с Российской Федерацией. Ни разу ни одного факта нам предоставлено не было. Сейчас, из последних поводов (Президент России В.В.Путин на Питерском международном экономическом форуме уже это комментировал) – пресловутая атака на «Колониал Пайплайн», а также на мясоперерабатывающую компанию «Джи-Би-Эс». Даже Вы в своем вопросе поинтересовались, нельзя ли наладить сотрудничество между Россией и США по расследованиям такого рода вещей и бороться с криминальными группами, в частности с требованиями заплатить выкуп. Даже в этом вопросе видно, что Вы мотивированы вот этим всплеском общественного мнения по поводу двух конкретных инцидентов. Причем, я отмечаю, что американская администрация не продвигает тезис об ответственности за эти инциденты российского государства. Э.Блинкен недавно сказал, что это, наверно, частные хакеры, но Россия обязана их остановить, потому что это происходит на её территории.

Напомню в этой связи (из ряда двойных стандартов), что, когда был разгар проблем в США, американские социальные сети и интернет-платформы блокировали доступ к информации по тому или иному вопросу. Эта тема обсуждалась в том числе в ОБСЕ и в Совете Европы. Мы подчеркивали обязательства США, как и любой другой страны, обеспечивать стопроцентный доступ своих граждан к любой информации. Тогда американская сторона нам отвечала: «Да, но это обязательства государства, а речь идет о действиях, предпринимаемых частными корпорациями. Мы не можем за них отвечать». В данном случае американцы призывают Россию найти этих «частников» и, всё-таки, выполнить функцию государства по пресечению неправомерных действий. Давайте делать так, чтобы мы были едины в необходимости следовать каким-то правилам, но правилам, универсально применимым. Любое государство, подписавшееся под обязательством обеспечивать свободу доступа к информации, обязано делать это независимо от того, кто укрывает информацию – государственная структура или частные корпорации. Тем более, что «львиная доля» всей информации сейчас находится в руках частных корпораций.

Теперь конкретно о кибербезопасности. Мы не только хотим, мы многократно предлагали США, даже, может, где-то навязчиво, заняться этим вопросом. Когда в рамках упомянутых мной обвинений 2016 г. (администрация Б.Обамы стала выдвигать их еще в октябре, до дня голосования) нам предъявляли претензии, мы напомнили американским коллегам, что между Москвой и Вашингтоном существует закрытый канал на случай возникновения инцидентов, в том числе в киберпространстве. После того, как были громогласно зачитаны обвинения Российской Федерации во вмешательстве в американские выборы, мы предложили, чтобы американцы нам по этому закрытому каналу предоставили факты, подтверждающие их озабоченности. Это предложение было продублировано, по-моему, семь раз с октября 2016 г. по январь 2017 г., вплоть до инаугурации Д.Трампа. Ни на одно из этих предложений не последовало никакого ответа от соответствующих служб администрации Б.Обамы. Вместо этого, Б.Обама в раздражении в конце своей каденции забрал у нас рейдерским захватом дипломатическую недвижимость, выгнал дипломатов. Этот импульсивный шаг был ответом на наши профессиональные предложения заняться честной, конкретной работой.

Это не единственный пример. Диалог по проблемам кибербезопасности с Вашингтоном был «заморожен» не по нашей вине. Впоследствии мы предлагали вернуться к нему. В июле 2017 г. передали проект Меморандума о создании российско-американской группы по безопасности в сфере информационно-коммуникационных технологий. Вроде, реакция была позитивной, и на начало 2018 г. договорились провести первую встречу такой группы в Женеве. Американская делегация туда прилетела. Российская делегация вылетела, но, когда наши специалисты приземлились в аэропорту Женевы, им сообщили, что американцы отменяют встречу. Каких-то вменяемых причин нам не назвали.

В сентябре 2020 г. Президент России В.В.Путин на своем уровне обнародовал заявление о том, как мы видели бы сотрудничество США и Российской Федерации в разработке комплексной программы мер по восстановлению сотрудничества в этой сфере. Там сугубо конкретные вещи. После того, как произошла инаугурация Дж.Байдена, мы переподтвердили это предложение. Оно находится на рассмотрении в американской администрации. Рассчитываю, что в Женеве мы узнаем, какова реакция Дж.Байдена и его команды. В ООН идет работа по международной информационной безопасности в контексте военно-политических проблем, и параллельно принято решение о начале разработки конвенции по борьбе с киберпреступностью. Это ровно то, что произошло с «Колониал Пайплайн» и мясоперерабатывающей компанией «Джи-Би-Эс». И в том и в другом случае был найден консенсус, хотя до этого возникали возражения наших западных коллег. Но консенсус был найден по обоим вопросам. У меня есть основания надеяться, что это поможет развивать и двусторонний диалог. Но самое главное, нужно вести диалог профессионально, а не громогласно и голословно.

Вопрос: А.Меркель 16 лет на посту Канцлера Германии. Как Вы оцениваете отношения Германии и России за этот период? Как они будут изменяться?

С.В.Лавров: Это, опять же, вопрос, который затрагивал Президент России В.В.Путин на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ). Он высказал свою оценку профессионализма, опыта Канцлера А.Меркель и  своё удовлетворение от совместной работы с ней. Мы, конечно же, следим за процессами, происходящими в Германии в связи с предстоящими выборами. Рассчитываем, что результаты выборов помогут обеспечить, я хотел сказать, преемственность в наших отношениях, но, на самом деле, лучше бы это была не просто преемственность, выражающаяся в ведении регулярного диалога, а преемственность, которая вобрала бы в себя и уроки прошедших шестнадцати лет.

Когда Президент России В.В.Путин пришел в Кремль после выборов в 2000 г., один из его первых визитов был в ФРГ. Он выступал в Бундестаге на немецком языке. Многие, в том числе и Ваш покорный слуга, тогда восприняли этот эмоциональный, очень позитивный заряд, который он привнес в свою речь в Бундестаге, как свидетельство того, что состоявшееся ранее историческое примирение российского и германского народов теперь обрело еще такое личное измерение. Это было видно.  Он инвестировал в российско-германские отношения, именно в примирение, которое должно воплощаться в конкретных делах в самых разных сферах, огромную часть своего авторитета, своей политики. Не по нашей вине эти отношения стали охладевать. Кстати, такие тревожные сигналы происходили еще до 2013-2014 гг. В частности, в 2010 г., когда Президентом России был Д.А.Медведев, состоялся саммит с Канцлером Германии А.Меркель в г. Мезеберге. Среди прочих вопросов, там было решено создать совместный комитет России и ЕС по кризисному регулированию. Не просто для дискуссии, а для того, чтобы Россия и ЕС вырабатывали совместные механизмы преодоления кризисов. В практическом плане там упоминалось Приднестровье. Документ был согласован, но потом германская сторона отошла от усилий по его воплощению в жизнь. Конечно, мы не можем не понимать, что главной причиной нынешнего не самого радужного состояния отношений между нашими странами является поддержка Берлином и всем Евросоюзом, всем Западом вооруженного, кровавого, антиконституционного переворота, произошедшего на Украине в феврале 2014 г., через 12 часов после того, как Германия, Франция и Польша «руками» своих министров иностранных дел гарантировали Соглашение об урегулировании между Президентом Украины В.Ф.Януковичем и оппозицией. Это соглашение было разорвано подписантами от оппозиции на утро после самой церемонии подписания. Не то, что Германия, Франция, Польша и весь ЕС, от имени которого они выступали, не призвали оппозицию к порядку, они в ответ на наши обращения, даже не смирились, а поощрили такой ход событий. А к власти пришли люди, которые сразу же в первых своих выступлениях обозначили свою ярую русофобскую позицию, потребовали вышвырнуть русских из Крыма, направили туда поезда с вооруженными бандитами.

Германия среди других европейских стран (США заняли такую же позицию) просто промолчала и стала говорить, что реальность «на земле» изменилась. В ответ на эту свою очень негативную политику обвинили нас в том, что мы нарушаем какие-то правила, изобретенные нашими коллегами, и объявили аннексией акт, основанный на свободном волеизъявлении Крыма. На Россию наложили санкции за провал, который потерпела европейская дипломатия, не сумев заставить оппозицию выполнить то, о чем она при посредничестве Германии, Франции и Польши договорилась с Президентом Украины В.Ф.Януковичем. Вот когда всё началось.

Но мы ни в какие «позы» не вставали, не мы отменили саммит Россия-ЕС. Тем не менее Президент России В.В.Путин в 2014 г. участвовал в тожественных мероприятиях, посвященных очередному юбилею высадки союзников для открытия Второго фронта в Нормандии. Там был согласован формат «Нормандской четверки», работа которого в итоге вылилась в подписание Минских договорённостей в феврале 2015 г. Опять мы думали, что вот, сейчас подписи поставлены. Но так же, как подписанные в феврале 2014 г. соглашения, Минские договоренности пока не выполняются. К огромному нашему сожалению, Германия и Франция как участники Нормандского формата пытаются всячески выгораживать абсолютно деструктивную позицию, занимаемую Киевом. В.А.Зеленский не раз говорил: «Не хочу выполнять Минские договоренности, но надо их оставить, потому что пока они есть, будут санкции против России». Эту логику ни разу не опровергли и даже не прокомментировали наши немецкие, французские и прочие коллеги. Мы очень хотим нормальных отношений с Германией, сотрудничать с ней в преодолении кризисов, существующих о сохраняющихся в нашем общем пространстве, соседстве. Но хотелось бы, всё-таки, видеть Германию договороспособной.

Мы оценили позицию Берлина перед лицом американских нападок (еще с администрацией Д.Трампа) на «Северный поток – 2». Об этом Президент России В.В.Путин тоже сказал. Но он подчеркнул, Германия заняла такую позицию не просто за «красивые глаза» - это отражает коренной интерес немецкого государства. Сейчас, кстати, история вокруг «Северного потока – 2» не закончилась. Я прочел очередные комментарии Э.Блинкена о том, что США сейчас изучают способ сохранить за Украиной транзитные сборы за поставку газа в Евросоюз. У нас с Украиной есть транзитный договор до 2024 г. Что будет дальше – нужно обсуждать, но уже сейчас американская администрация думает о том, чтобы Украина «не пострадала». Один из вариантов, сказал Э.Блинкен, это продление соглашения о транзите на много лет вперед, чтобы Украина получала прибыль от транзитных сборов. А второй вариант, если первый не сработает, – нужно найти способ компенсировать Киеву финансовые потери – это то, за что нужно будет взяться европейцам.

Поэтому отношение европейцев к тем вопросам, где мы сотрудничаем, будет еще неоднократно испытываться на прочность. Я очень надеюсь, что немецкий народ, как это всегда было в истории, будет руководствоваться своими интересами. Мы заинтересованы в том, чтобы самым плотным образом углублять наше партнерство. Есть много тех, кто видит в российско-германском партнерстве, сближении угрозу для трансатлантического союзничества. Это уже для дальнейших периодов изучения геополитики.

mid.ru

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs