Взорвутся ли «мины», уложенные Трампом на пути Байдена к Ирану?

Военно-политическая обстановка вокруг Исламской Республики Иран (ИРИ) в последние недели обострилась до опасного уровня. Причиной тому множество факторов единовременно воздействующих на различные субъекты, участвующие в сложнейшей, неоднозначной, противоречивой и порой парадоксальной ближневосточной политике.

Пожалуй, главным фитилём, разогревающим ситуацию на Ближнем Востоке и, в частности, вокруг Ирана, является предстоящее 20 января 2021 г. завершение каденции президента - республиканца Дональда Трампа и приход на президентский пост демократа Джо Байдена. По многочисленным высказываниям самого г-на Байдена можно судить, что политика его администрации в отношении Ирана будет в корне отличаться от радикально антииранской политики Трампа.

Иранские планы Байдена

Во-первых, как говорит Байден, он возьмёт на себя непоколебимое обязательство не допустить приобретения Ираном ядерного оружия. По мнению Байдена, преобладающий национальный интерес Америки состоит в том, чтобы вернуть ядерную программу Ирана под контроль и полностью ее инспектировать. Разработка Ираном ядерного оружия представляет прямую угрозу национальной безопасности США и глобальному режиму контроля над ядерным оружием - Договору о нераспространении ядерного оружия.

Джо Байден отмечает: «Много говорят об иранских высокоточных ракетах и всём остальном, что дестабилизирует регион. Но факт в том, что «лучший способ добиться некоторой стабильности в регионе - это разобраться с ядерной программой ИРИ», а уже потом заняться её ракетной программой. Он добавляет, что если Иран получит ядерную бомбу, это окажет огромное давление на Саудовскую Аравию, Турцию, Египет и другие страны, и спровоцирует их на то, чтобы они сами получили ядерное оружие. «Последнее, что нам нужно в этой части мира, - это наращивание ядерного потенциала региональными странами».

Во-вторых, новый президент США предложит Тегерану надежный путь возвращения к дипломатии. Если Иран вернется к строгому соблюдению ядерной сделки – Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), Соединенные Штаты присоединятся к нему в качестве отправной точки для последующих переговоров. При этом, переговоры, направленные на продление срока действия ограничений в соответствие с требованиями СВПД, должны состояться в кротчайшие сроки. А США отменят санкции против Ирана, введенные Трампом. В идеале команда Байдена хотела бы, чтобы в последующих переговорах участвовали не только стороны, подписавшие сделку - Иран, США, Россия, Китай, Великобритания, Франция, Германия и Европейский Союз, - но и арабские соседи Ирана, особенно Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.

Вместе с союзниками США будут работать над усилением и расширением положений ядерной сделки, а также над решением других проблем, вызывающих озабоченность…<…> Байден также предпримет шаги, чтобы убедиться, что санкции США не препятствуют борьбе Ирана с Covid-19. И в первый день своего пребывания в Белом доме он отменит позорный запрет Трампа на поездки (в США), нацеленный, в частности, на ряд стран с мусульманским большинством.

В-третьих, США будут продолжать противодействовать дестабилизирующей деятельности Ирана, которая угрожает американским друзьям и партнерам в регионе. Опираясь на американо-израильское соглашение об оказании помощи в области безопасности, подписанное, когда Байден был вице-президентом, Америка также будет тесно сотрудничать с Израилем, чтобы гарантировать, что он сможет защитить себя от Ирана и его ставленников. США продолжат применять адресные санкции против нарушений прав человека Ираном, его поддержки терроризма и программы баллистических ракет.

Если Иран выберет конфронтацию, то президент Байден готов защищать жизненно важные интересы США. Но, при этом новый американский президент готов пойти по пути дипломатии, если Иран предпримет шаги, чтобы показать, что он тоже готов.[1]

Конечно, объявляя себя президентом всех американцев, Джо Байден в своих планах в отношении ИРИ не выступает «белым и пушистым», он отдает дань и скептикам, и еврейскому лобби, и иранофобам, и союзникам (Израилю), чтобы достичь с ними понимания. Но всё же при всём этом, предлагаемая им направленность его «иранской политики» контрастирует с трамповской.

Антииранские мины Трампа

Как утверждает русская пословица, «новая метла по-новому метёт». «Метла» Байдена будет мести не так как мела «метла» Трампа, крушившая всё на своем пути и при этом расчищавшая ближневосточную площадку в интересах Израиля, Саудовской Аравии, других своих региональных союзников.

В этих условиях ближневосточные акторы, которые могут быть недовольными будущей байденовской политикой, стремятся в оставшееся до ухода Трампа время успеть, насколько это возможно, осуществить свои замыслы в регионе и, в первую очередь, в отношении ИРИ, как главного для них супостата. Это, безусловно, вносит нервозность, ещё большую нестабильность в обстановку вокруг Ирана и на всём Ближнем Востоке.

Дональд Трамп – самовлюбленный и амбициозный политик, стремящийся остаться в истории как президент, окончательно и бесповоротно решивший иранский вопрос и планирующий возврат в Белый дом в 2024 г., пытается создать политическую базу для своего возвращения через четыре года. Базу, которую не в состоянии будет разрушить своими действиями по Ирану новый президент Байден.

Для этого Трамп может спровоцировать серьезную конфронтацию с Ираном по двум основным причинам. Один из них - вызвать кризис, который чрезвычайно затруднит президенту Байдену работу по реализации СВПД и снижению напряженности в отношениях с Ираном. Другой - вовлечь избранного президента в конфликт, который сможет помешать ему справиться с серьезными внутренними проблемами Америки, в первую очередь с теми, которые возникли в результате пандемии Covid-19, и выполнить свое обещание вернуть глобальный статус США.[2]

Издание The Daily Beast (01.12.2020) утверждает, что, по словам двух высокопоставленных чиновников администрации, президент Трамп предоставил, в частности, своему госсекретарю Майку Помпео и специальному представителю по Ирану Эллиоту Абрамсу карт-бланш, чтобы в ближайшие недели оказать сильнейшее давление на ИРИ и наказать ее так агрессивно, как они того пожелают. Всё, о чем просит Трамп, это то, чтобы они не рисковали «начать третью мировую войну», как президент специально выразился в нескольких частных беседах с Помпео и другими официальными лицами. Это оставило в распоряжении уходящей администрации множество вариантов, в том числе удушающий режим антииранских санкций, которые способны закрепить многолетние усилия по парализации экономики Ирана. О них будет скоро объявлено.[3]

Госсекретарь Помпео в своих попытках нанести ущерб ИРИ в оставшееся трамповской администрации время стремится сформировать коалицию недовольных Тегераном и планами Байдена. Во время ноябрьской поездки на Ближний Восток г-н Помпео встретился с лидерами Израиля, ОАЭ и Бахрейна, чтобы обсудить, как все три страны могут работать вместе в противодействии Ирану.

Но самой сенсационной была встреча Помпео с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бин Салманом и…премьер-министром Израиля Нетаньяху в саудовском городе Неом на Красном море, куда израильский премьер прибыл на частном самолете с тайным визитом, о котором даже саудовский король Салман не был проинформирован. Беспрецедентные переговоры между сторонами вечером 22 ноября были посвящены Ирану и установлению дипломатических отношений между Эр-Риядом и Иерусалимом. Кстати, Саудовская Аравия одобрила полеты израильской авиации в воздушном пространстве Королевства.[4]

Однако, по всей видимости, только санкциями и переговорами с союзниками Белый дом ограничиться не желает. Трамп явно изыскивает возможности для нанесения удара по ИРИ, и военный вариант воздействия на Иран все еще находится на его рабочем столе. Президент США день ото дня накаляет военную обстановку вокруг Ирана.

По приказу Трампа - верховного главнокомандующего - Пентагон в конце ноября направил в акваторию Персидского залива авианосную ударную группу ВМС США, возглавляемую атомным авианосцем USS Nimitz.

Ранее представители военного ведомства США сообщали о том, что в Объединенные Арабские Эмираты с американских баз в Европе переброшены истребители-бомбардировщики F-16. Пентагон также перебросил 21 ноября из базы ВВС, дислоцированной в штате Северная Дакота (США), на Ближний Восток несколько самолетов стратегической авиации B-52H Stratofortress.

Военные власти США объяснили концентрацию американских боевых группировок в непосредственной близости от Ирана необходимостью повышения «обороноспособности» для «сдерживания агрессии и подтверждения поддержки партнеров и союзников США». Поскольку главным союзником США в регионе считается Израиль, а основным потенциальным противником – Иран, можно констатировать, что это в первую очередь сигнал для Тегерана.

Израиль и убийство физика

Именно Израиль, в первую очередь, сегодня солидаризуется с Белым домом в его попытках не допустить реанимации СВПД и смягчения напряжения США – ИРИ, как планирует избранный президент Байден. Причем американо-израильское сотрудничество супротив ИРИ осуществляется и негласными методами.

По утверждению уже упомянутого издания The Daily Beast, «стратегия Трампа на следующие несколько недель, в том числе, предполагает предоставление разведывательных данных региональным союзникам, таким как Израиль, которые имеют общую цель нанести ущерб иранскому режиму». В этом русле в последнее время активизировалось взаимодействие спецслужб США и Израиля. Издание подчеркивает, что между директором ЦРУ Джиной Хаспел, которая непосредственно участвует в тайной стратегии трамповской администрации в отношении Ирана, и главой Моссада Йоси Коэном существуют тесные рабочие отношения.[5]

Президент Трамп неоднократно заявлял своим советникам, что одна из его приоритетных задач - избежать военной конфронтации с Ираном, в которой погибнут американские военные. Но Трамп спокойно позволяет Израилю взять на себя ведущую роль в проведении тайных операций, в преследовании и даже уничтожении фигур иранского режима в последние недели своего президентства, заявили официальные лица США.[6]

Это, несомненно, включает и убийство 27 ноября иранского физика – ядерщика Мохсена Фахризаде.[7] Следует отметить, что, несмотря на различные версии осуществления этого акта (действия хорошо подготовленной и оснащенной многочисленной диверсионной группы или он-лайн использование искусственных спутников и дистанционно управляемых оружейных систем), можно сделать два вывода. Первое - это провал контрразведки и спецслужб Ирана. Секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана контр-адмирал Али Шамхани сказал, что иранские разведывательные системы «точно предсказали возможность нападения на Фахризаде и возможное место происшествия, но на этот раз необходимая серьезность не была принята во внимание».[8] Второе - эта сложнейшая операция была проведена профессионально и, по всей вероятности, ей предшествовала длительная подготовка. Возникает вопрос, связано ли это убийство с накаляющейся обстановкой вокруг Ирана или это давно запланированный акт, лишь волей случая осуществленный после проигранных Трампом президентских выборов.

При этом, ответственность за убийство Мохсена Фахризаде не взял на себя никто, хотя мировые СМИ, в том числе и американские, а также большинство экспертов приписывают эту акцию израильским спецслужбам. При этом не исключено, что к акции были привлечены и члены оппозиционной режиму Организации моджахедов иранского народа (ОМИН),[9] хорошо знающие обстановку в стране и легко ориентирующиеся в ней.

Конечно, Мохсен Фахризаде был не просто ученым физиком. Он был организатором, руководителем многих ядерных проектов в ИРИ. Журналисты сравнивают его и с советским ученым Игорем Курчатовым, и с американцем Робертом Оппенгеймером, которые стали отцами ядерного оружия в своих странах.

Убийство Фахризаде, несомненно, негативно отразится на темпах развития иранской ядерной программы. Но насколько? Как бы ни важна была роль Фахризаде в ядерной структуре Ирана, он не был незаменимым. За более чем 30 лет он подготовил десятки и десятки ученых и специалистов. Вместе со многими из них он определял направления деятельности, создавал иранский ядерный потенциал. Поэтому ядерная программа Ирана со смертью Фахризаде не остановится. Как справедливо отметила в твиттере эксперт по Ближнему Востоку из Немецкого фонда Маршалла Ариана Табатабаи, «Фахризаде сыграл важную роль в развитии ядерной программы Ирана, в создании ядерной инфраструктуры, много сделал для их поддержки, гарантируя, что его смерть не изменит коренным образом курс иранской ядерной программы».[10]

Вспомним, в ноябре 2011 г. в результате взрыва, приписываемого Израилю, был убит Хасан Теграни Могхаддам, основатель иранской ракетной программы, разработчик баллистических ракет. Однако после его смерти ракетная программа продолжала успешно развиваться, о чем свидетельствует нынешний арсенал ракет ИРИ.

Или ликвидация американцами в январе 2020 г. командующего Силами специального назначения «Кодс» КСИР генерала Солеймани также не решило проблему снижения активности «Кодс» на Ближнем и Среднем Востоке.

Поэтому, вне всякого сомнения, убийство Мохсена Фахризаде имеет политическую подоплёку. Как выразительно и образно написал специалист по ядерной проблеме ИРИ Марк Фитцпатрик из Международного института стратегических исследований (IISS), «Выйдя из СВПД в 2018 году, Трамп ввел его в кому, но не смог остановить сердцебиение. Теперь, в последние недели его пребывания в должности, последний удар мог быть осуществлен в результате убийства Израилем иранского ученого-ядерщика Мохсена Фахризаде 27 ноября. Перспектива реанимации СВПД при грядущей администрации Джо Байдена стала еще более проблематичной. Это был главный мотив убийства».[11]

Безусловно, это убийство выгодно и Трампу, и Израилю, и арабским монархиям, и радикальным силам в Иране, которые не желают возрождения СВПД и нормализации ирано-американских отношений.

Что дальше?

Сейчас важнейший вопрос – как отреагирует Иран на убийство и станет ли оно спусковым крючком начала серьезного военного конфликта на Ближнем Востоке?

Политическая обстановка в Иране чрезвычайно сложная. Идет жесткая борьба на всех властных уровнях. Умеренные либералы и реформаторы во главе с президентом и руководителем правительства президентом Хасаном Роухани в последних порывах противостоят превосходящим силам радикалов и консерваторов. В том числе и в вопросах ответа на удары США и Израиля.

Наиболее экстремистские фракции последних выступают за возмездие, кровавую месть, за немедленные удары по Израилю и американским военным базам в регионе. Более спокойные принимают и ратифицируют 1 декабря в меджлисе «Стратегический план противодействия антииранским санкциям»[12], что, по сути, является выходом Ирана из СВПД.[13]

Реформаторское правительство Роухани выступает против этого плана, за создание возможностей восстановления СВПД и диалога с новой администрацией Байдена. Президент Роухани обратился к меджлису с призывом не спешить и дать работать. Политологи расценивают подобные заявления Роухани, как отстраненно-пренебрежительное отношение к новому документу, принятому меджлисом. Понятно, что такое отношение главы исполнительной власти к законодательной в данном случае объясняется позицией верховного лидера ИРИ аятоллы Хаменеи, которую, как всегда, он не любит демонстрировать публично. И тот факт, что закон принят, не означает, что Хаменеи намерен выполнять его положения. Закон хорош для внутреннего потребления, но в международном плане – это тупик. Постпред РФ при международных организациях в Вене Михаил Ульянов в связи с принятием меджлисом этого плана заявил, что реализация закона об активизации ядерной деятельности в Иране значительно осложнит ситуацию вокруг СВПД. «Кстати, многие аналитики отмечают, что целью убийства ученого как раз, видимо, и было спровоцировать Иран на осуществление шагов, которые воспрепятствовали бы возможной нормализации ситуации вокруг СВПД уже в следующем году», - отметил Ульянов.[14]

И это прекрасно понимают в Тегеране и не собираются попадаться в капкан. Верховный лидер ИРИ явно не желает предпринимать каких-либо необратимых шагов, которые могут спровоцировать дальнейшее экономическое давление на Иран или испортить будущее предложение администрации Байдена о переговорах.[15]

С этим согласен даже политический противник нынешней иранской власти Абольхасан Банисадр – первый президент ИРИ (1980-81 гг.), эмигрировавший в 1981 г. из Ирана и проживающий ныне во Франции. Он сказал «Голосу Америки», что сомневается в том, что верховный лидер страны аятолла Али Хаменеи отреагирует на недавние убийства таким образом, чтобы вызвать любой военный конфликт.[16]

Действительно. Вспомним реакцию Тегерана на убийство генерала Солеймани 3 января нынешнего года. Все ждали начала войны. Однако ответ ИРИ был по-восточному осмотрительным. Иранские военные нанесли ракетный удар по двум американским базам в Ираке, но никто не погиб, отчасти из-за того, что США и Ирак были вовремя предупреждены. Иранская сторона, проведя соответствующий антиамериканский пропагандистский штурм, при этом заявила, что не собиралась никого убивать.

Стоит надеяться, что опасный для мира (в обоих значениях) период перехода власти от одного президента США к другому не станет фитилём, взорвавшим весь Ближний Восток.

И несомненным положительным фактором для нормализации ситуации вокруг СВПД, Ирана и всего Ближнего Востока стало бы осуждение убийства иранского физика-ядерщика Мохсена Фахризаде со стороны нового президента США Джо Байдена в инаугурационной речи 20 января 2021 года.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs