Рецессия, стагнация или только «встряска» - что ждет мировую экономику в ближайшее время? (прогнозы экспертов)

Растущее число международных экспертов выражают опасения относительно перспектив нового глобального кризиса, который может «накрыть» мировую финансово-экономическую систему уже в ближайшее время. По мнению одних наблюдателей, «глобальный экономический кризис является некоей «спящей реальностью», пока еще слабо проявляющейся в самой экономической деятельности»[i]. По мнению других, центробанки и правительства могут «утратить контроль над ситуацией в мире» уже в будущем году[ii].

Макроэкономические и геополитические факторы действительно внушают тревогу. Международная торговля замедляется. Идущая не первый год торговая война США и Китая балансирует на грани новой эскалации. Вашингтон различными способами блокирует работу ВТО, которая могла бы помочь в разрешении конфликта. Стагнирует, либо находится на грани рецессии экономика большинства стран ЕС. Наконец, происходит торможение экономики КНР, которое  непосредственным образом влияет на снижение спроса на продукцию экспорта многих стран мира, а также оказывает понижающее воздействие на цены на сырьевых рынках.

В финансовой сфере усиливаются дисбалансы «однополярной модели глобализации», при которой капитал продолжает аккумулироваться преимущественно в странах, эмитирующих мировые резервные валюты. Инфляция в ведущих экономиках почти повсеместно держится стабильно ниже целевого показателя в 2 процента. Процентные ставки либо уже колеблются около нуля, либо имеют тенденцию к понижению. Оптимисты полагают, что мировая экономика «всего лишь» вошла в стадию окончания очередного цикла роста, за которой, «как прежде», последуют 2-3 года колебаний между стагнацией и легкой рецессией. Однако другие эксперты опасаются, что в случае нового экономического шока у центральных банков может просто «не остаться места» для мер монетарной политики. А по мнению пессимистов, Европа «уже достигла этой точки».

Впервые за долгие годы речь может зайти о мерах фискального стимулирования. Однако совершенно неясно, насколько достаточными будут решения, неизбежно представляющие собой компромисс между политиками, которыми всё сильнее овладевают идеи о том, что в условиях низкой инфляции государственный долг можно наращивать едва ли не до бесконечности и центральными банками, некоторые из которых уже вовсю «вторгаются» в сферу компетенции правительств, пополняя госбюджеты путем скупки гособлигаций. Между тем, для эффективного применения мер фискального стимулирования важен консенсус, слаженность действий правительств разных стран. Только тогда опасения глобальной стагнации могут отступить.

Спусковым крючком глобального кризиса, по мнению большинства экспертов, могут стать проблемы в одном или сразу нескольких из трех ведущих мировых экономических центров, США, Китае и ЕС. Первая дилемма, затрагивающая в той или иной мере все три центра, состоит в следующем: что с большей вероятностью способно спровоцировать глобальный обвал – затянувшаяся дефляция или резкий скачок инфляции? Вторая дилемма – касающаяся всех, но зависящая в первую очередь от Америки, какая судьба ожидает доллар и его роль доминирующей мировой резервной валюты? Приведет ли политика санкций и финансово-экономического давления, взятая в последние годы на вооружение Вашингтоном к появлению альтернативных доллару платежных систем и, по меньшей мере, региональных резервных валют? Или же фрагментация мировой финансовой системы начнет обретать реальные очертания лишь в случае краха нынешнего экономического миропорядка?

Пока Соединенные Штаты переживают один из самых длительных в своей истории периодов экономического роста. И в настоящий момент  еще рано судить о том, достигла ли американская экономика своего очередного пика[iii]. Тем не менее, в конце июля уходящего года, ФРС, впервые за 11 лет, снизила процентную ставку. Две из трех причин снижения ставки связаны, по словам главы ФРС Пауэлла, с торговой политикой администрации Трампа, вызвавшей «ухудшение состояние экономики в других частях мира» и «напряженность в торговых отношениях». Третий фактор - озабоченность «подавленной инфляцией».

Именно опасениями слишком низкой инфляции, грозящей экономике дефляцией вследствие чрезмерно сжатия денежного предложения, в значительной мере обосновывалась монетарная политика Федрезерва в 1990-е – начале 2000-х годов, в которой многие эксперты видят одну из основных причин финансового кризиса 2008 года. Часть экономистов  выражает беспокойство по поводу потенциала роста рисков в экономике США, в случае продолжения ФРС курса на снижение процентной ставки. Подобное развитие событий уже приводило Америку к рецессии в 2001 и 2007 годах.[iv] Между тем, продолжает расти внешний долг Соединенных Штатов, который достиг показателя в 22 трлн. долларов. Бюджетный дефицит приближается к отметке в 800 миллиардов. В этих условиях, даже нынешнего прироста ВВП без малого на два с половиной процента может не хватить для преодоления ухудшающейся конъюнктуры.

В последние 3-4 года, замедляется рост экономики Китая. При этом финансовая система страны пока не поспевает за ростом объемов экономики, а обменному курсу юаня не хватает гибкости. Китай уже добился определенных успехов в вопросе создания независящих от США платежных механизмов. Вместе с тем, по мнению западных наблюдателей, потенциал юаня в качестве глобальной альтернативы доллару будет ограничен до тех пор, пока финансовые власти КНР будут сохранять текущие ограничения на движение капиталов.

Между тем, нарастание проблем в китайской экономике может спровоцировать снижение мировых цен на сырьевые товары. При этом именно на долю КНР и Саудовской Аравии приходится значительная часть госдолга США. Усугубление экономических трудностей вынудит Пекин и Эр-Рияд, вместе или по-отдельности, начать продажу гособлигаций США, что «грозит мировой экономике новым острым финансовым кризисом[v]. Верно и другое, уверен Директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев, «крах доминирования доллара» по каким-либо иным причинам, включая «внезапное» появление очень сильной альтернативной резервной валюты, «привел бы в первую очередь к масштабному экономическому кризису в КНР», «обвалу нефтяных цен в несколько раз», а также стремительному сокращению «экономической активности по всему миру».

В Евросоюзе ведущая экономика, Германия, «балансирует на грани рецессии». Банковский сектор большинства стран зоны евро поглощен борьбой за поддержание бизнеса в условиях нулевой и отрицательной доходности активов, что, по мнению пессимистов, предвещает «бесконечную стагнацию». Подобную той, с угрозой которой Япония ведет непрерывную борьбу последние десятилетия. Растут опасения, что политики «навсегда» утратили возможности по улучшению состояния экономики. Тем более что снижение потребительских цен «толкает» учетные ставки еще ниже. С каждым днем возрастает вероятность того, что, для спасения еврозоны, странам-участницам придется делать нелегкий выбор между отказом от части бюджетно-налогового суверенитета и продолжением попыток, всё более дорогостоящих, если не вовсе безнадежных в нынешних условиях, противостоять циклическим колебаниями экономики с помощью одних лишь монетарных мер ЕЦБ.

В декабре 2019 года Saxo Bank представил среди своих «шокирующих прогнозов» предположение, согласно которому не исключается отказ ЕЦБ от политики сверхнизких ставок. Чтобы заставить правительства стран Еврозоны, особенно Германии, перейти к фискальному стимулированию экономики, ЕЦБ может развернуть свой монетарный курс. В любом случае, согласовать такие ключевые параметры общего бюджета еврозоны, как его размеры и разрешенные цели использования, всё еще не удается. Между тем, давление на европейскую экономику только нарастает. И вариант краха еврозоны уже нельзя полностью исключать.

Каковы возможные исходы? Относительно природы дефляции и инфляции в нынешних условиях у экономистов нет консенсуса. Также неясно, что возьмет верх: дефляция, которую, по мнению одних экспертов, поощряют «производительность развивающихся рынков» и продолжающийся прирост численности трудоспособного населения в «третьем мире», а, по мнению других, низкий спрос, характерный в настоящее время для большинства развитых стран. Или инфляция, контроль над которой вот-вот рискуют потерять центробанки, поскольку на пути адекватного повышения процентных ставок «стоит» огромная долговая нагрузка, существенно выросшая с 2008 года, а также угроза «серьезного экономического спада», особенно в развитых экономиках.

Политики на Западе, особенно «слева», всё сильнее давят на центральные банки, предлагая то таргетировать производительность труда в национальной экономике, то приниматься за прямое финансирование инфраструктурных проектов и даже борьбу с изменениями климата. В ответ, ряд экономистов рекомендуют отказаться от уровня инфляции как главного ориентира монетарной политики в пользу, к примеру, номинального ВВП, лучше отражающего текущую экономическую динамику, а также «запасаться» новыми инструментами монетарной политики. Другие и вовсе выступают за передачу центральным банкам ряда фискальных рычагов.

Что касается перспектив нынешнего экономического порядка, основанного на долларе, то в августе уходящего года, британский The Economist предложил оптимистичный, «минимально разрушительный» вариант трансформации нынешней системы. Трамп проигрывает выбора 2020 года. Новый президент от Демократической партии, лидеры которой всё еще считают полезными международные связи Америки, может попытаться осуществить однократное обесценивание доллара. Одновременно подтвердив приверженность Вашингтона обязательствам в рамках существующей системы организации международной торговли. Между тем, продолжающаяся рецессия в Китае вынуждает Пекин предложить уступки в вопросах двусторонней торговли, которые Вашингтон соглашается принять.

Гораздо более пессимистичный вариант предусматривает эскалацию торговой войны США и КНР до уровня, характерного для эпохи «Великой депрессии». При таком развитии событий, доллар, воплощающий в себе доминирование Америки в мировой финансовой системе, превратиться в оружие, способное подорвать потенциал развития любого из оппонентов Вашингтона, в первую очередь, Китая. Ведущие экономики отказываются от попыток сбалансировать обменные курсы, начинается череда девальваций и тарифных войн. В условиях нарастающей дестабилизации глобальной торговли, страны мира разделяются на ряд враждующих экономических блоков. Вместе с тем, речь о применении военной силы, скорее всего, не зайдет.

К настоящему времени, как представляется, уже все ведущие страны мира держат в уме сценарий возможного краха современного мирового порядка. Политика Дональда Трампа только поощряет дискуссии о перспективах создания финансовой системы или систем, не зависящих от США. Джеймс Рикардс, автор книги «Смерть денег. Крах доллара и агония мировой финансовой системы», полагает, что в наибольшей степени положению доллара могут угрожать «общемировые деньги», например, эмиссия специальных прав заимствования МВФ, возвращение к золотому стандарту или общественные беспорядки, охватившие сразу несколько ведущих экономических центров. Другие экономисты к этому перечню добавляют вариант появления сразу нескольких макрорегиональных резервных валют, а также раскол мировой экономики на зоны доллара, евро и юаня. Наконец, конкурентами нынешних резервных валют в более отдаленной перспективе способны стать «новые платежные средства», «не ассоциированные с отдельными государствами». Речь могла бы идти об «относительно стабильных квазиденежных единицах, за которыми стоят крупнейшие глобальные корпорации», вроде Amazon или Facebook[vi].

Власти РФ также, по всей видимости, опасаются возможности скорого наступления кризиса в глобальной экономике. Бюджет на 2020-2022 годы учитывает преобладающее среди правительственных экспертов мнение «о предстоящей рецессии в мировой экономике». Российский Минфин «даже при профиците и сверхвысоких доходах… планирует накопление резервов»[vii]. Кроме того, некоторые западные аналитики полагают, что Москва заинтересована в том, чтобы дополнить сотрудничество в рамках ЕАЭС с расширением экономических связей с Турцией и Ираном. Первоначально, речь могла бы зайти о совместном проекте по восстановлению Сирии. В дальнейшем – об «экономическом блоке стран, находящихся под санкциями»[viii].

Мировая финансово-хозяйственная система переживает фундаментальные изменения, окончательный вектор которых еще только предстоит определить. Как показывает опыт кризиса 2008 года, согласованные консолидированные действия экономических и монетарных властей ведущих стран способны, по меньшей мере, обуздать наиболее опасные проявления разбалансировки мировой экономики. Но противоречия между центрами экономической силы лишь обостряются. С момента появления евро и после стремительного возвышения юаня, ведущие мировые валюты все более ожесточенно конкурируют друг с другом. Дальнейшее развитие событий будет в значительной степени связано с динамикой политических отношений между ведущими державами и блоками. Что можно сказать с уверенностью – 2020 год обещает стать «предсказуемо» более сложным, чем уходящий, 2019.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs