Кристоф Фишер: «Карандаш и бумага помогают мне подойти ближе»

Фото предоставлены Кристофом Фишером.

Про Гельвеция (Pro Helvetia Moscow) — представительство швейцарского совета по культуре, которое поддерживает сотрудничество российских и швейцарских организаций, художников, артистов и кураторов. Традиционное августовское затишье — не помеха для интенсивного графика швейцарских деятелей искусства. Сразу несколько художников приезжают в Россию, чтобы принять участие в исследовательских резиденциях и показать site-specific проекты. В казанском Центре современной культуры «Смена» ждут дуэт Франсуазы и Даниэля Картье, а в екатеринбургском «Доме Метенкова» — Марианн Мюллер. На фестивале современного танца Open Look вновь выступают швейцарские танцовщики и хореографы. Петербуржцы увидят новые перформансы Фуфуа Димобилите и компании «7273».

Среди тех, кто этим летом впервые посетил нашу страну при поддержке Pro Helvetia, — художник-график и иллюстратор Кристоф Фишер, работающий, в том числе, в популярном ныне жанре репортажной графики. В век мультимедиа и гаджетов Кристоф по-прежнему предпочитает запечатлевать окружающий мир карандашом на бумаге, хотя в его богатом портфолио есть и монументальные проекты, и видеоарт. За две недели, которые художник провел на Дальнем Востоке, он успел открыть свою персональную выставку, прочитать публичную лекцию о репортажной иллюстрации в арт-агрегаторе GIF, дать мастер-класс для иллюстраторов, а также поучаствовать в жюри конкурса комиксов. Вернувшись в родной город Люцерн, Кристоф Фишер встретился с нашим обозревателем Еленой Рубиновой и поделился своими впечатлениями о поездке на Дальний Восток и встречах с российскими коллегами, рассказал, что особенно интересовало участников мастер-классов и почему он любит зарисовывать свои сны.

Кристоф, как получилось, что открытие России началось для вас не с Москвы или Санкт-Петербурга, а с такого удаленного и своеобразного региона, как Дальний Восток?

Меня пригласили поучаствовать в Фестивале молодежной литературы «Фарватер», и потому нельзя сказать, что это была моя инициатива отправиться на Дальний Восток, который действительно очень дальний …. (смеется). Но я был очень рад такой редкой возможности начать узнавать Россию именно с берегов Тихого океана. Ведь Москва и Санкт-Петербург гораздо ближе к Европе, и вполне возможно, что туда я смогу поехать самостоятельно. Ну и к тому же мои друзья дизайнеры, побывав во Владивостоке, много рассказывали о своих впечатлениях, и мне действительно очень хотелось отправиться именно туда.

Владивосток на закате.

Насколько важно для художника иметь возможность живого общения в нашем глобальном пространстве, где так много цифровой информации? Какую роль в этом играет культурная дипломатия?

На мой взгляд, культурная дипломатия — это прежде всего поддержка и мотивация для обеих сторон. В России я увидел, что запрос у людей на искусство огромен, и очень важно оказывать им в этом поддержку, в том числе и через культурную дипломатию. Например, приехав в Хабаровск, город с населением 600 000 человек, я узнал, что там пока всего одна площадка, где показывают проекты современного искусства. В моем родном городе Люцерне населения в 10 раз меньше, но таких арт-площадок по меньшей мере восемь, а может быть, и больше. У меня вызывает огромное уважение, как много сил и средств, в том числе и частных, вкладывается в искусство и все, что с ним связано. Когда я давал мастер-класс в «Артсерватории» (Хабаровск), то меня поразило, как серьезно люди относятся к своим художественным проектам.

С участниками мастер-класса по скетчингу

Во время фестиваля во Владивостоке состоялась ваша первая выставка в России. Какие работы вы для нее отобрали?

На выставку я привез примерно 50 графических и репортажных работ, в том числе из проекта «Teufelskreisel Kreuzstutz» (досл. «Дикая развязка Кройцштутца»), над которым я работал в течение почти десяти лет. Из студии, где я и сейчас сижу, видна площадь и часть довольно загруженной и оживленной улицы, и долгое время я документировал все, что там происходило и менялось на моих глазах. Зрители на выставке в России говорили, что были поражены, как много может происходить в одном месте. Собственно, в этом и состояла главная идея этого проекта: если вы сами открыты, то не всегда нужно далеко уезжать, чтобы увидеть интересное. Еще на выставке было представлено много работ из чикагской серии (Chicago West Side), над которой я работал в Америке. Я там жил четыре месяца и каждый день ходил в один из афроамериканских кварталов города, документируя жизнь семьи, в которой было 12 детей. И другие репортажи американской серии тоже участвовали в выставке.

На выставке в «Артсерватории»

Что еще, кроме выставки, было важной частью вашей программы? Чем больше всего интересовались российские коллеги?

На мой взгляд, моим основным вкладом были лекции и мастер-классы. Аудитория, как правило, была смешанная: и профессиональные художники, и любители, но в основном молодежь. Особенно всех заинтересовал репортажный проект из моей студии. А кроме того, участники активно занимались вопросами художественной техники — ведь все работали над своими проектами. Поскольку моя поездка была приурочена к книжному фестивалю, мне удалось, главным образом, пообщаться с издателями, дизайнерами, создателями комиксов, но еще хотелось поближе познакомиться с городами, Владивостоком и Хабаровском. В основном все задуманное получилось, и даже удалось сделать скетчи, запечатлев атмосферу и архитектуру мест, где я побывал. Хотя для создания настоящего, глубокого репортажа нужно провести на одном месте гораздо больше времени.

Зарисовки из Владивостока

Репортажная иллюстрация с жанровыми сценами и даже элементами комикса — ваш основной жанр. Как и когда вы пришли к этому от сугубо книжной иллюстрации?

В этой стилистике я работаю, наверное, уже больше десяти лет. А впервые я обратился к графическому репортажу, когда несколько месяцев жил в арт-резиденции во Франции. На каком-то этапе мне стало очень интересно попробовать задокументировать происходящее вокруг. Поначалу я снимал на камеру и пробовал делать зарисовки с фотографий, но оказалось, что определенные вещи теряются. Карандаш и бумага помогают мне подойти ближе к сути, не хотелось оставаться на поверхности происходящего. Скетчинг мне часто хочется сравнить с исполнением музыки: ведь у музыканта, играющего вживую, только одна возможность взять верную ноту. Примерно то же самое происходит при создании репортажной графики. Я слышу истории, впитываю атмосферу места, и все это дает материал для создания качественного репортажа.

Из серии «На вокзале в Люцерне» 

А какое место в ваших работах занимает текст? В традиции французского комикса это всегда синтез изобразительного ряда и слова…

Чаще всего я пишу текст потом, уже в студии. Но для репортажной графики важно точно воспроизвести, что люди говорили, и потому я по мере возможности все заношу в свой блокнот, причем не только смысл, а даже фразы и слова — рядом с рисунками пишу все, что слышал. Я не уверен, что это строго французская традиция, там все построено на нарративе и последовательности сцен. Когда я начал заниматься графическим репортажем, я сам не много знал о таком стиле. Сегодня он, похоже, становится все популярнее.

В некоторых работах присутствует немалая доля журналистики и даже социологии… А как вы сами на это смотрите?

В чем-то есть пересечения, безусловно. Здесь присутствует и журналистский подход, а точнее, антропологический и этнографический подходы… И непросто определить, где заканчивается искусство и начинается журналистика. Хотя у меня чисто художественное образование: я закончил очень известную арт-школу со специализацией в иллюстрации здесь, в Люцерне. Иллюстрация всегда имеет дело с текстом, так что в этом смысле мне не пришлось привыкать. Для меня репортажная графика — это система или метод, который позволяет приблизиться ко многому, особенно когда попадаешь в новое место, и надолго. Именно благодаря такому подходу стала возможной американская серия — без этого мне никогда не удалось бы близко узнать жизнь многодетной семьи в Чикаго.

Иллюстрация для журнала о стрессе за рулем 

Как вы относитесь к практикам современного искусства? Хотя вы график, но обращаетесь и к жанру монументальной скульптуры, и к видеоарту…

Мне не нравится воспринимать технику как ограничитель или фильтр для содержания. Я стараюсь быть гибким и выбирать соответствующую технику — что-то можно лучше выразить в видео, что-то в рисунке. А современное искусство, как и любое другое, может быть и интересным, и скучным. Подчас contemporaryart обладает сногсшибательным эффектом, но при ближайшем рассмотрении становится понятно, что там нет глубины. Я вообще за многомерное измерение искусства. А если говорить о моем обращении к монументальной скульптуре, то это было как бы продолжением многолетнего репортажного проекта, связанного с площадью и улицей рядом с моей студией.

«Хайнц», скульптура на площади в Люцерне

В одном из ваших издательских проектов собрано ни много ни мало 450 рисунков, в которых вы зарисовывали свои сны и фантазии. Это тоже материал для репортажа? Может быть, это влияние швейцарских сюрреалистов?

Ну, в каком-то смысле да, это тоже реальность. Эти 450 рисунков родились не в один день, но это все тоже со мной происходило — чем не материал для репортажа? Но, в отличие от сюрреалистов, я не пытаюсь изменить образы, а просто документирую, как вижу. Не знаю даже, кого именно из художников XX века назвать. В искусстве я ценю самоиронию и таких художников, как, например, арт-дуэт Фишли и Вайс (Fischli &Weiss), у которых много тонкого, скрытого юмора. 

Были ли у вас до приезда в Россию какие-то ожидания и представления о стране? И насколько они совпали с реальностью?

О России я знал в основном из литературы, газет, телевидения, и, разумеется, я знаком с русским искусством... Мне как путешественнику многое показалось очень непривычным, особенным, пропитанным особой атмосферой. Когда я ходил по городу, то ловил себя на мысли, что узнаю то одно, то другое, как будто я это уже видел. Такой эффект “flash back”. Но общая атмосфера, конечно, самобытная для меня и отличается от западных стран. Например, публичное пространство в городской среде иначе используется, чем в привычных мне западных странах. Не видел, чтобы люди сидели в парках на траве, не заметил большого количества уличных кафе со столиками. Может быть, в мегаполисах это иначе, но там, где я побывал, это так.

Серия скетчей из Владивостока и Хабаровска (фрагменты)

Благодаря поездке уже зародились новые замыслы и проекты? Есть ли у вас планы еще раз посетить Россию?

Без сомнения, впечатления от поездки непременно найдут свой отклик в работах — иначе и быть не может. Пока сложно сказать, как именно, ведь впечатления еще не улеглись. Я бы снова хотел приехать в Россию, возможно, со своим велосипедом! Но сначала мне предстоит завершить проект, над которым я работаю сейчас: в марте будущего года у меня открывается персональная выставка в Cartoonmuseum в Базеле. Кстати, в конце августа в этом же музее открывается выставка Виктории Ломазко, замечательной российской художницы, работающей в стиле репортажной графики. Очень ценю ее талант, и замечательно, что культурные связи между нашими странами постоянно расширяются.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs