Как Интернет вернул мир к разговору о ядерной войне

Последние семьдесят лет, ядерное оружие было основой стратегической стабильности между ядерными супердержавами. Угроза немедленного взаимного ядерного уничтожения помогала сфокусировать мышление, создавая понятные, однозначные «правила игры» между ядерными супердержавами. Государства продолжали соперничать, но при этом никогда не позволяли подорвать общую стратегическую стабильность.

Ядерное сдерживание основывалось на простом принципе. Если случится запуск, ядерное оружие невозможно остановить, и поэтому даже ограниченное использование создает угрозу всей человеческой цивилизации. По словам бывшего президента США Рональда Рейгана, ядерная война была «немыслимой». Осознание того, что целые государства могут исчезнуть с лица земли, являлось достаточной гарантией для стратегической стабильности, основанной на Взаимно Гарантированном Уничтожении (MAD).

Общая уверенность в доктрине MAD, поддерживавшая ядерный режим начала меняться в 90-е годы. Новые исследования и развитие противоракетных систем вызвали опасения относительно устойчивости ядерного сдерживания. Например, со стороны России, размещение радаров и баллистических ракет в Восточной Европе было воспринято как жизненная угроза для российского ядерного противовеса, а не оборонительная мера против государств-изгоев, как утверждали США и ее союзники.

Несмотря на это, MAD сохраняла свою актуальность и в начале 21 века, на фоне ядерной угрозы. Сотрудничество между ведущими ядерными державами относительно вопросов разоружения также достигло пика. США и Россия сосредоточили усилия на сокращении своих ядерных боезапасов и достигли отличных результатов. Через работу с ООН, от противостояния противников с ядерным оружием, фокус переместился на угрозу неучтенных ядерных боеголовок. Напряженность оставалась, но рассматривалась всеми сторонами как управляемый и обсуждаемый фактор.

Все это изменилось с приходом Интернета. По стечению обстоятельств, история появления Интернета связана с ядерным веком. Действительно, Интернет был разработан как децентрализованная и распределенная технология коммуникаций, способная сохранить командные и контрольные функции во время ядерной войны. В период после Холодной Войны, определяющее значение Интернета не столько военное, а сколько информационное, как основа для глобальной цифровой экономики. Эти два слова – ядерное и цифровое – сейчас сливаются в своем значении. Также они дают начало новым рискам, из которых наиболее осязаемы следующие три.

Первый риск связан с переводом командно-контрольных систем ядерного оружия в цифровой век. Существующая инфраструктура ядерного оружия в основном аналоговая, и была заложена до появления Интернета. По мере модернизации ядерных командно-контрольных систем России и США в ближайшие годы, их зависимость от цифровых технологий будет усиливаться. Модернизация неизбежно повышает комплексность, что создает новые возможности для ошибок.

За последние полвека планета была несколько раз смертельно близка к обмену ядерными ударами. Ядерное бедствие было предотвращено лишь благодаря храбрым действиям таких людей, как подполковник Станислав Петров, который в сентябре 1983 года осознанно проигнорировал данные ложно сработавшей системы предупреждения, сообщившей о массированной ядерной атаке Америки на Советский Союз. Усиливающаяся зависимость ядерных командно-контрольных систем от искусственного интеллекта означает сокращение возможностей для человеческого вмешательства.

Также присутствуют риски взлома и цифровой манипуляции. История со Стакснет (Stuxnet) напоминает, что такая возможность реальна, а не из разряда научной фантастики. Внедрение вредоносного программного обеспечения, разработанного для уничтожения способности Ирана очищать уран, убедительно доказало как полезность, так и осуществимость стратегических кибер-атак. Интервенции, направленные на срыв или уничтожение командно-контрольных систем ядерного оружия, являются интернет-эквивалентом Инициативы по Стратегической Обороне Рональда Рейгана. Они опасным образом соединяют понятия кибер-войны и ядерной стабильности. В мире всего 9 государств с ядерным оружием, но свыше 140 стран активно развивают свои способности для ведения кибер-войн.

Вторым риском является то, что зависимость мира от кибер технологий на самом деле увеличивает сдерживающую ценность приобретения даже небольшого количества ядерного оружия. Благодаря эффектам взрыва, радиоактивности и электромагнитного импульса (ЭИ), ядерное оружие особенно действенно против гипер-подключенных государств, полагающихся на цифровые технологии. Оно может вывести из строя и уничтожить электрические сети, дата центры и компьютерные и коммуникационные системы – причиняя ущерб всему, от финансовых систем до водоснабжения и запасов продовольствия.    

Новая категория водородных бомб сейчас разрабатывается с учетом воздействия ЭИ. Оружие, испытываемое Северной Кореей предположительно основано на российских разработках, и ставит задачу усиления электромагнитного эффекта, о чем сообщило руководство Северной Кореи. Согласно новым исследованиям от Accenture Strategy и Oxford Economics к 2020 году около 25% мирового ВВП будет напрямую зависеть от цифровой экономики. Взрыва только одного устройства ЭИ в верхней атмосфере над Северной Америкой или Западной Европой было бы достаточно, чтобы надолго разрушить их цифровую инфраструктуру. Даже без огневого превосходства, Северная Корея потенциально держит в заложниках цифровую экономику мира.  

Третий риск, и возможно наиболее тревожный риск, связан с тем, что идея первого ядерного удара становится мыслимой, как приемлемая мера для ограничения доступа к ядерному оружию таких государств, как Северная Корея. Необходимо подчеркнуть, что системы ядерного запуска основаны на электронике. Эти электронные системы могут быть устойчивы перед лицом кибер-атак. Можно представить, что в кризисный момент ядерное оружие с усиленным эффектом ЭИ может быть использовано, чтобы предотвратить запуск баллистических ракет со стороны государства-изгоя. Такое действие может даже выглядеть рациональным, как меньшее из двух зол.

Все обозначенные риски пока еще на гипотетическом уровне. Но по мере усиливающегося взаимодействия цифрового и ядерного миров, реальность начинает меняться. Стратегия сдерживания сейчас пересматривается, и последствия вызывают глубокую озабоченность. Кибер-атаки и высокоточные ядерные удары с ЭИ направленные на системы вооружения противников уже не так неправдоподобны, как ранее. Когда ядерная война становится мыслимой вновь, мы однозначно входим в неизведанные воды.    

***   

Рафал Рохозински является руководителем SecDev Group, и научным сотрудником по вопросам кибербезопасности и конфликтов в лондонском Международном Институте Стратегических Исследований (IISS).  

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs