Как бороться с «законом молчания» в крупных холдингах?

В 2009 г. Стефани Жибо была главой департамента Маркетинг и Коммуникации сверхкрупного швейцарского банковского холдинга UBS (Союз швейцарских банков). Когда ей стало известно об открытии тайных номерных счетов ряда политических деятелей Франции через услуги ее банка, она выступила с публичным разоблачением этих махинаций, предварительно наотрез отказавшись принять в них участие. Сегодня Стефани возглавляет общественную инициативу «Разоблачители» западноевропейских стран. Действуя совместно с представителями предприятий из США и опираясь на политические партии своих стран, международная инициативная группа пытается провести в жизнь ряд законов, позволяющих лучший контроль за крупным бизнесом со стороны служащих. С.Жибо выпустила вторую книгу, в которой она рассматривает результаты борьбы за свободу информации в коммерческом секторе сразу в шести странах.

Александр Артамонов. Стефани Жибо, добрый день! Вы – автор книги, вышедшей только что в Париже, в издательстве  Max Millo под названием «Преследование разоблачителей» (« La traque des lanceurs d’alerte »). Предисловие к Вашей книге написал Джулиан Ассанж, которого иначе, как классическим случаем разоблачителя не назовешь. Напомним, что до сегодняшнего дня он скрывается в Лондоне, на территории посольства одной южно-американской страны. Также уточню, что в 2009 г. Вы были главой одного из департаментов Союза швейцарских банков (UBS). Кстати, французская официальная газета Le Monde назвала скандал в банковской среде, вызванный Вашим разоблачением,  «UBS Leaks». Так как в последнее время на Западе появилось множество разоблачений в деловых кругах самого высокого уровня, впору уже говорить об определенном психологическом профиле людей, идущих на денонсирование собственных фирм. Как Вы определите этот психотип? Что заставляет людей решиться на подобный поступок? Ведь хорошо известно, что прогремев на один час в громком скандале, такое лицо обрекает себя на остракизм и прозябание на всю оставшуюся профессиональную жизнь. Кроме того, подобное поведение связано с элементарной угрозой для жизни того, кто «ударил в колокол».

Стефани Жибо. Речь не идет о каком-то конкретном психотипе, тем паче роде занятий по разоблачению бесчестных банкиров или крупных патронов. Нельзя встать утром и сказать себе: «А сегодня займусь-ка я разоблачениями!» Это просто происходит. Так что любой человек может неожиданно оказаться «в шкуре» подобного разоблачителя. Наверное, речь идет, прежде всего, о людях, которые, по тем или иным соображениям, неожиданно решают прекратить скрывать отступление от правил или любые нарушения в области своих профессиональных интересов. Это касается, например, фискальной сферы. Именно к такому разряду можно отнести шумиху, вспыхнувшую вокруг UBS около 2 лет назад. Речь может также идти о громких политических скандалах. Так, Вы предоставили  в Москве в 2013 г. политическое убежище Эдварду Сноудену. Он по праву может считаться классическим типом политического разоблачителя.

И вот мы все, стоявшие однажды перед таким сложным выбором «предать огласке или промолчать», пошли на то, чтобы денонсировать крупные махинации, выгоду от которых получало незначительное меньшинство, но которые нарушали интересы наших граждан. Есть и такие случаи, когда фармакологи были вынуждены раскрыть тайну производства препаратов, которые, вместо того, чтобы лечить, причиняли вред или даже убивали!

Вы можете прочитать в моей книге о разоблачении аферы, связанной с Nestlé, гигантом швейцарской пищевой промышленности. Так, человек, отвечавший за систему качества этого холдинга, был вынужден раскрыть тайну поставки этой компанией продуктов, которые могли быть потенциально опасными для потребителя. И все же, несмотря на предварительно имевшуюся информацию, руководство Nestlé приняло решение о запуске производства товара, который отравил, то есть послужил причиной смерти многих младенцев в Индии и Китае! Кстати, и у нас, во Франции, в начале нулевых, были серьезные проблемы с печеньем для малышей: оно было небезопасно, так как могло привести к асфиксии при попадании крошек в дыхательные пути.

Естественно, каждый раз, когда я и подобные мне люди, были вынуждены вскрыть очередную тайну, то немедленно нас обвиняли едва ли не в вымогательстве и болезненном желании привлечь к себе внимание масс.

На страницах моей книги приведено более 50 различных случаев денонсирования, произошедших за последнее время в самых различных сферах общественной жизни: аппарат власти, перевозка людей и вообще во многих отраслях народного хозяйства. Кстати, речь идет не только о Франции. Я внимательно изучила то, что происходит в Германии, в Швейцарии, в Италии, в Испании, в США и в Великобритании.

И вот, представляете себе, наш демократический строй, который так гордится эффективной системой защиты своих граждан, на самом деле произносит эти слова впустую! Изучая многочисленные и разнообразные случаи, я пришла к выводу, что информацию в наших странах защищают куда как больше, чем интересы простых граждан.

Александр Артамонов. Ну что же,Вы, действительно, не одна. Переходя к конкретике социального феномена, Вы, во второй главе, рассказываете нам о синдроме Мильграма, который выявляет пассивную потенциальную готовность сотрудников  соглашаться с самыми неоднозначными решениями  руководства. Но надо ли понимать, что большая часть офисного люда в изученных Вами странах, это не свободные в своих решениях сотрудники, а несчастные, скрученные по рукам и ногам различными правилами, замордованные кредитами и обстоятельствами и находящиеся буквально в безвыходной ситуации, так как на Западе растет безработица, а  социальное право сделало весьма несложным расторжение рабочих отношений с неугодным служащим?

Стефани Жибо. Именно так! Так или иначе, но корни очень многих громких дел в области сокрытия доходов упираются в существование оффшорных зон, позволяющих выводить активы за рубеж. И вот, когда сотрудник пытается действовать по велению сердца, он обнаруживает, что перед ним вырастает стена лжи. Это настоящая корпоративная культура, отрицающая реальность объективных фактов. Но ведь для того, чтобы такие противоправные действия процветали, необходимо постоянно запугать сотрудников.

В своей первой книге, написанной год назад, я вскрыла механизм моей личной истории, когда меня пытались пригвоздить к позорному столбу за то, что я всего лишь разоблачила финансовое мошенничество. Для того, чтобы заставить сотрудника замолчать, применяются самые изощренные способы преследования, досаждения человеку на рабочем месте, унижения, понижения самооценки и т.д. Так происходит постепенное доведение человека до состояния психологического коллапса, фактически, оговорюсь, психиатрического состояния, не говоря уже об убийстве в этой личности профессионала с последующим изничтожением его, как члена социума.

Ранее я считала, что мой случай единичен. Может быть, 10 лет назад так и было. Но теперь, например, произошел ряд самоубийств в гиганте телефонной промышленности Франции France Télécom. Также я недавно узнала, до каких действий агрессивного характера в рабочей среде может дойти уязвленный работодатель!

Так, на днях я давала интервью двум журналистам. И один из них доверился мне. Он сказал: «Если бы Вы знали, мадам Жибо, как мы страдаем на предприятии от постоянного внутреннего давления со стороны руководства…» И это я услышала из уст журналистов, хотя люди именно из этого профессионального цеха должны быть разоблачителями! То есть теми, кто дает истинную точку зрения на ту или иную проблему.

Получается, что большинство людей просто боится высказываться. У нас существует настоящий культ страха: мы боимся руководства и мы слепо подчиняемся. Один израильский режиссер специально изучил феномен массового сознания людей. Он пришел к выводу, что люди с трудом заставляют себя высказываться, то есть выделяться из общей массы. Поэтому, когда я выступаю перед аудиторией, я так и говорю людям: «Будьте героями! Возьмите на себя ответственность!» Когда мы встречались с Вами на Рождество в прошлом году, то я цитировала Вам слова Антуана де Сент-Экзюпери. Он говорил: «Быть мужчиной означает нести ответственность!» Поэтому каждый из нас должен отдавать себе отчет, что когда он что-то делает, то он неминуемо влияет – вольно или невольно – на все свое окружение. В конечном счете, от каждого из нас зависит ситуация в стране.

И вот, простые люди сталкиваются с колоссальными международными холдингами, обладающими жесткой и эффективной иерархией. Причем тут наблюдается некое взаимодействие крупного капитала с политической властью. Дела последних лет от Панама-гейта до Football Leaks и т.д. доказали, что большинство наших политических деятелей каким-либо образом связаны с утечкой капиталов на конфиденциальные счета за рубеж. Поэтому для того, чтоб восстать против такой системы, требуется хоть толика храбрости. Тут надо пренебречь своими интересами.

Александр Артамонов. И что тут можно сделать? Допустим, в Вашем случае все уже произошло. Но подобных Вам людей действительно много. Вы приводите фамилии тех, кто заплатил кровью за правду. Но как можно защитить людей, которые идут на такой самоубийственный шаг? Может быть, проще вести подобную работу не при помощи таких героических шагов, а так, как это делается в России? То есть при помощи общественных палат, когда неравнодушные люди занимаются на постоянной основе проверкой деятельности какого-либо ведомства?

Стефани Жибо. Очень комплексный вопрос. Во-первых, все мы – будь это я или другие мои товарищи по несчастью – решили попробовать защитить свои интересы при помощи правосудия. Но мы убедились, что если мы не равны перед налоговой системой (так как некоторым удается увиливать от налогообложения), то мы в точности также не равны и перед юстицией. Это, конечно же, противоречит тому впечатлению, которое Франция стремится создать о себе за границей, как страна, исповедующая принципы «Свободы, Равенства и Братства» (девиз Французской Республики – прим. Ред.). Потерпев поражение на правовом поле, мы решили заинтересовать нашим вопросом политиков. Но когда я провела опрос известных по громким делам «разоблачителей», выяснилось, что все они, в тот или иной момент, пытались обращаться к политикам первого уровня. Кстати, обращались мы к совершенно разным людям, так как меня интересовали вопросы, связанные с оффшорными зонами и уходом от налогообложения. Другие мои коллеги раскрыли громкие дела в области производства лекарств. Бывает и так, что достучишься до какого-нибудь высокопоставленного лица – как я, например, год назад до министра финансов правительства предыдущего созыва – а этот человек Вам заявляет: «В данном случае я бессилен!»

Решений этого вопроса много. Например, можно было бы разработать закон, защищающий статус «разоблачителя». В прошлом – 2016 г. – Франция показала всем пример, так как названный мной тогдашний министр финансов господин Сапэн – одобрил текст законопроекта по борьбе с коррупцией. В тексте этого нормативного акта есть целый раздел, посвященный статусу «разоблачителей». И все же все те, кто восстал против международных холдингов и обнародовал их секреты, сейчас судятся с этим корпорациями. Как правило, речь идет о встречном обвинении в клевете, которое им предъявляют. Мы называем такие процессы – «кляп». Вы понимаете, что речь идет о том, чтобы заткнуть рот всем тем, кто протестует. Целью таких процессов со стороны истцов является затягивание вопроса. Правосудие наших стран, входящих в Большую Восьмерку самых богатых стран мира, никуда не торопится. Получается, что вопрос о защите статуса людей, подобных мне, это вопрос не только разработки и утверждения соответствующего закона, но и вопрос применения этого закона!

И вот получается, что 10 лет назад мне удалось рассказать о наказуемом деянии UBS в области отмывания сверхкрупных средств, но никто не вынес приговор против моего бывшего работодателя. Почему никто из руководства  этого банка не оказался за решеткой? Почему эти уклоняющиеся от уплаты налогов мошенники не стали героями публикаций центральных полос крупных СМИ? Вся информация, которая стоила мне карьеры, была развернута против меня же при полном игнорировании контента, который я обнародовала!

Но все же очень важно, что Франция разработала подобный закон, потому что наша страна является одно из стран-основательниц Единой Европы, и ее голос действительно хорошо слышно в Брюсселе. После того, как закон прошел во Франции, осенью текущего года аналогичный нормативный акт приняла и Италия. Согласно информации, о которой меня уведомили по телефону, Греция также готовит соответствующий закон для защиты лиц, восставших против системы. В Испании тоже есть положительные сдвиги. Брюссель, наконец, заинтересовался проблемой. Так что мало-помалу, но страны начинают осознавать необходимость поиска решения, да и СМИ говорят все же об этом, а депутаты включают такой пункт в свое рабочее расписание. Пусть даже большинство из них этим не интересуется, но, по крайней мере, они хотя бы делают вид! То есть понемногу происходит положительная эволюция. Это первое направление общественной деятельности в указанной сфере.

Вторым важным пунктом является работа с правосудием. Мы не равны перед законом. Так, господин Каюзак, министр по делам бюджета правительства эпохи Франсуа Олланда, не раз заявлял прилюдно, что борется с финансовым мошенничеством. В то же время у него были счета за границей, что и вскрыло UBS Leaks. Примеров такого поведения крупных чиновников и политиков множество.

Последняя глава моей книги как раз посвящена тому, что и как можно делать дальше. В этой главе я начинаю с констатации того факта, что все мы жертвы сложившейся ситуации и что это нарушение продолжается именно потому, что в нем заинтересовано небольшое меньшинство, которое работает внутри своего сообщества, опираясь на своих людей. Я формулирую предложение начать широкое общественное движение через организацию различных гражданских ненасильственных мероприятий. Готова привести на правах одного из примеров поведение сенатора Эрика Долиже, которого я очень хорошо знаю. Он – один из немногих во Франции на таком высоком уровне, кто все же пытается бороться. Он предложил разработать новые правила поведения людей в области разоблачения от уплаты налогов. Тут значительных усилий не потребуется. Вы знаете, нередко люди мне говорят, что им некогда заниматься вопросами, требующими высказывания их гражданской позиции, так как они вечно на работе, устали от ритма жизни, или боятся за себя, в особенности, когда Вы – мать-одиночка и т.д. Но тут надо всего лишь заставить общество поменять свое отношение к проблеме, и все наладится.

Взять хотя бы дело о водителях такси системы UBER, база данных которых была незаконно вскрыта. Неожиданно выяснилось, что водители могли сто раз организоваться в сообщество и проработать систему защиты банка данных. Так сумели уже поступить отельеры, пользующиеся системой  booking.com. Выяснилось, что в их профессиональной среде крупные международные туристические холдинги у них нередко вытаскивают от 10 до 30% за посреднические услуги. Не создавая никакой добавленной стоимости, эти компании-хищники законными или незаконными методами вытягивают у владельцев гостиниц процент. Чтобы противостоять такое политике, отельеры создали систему бронирования своих гостиниц в интернете, без наценки, так как система работает без посредников.

Так что каждый из нас, какой бы работой он ни занимался, чувствует себя в плену у глобализации. Но мы в состоянии с ней бороться при помощи таких инициатив. Я, конечно, не смогла предоставить на страницах моей книги слово всем желающим высказаться, но опубликовала наиболее интересные инициативные предложения. 

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs