ENGLISH
12:29 07.11.2017 • 
19 съезд КПК, состоявшийся в октябре нынешнего года, привел, к значительному переформатированию системы верховной власти Китая. Действующий председатель КНР Си Цзиньпин консолидировал верховную власть в своих руках. Китаисты всего мира заговорили о перспективах возвращения Поднебесной к временам единоличного правления. Как оценивают перспективы дальнейшего развития одной из сверхдержав современного мира западные эксперты?
Для внешнего наблюдателя наиболее важным представляется открыто сформулированный Си пересмотр внешнеполитической доктрины Китая, заложенной Дэн Сяопином. Напомним, что на рубеже 1980-х, на заре реформ, Дэн выступал за то, чтобы Китай как можно дольше «скрывал свои возможности, ждал своего часа и никогда бы не брал на себя бремя лидерства». Обновленное руководство в Пекине, сообщает британский The Economist, по-видимому, более не считает целесообразным «скрывать возможности» своей страны. В качестве подтверждения приводятся комментарии, опубликованные на сайте «главной партийной газеты» People’s Daily, где говорится о том, что идеи председателя Си заслуживают «внимания всего мира». Китайское государственное агентство «Синьхуа», в свою очередь, подчеркивает контраст между силой и смелостью инициатив, прозвучавших в последних выступлениях Си Цзиньпина, и интеллектуальной стагнацией «дряхлеющего» Запада.
Провозглашенная Си стратегия будущего развития Китая носит всеобъемлющий, долгосрочный характер. К 2020 году Китай должен стать зажиточным «обществом среднего достатка». В последующие 15 лет – к 2035 году, заявлена цель «в основном осуществить социалистическую модернизацию», в результате которой, Китай поднимется до уровня стран-лидеров инновационного типа. Также к концу первого этапа «программы Си» должны значительно возрасти культурная «мягкая сила» китайского государства и влияние китайской культуры. Наконец, к 2050 году, Китай должен превратиться в «ведущую державу мира». Решением съезда, основные положения «идей Си» внесены в устав Коммунистической партии. Это означает, что руководящие принципы, заложенные Си, будут существенно влиять и на курс его преемников.
Большинство западных наблюдателей полагает, что растущая мощь Китая будет «неизбежно» подталкивать Пекин ко всё более активной роли в мировых делах. Именно таким образом интерпретируются слова о росте мягкой силы и культурного влияния. Пристальное внимание западных экспертов привлекают и заявления китайского руководства о продолжении масштабной военной реформы, начатой несколько лет назад. Вновь в центре внимания словосочетания «китайское решение» или «китайская модель» - подходы к решению глобальных проблем, которые, как предполагают на Западе, Пекин планирует всё более настойчиво продвигать на международной арене. Готов ли Запад к встрече с Китаем, «простирающим свои амбиции на весь земной шар»? С учетом раскола в американском истеблишменте и затянувшегося периода разногласий в Европе, в ответах большинства западных экспертов явно звучат нотки тревоги и неопределенности.
Между тем, судя по различным источникам, в Азии новая стратегия КНР уже вызвала настороженную реакцию. В подавляющем большинстве комментариев её характеризуют не иначе как «агрессивную». В вину Китаю ставят, в первую очередь, «растущее стремление к доминированию» в прибрежных водах, особенно в Южно-Китайском море. Кроме того, летнее обострение пограничного противостояния с Индией экстраполируют на всю будущую политику Пекина в отношении приграничных государств, особенно «малых». Некоторые местные наблюдатели даже сравнивают нынешний подъем Китая с усилением Германии в начале XX века. В результате, звучат призывы ко «всем демократическим странам» Азиатско-тихоокеанского региона всерьез задуматься о создании ни больше ни меньше как своего рода «антикитайской Антанты». И хотя формирование юридически оформленного союза представляется в настоящее время маловероятным, достижение «широкого стратегического согласия» по вопросу «сдерживания» Китая характеризуется как одна из наиболее важных целей региональной политики на ближайшую перспективу.[i]
По мнению скептически настроенных американских комментаторов, официальные заявления (включая те, что прозвучали в выступлениях на 19 съезда компартии) руководства КНР о приверженности ценностям свободной торговли и расширению международного сотрудничества не должны вводить Запад в заблуждение. В реальности, отмечает Bloomberg Businessweek, в отношениях между Китаем и ведущими странами Запада чётко обозначается тенденция на «нездоровое» разделение в глобальной экономике, которая, как они считают, «по вине КНР» грозит расколоться на две части. Одна сохранит конфигурацию, сходную с нынешней, где в центре находятся США и Европейский Союз. Другая же будет «вращаться» вокруг Китая.
Таким образом, Запад начинает обвинять Пекин в том же, в чем долгие годы обвиняют его самого страны за пределами «золотого миллиарда». В стремлении поставить под свой контроль процесс глобализации. Китайский лидер, согласно данной точки зрения, вовсе не собирается интегрировать Поднебесную в существующий мировой порядок. Напротив, Китай намерен создать свой собственный экономический блок, во главе со своими компаниями и технологиями, управляемый по китайским правилам с помощью своей институциональной структуры, созданной по пекинским лекалам.
Реакция Запада уже последовала. И речь идёт не просто о лозунгах ограничения китайской экономической «экспансии», под которыми Дональд Трамп завоевал победу на президентских выборах. «Традиционная» для западных столиц политическая поддержка идей экономической открытости сменяется призывами защитить национальные интересы. «Под давлением нечестных приемов конкуренции» со стороны китайских компаний, разумеется. Как утверждают западные экономисты, Запад уже начинает сворачивать своё экономическое и финансовое присутствие в Китае. При этом регулирующие органы США всё чаще накладывают вето на покупку американских активов китайскими инвесторами. А глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер в сентябре обнародовал планы ужесточения контроля за «иностранными» (подразумевая – китайскими) инвестициями в страны Европейского Союза.
И на Западе, и на Востоке всё громче звучат обвинения и в усилении китайского «экономического национализма». К примеру, по данным Американской торговой палаты, административное ухудшение условий бизнеса для иностранных предприятий на внутреннем рынке КНР привело к тому, что уже четверть американских компаний либо перенесли свою деятельность за пределы Поднебесной за последние 3 года, либо планируют это сделать в ближайшее время. По мнению экспертов, Америка и Европа чувствуют себя «обманутыми» еще и потому, что, не до конца использовав возможности ведущих международных институтов, традиционно служивших столпами глобального влияния Запада, Пекин уже начал выстраивать альтернативную им институциональную и нормативную структуру – «китаецентричную систему экономических связей». В первую очередь, речь идет об инициативе «Один пояс – один путь», Азиатском банке инфраструктурных инвестиций, «открыто позиционирующим себя в качестве альтернативы Всемирного банка», а также Всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве.
Конечно, в случае развязывания глобальной торговой войны, характер соперничества вряд ли достигнет накала времен войны «холодной». Тем не менее, она может привести к формированию двух враждующих торгово-экономических блоков, считают зарубежные эксперты. Это стало бы сильным ударом по мировой экономике и финансам. Спровоцировало бы драматические изменения в отношениях между ведущими государствами мира. Компании стран, представляющих противоборствующие лагеря, оказались бы в значительной мере изолированы (и даже полностью отрезаны) от источников капитала и новых технологий в государствах, примкнувших к противоположному блоку. В результате прогнозируется существенное падение производительности труда, доходов коммерческих предприятий, а также рост безработицы. Нельзя полностью исключить и угрозу военных столкновений. Несомненно, резюмируют эксперты Bloomberg, подобное развитие событий вызвало бы существенные негативные последствия для всего мира.
В целом, констатирует Ноа Смит, доцент финансовых дисциплин американского университета Стоуни-Брук, по объему промышленного производства Китай обогнал США еще лет десять тому назад. Экспорт Китая превосходит американский более чем на треть. Американские эксперты еще не признают экономическое первенство Китая, но остальной мир начинает это осознавать. Другими словами, современный Китай можно сравнить с США на пороге XX века: внушительная сверхдержава, которая пока еще не нашла причину демонстрировать свое превосходство. В свое время, когда Соединенные Штаты сочли необходимым использовать свое влияние, уже никто не сомневался в их верховенстве.
Но Китай может и не принять такое решение. Он может сдержанно вести себя на мировой арене, обладая скромным ядерным арсеналом и сдержанным влиянием в международных организациях. В этом случае его превосходство будет оставаться лишь возможностью, а не свершившимся фактом. Однако, на взгляд Смита, такой сценарий – наименее вероятен[ii].
России, полагает большинство западных наблюдателей, также следует всё больше тревожиться по поводу растущих геоэкономических аппетитов Пекина. По мнению The New-York Times, инициатива "Один пояс - один путь" представляет собой «план экономической экспансии», конечной целью которого «является господство в Евразии».[iii]. Уже не первый год, растущие многомиллиардные китайские инвестиции последовательно и неуклонно смещают вектор интересов государств Центральной Азии – «всё дальше от Москвы и всё ближе к Пекину». Теперь аналогичные процессы набирают силу и в «бывших сателлитах СССР» в Восточной Европе. В результате, полагают западные пессимисты, Москва рискует поменять «железный занавес» недавнего прошлого на «бамбуковый»[iv].
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
