ENGLISH
20:17 27.04.2017 • Дамы и господа,
Мы провели очень содержательные и конструктивные переговоры с Министром иностранных дел Саудовской Аравии А.Аль-Джубейром.
Рассмотрели состояние наших отношений, прежде всего в русле тех договоренностей, которые были достигнуты в рамках контактов на высшем уровне. Позитивно оценили состояние нашего политического диалога, межпарламентских связей, взаимодействие в энергетической сфере, в области мирного атома, реализацию совместных проектов в сельском хозяйстве, а также инвестиционное взаимодействие.
Значительное внимание уделили региональной и международной проблематике, прежде всего в контексте тех проблем, которые сегодня обостряются на Ближнем Востоке и Севере Африки. У нас единая оценка в том, что касается угрозы, которую представляет международный терроризм, в первую очередь т.н. «Исламское государство», напрямую угрожающее безопасности стран региона и, в частности Саудовской Аравии, Российской Федерации.
Констатировали, что у наших стран есть значительные возможности позитивно влиять на усилия международного сообщества по урегулированию различных кризисных ситуаций в регионе, включая сирийский кризис, ситуацию в Йемене и ряд других.
С общих позиций выступаем за скорейшее преодоление застоя в палестино-израильском урегулировании, продвижение урегулирования ситуации на основе двухгосударственного принципа и на других принципах, закрепленных в международном праве, включая Арабскую мирную инициативу, которую 15 лет назад выдвинул покойный король Саудовской Аравии.
Подтвердили важное и возрастающее значение стратегического диалога между Российской Федерацией и Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Обменялись мнениями о мероприятиях в рамках этого стратегического диалога, которые планируются в этом году.
Мы выразили признательность нашим саудовским друзьям за неизменное внимание, которое власти Саудовской Аравии уделяют российским паломникам в период начинающегося очень скоро Хаджа.
В целом мы удовлетворены итогами переговоров, которые подтвердили обоюдную готовность к дальнейшему развитию российско-саудовских связей на благо наших народов и в интересах стабильности на Ближнем Востоке и Севере Африки.
Вопрос (адресован обоим министрам): Рассчитывают ли стороны на новые моменты в плодотворном сотрудничестве по Сирии в контексте обмена визитами между официальными лицами России и КСА? Ожидается ли в ближайшее время организация визита Короля Саудовской Аравии Сальмана Бен Абдель Азиза Аль Сауда в Москву?
С.В.Лавров (отвечает после А.Аль-Джубейра): Я полностью разделяю озвученные А.Аль-Джубейром оценки российско-саудовских отношений, которые за последние годы переживали подъем. Но у нас гораздо более амбициозные планы.
Активизирует свою работу Межправительственная комиссия, сопредседатели которой встречались в декабре 2016 г. в Москве. Они наметили планы по подготовке пленарного заседания осенью этого года. Эти планы включают рассмотрение практических проектов в сфере инвестиций, в том числе в энергетику и сельское хозяйство. Есть планы по сотрудничеству в сфере атомной энергии. Делегация «Росатома» посетила Эр-Рияд в этом месяце. В работе находится 12 проектов межправительственных соглашений, которые, безусловно, продвинут наши связи на качественно новый уровень.
В ходе своего недавнего визита в Эр-Рияд Председатель Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации В.И.Матвиенко была принята его Величеством Королем Саудовской Аравии Сальманом Бен Абдель Азизом Аль Саудом, который подтвердил свое желание использовать у него имеющееся приглашение Президента России В.В.Путина посетить нашу страну в удобное для него время.
Как я уже сказал, мы очень ценим внимательное отношение властей Саудовской Аравии к российским паломникам. Сегодня наши партнеры любезно согласились принять дополнительные шаги, чтобы сделать их пребывание и проезд в КСА и обратно в Россию еще более комфортным.
Отмечу и такой фактор наших отношений, как связи по линии российских регионов. Руководители Татарстана, Ингушетии, Чеченской Республики за последние месяцы посетили Саудовскую Аравию и были приняты представителями саудовского руководства.
Я полностью согласен с тем, что мой коллега и друг сказал в отношении сирийского урегулирования. Россия и КСА являются приверженцами решений, которые принимались в рамках Международной группы поддержки Сирии (МГПС), в СБ ООН, включая резолюцию 2254.
Вопрос (адресован обоим министрам): КСА не раз заявляла, что Президент Сирии Б.Асад должен уйти политическим или военным путем. Сумели ли вы на переговорах преодолеть разногласия по Сирии в том, что касается роли Б.Асада в будущем страны?
С.В.Лавров: Как мы уже отметили, отвечая на предыдущий вопрос, я не сказал бы, что у нас есть какие-то непреодолимые разногласия по вопросу о сирийском урегулировании. Россия и Саудовская Аравия являются членами МГПС, в т.ч. ее двух целевых подгрупп ‒ по прекращению огня и по гуманитарным вопросам. Отмечу, что эти подгруппы еженедельно встречаются в Женеве и рассматривают соответствующие вопросы. Так же мы являемся соавторами резолюции 2254 Совета Безопасности ООН. Она излагает принципы сирийского урегулирования, включая принцип о том, что только сирийский народ будет определять судьбу своей страны.
Безусловно, вопрос о том, как конкретно этот принцип будет претворяться в жизнь, подлежит обсуждению и согласованию между представителями Правительства САР и всем спектром оппозиции, как того и требует резолюция 2254 Совета Безопасности ООН. Эти переговоры удалось завязать с большим трудом и при поддержке внешних игроков, включая две наши страны. Предстоит очень непростая работа под эгидой ООН. Она требует воздействия внешних игроков на сирийские стороны, с тем, чтобы побудить их к максимально конструктивной работе, поискам общего знаменателя и подходов к судьбе своей страны.
Министр иностранных дел Саудовской Аравии А.Аль-Джубейр подтвердил сегодня поддержку «астанинского процесса» со стороны КСА. Этот процесс позволил достичь соглашения о прекращении огня и сейчас работает над его соблюдением, также он вырабатывает механизмы реагирования на его нарушения. Инициатива запустить процесс на площадке Астаны в значительной, если не в решающей, степени послужила стимулом для возобновления женевских переговоров. Эти два процесса мы хотим развивать в скоординированном режиме.
Вопрос (адресован обоим министрам): Звучат обвинения в адрес вооруженных сил Ирана и движения «Хезболла» в Сирии. Их обвиняют в том, что они выполняют план по изменению демографической ситуации во многих городах САР, кроме того, им ставят в вину геноцид. Обсуждалась возможность вывода иранских войск и боевых подразделений «Хезболлы» с территории САР, но ситуация не изменилась. Как Вы оцениваете роль Ирана и «Хезболлы» в Сирии? Какие меры, по-Вашему, можно предпринять?
С.В.Лавров (отвечает после А.Аль-Джубейра): Что касается Вашего вопроса о т.н. «этнических чистках», то на самом деле этот процесс является результатом договоренности между Правительством САР и соответствующими оппозиционными группами в том или ином регионе. В нем мы видим возможность избежать большего количества жертв, чем при отсутствии такой договоренности.
В любой военной ситуации сторонам и тем, кто хочет им помочь, нередко приходится принимать решения, которые не являются идеальными с точки зрения сохранения принципов урегулирования. Мы убеждены, что такие меры являются полезными на временной основе для спасения жизни людей. Это доказал опыт освобождения Восточного Алеппо. Методы, которые тогда применялись, помогли спасти много жизней. К сожалению, мы сейчас не видим учета этого опыта в попытке взять в Ираке г.Мосул.
Что касается присутствия в Сирии Ирана и «Хезболлы», то, как Вы знаете, мы не считаем «Хезболлу» террористической организацией. Исходим из того, что и те, и другие находятся в САР по приглашению легитимного правительства. Мы, конечно, знаем, о позиции Саудовской Аравии. Ясно, что наши подходы, мягко говоря, не совпадают. Тем не менее, мы едины в том, что для урегулирования кризиса необходимо участие всех без исключения сирийских сторон и всех без исключения внешних игроков, которые оказывают влияние на эти стороны. Конечно, следует исключить террористические организации, признанные таковыми Советом Безопасности ООН (имею в виду ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусру»). Иран, как Россия и Саудовская Аравия, является членом МГПС, и заявил о своей приверженности резолюции 2254 Совета Безопасности ООН. В рамках «процесса Астаны» Иран наряду с Турцией и Россией является одним из трех гарантов соблюдения режима прекращения огня, что имеет важнейшее значение на нынешнем этапе. В этом смысле это является общей позицией России и Саудовской Аравии.
Вопрос (вопрос обоим министрам): Сейчас у России имеются подозрения, что некоторые стороны процесса урегулирования сирийского конфликта пытаются отойти от резолюции 2254 СБ ООН и свернуть с трека политического урегулирования под предлогом использования правительственными силами химоружия в Хан-Шейхуне. У России на этот счет ясная позиция: необходимо провести прозрачное и детальное расследование. Может ли Саудовская Аравия поддержать эту позицию с учетом того, что есть идущие вразрез с принципом презумпции невиновности заявления о том, что Дамаск следует наказать прежде, чем будут известны итоги расследования?
С.В.Лавров (отвечает после А.Аль-Джубейра): Я согласен с той частью заявления А.Аль-Джубейра, в которой говорится о поддержке полноценного расследования с целью установления автора преступления до того, как будет определено наказание. Как вы знаете, мы предложили соответствующий проект решения в ОЗХО, который призывал к проведению расследования в строгом соответствии с мандатом действующей при этой Организации миссии по установлению фактов. Этот мандат предусматривает обеспечение широкого географического представительства в составе экспертов, которые работают в рамках данной миссии.
Я уже имел возможность упоминать, что у нас вызывает большой вопрос то обстоятельство, что оба подразделения миссии по установлению фактов возглавляются подданными британской короны. Это расходится с упомянутым мной принципом, заключенном в мандате данной миссии. В прошлом я уже приводил факты, показывающие, что когда речь идет о подозрениях в применении химических веществ в адрес оппозиции, эта миссия тянет с расследованием многие месяцы. Когда же речь идет об обвинениях Правительства САР, они ведут себя гораздо более шустро. Нас пытались обвинить, что, выдвигая проект решения о необходимости объективного, беспристрастного и транспарентного расследования, мы отходим от своей собственной позиции, когда мы голосовали за создание миссии по установлению фактов. Но мы голосовали за механизм, который будет сбалансированным, а не возглавляться двумя британцами (при всем уважении к их профессиональным качествам). Наши западные партнеры, как вы знаете, заблокировали этот проект решения, заявив, что ничего дополнительно делать не надо. Нам доверительно сказали о том, что у наших американских коллег есть неопровержимые данные и чуть ли не поименный список сирийских официальных лиц и военных, принимавших решение о применении химоружия, а также все другие факты, касающиеся инцидента 4 апреля. Естественно, с нами не могут поделиться этими фактами по соображениям секретности, конфиденциальности.
Мы не можем действовать по принципу, который герой А.Шварценеггера обозначил словами «trust me». Мы предпочтем принцип, сформулированный Р.Рейганом, который так же требует доверять, но проверять. В свою очередь, официальные представители Лондона и Парижа заявляют, что опять-таки не нужно больше ничего делать, принимать никаких решений, потому что, оказывается, на месте инцидента уже взяты пробы, они анализируются и скоро будут представлены результаты. Возникает вопрос, почему, если об этом знают в Великобритании и во Франции, другие члены международного сообщества не в курсе. Мы не раз вслух и в приватных контактах задавали вопросы о том, кто брал эти пробы, когда, в каком конкретно районе, как была обеспечена доставка этих проб в соответствующую лабораторию таким образом, чтобы исключить возможность манипулирования с ними, что за лаборатория имеется в виду, сертифицирована ли она ОЗХО и многие другие. Мы адресовали эти вопросы руководителю Технического секретариата ОЗХО, но никакого ответа пока не получили, равно как не получили соответствующих ответов от англичан и французов, которые выступали с утверждениями, что все в порядке и не надо ни о чем беспокоиться.
Еще один аспект, о котором раньше мы не говорили, касается утверждений противников объективного расследования о том, что невозможно направить группу экспертов в район применения химического вещества по соображениям безопасности и это якобы опирается на оценки соответствующего департамента ООН. Мы не поленились проверить эти утверждения – они оказались лживыми. Соответствующий департамент Секретариата ООН изложил нам позицию, которая означает, что не существует препятствий для организации поездок инспекторов в район применения химического вещества в Хан-Шейхуне и на соответствующий аэродром, откуда якобы взлетали самолеты с химическими боеприпасами. Кроме того, сирийское Правительство официально гарантировало безопасность для тех, кто приедет на аэродром для проведения там инспекции.
Что касается Хан-Шейхуна, то кто-то же взял те самые пробы, о которых известно в Лондоне и Париже. То есть в обеих этих столицах знают людей, которые могут посещать Хан-Шейхун. Поэтому и здесь, наверное, можно решить вопрос с безопасностью, тем более, что лидер Высшего комитета по переговорам (ВКП) Р.Хиджаб, хорошо известный нам оппозиционер, сразу же после инцидента 4 апреля публично заявил, что он и вся его структура готовы поддержать независимое расследование с выездом на место.
Как я уже сказал, мы знаем о позиции Саудовской Аравии, о подозрениях и обвинениях, имеющихся в Эр-Рияде в адрес Дамаска, в том, что касается инцидента с применением химических веществ, но то, что сейчас А.Аль-Джубейр подтвердил поддержку объективного расследования, полностью совпадает с нашим подходом.
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
