О проблеме прав человека в эпоху глобализации

Феномен прав человека является одним из «вечных» вопросов человеческого бытия, а значит – обречен  быть постоянно в центре всеобщего дискурса. К настоящему времени, положения о защите и соблюдении прав человека стали неотъемлемой частью общего корпуса международного права (1). Тем не менее, процесс трансформации земной цивилизации во взаимосвязанную глобальную систему вновь подстегивает споры об определении прав человека, универсальности представлений о правах человека, пределах их распространения, о культурном релятивизме. Эти проблемы уже давно составляют одно из ключевых направлений в международной повестке дня.

Так, представители ряда восточных государств (Китай, Индонезия, Сирия, Пакистан и др.) продвигают свою, отличную от западной, концепцию прав человека, суть которой заключается в следующем: а) необходимо учитывать региональную специфику при трактовке и применении прав человека; б) социально-экономические права приоритетны по сравнению с гражданскими и политическими, а коллективные права - перед индивидуальными; в) только государство имеет исключительное право определять статус личности.

Ряд экспертов, в т.ч. западных, также полагают, что имеющиеся у восточных народов объективные различия в правовом статусе личности, выраженные в разных ценностях, являются основной причиной их неприятия в виде форм и ценностей Запада. На Западе поощряются субъективно-организаторские интенции индивида, в то время как в восточных культурах субъектом деятельности чаще всего выступает целостная группа (которая и является носителем реальных прав, а индивид обладает правами, являясь частью этой группы). Еще сильнее зависимость человека от своей социальной группы у исламских народов.

При этом необходимо признать, что тезис о человечестве, как о едином сообществе, связанном едиными правилами, является универсальной посылкой  для мировых религий. Однако статус личности в разных мировых религиях неодинаков. Права человека известны в шариатском праве, тем не менее, доминирующая роль в нем отводится тем обязанностям, которые Аллах возлагает на индивида. Определение статуса личности лежит в основе различий и между западно-христианской и конфуцианской культурой. Отдельный человек, например, в Китае не имеет статуса, дающего ему право выступать против семьи и социальных отношений, с которыми он связан с рождения. И, напротив, современный либерализм заменяет христианское понятие универсального Бога понятием основополагающей и индивидуальной человеческой природы, как универсального основания справедливости. Таким образом, либеральные права в западном сообществе распространяются на отдельных людей как таковых.

Другой важной причиной растущего скепсиса относительно универсальности понимания прав человека является  избирательный подход к этому вопросу со стороны стран, претендующих на роль наставников мирового сообщества и проводников «наиболее передовых гуманитарных стандартов». Характерный пример подобной «избирательности» - отказ Соединенных Штатов Америки отменить смертную казнь в целом ряде штатов.

В последние 2-3 года мир, по точному выражению Президента России В.В. Путина, стал свидетелем «двойных стандартов в оценке преступлений против гражданского населения» (на юго-востоке Украины, в Сирии, в Ираке), «нарушений фундаментальных прав человека на жизнь, личную неприкосновенность».

Тем временем, под эгидой развернувшейся в последние десятилетия «войны против терроризма», даже в странах так называемой «зрелой демократии», становятся рутинными явлениями -  массовая слежка, заключение без суда и следствия, пытки в отношении подозреваемых в терроризме. Всё шире практикуются внесудебные казни, неизбирательное применение беспилотников в отношении подозреваемых в терроризме. Набирает силу тревожная тенденция к росту угроз свободе слова и доступа к информации, преследования неугодных СМИ и отдельных журналистов, к усилению контроля и цензуры в сфере электронных коммуникаций.

Глобализация обостряет конкуренцию между странами. В этих условиях, возрождаются порочные практики времен «холодной войны», когда грань между конструктивной кооперацией в области защиты прав человека и попытками использовать правозащитников в качестве «пешек» в политических играх порой оказывается исчезающе малой. Сегодня вновь во многих случаях представление об автономии социальных движений или неправительственных организаций  (НПО) от правительств – скорее иллюзия, а связи между официальными кругами и НПО оказываются на деле гораздо теснее, чем можно было бы предположить.

В целом, противоречивость влияния процесса глобализации на сферу прав человека в значительной мере обусловливается ее стихийным характером, а также ее определенной монополизацией со стороны западных стран.  Именно поэтому  западная концепция прав человека, являясь, с одной стороны, одним из источников и ключевых элементов доктринального наполнения глобализации, с другой – вызывает едва ли не самое сильное неприятие со стороны оппонентов идеи трансформации социально-экономических процессов в мире по навязываемым извне «лекалам».

В результате, глобализация перестает быть однонаправленным процессом. Встречные усилия, направленные на недопущение подрыва и размывания традиционных ценностей, формировавшихся на протяжении тысячелетий человеческой цивилизации  в различных государствах и сообществах, все активнее заявляют о себе в политике, идеологической и культурной сферах. Сложившаяся ситуация явно требует поиска компромиссов со стороны всех участников этого процесса.

Российская Федерация последовательно отстаивает точку зрения, согласно которой на смену абстрактной риторике о «защите прав человека» должна прийти системная работа международного сообщества в вопросах образования, культуры, борьбы с нелегальной миграцией, торговлей людьми и терроризмом. В этих условиях приходится с сожалением констатировать, что кризисные явления в сфере международных отношений пагубно отразились на основных международных правозащитных институтах, часто оказывающихся неспособными адекватно и эффективно реагировать на массовые нарушения прав человека в разных конфликтных точках мира. Преодоление подобных негативных тенденций является одним из приоритетных направлений внешней политики российского государства.

Таким образом, правозащитные вызовы последнего времени - угрозы миру и международной безопасности, массовые нарушения прав человека, вопросы международной экономической, экологической, продовольственной безопасности – порождают необходимость выработки новых подходов, объединения усилий национальных и международных политических и правозащитных институтов на качественно новом уровне.

Примечания:

1. Всеобщая декларация прав человека 1948 года; Международный пакт о гражданских и политических правах и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 года и дополнительные протоколы к ним, принятые в последующее время.

Данная концепция нашла свое закрепление (в той или иной форме) также и в конституциях подавляющего большинства современных государств, в том числе и в действующей Конституции РФ от 1993 г. 

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs