Русская Православная Церковь и «новый курс» Сталина: «третий Рим» или «новый Ватикан»?

Сталин и Патриарх: Православная церковь и советская власть: 1917-1958 гг./ Пер. с ит. О.Р.Щелоковой. – М.: РОССПЭН, 2017.

В Институте всеобщей истории РАН состоялась презентация книги известного итальянского историка, профессора университета «Рим III», генерального секретаря Общины святого Эгидия Адриано Роккуччи «Сталин и Патриарх». В труде были активно использованы материалы ведущих российских федеральных архивов: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), а также Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), основу которого составили фонды бывшего Центрального партийного архива (ЦПА).

Крупный специалист по истории Русской Православной Церкви, автор  неоднократно бывал в России и сыграл важную роль в становлении диалога между РПЦ и Римско-католической церковью.  

Научный руководитель Института всеобщей истории РАН, академик Александр Чубарьян отметил, что исследование, предпринятое итальянским ученым, затрагивает не только церковный аспект, но и дает широкую панораму жизни в СССР в самый сложный его период.

В своем вступительном слове А.Роккуччи выразил благодарность российским историкам Церкви  и работникам архивов, которые помогали в работе над монографией, и рассказал о том, как возник замысел написания этой книги. По словам ученого, его давно интересовали события, произошедшие  в Кремле 4 сентября 1943 года. В этот день политический лидер СССР Иосиф Сталин провел встречу с местоблюстителем Патриаршего престола Сергием (Страгородским), митрополитом Ленинградским Алексием (Симанским) и экзархом Украины, митрополитом Киевским и Галицким Николаем (Ярушевичем). Беседа, состоявшаяся между ними, стала поворотным событием в новейшей истории Русской Православной Церкви. В своём труде Адриано Роккуччи задался вопросом:    какое значение имела эта  встреча? Была ли она важным  направлением общей политики СССР или представляла собой нечто маргинальное? С этой целью исследователь обратился к широкому историческому контексту церковно-государственных отношений в  период с 1917 по 1958 годы, то есть с первых лет советской власти до утверждения во власти Н.Хрущева.  

Директор Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) Андрей Сорокин сообщил, что  в настоящее время при федеральной поддержке на базе издательства «Политическая энциклопедия» запущен масштабный четырехтомный издательский проект «Конфессиональная политика советской власти». Первый том, охватывающий 1917-1924 годы,  сформирован  и готов к изданию. А.Сорокин подчеркнул, что современная историческая наука нуждается в формировании нового дискурса по важнейшим вопросам развития России. Это касается и специфики государственно-конфессиональных отношений на этапе формирования «нового религиозного курса», сменившего резко отрицательное отношение партийных и советских органов к деятельности Церкви. По-видимому, не последнюю роль в подобных изменениях сыграла знаменитая засекреченная Всесоюзная перепись населения 1937 года, в ходе которой 60% опрошенных назвали себя верующими.  «Поддержка и осуществление  исследовательских проектов подобного рода  очень важны, поскольку, несмотря на то, что  большинство источников находятся в открытом доступе, они не обобщены и почти неизвестны широкому читателю», - заметил А.Сорокин. Директор РГАСПИ также выразил надежду на созыв большой конференции, посвященной религиозной политике в СССР.  

Научный сотрудник Центра истории религии и церкви Института всеобщей истории РАН Алексей Беглов выступил с обстоятельным докладом, посвященным труду А.Роккуччи. По его словам, итальянский историк извлек максимальную пользу из своего статуса стороннего наблюдателя.  Каждый исторический сюжет доказывает, что церковная история для него – не экзотика, а органичная часть общеисторического процесса.  А.Роккуччи впервые обратил внимание на кардинальное изменение положения епископата, произошедшее в ходе осуществления «нового церковного курса» и связанное с его сверхцентрализацией и обширными полномочиями. Прежние низовые церковные институты  (монастырские и приходские общины)  прекратили свое существование в предшествующие десятилетия. Таким образом, между Патриархом и политической властью не осталось никаких посредников.  

Отношения Церкви и Советского государства, по выражению А.Беглова, предстают на страницах монографии   как своеобразная  кривая  сейсмографа, характеризующая  устойчивость политического режима, формирование баланса между партийными и правительственными структурами, а также изменение внешнеполитических приоритетов СССР после окончания Второй мировой войны.  В частности, в Москве были заинтересованы в укреплении внешнеполитических позиций на Ближнем Востоке и включении восточных патриархатов  в зону влияния СССР. И здесь интересы Церкви и государства отчасти совпадали: Советский Союз стремился закрепить геополитические преимущества, полученные им после 1945 года, а Церковь пыталась выйти из изоляции, в которой она находилась де-факто с 1920-х годов.   Таким образом, Москва становилась своего рода «вторым Ватиканом», а Патриарх Московский и всея Руси должен был получить статус Вселенского. Как считает А.Беглов, в условиях начавшейся холодной войны кризис подобной политики был неизбежен. «Борьба за мир», которая в конечном итоге была предложена Церкви, оказалась неравноценной заменой прежних задач. Налицо было и некоторое замешательство руководства СССР, вызванное ростом конфронтации в Европе.

Заведующая отделом истории Восточной Европы после Второй мировой войны Института славяноведения РАН Татьяна Волокитина положительно оценила выход нового труда. «Ценность представленной работы в том, что автор, несмотря на иную культуру, ментальность, провел масштабную работу и предложил свой, во многом новый взгляд на произошедшие в первой половине ХХ века события», - отметила она. По словам Т.Волокитиной, положение на книжном рынке России свидетельствует, что в стране сохраняется устойчивый интерес к личности Сталина.   Ежегодно издается множество книг, посвященных периоду его правления. Заслуга А.Роккуччи в том, что он предлагает взвешенный научный анализ государственно-конфессиональных  отношений, свободный от излишней публицистической заостренности, которой грешит  большинство изданной в нашей стране литературы.

Как считает Т.Волокитина, начальный этап  «нового религиозного курса» целесообразно было бы отнести к 1938-1939 годам, когда события в Европе (Мюнхенское соглашение и фактическая ликвидация Чехословакии)  и на Дальнем Востоке (бои у озера Хасан и на реке Халхин-Гол), ознаменовавшие резкое обострение международной обстановки,  заставили советское руководство внести существенные коррективы в проводимый курс.  Этот процесс нашел свое продолжение после присоединения к СССР Западной Украины, Западной Белоруссии и прибалтийских республик, где национальный и религиозный фактор оказывали большое влияние на политическую жизнь.  Сложность в том, что вопрос адаптации церкви и паствы на этих территориях к новым конфессиональным отношениям в СССР почти не изучен отечественными исследователями.

Историк церкви, профессор Московской духовной академии Владислав Цыпин  внес  в эти утверждения некоторые уточнения. Он подчеркнул,  что поворот от резко критического отношения к деятельности Церкви к своего рода «конкордату» происходил на протяжении всего предвоенного десятилетия. Прежде, чем произошла известная встреча иерархов и Сталина в Кремле,   предшествовал кардинальный пересмотр взглядов на дореволюционную историю России, сопровождавшийся резкой критикой  так называемой «школы Покровского»[i] в исторической науке и замена ее концептом советского патриотизма. Важным этапом стало осуждение в 1936 году поставленной на  сцене Камерного театра Александра Таирова пьесы Демьяна Бедного «Богатыри». В ней в пародийном стиле высмеивались основные события  древнерусской истории, включая Крещение Руси. Так  было положено начало формированию концепции советского патриотизма, почти без особых изменений просуществовавшей до последних лет  СССР. По словам В.Цыпина, книга А.Роккуччи ценна тем, что это исследование истории идей и смыслов,  сохраняющих во многом значение и в наши дни.

Главная ценность труда,  представленного в Институте всеобщей  истории РАН, состоит в том, что в ней отсутствует стремление  упростить или  схематизировать исторический процесс, который всегда амбивалентен и противоречив. Это касается любого вопроса, освещенного в этом труде, в том числе восстановления патриаршества. Сложность в том, что большинство современных историков усвоило, возможно, неосознанно, постулат советской исторической науки о том, что религия – пережиток прошлого и не имеет никакого значения для оценок современности.  Адриано Роккуччи предпринял убедительную попытку доказать, что это совершенно не так.  Согласно его концепции, Церковь сохраняла значительное влияние в российском обществе как накануне 1917 года, так и после него. Издание этого важного труда на русском языке, бесспорно, придаст новый стимул общественным дискуссиям и научным поискам. Оно будет интересно всем, кто интересуется новейшей историей нашей страны.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs