ENGLISH
14:24 30.08.2016 • Уважаемые дамы и господа,
Я знаю, что многие заключали пари, побьем ли мы сегодня рекорд по продолжительности наших переговоров, но нет, «московский» рекорд остался незыблемым: мы сегодня потратили времени на один час меньше. Я считаю, что мы, как сказал только что Джон, сделали несколько очень важных шагов вперед в дополнение к московским договоренностям. Тот факт, что мы не распространяем документы, не означает, что мы не находим все больше и больше точек соприкосновения.
Мы обсуждали сегодня те вещи, которые, как сказал Джон, позволят найти «техническое» решение к принципиальным договоренностям, которые мы заключили в Москве: о необходимости добиться устойчивого прекращения огня (а нарушения продолжаются со всех сторон), о необходимости отмежевать, наконец, оппозицию, присоединившуюся к режиму прекращения огня, от «Джабхат ан-Нусры», ИГИЛ и прочих террористов. Мы обсуждали то, как наиболее эффективно и срочно решать гуманитарные проблемы, обеспечивая доступ помощи в районы, которые в этом нуждаются. В этом контексте мы говорили не только про Алеппо, хотя Алеппо занимало в наших дискуссиях основное место, но мы говорили про то, что и как происходило в Манбидже, Хасеке и других частях Сирии и не только. Мы обсуждали, как гуманитарная ситуация складывается в Ираке и Йемене, где международные наблюдатели также фиксируют тяжелейшую гуманитарную обстановку.
Мы исходили из того, чтобы говорить об этих тяжелых проблемах и страданиях людей не как журналисты, не как люди, которые просто изливают эмоции в ту или иную сторону, а как профессионалы и дипломаты, которым положено вместе с военными искать какое-либо решение.
Еще раз скажу, что визит Джона в Москву 15 июля был очень полезным. Те базовые принципы, которые были согласованы в ходе наших переговоров и закреплены в ходе встречи с Президентом России В.В.Путиным, сегодня получили дальнейшее развитие. По причинам, о которых Джон упомянул, нам еще необходимо довести до конца, я бы сказал, совсем немного вопросов, которые требуют конкретизации. Наши эксперты продолжат эту работу в Женеве на следующей неделе. Рассчитываю, что в самое ближайшее время мы уже сможем представить на суд международной общественности результаты наших совместных усилий. Дается это непросто. Наверняка вы видите и слышите то, что происходит, то, что говорят в различных столицах, но достижением уже является то, что мы смогли и продолжаем стараться сократить зоны недопонимания и, наверное, самое главное, снизить уровень недоверия друг к другу. Без полной открытости и доверительности не поддаются решению те задачи, которые мы поставили перед собой и которые были согласованы в ходе личных и телефонных контактов между президентами России В.В.Путиным и США Б.Обамой. Скаждой нашей встречей и каждым телефонным разговором мы последовательно укрепляем это доверие, и, надеюсь, очень скоро вы почувствуете от этого весьма серьезную пользу. Главное, что ее почувствуют сирийцы и все, кто в этом регионе испытывает негативные последствия сирийского кризиса.
Мы договорились о конкретных направлениях, по которым мы будем работать со сторонами: Россия – с Правительством САР и со взаимодействующей с нами оппозицией, а США – с сотрудничающей с ними оппозицией. Мы и наши американские коллеги также будем работать с региональными партнерами с тем, чтобы устранить препятствия на пути устойчивого соблюдения режима прекращения боевых действий.
Упомяну здесь еще раз проблему, возникающую в результате того, что отряды, сотрудничающие с США и с возглавляемой ими коалицией, находятся на тех же территориях, что и «Джабхат ан-Нусра». При этом они не просто там находятся, а периодически взаимодействуют с этой организацией и участвуют в ее операциях. Без размежевания нормальных, «здоровых» оппозиционных сил и террористов я не вижу возможности обеспечить по-настоящему длительное и полноценное прекращение боевых действий, к чему мы все стремимся. Я с удовлетворением отмечаю, что у нас с американскими партнерами становится более четким понимание этой задачи.
Мы говорили о предельно конкретно шагах. Мы их практически согласовали, нам осталось поставить несколько точек в том, что касается обеспечения гуманитарного доступа нуждающимся гражданам Сирии, прежде всего в районе Алеппо – в его восточную и западную части, этим будут заниматься наши эксперты. По этому вопросу у нас был очень предметный разговор. Уверен, наши эксперты доведут в ближайшие дни соответствующие договоренности до конца. У них есть абсолютно целенаправленные задачи, которые мы перед ними поставили. Эти задачи сформулированы, и ими наши эксперты будут руководствоваться.
Говорили мы и о том, как поступать с нарушителями режима прекращения боевых действий. Это тоже очень тесно связано с необходимостью отмежевать нормальных оппозиционеров от террористов.
Еще бы я хотел отметить то, что мы сегодня договорились интенсифицировать двусторонние контакты, которые несколько «провисли» и замерли в последние несколько недель. Я имею в виду контакты между нашими представителями в Женеве, которые носили повседневный по сути дела характер до недавнего времени, и контакты между руководством российской военной базы в Хмеймиме и представителями американского командования, расположенного в иорданской столице г.Аммане. Уверен, что повседневный диалог без каких-либо перерывов является ключом к тому, чтобы все наши задачи были бы реализованы.
Джон упомянул политический процесс. Это наша главная цель. Чтобы к ней прийти, мы будем добиваться успокоения ситуации на земле и улучшения гуманитарного доступа. По нашему глубокому убеждению, здесь не может быть каких-либо предварительных условий. Если ждать, пока ситуация успокоится на сто процентов и начинать политический процесс только потом, то можно ничего не добиться. Здесь все взаимосвязано. Конечно, сокращение уровня насилия поможет собрать стороны за столом переговоров, точно так же, как и начало переговоров позволит снизить напряженность на земле и позволит нам с США более эффективно влиять на антагонистов.
Сегодня мы встречались со специальным посланником Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистурой. У него есть интересные и конкретные идеи о том, как использовать ООН для решения гуманитарных проблем. Это также будет частью нашей дальнейшей работы. Также у него есть планы по возобновлению, а по сути дела по началу политического переговорного процесса, потому что прямые переговоры, о которых мы давно договаривались, а концепция которых закреплена в резолюциях Совета Безопасности ООН, до сих пор не начинаются. Мы всячески поддерживаем такой настрой С.де Мистуры и считаем, что эта задача «перезрела», и в самое ближайшее время нужно объявлять о созыве прямого раунда переговоров между Правительством САР и всем спектром оппозиции. Это я хочу особенно подчеркнуть. Необходимость обеспечения инклюзивного характера переговоров, включая инклюзивный характер делегации от оппозиции, что закреплено в резолюциях Совета Безопасности ООН. Это нужно выполнять.
Как и сказал Джон, мы также обсуждали другие вопросы, которые стоят на международной повестке дня. Это касается и Украины. Мы ценим заинтересованность США, их нынешней администрации в том, чтобы помочь сдвинуть с мертвой точки процесс выполнения Минских договоренностей. У нас есть двусторонний канал, который достаточно регулярно задействуется. Мы считаем, что этот канал может реально помочь тем усилиям, которые принимаются в «нормандском формате».
Также мы обсуждали некоторые двусторонние вопросы. Их, как Вы сами понимаете, немало в нынешней ситуации. Я убежден, что коренные интересы России и США заключаются в том, чтобы мы имели нормальные отношения между двумя государствами, между нашими народами. Думаю, что сегодняшняя встреча еще раз помогла двинуться в этом направлении.
Вопрос (адресован Дж.Керри): В дополнение к имеющимся вопросам, чувствуют ли США в себе силы отмежевать отряды оппозиции от тех, что были признаны США связанными с «Джабхат-ан Нусрой»? Как Вы намерены это сделать, если Вам не удалось сделать этого ранее?
С.В.Лавров (отвечает после Дж.Керри): Что касается размежевания «здоровых» оппозиционных сил и террористов, то мы понимаем, что это сложная задача. «Джабхат ан-Нусра» мимикрирует, меняет названия, придумывает какие-то новые «зонтики», под которые они собирают различные группы, формально не входящие в «Джабхат ан-Нусру», это требует очень пристального внимания и глубокого анализа, но это нужно делать быстро. Мы стараемся помочь решить эту задачу нашим американским партнерам. Сегодня мы ознакомили их с информацией о том, как мы видим состав «Джабхат ан-Нусры», какие более мелкие группировки входят в эту структуру. Уверен, что наши коллеги посмотрят на эту информацию и она может оказаться им полезной.
Мы, кстати, сегодня впервые получили от наших американских коллег перечень организаций, которые присоединились к режиму прекращения боевых действий через американскую коалицию. Напомню, что список тех организаций, которые включаются в режим прекращения боевых действий через наш Центр по примирению в Хмеймиме, мы давно и регулярно передаем американским партнерам и, по сути дела, еженедельно его обновляем.
Вопрос: Господин Министр, Вы сказали, что военные намерены найти конкретные решения. Удалось ли достичь договоренности по вопросу неиспользования правительственных ВВС САР? Согласится ли с такой договоренностью Президент Сирии Б.Асад?
С.В.Лавров: Относительно того, чем занимаются те или иные ВВС, то мы ведем речь не о том, чтобы кто-то прекратил летать, а о том, чтобы авиация, работающая в сирийском небе, эффективно боролась и с ИГИЛ, и с «Джабхат ан-Нусрой». Об этом мы также говорили прежде всего в Москве. Мы достигли конкретных пониманий. Эти понимания будут реализованы после того, как будут согласованы остающиеся у нас технические детали и начнет действовать схема, о которой говорил Джон, но которую мы пока не можем придавать огласке. Повторю, наша задача состоит не в том, чтобы перестали летать те или иные участники этого конфликта, а в том, чтобы те, кто летает, бомбили террористов. Пока у нас не налажена координация в этом вопросе с американскими партнерами и с коалицией, которую США возглавляют. Это одна из задач, которую мы решаем, начиная с московской встречи. Надеюсь, что сегодняшние переговоры и предстоящие окончательные технические договоренности экспертов помогут нам приступить к ее решению.
Вопрос (адресован обоим министрам): Вопрос касается гуманитарной ситуации в городах Дарайя и Алеппо: вы высказывали озабоченность относительно ситуации в Алеппо, а в ООН она описывается как «все более отчаянная». Также у ООН вызывает озабоченность и эвакуация из г.Дарайя. Не могли бы подтвердить, что люди окажутся в безопасности, им будет оказана гуманитарная помощь, а эта эвакуация продолжится до своего завершения?
С.В.Лавров (отвечает после Дж.Керри): Как я слышал, операция по выходу из Дарайи всех, кто хотел это сделать, завершена. Эта операция осуществлялась на основе договоренности между Правительством САР и теми, кто находился в Дарайе. Это касается прежде всего вооруженных групп. Те, кто захотел, были вывезены на автобусах Сирийского Общества Красного Полумесяца в Идлиб, между прочим, вместе с оружием. Те, кто захотел поступить иначе, вышли оттуда и будут интегрированы в нормальную гражданскую жизнь. Это пример, который, я думаю, будет востребован. По крайней мере, уже сегодня наши представители в Хмеймиме получили сообщение о том, что еще один район в Сирии заинтересован в том, чтобы была организована еще одна аналогичная операция при посредничестве России.
Вопрос: Обсуждалась ли сегодня турецкая операция на севере Сирии? Насколько, как Вы считаете, заявление Турции о закрытии границы будет способствовать борьбе с терроризмом в районе г.Алеппо?
С.В.Лавров: В Сирии на земле немало стран представлены своими военными и вооруженными силами, которые вошли туда без согласия сирийского руководства. С согласия сирийского руководства там находятся только российский и иранские контингенты. Это реальность. Хочу отметить, что Правительство САР проявляет очень взвешенный и прагматичный подход. Наверняка вы слышали заявления из Дамаска о том, что они готовы сотрудничать со всеми, кто хочет бороться с терроризмом и здесь нужно договариваться о том, как это лучше делать. Я думаю, что это правильный подход и постепенно все, кто имеет свой спецназ и другие подразделения вооруженных сил на земле в Сирии, должны будут осознать, что нужно выбирать приоритеты. Выбирая приоритеты, я уверен, все не смогут обойти проблему терроризма – ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусры». Если кто-то поначалу планировал как-то использовать эти силы для того, чтобы ослабить режим Президента Сирии Б.Асада, то теперь все понимают, что нельзя наступать на эти грабли. Так было в Афганистане, так было в Ираке. Так же было и в Ливии, и сейчас все это «аукается» далеко за пределами ливийского государства, а само это государство на ладан дышит. Мне кажется, что прагматизм и опора на коренные национальные интересы всех без исключения государств помогут нам в конечном итоге сконцентрироваться на борьбе с общим врагом.
Вопрос (адресован Дж.Керри): Вы поддержали курдское ополчение, т.н. Сирийские демократические силы, когда они переходили Евфрат в сторону Манбиджа, а потом попросили их перейти назад, на восточный берег. Как Вы относитесь сегодня к курдам, в т.ч. на земле? Как Вы видите роль курдов в политическом процессе в то время, как Ваши союзники в оппозиционных силах Сирии выступают категорически против участия курдов в мирном процессе?
С.В.Лавров: То, что касается различных аспектов турецкого присутствия на сирийской территории, включая курдский фактор, о котором так много сегодня пишут, то мы с американскими коллегами подтвердили сегодня необходимость срочного возобновления политического процесса, в котором должны участвовать все без исключения сирийские стороны. Я убежден, что курды должны быть полноценно представлены в этом процессе. Курды должны оставаться частью сирийского государства, и курды должны быть частью решения проблемы, а не фактором, который будет использоваться для раскола Сирии, потому что это повлечет за собой цепную реакцию по всему региону. Никто в этом не заинтересован.
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
