Что общего между демографией, религией и масс-культурой?

Демографический вопрос не теряет свою актуальность для России на протяжении нескольких десятков лет. Несоразмерность территории к плотности проживающего на ней населения представляет серьезный вызов, как в военном, так и в экономическом смысле.

В последние годы наметилась положительная динамика в решении данной проблемы: повышается рождаемость, растет количество семей с тремя и более детьми (1). Таких результатов удалось достигнуть благодаря совместным усилиям духовенства и государственной светской власти по популяризации ценностей отцовства и материнства.

За сухими строчками официальных отчетов о реализации социальных и культурно-религиозных проектов, направленных на повышение рождаемости среди россиян, кроются реальные цифры и реальные новые жизни. «Журнал Московской Патриархии» приводит следующие данные: свободный доступ в детские сады дает 300 тыс. новых граждан; сохранение доходов семьи на прежнем уровне при появлении третьего ребенка – это еще 90 тыс. рождений; гибкий график трудоустройства многодетных матерей – 80 тыс. новых жизней; эффективный механизм социальной поддержки дает прирост в 60 тыс. новорожденных (2). Итого – более полумиллиона человек.

Поскольку демографические проблемы решаемы только комплексно, культурный аспект непременно должно включать в перечень мер, направленных на повышение рождаемости. Однако вне фокуса внимания остается сфера массовой культуры, где царят принципы, если не подрывающие семейные ценности напрямую, то косвенно способствующие их разложению.

В российском обществе пока недостаточно высок социальный престиж материнства. Оценивать женщину по показателям ее экономической успеваемости – тупиковый путь. К сожалению, в условиях господства идеологии либерального фундаментализма, с которым Россия столкнулась в начале 1990-х, иного отношения быть не могло. Оценивать человека не потому, что он есть, а потому, что у него есть – таков негласный принцип идеологии рынка, и с ее последствиями Россия сталкивается до сих пор. Деловая успешность женщины затмевает по социальному престижу успешность женщины, как матери. Это искривленный взгляд на природу семейных и экономических отношений в обществе.

Ситуацию необходимо кардинальным образом менять. Обществу необходим культ многодетного материнства (и отцовства). Есть народы и культуры, где многодетность – синоним почета и уважения. Депопуляция таким народам не грозит: для них авторитетный член общества – это многодетный родитель. Однако славян среди этих народов нет.

Немаловажный аспект -  отношение к материнству масс-культуры, под воздействием которой формируется моральный характер значительной части населения. Эстрадная сцена, телевидение и пресса должны транслировать обществу соответствующие образы. Пока большинство таких образов противоположны по смыслу тем, в которых наше общество нуждается.    

На эстрадной сцене поведенческий рисунок немалого числа исполнителей служит скрытой популяризацией одиноко-эгоистического стиля жизни (ужимки а-ля Дон Жуан, песни о чувственных наслаждениях, ни к чему не обязывающих). Это воспринимается обществом, как социальная норма, но не осознается, что эта норма противоречит семейной культуре. Современная эстрада лишена «семейного жанра»: тема семьи и, тем более, многодетной семьи, отсутствует в эстрадных номерах. Сцена превращена в пространство одиночества.

Кинематограф часто представляет, как эталон успешности, одиноких персонажей, занятых удовлетворением своих страстей или погоней за материальными благами. В лучшем случае, в кадре мелькнет один-два ребенка, словно сюжетная неожиданность.

Рекламная индустрия тоже должна способствовать внедрению в обществе культа семьи. Почему дети в рекламе видны только тогда, когда рекламируется детский товар? Реклама уютных домов, комфортабельных авто и увлекательных путешествий лишена детских образов. Не создается ли этим подсознательная психологическая установка, что достичь то, что рекламируется, можно только одному, или, максимум, бездетной паре? Не навязывается ли этим мнение, что успешный взрослый человек и многодетный родитель – это разные судьбы?

Социальной коррекции требует образ женской красоты, транслируемый обществу рекламодателями косметической, парфюмерной и иной продукции, рассчитанной на женскую часть населения. Сейчас этот образ – опять-таки, модно одетая одинокая женщина. То же с рекламным образом успешного мужчины: в кадре или на страницах глянцевого журнала он состоятелен, но тоже одинок. Красота, успешность и дети: складывается впечатление, что эти понятия не совместимы.

Невозможно переоценить роль религиозного фактора в вопросах рождаемости. Когда патриарх Грузии Илия II объявил, что лично будет крестить каждого третьего ребенка в семье, количество грузинских семей с третьим и последующими детьми возросло на 25% (2). Русская Православная Церковь (РПЦ) активно участвует в процессе преодоления негативных демографических тенденций, и за успех в этом направлении, во многом, россияне обязаны ее пастырям. РПЦ на морально-этическом уровне внедряет знаки социального почета, связанные с рождаемостью. Это единственная структура, где образ многодетного родителя всегда и во все времена, несмотря на социально-экономические неурядицы, оставался востребован.

Чем выше будет степень взаимодействия церкви и культуры, чем меньше в массовой культуре будет места рыночному атеизму и близко стоящей к нему идеологии верховенства чувственных наслаждений и погоне за материальными благами в ущерб семейным ценностям, тем успешней удастся обратить вспять негативные тенденции в сфере демографии.

1)       http://expert.ru/2015/02/13/koeffitsient-rozhdaemosti-v-rf-za-8-let-uvelichilsya-na-34/

2)       «Как России выйти из демографического кризиса» («Журнал Московской Патриархии», №1, 2013) 

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs