ENGLISH27сентября 2013 года Совет Безопасности ООН единогласно одобрил резолюцию 2118 в поддержку принятого в этот же день в Гааге решения Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) о постановке под международный контроль сирийского химического оружия с его последующей ликвидацией. Это событие стало кульминацией завершившейся в Нью-Йорке «министерской недели» на
68-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Событие, которого ждали все, но далеко не все верили в то, что оно произойдет. Но все в конечном итоге признали, что такой результат стал возможен во многом благодаря усилиям российской дипломатии, которая во главе с министром иностранных дел С.В.Лавровым день за днем вела многотрудные переговоры с американскими партнерами, добиваясь решения, которое не только бы отвратило угрозу военного удара по Сирии, но и открыло путь к политическому решению сложнейшего кризиса в САР.
С этого момента и начался качественный поворот в ситуации вокруг урегулирования в Сирии. Достигнутое ранее, в мае российско-американское понимание о созыве мирной конференции по САР вкупе с резолюцией СБ 2118 продемонстрировали, что наличие политической воли и готовность договариваться в рамках международного права могут при поддержке международного сообщества материализоваться в конкретные дела. Не ставя задачу дать всеобъемлющий анализ генезиса многослойного сирийского конфликта, в этой статье хотелось бы сделать акцент на некоторых последних событиях, которые позволяют надеяться, что момент для политического урегулирования в этой стране еще не упущен.
Конечно, открытость и сотрудничество сирийского правительства в вопросах химического разоружения, четкое, без сбоев, выполнение взятых на себя по конвенции обязательств сыграли ключевую роль, создав условия для реализации российско-американской инициативы о созыве Международной конференции по урегулированию в САР. Важно, что взаимосвязь между химразоружением и политпроцессом зафиксирована в резолюции СБ ООН 2118. Тем самым наконец удалось добиться одобрения Советом Безопасности Женевского коммюнике от 30 июня 2012 года - по прошествии более года после его консенсусного принятия.
Известно, что делавшиеся ранее неоднократные предложения России утвердить этот документ резолюцией Совета, придав ему соответствующий правовой статус, наталкивались на обструкцию западных членов СБ. Они настаивали на том, чтобы «насытить» такое решение силовыми элементами по Главе 7 Устава ООН и получить тем самым рычаг давления на Дамаск и возможность силового сценария. При этом сирийская оппозиция вообще выводилась из-под любой ответственности за свои действия. Такой подход противоречил духу Женевского коммюнике, предполагающего вклад всех сторон в дело политпроцесса и недопущение его срыва кем бы то ни было.
Складывалась странная ситуация: формально все выступали за скорейшее прекращение насилия в Сирии, запуск всеобъемлющего политического диалога, который должен отвечать законным чаяниям сирийского народа и позволить ему самостоятельно, демократическим путем определить свое будущее. Все были согласны в том, что результатом этого процесса должно стать создание в стране обстановки, в которой бы все без исключения слои сирийского общества, включая все этнические и конфессиональные группы, чувствовали бы себя безопасно и комфортно и могли бы вносить вклад в развитие сирийского государства. То, что нас и наших партнеров объединяли именно такие общие задачи, выразилось, в частности, в целом ряде важных международных документов, включая Женевское коммюнике, Итоговое коммюнике «Группы восьми» в Лох-Эрне и т. д. Однако добиться общего понимания по методам достижения вышеперечисленных целей стало возможным только после переосмысления нашими коллегами подходов к ситуации в САР и регионе в целом.
Очевидно, что с самого начала волнений в Сирии западные члены СБ ООН не очень-то пытались разобраться в глубинных причинах происходящего и преподносили его в качестве очередного «витка арабской весны». Им было удобно сводить сложные и неоднозначные события в САР к тезисам о «борьбе за свободу и демократию». Не придавали они значения и тому факту, что в рядах оппозиции лавинообразно растет число боевиков-иностранцев, обладающих современным оружием, в том числе поставленным им с разграбленных ливийских складов. Подобная недооценка сирийских событий приводила к тому, что западные партнеры по СБ ООН упорно отказывались осуждать в Совете Безопасности ООН кровавые теракты, совершаемые радикальной оппозицией. Объяснялось это тем, что экстремисты-де организуют взрывы против «тиранического режима», который сам совершает злодеяния против своего народа. Проявилась логика «двойных стандартов», дележки террористов на «плохих» и «хороших», которая ни при каких условиях не может быть оправдана.
По мере разрастания конфликта в Сирии международные террористические группировки объявили эту страну «территорией джихада» и борьбы за установление «всемирного халифата». Причем свои намерения они подтверждали делами: разрушая монастыри и церкви, насаждая на «освобожденных территориях» свои «порядки», включая создание «шариатских судов», выносящих смертные казни. Разумеется, цивилизованным государствам было «неудобно» оказывать поддержку подобным элементам, творящим в Сирии бесчинства. Особенно после того, как о военных преступлениях и преступлениях против человечности, совершаемых террористами, стали публично говорить даже такие поддерживаемые Западом структуры, как Независимая комиссия по расследованию в Сирии1 или правозащитные НПО типа «Хьюман Райтс Вотч»2.
Раскрытие все новых фактов, свидетельствовавших о том, что цель джихадистов - не победа в Сирии демократии, а установление контроля над территориями и инфраструктурой и насаждение собственных порядков, заставили спонсоров оппозиции запустить в оборот другой тезис. Надо было найти «умеренную альтернативу» исламистским бандам. Эта роль была отведена Сирийской свободной армии (ССА) под командованием беглого генерала С.Идриса (ССА - боевое крыло Национальной коалиции). Именно ее Запад начал позиционировать как светскую вооруженную оппозицию, разделяющую «западные идеалы» и не имеющую ничего общего с террористическими организациями. Однако очень скоро выяснилось, что ССА - не единый «организм». Она состоит из десятков группировок различной, в том числе экстремистской, направленности3, а ее члены активно переходят в джихадистские структуры, получающие от своих покровителей лучшее довольствие и располагающие более современными вооружениями.
Весьма показательным в этом плане стал недавний доклад авторитетного центра оборонных исследований «Джейнс», согласно которому против правительства в Сирии воюет «армия» из 100 тыс. боевиков, «распадающаяся» на тысячу разрозненных отрядов. Из них 10 тысяч - сторонники идеи «всемирного джихада», 30-35 тысяч - радикальные исламисты с сугубо сирийской повесткой дня, еще 30 тыс. - «умеренные» исламисты. Таким образом, становилось ясно, что никакой светской или демократической оппозиции в рядах комбатантов практически нет.
В дополнение к этой картине германский еженедельник «Шпигель» сообщил о значительном увеличении за последний год количества «джихадистов» из западных стран, направляющихся в зону сирийского конфликта для борьбы с режимом Б.Асада. Со ссылкой на доклад Федерального ведомства по охране Конституции, констатируется, что Сирия превратилась в аванпост активности европейских экстремистов. Зафиксированные ранее отдельные случаи выезда из западных стран в Сирию воинственно настроенных исламистов стали носить более массовый характер. По имеющимся данным, на стороне повстанцев воюют на сегодняшний день около тысячи европейских «джихадистов», из Великобритании - 90 человек, Бельгии - 120 человек, Дании - 50 человек, Косова - 150 человек. Что касается ФРГ, то около 200 ее представителей или уже находятся в Сирии, или готовы в любой момент туда отправиться. Недавно в Интернете появился 150-страничный «манифест голландских джихадистов», в котором радикалы, по сути, клянутся в «верности» «Аль-Каиде» и ее целям. Список можно продолжить.
А вот еще одно сообщение турецкого обозревателя Ф.Ташкетина на популярном международном Интернет-портале «Al-Monitor», который специализируется на ближневосточной проблематике. Он приводит сведения о прибытии некоторое время назад в турецкий порт Мерсин 160 бойцов на судне из Йемена, за что посредник, ответственный за их доставку в Сирию, якобы получил денежное вознаграждение в размере 2 млн. долларов.
И наконец, как говорится для полноты картины, еще одно журналистское расследование, опубликованное в «Фигаро» 29 октября этого года. В нем раскрываются схемы поставок повстанцам вооружений, закупаемых на деньги некоторых «заливных» стран на «черных рынках», в том числе европейских. Затем все это при помощи военно-транспортной авиации тех же стран доставляется на военные базы граничащих с Сирией государств и далее автокараванами переправляется повстанцам. Подобным образом арсенал джихадистов регулярно пополняется тоннами оружия и боеприпасов. Таких данных, в том числе об организации лагерей для подготовки наемников на сопредельных с Сирией территориях, в Интернете и прессе «гуляет» множество.
Конечно, пока в Сирии идет война, изменить такой ход событий трудно. Гибель гражданского населения, разрушения и насилие будут продолжаться, усугубляя гуманитарную катастрофу в стране. Конец этому может быть положен только тогда, когда все вовлеченные в конфликт игроки, в первую очередь противоборствующие сирийские стороны, придут к осознанию того, что иного, кроме политического урегулирования, пути нет. Казалось бы, мысль простая и понятная всем, и сама жизнь к этому подталкивает, тем более что на театре военных действий установилось вполне конкретное равновесие сил.
Правительство Сирии свою позицию в пользу мирного решения однозначно выразило. Что же касается оппозиции, то дело обстоит сложнее. Как только речь заходит о диалоге и находятся лидеры к нему готовые, в ее стане тут же появляются силы, начинающие, по сути, работать на срыв перспектив политпроцесса. Те, кто сделал ставку на войну «до победного конца». Показательно в этом плане заявление 19 ключевых вооруженных формирований сирийских исламистов («Сукур аш-Шам», «Ахрар аш-Шам» и др.), демонстративно предупредивших о выходе из Нацкоалиции и намерении продолжать самостоятельно воевать за исламское государство, если будет принято решение об участии в мирной конференции в Женеве. В их подаче все, кто согласится на Женеву, будут рассматриваться как предатели с вытекающими для них из «революционного исламского правосудия» последствиями. Угроза более чем очевидная!
Таким образом, перед сирийцами стоит выбор: либо коллективное движение в сторону мира и использование шанса договориться о будущем Сирии, либо продолжение ставки на военное решение «в поле». Нет сомнений в том, что второй вариант обернулся бы еще более масштабным количеством жертв, всплеском терроризма, продолжением бесконтрольного распространения оружия, гуманитарной катастрофой и полной деградацией ситуации в сфере прав человека. Причем такие последствия выплеснулись бы за пределы Сирии и дестабилизировали регион в целом.
Все это подводит к необходимости переосмысления происходящего, выдвигает задачу объединения усилий всех тех, кто не видит альтернативы политико-дипломатическому решению конфликта. И в первую очередь работа должна быть сфокусирована на том, чтобы усадить за стол переговоров конфликтующие стороны. Мы всегда призывали партнеров отказаться от стремления решать за счет Сирии свои геополитические задачи и скоординированно «надавить» на сирийские стороны, добиваясь их согласия на прекращение огня и начало диалога. Считаем ущербной и опасной логику поддержки некоторыми нашими западными и арабскими коллегами любых сил, видящих перед собой только одну цель: «Асад должен уйти», причем не имея никакого четкого понимания, что за этим должно последовать. Приводили пример Ливии, где итогом внешнего вмешательства с целью «насаждения» демократии стали развал государственных институтов, деградация обстановки в области прав человека и безопасности, а также всплеск террористической угрозы в Сахаро-Сахельском регионе. Говорили о том, что шаги, направленные на дальнейшее разжигание конфликта в Сирии, приведут не к установлению в этой стране демократии, а к усилению аффилированных с «Аль-Каидой» группировок и распространению воинствующего экстремизма.
Со своей стороны в наших шагах на международной арене мы последовательно руководствовались императивом верховенства международного права и принципов Устава ООН, в первую очередь неприменения силы и невмешательства во внутренние дела суверенных государств. Исходя из этого, солидарно с китайцами трижды не пропустили в СБ ООН западные проекты резолюций, открывавшие путь к вооруженному вмешательству во внутренний конфликт в Сирии. Основываясь на этой же принципиальной позиции, пресекли попытки некоторых наших партнеров интерпретировать под свою политическую повестку смысл Женевского коммюнике от 30 июня 2012 года. Настояли на фиксации в резолюции 2118 СБ ООН положения о том, что ответственность за процедуры уничтожения химоружия, в том числе за обеспечение безопасности персонала, несет не только сирийское правительство, но и оппозиция. Требуем от внешних спонсоров боевиков препятствовать возможным поползновениям экстремистов устроить провокации, а от стран-соседей - закрыть их территории для попыток джихадистов осуществить авантюры с химоружием. Заметим, что включение подобного пассажа в резолюцию СБ еще какое-то время назад было немыслимо, поскольку наши западные партнеры не признавали даже гипотетическую возможность применения радикалами химоружия. То есть определенное изменение мышления в сторону более адекватного восприятия сирийских реалий налицо.
Все это позволило наконец начать думать о Сирии, если не на одной волне, то хотя бы с общим пониманием того, к чему может привести дальнейшая деградация конфликта, в первую очередь в плане распространения радикального экстремизма. Неслучайно в пользу объединения усилий сирийских властей и оппозиции против террористов высказались лидеры «Группы восьми» в Итоговой декларации саммита в Лох-Эрне. Практическое осуществление этой задачи должно стать одним из приоритетов «Женевы-2». Так что и с этой точки зрения ее созыв все актуальнее. Но для этого надо переломить упрямство оппозиции.
Теперь уже ни у кого не вызывает возражений, что стержнем конференции должен стать прямой межсирийский инклюзивный диалог, который будет вестись на основе Женевского коммюнике и будет нацелен на достижение всеобъемлющего политического урегулирования в САР. Для сирийских сторон это уникальный шанс прекратить кровопролитие и начать договариваться о будущем устройстве своего государства. Задача внешних игроков - объединить усилия и оказать им содействие в достижении таких договоренностей, которые отвечали бы интересам всех слоев многоконфессионального общества этой страны.
Надо сказать, что подготовка к созыву конференции идет непросто. Предпринимаются попытки предвосхитить итог межсирийских переговоров, установить для них искусственные временные рамки, обставить угрозами неких «серьезных последствий» в случае невыполнения эвентуальных договоренностей. Один из последних примеров - лондонская конференция 22 октября так называемого «ядра группы друзей Сирии», в составе 11 государств, в том числе США, Великобритании, Франции, Германии, а также традиционных покровителей сирийской оппозиции - Саудовской Аравии, Катара, Турции и других стран.
К сожалению, вопреки всем ранее имевшимся пониманиям в отношении путей урегулирования сирийского кризиса в принятом по итогам этой встречи заключительном документе явно просматривается попытка подвергнуть ревизии ключевые элементы Женевского коммюнике, предопределить результаты «Женевы-2». А ведь они должны стать предметом согласования в совершенно ином формате - в рамках политического диалога между сирийским правительством и оппозицией. Не можем расценить это иначе, как попытку спровоцировать срыв «Женевы-2», чтобы затем «перевести стрелки» с оппозиции на сирийские власти. Причем происходит это в условиях, когда наши западные партнеры тщетно пытаются обеспечить участие оппозиционных структур в международной конференции под «зонтиком» Национальной коалиции.
Чем же должна стать «Женева-2»? Какие сложности стоят на пути межсирийского диалога? Как обеспечить выполнение эвентуальных договоренностей? Что необходимо делать международным игрокам, а также сирийским сторонам для обеспечения успеха конференции?
С нашей точки зрения, ход и результаты «Женевы-2» будут в решающей степени зависеть от того, с каким багажом приедут на встречу главные протагонисты. Выдвинув инициативу о проведении конференции, мы с американцами договорились о том, что Россия убедит правительство САР принять участие в диалоге, а США поработают с оппозицией, с тем чтобы она сформировала делегацию, которая будет выразителем интересов всех слоев сирийского общества. Мы свою часть пути прошли, обеспечив согласие сирийского правительства прибыть в Женеву, причем без каких-либо предварительных условий. Дамаск сформировал свою делегацию, которая незамедлительно готова приехать на переговоры.
Американцы, по крайней мере на момент написания этих строк, все еще выполняют свое «домашнее задание», пытаясь сгруппировать разрозненные оппозиционные группы под «зонтиком» Нацкоалиции, которую продолжают активно поддерживать, в том числе финансово. При этом они подают дело так, что НК представляет собой не только всю сирийскую оппозицию, но и сирийский народ. Однако последние события продемонстрировали, что эта эмигрантская организация не может претендовать на то, чтобы выразить чаяния всех сирийцев, поскольку не имеет широкой социальной базы. И уж тем более не может называться «единственным законным представителем сирийского народа», как это записано в лондонском документе «друзей Сирии».
Спорна и способность Нацкоалиции оказывать влияние на боевиков: неслучайно, о чем уже говорилось выше, более десятка группировок, воюющих в Сирии, уже заявили о том, что они более не считают себя частью этого объединения и не собираются выполнять приказы так называемой Сирийской свободной армии - боевого крыла НК.
В этих условиях все внешние игроки должны понимать: если они хотят, чтобы политическая система САР была плюралистической, необходимо способствовать объединению сирийской оппозиции исходя не из собственных «предпочтений», а основываясь на важности формирования репрезентативной и полномочной делегации, которая вобрала бы представителей всех слоев сирийского общества и недвусмысленно отмежевалась от орудующих в САР экстремистов. Только в том случае, если сирийская оппозиция будет не выборочно, а в полной мере представлена на конференции, можно будет рассчитывать на достижение таких договоренностей, выполнение которых приведет к прекращению кровопролитной гражданской войны и обеспечит движение в сторону стабильности. Оставить «за бортом» значимые политсилы - как внутри Сирии, так и находящиеся за ее пределами - значит неминуемо создать проблемы с восприятием и реализацией возможных соглашений по итогам Женевской конференции.
Далее. Межсирийский диалог должен сфокусироваться на выполнении Женевского коммюнике в полном объеме. Неприемлемы попытки «творчески развить» его положения, «выпячивать» одну тематику за счет других. Переговоры должны касаться всего комплекса вопросов, связанных с сирийским урегулированием. Некоторые наши партнеры пытаются представить дело так, будто «Женева-2» - это диалог правительства и оппозиции исключительно по составу
переходного управляющего органа. Создание этого органа действительно является частью пакета решений, к которым сирийцы должны прийти сами по итогам переговоров. Однако оно должно рассматриваться в комплексе с другими задачами. Ведь сторонам предстоит договориться по многим важнейшим вопросам, без которых формирование временного кабинета теряет смысл. Это и прекращение огня, и подготовка к выборам, и национальное примирение, и параметры доставки международной гуманитарной помощи и др.
Важно, чтобы все международные игроки работали на создание политической атмосферы, которая бы способствовала межсирийским переговорам. Нельзя допустить нагнетания напряженности - какими бы сложностями ни сопровождался диалог. В Женевском коммюнике четко сказано о том, что сирийские стороны сами, без вмешательства и угроз извне, должны договориться о будущем своей страны. Рабочие вопросы, которые будут возникать в ходе переговоров, должны решаться профессионально и спокойно их участниками при содействии спецпредставителя по Сирии Л.Брахими и ключевых игроков, без каких-либо угроз применения силовых мер в их адрес. Внешние силы, в первую очередь из стран Персидского залива, должны помогать в этом сирийцам, а не пытаться оказывать на них воздействие, с тем чтобы повлиять на переговорный процесс или предвосхитить его итоги.
Важна и роль, которую сыграет Совет Безопасности ООН. СБ ни в коем случае не должен использоваться в качестве инструмента давления на стороны, включая установление искусственных сроков для переговоров и последующее введение санкций. Заявление «ядра группы друзей Сирии» в Лондоне продемонстрировало, что такое давление, по мнению ряда государств, должно оказываться исключительно на официальный Дамаск. Оппозиция же - прежде всего та ее часть, которая поддерживается извне, - будет выводиться из-под критики. Такой подход абсолютно неприемлем и противоречит задаче всеобъемлющего урегулирования.
При этом СБ ООН может сыграть позитивную роль на последующем этапе, по достижении сторонами договоренностей, включая, возможно, и содействие решению вопросов безопасности.
Крайне ответственный этап - имплементации решений по итогам межсирийского диалога. Добиться этого будет не легче, чем организовать сами переговоры. Очевидно, что достижение соглашений будет не на руку воюющим в Сирии джихадистам, получающим щедрую финансовую и военную помощь из-за рубежа и стремящимся к расширению зоны своего влияния. Прорыв на политическом треке противоречит их интересам и целями некоторых их внешних спонсоров. Они могут попытаться сорвать реализацию договоренностей. В том числе путем организации провокаций, включая использование химических отравляющих веществ, как это ими было сделано в районе Восточной Гуты под Дамаском 21 августа. Тогда радикалы - а именно они стояли за атакой* - (*О том, что именно джихадисты использовали химические отравляющие вещества под Дамаском 21 августа, свидетельствуют многочисленные факты: показания очевидцев, разведданные, результаты анализов и изучения проб примененных боевых отравляющих веществ и возможных средств их доставки и т. д.) рассчитывали на то, что этим воспользуются западные страны, чтобы обвинить режим в «совершении преступления против человечности» и ударить по Сирии.
На этом этапе встанет задача слаженных совместных действий международного сообщества по искоренению терроризма в САР. Продолжать делить террористов на «своих» и «чужих» - значит подыгрывать действиям «Аль-Каиды». История показала, чем это может закончиться.
На радикалов могут значительно повлиять их внешние спонсоры, прежде всего монархии Персидского залива и Турция. Запад уже начал осознавать опасность роста влияния радикальных группировок (в прессе открыто обсуждаются захваты экстремистами партий оружия, предназначенного для Сирийской свободной армии4, а также случаи объединения на локальном уровне ССА с правительственными войсками с целью борьбы с исламистами). Похоже, пагубные последствия заигрывания с джихадистами теперь осознает и Анкара: в ходе выступления на 68-й сессии Генассамблеи ООН Президент Турции А.Гюль отметил, что гражданской войной в САР могут воспользоваться «экстремистские группировки, которые создают автономные структуры, угрожающие самой Сирии и соседним странам»5. Так что борьба с терроризмом может стать задачей, которая сплотит государства, имевшие политические разногласия, вокруг реализации пункта коммюнике «Группы восьми» (Лох-Эрн, 2013 г.) о необходимости объединения сил правительства и оппозиции для изгнания террористов.
Это только часть сложных вопросов, которые придется решать в контексте Международной конференции. Россия - одно из немногих если не единственное государство, выстроившее конструктивные отношения с обеими сирийскими сторонами и не выдвигающее нереалистичных политизированных запросов, - готова к предметной и напряженной работе для успешного проведения конференции. В условиях, когда мы наблюдаем целый ряд примеров катастрофических последствий применения силы в отношении суверенных государств в нарушение международного права для достижения узкоконъюнктурных целей, «Женева-2» должна стать примером слаженной коллективной работы по урегулированию сложнейшего кризиса современности на основе международного права через кропотливый поиск компромиссов. Только так возможно не допустить размывания основанного на Уставе ООН миропорядка, который призван обеспечить свободу и независимость народов и в соответствии с которым война как средство урегулирования межгосударственных споров находится вне закона. Необходимо приложить все усилия для того, чтобы в международных отношениях был гарантирован примат международного права, а в Сирии - долгосрочное урегулирование конфликта, которое позволит всем сирийцам жить в мире, безопасности и равноправии.
1Report of the International Commission of Inquiry on the Syrian Arab Republic / Документ ООН A/HRC/24/46
2Syria: Executions, Hostage Taking By Rebels / Human Rights Watch. 11 Oct. 2013.
3Syria: Nearly Half of the Rebel Fighters Are Jihadists of Hardline Islamists, Says IHS Jane’s Report // The Telegraph. 15 Sept. 2013.
4Rebel-on-Rebel Violence Seizes Syria // The Wall Street Journal. 18 Sept. 2013.
5Н.Е. Mr.Abdullah Gul, President of the Republic of Turkey to the General Debate of the 68th Session of the United Nations General Assembly. New York. 24 Sept. 2013.
