Сегодня в дискуссиях об этнополитических конфликтах Абхазия и Южная Осетия, как правило, рассматриваются вместе. Между тем такой подход чреват слишком сильным упрощением. Ведь у двух республик, отколовшихся от Грузии, очень разный путь к самоопределению.

В советский период Абхазия была намного хуже интегрирована в социальное, политическое и культурное пространство Грузинской ССР по сравнению с Южной Осетией. Начиная с 1931 года в Абхазской АССР время от времени возникали призывы к выходу из состава Грузии и созданию либо самостоятельной союзной республики, либо к вхождению в состав РСФСР.

В случае же с Южной Осетией мы можем говорить о «сепаратизме поневоле», поскольку идея отделения от Грузии была спровоцирована по большей части неумеренным националистическим популизмом ряда грузинских политиков. Именно их стараниями автономия, хорошо интегрированная в Грузинскую ССР, была фактически принуждена к поиску альтернатив. Размежевание грузин и осетин началось в начале 1990-х годов как ответ на известный лозунг «Грузия для грузин» и продолжается уже в течение почти 20 лет. Тамерлан Тадтаев, писатель, а также участник грузино-осетинских вооруженных конфликтов 1991-1992, 2004 и 2008 годов, пишет: «Когда мы входили в состав Грузии, цхинвальцы и южные осетины хотели быть ближе к грузинам. Каждый хотел стать грузином, тбилисцем. Чтобы сделать карьеру, продвинуться по службе, нужно было поменять фамилию, написать «-швили». В настоящее время половина грузин - осетины по происхождению. Однако как бы мы их ни любили, грузины держали нас на расстоянии, всегда давали понять, что мы чужие. Когда к власти пришел З.Гамсахурдия, он напрямую объявил, что негрузины не имеют права иметь больше одного ребенка. Это не могло не возмущать»1.

Столкновение в 2008 году вовсе не было чем-то неожиданным. Все предпосылки к этому уже сложились, и Грузия внесла в их формирование свой огромный вклад. Многим в Осетии видится, что «развод» Грузии и Осетии - объективно сложившийся факт, который должен получить признание. Это единственный способ снять напряженность и угрозу новых конфликтов в регионе.

У Абхазии и Южной Осетии уникальная география, которая предопределяет различные перспективы государственности. Очевидно, что черноморская республика, имеющая курорты, располагает потенциально намного большими возможностями, чем малонаселенная аграрная территория, отрезанная от мирового океана. Эти факторы сформировали у двух республик во многом обособленное видение политических перспектив, разную мотивацию к обретению суверенитета и различную степень зависимости от внешнего окружения.

Это проявляется и в процессах дальнейшего становления государственности молодых закавказских республик. Сюда можно отнести последние два инцидента, связанные с президентскими выборами в Южной Осетии и Абхазии. Они также имеют разную природу. Казус заместителя председателя правительства Южной Осетии А.Джиоевой - не просто проблема выборов. В более широком аспекте это вопрос о цивилизованной передаче власти. Подобную задачу Абхазия, не в пример Южной Осетии, успешно решала уже не раз. В 2011 году, после ухода из жизни С.Багапша, в республике прошли конкурентные выборы, в которых победитель не был известен заранее. Им стал А.Анкваб, пообещавший минимизировать коррупцию и свести на нет влияние криминальных структур. Покушение на его жизнь связано с выборами лишь опосредованно, поскольку в результате прошлогодней президентской победы А.Анкваб начал действительно мощное наступление на преступность.

Однако как бы ни различались абхазская и югоосетинская истории, кое-что их, несомненно, объединяет. Два общества, пережившие этнополитические конфликты, в 2008 году были признаны Россией как суверенные государства. Грузинские военные формирования вытеснены из Кодорского ущелья, а Южная Осетия более не раздираема анклавами, которые делали всю республиканскую инфраструктуру легко уязвимой для любых действий со стороны Тбилиси.

Все это означает, что пришло время трансформации военно-политических методов контроля в нормальное гражданское администрирование. Нужны действенные институты власти, правоохранительные структуры, суды. Необходимо укрепить правосознание граждан. Разумеется, это не даст стопроцентных гарантий того, что государственность двух бывших грузинских автономий кто-либо признает. Но без всего этого признание не будет даже всерьез дискутироваться.

«Переходный период» привел к формированию мощного общественного запроса на более высокое качество управления. На данном этапе оказались востребованы прежде всего действенная и жизнеспособная стратегия экономического и социального развития, институциональное реформирование и эффективный контроль над расходованием бюджетной помощи.

Те политики, которые сформировались в режиме выживания, оказались не готовы к совершенствованию власти и новым требованиям, предъявляемым к республикам после признания их независимости. Сторонники сохранения прежних архаичных моделей власти все еще пытаются манипулировать общественным сознанием, пугая народ грузинскими происками, новыми войнами и потерей даже того минимума, который есть сегодня. Реакция населения не заставила себя долго ждать. В Абхазии это вылилось в поддержку нового президента А.Анкваба, который пообещал навести порядок в республике, а в Южной Осетии - в протестное голосование за А.Джиоеву.

Применительно к Южной Осетии свою роль сыграло и неэффективное освоение предоставленной Россией финансовой поддержки. Объемы ее впечатляют: за три года республика с населением (по самым оптимистическим данным) в 70 тыс. человек получила около 1 млрд. долларов2. Практика показывает, что просто накачивать деньгами республиканские власти, никак не помогая институциональному реформированию и контролю над расходованием, бессмысленно. В итоге переход от военного состояния к миру оказывается слишком затянутым, а накапливавшиеся годами вопросы так и остаются нерешенными.

Оценка внутренних процессов становления государственности в молодых республиках невозможна в отрыве от анализа внешнеполитической обстановки, прежде всего устремлений и характера взаимоотношений их соседей: России и Грузии. И начать в данном контексте следует именно с Грузии как основного проблемного соседа.

Премьер-министр Грузии Б.Иванишвили, как и его предшественники, продолжает делать ставку на развитие так называемой «народной дипломатии» и общую привлекательность своей страны для населения Абхазии и Южной Осетии. Со стратегической точки зрения в этом подходе нет принципиальной новизны - ту же политику декларировали прежние власти. Однако новое правительство может изменить тактику, придать процессу иные формы и другую динамику, наполнить его более конкретным содержанием.

Главным спикером правящей коалиции «Грузинская мечта» по данному вопросу является госминистр по реинтеграции П.Закареишвили. Именно ему принадлежит инициатива по поводу «пересмотра» некоторых пунктов закона «об оккупированных территориях», принятого Парламентом в 2008 году. При этом сам закон остается в силе. «Закон должен существовать, однако санкции необходимо свести к минимуму, так как мы должны максимально способствовать передвижению населения, грузов и иностранцев в зонах конфликта... Некоторые организации заявляли, что этот закон ограничивает их передвижение. К примеру, проживающие в Гали крестьяне, которые переходят в Зугдиди продавать орехи, нарушают закон. В целом в этом законе много несправедливых позиций»3, - считает П.Закареишвили. В соответствии с ним, въезд в Абхазию разрешается только со стороны Зугдиди (Западная Грузия), а на территорию Цхинвальского региона - только со стороны Гори (Восточная Грузия). Если поездка в оккупированные регионы Грузии носит туристический характер, правонарушителю грозит денежный штраф, но, если такой человек посетил отколовшиеся регионы с целью сотрудничества с сепаратистскими правительствами, его могут лишить свободы.

Основными приоритетами нового министра реинтеграции являются следующие: убедить население Абхазии и Южной Осетии в отсутствии физической угрозы со стороны Грузинского государства, «развернуть» их в сторону от России с помощью Европы, реализовав концепцию «Всё, кроме признания» и показав, что лучше быть с Грузией, нежели с Россией. «Нужно все эти годы вести последовательную политику. Пока я буду госминистром, в моей голове не будет никаких планов против абхазов и осетин. Но наши шаги будут в то же время отвечать государственным интересам Грузии. Сегодняшняя Грузия очень мало чего может предложить абхазам и осетинам, но в будущем - очень много»4, - заявил Закареишвили.

Реакция на озвученный Закареишвили курс реинтеграции не вызвала особого расположения в экспертных кругах Абхазии и Южной Осетии. В Сухуме и Цхинвале иллюзий относительно пересмотра грузинской политики и закрепления статус-кво не питали, но надежды на компромисс по отдельным позициям все же были.

Журналист из Абхазии Роин Агрба отмечал: «Такое ощущение, что наши соседи - инопланетяне и новая избранная власть собирается управлять этой страной в инопланетном пространстве… Они не понимают, что абхазская независимость - не кремлевский проект, что у этого проекта чисто абхазские корни, что это продукт чаяния нескольких поколений абхазов…»5

Как писала цхинвальская журналистка Мария Плион: «Все новое в Грузии - это хорошо и быстро забытое старое. Назначение Закареишвили министром по делам реинтеграции до его интервью говорило о неких положительных сдвигах в грузинском правительстве. Он, в отличие от всех грузинских чиновников, не раз лично общался с представителями гражданских обществ и Южной Осетии, и Абхазии. Казалось бы, что Закареишвили точно должен был оставить риторику: «Россия пришла - у нас испортились отношения, Россия уйдет - и все решится»6.

В Сухуме и Цхинвале продолжают настаивать на повышении своего международного статуса - начиная с требования официального признания стороной конфликта - и будут добиваться выхода на трибуны международных организаций. Промежуточная цель - получить от Тбилиси закрепленное международными гарантиями двустороннее соглашение о неприменении силы, это не только решит для них вопрос безопасности, но и станет косвенным признанием Абхазии и Южной Осетии, а также откроет им путь к дальнейшей международной легитимации.

«Я думаю, что ничего не изменится, потому что любой президент Грузии считает, что это оккупированные территории», - сказала представитель МИД Южной Осетии Альбина Чихоева. Улучшение отношений возможно только в том случае, если Грузия признает независимость Южной Осетии и будет считать ее равноправным государством, заявили во внешнеполитическом ведомстве республики7.

В то же время, по мнению вице-спикера южноосетинского Парламента Ю.Дзиццойты, после ухода Саакашвили «в небытие» (именно так депутат расценивает поражение Президента Грузии на парламентских выборах) отношения стран будут носить мирный характер. Дзиццойты выразил надежду, что новое руководство Грузии если не де-юре, то «хотя бы де-факто осознает, что рядом существует новое государство со своими границами».

По словам заместителя председателя правительства А.Джиоевой, жители Южной Осетии воспринимают Б.Иванишвили как пророссийского политика, однако сама она относится настороженно к декларируемым лидером «Грузинской мечты» ценностям.

«Когда-то для Грузии солнце тоже всходило только с севера (России), потом приоритеты поменялись, и оно стало всходить с запада; так что ничто не вечно под луной, включая и действия политика», - сказала Джиоева. По ее словам, в Грузии «придет к власти руководство, которое будет осознавать Россию своим стратегическим партнером», но пока рано делать вывод, что подобную политику станет проводить Иванишвили»8.

Президент Южной Осетии Л.Тибилов выдвинул ряд трудновыполнимых условий для переговоров с новым правительством Грузии: среди них - признание независимости Южной Осетии и геноцида осетинского народа. По его словам, Грузия должна подписать «юридически обязывающий документ о неприменении силы против Абхазии и Южной Осетии». Он сообщил, что в рамках Женевских дискуссий по безопасности на Кавказе, проводимых с 2008 года, «не первый год» идет работа над этим, но и прежние, и нынешние власти Грузии «постоянно уходят от этого вопроса». Тибилов также потребовал от Грузии возместить материальный ущерб, нанесенный со времен первого вооруженного конфликта 1989-1992 годов. Тот ущерб, по оценкам Южной Осетии, составляет 1 млрд. долларов. До выполнения этих условий Южная Осетия не пойдет «ни на какое взаимодействие» с Грузией»9.

Президент Абхазии А.Анкваб также не особо настроен на ведение переговоров с Грузией: «Нас не интересуют вопросы территориальной целостности Грузии, тема беженцев и прочее, не имеющее отношения к сложившимся политическим реалиям. Мы можем обсуждать вопрос о юридически обязывающем соглашении о невозобновлении военных действий при международных гарантиях. Другие вопросы нас не интересуют»10.

Перейдем к проблематике российско-грузинских отношений. Внешнеполитические предвыборные обещания Б.Иванишвили были довольно противоречивыми. В частности, его сторонники обещали сохранить прозападный курс, стремление страны к европейской интеграции и вступлению в НАТО, но в то же время декларировали намерение наладить отношения с Россией. Иванишвили неоднократно заявлял о своей способности убедить Россию в том, что евроинтеграция Грузии никак не входит в противоречие с интересами Москвы. Но каким образом он намеревался это сделать, мало кто представлял не только в Москве, но и в самом Тбилиси.

В первые дни прихода к власти премьер-министр Б.Иванишвили назначил своим личным представителем по вопросам взаимоотношений с Россией бывшего посла Грузии в России авторитетного политолога З.Абашидзе. По его словам, это была первая инициатива, целью которой является продемонстрировать готовность Тбилиси к налаживанию диалога с Москвой.

Однако реакция со стороны России была, как и следовало ожидать, довольно сдержанной. В Кремле понимали, что Грузия не меняет своего внешнеполитического курса и не намерена рассматривать даже нейтральный статус для своего государства, не говоря уже о пророссийской внешнеполитической ориентации.

Активно насаждаемое мнение обновленной власти в Тбилиси о том, что Россия сама заинтересована в дружбе с Грузией, вызывает сомнения в объективности оценок ситуации. Президент В.В.Путин ясно продемонстрировал, что Грузия для Москвы - не приоритет. На вопрос журналиста о перспективах возвращения грузинской продукции на российский рынок в рамках обязательств ВТО он заявил: «Если мы должны, мы это сделаем», - добавив: «Для нас это несущественно, для грузинской экономики, наверное, это имеет более важное значение»11. Ранее В.В.Путин уже говорил, что не знает - «просто не имеет понятия», - как нормализовать отношения с Грузией12. Вполне очевидно, что для Кремля  взаимоотношения с Грузией - вопрос второстепенный. Позиция России вполне ясная и логичная: восстановление экономических связей между странами - прежде всего в интересах Грузии, а значит, Москва может позволить себе не форсировать процесс, ожидая инициативных встречных шагов со стороны Тбилиси.

Российский премьер-министр Д.А.Медведев обозначил, каких именно действий Москва ждет от грузинской стороны. Медведев поставил условие, без которого восстановление отношений невозможно, - «признание новой реальности», то есть признание суверенитета отколовшихся грузинских территорий.

Это условие абсолютно невыполнимое, так как правительство, которое признает независимость Абхазии и Южной Осетии, продержится в Грузии максимум пару недель. Сам Б.Иванишвили четко заявил, что по этому вопросу никаких компромиссов не может быть, по его словам, дипломатические отношения между Грузией и Россией не будут восстановлены до тех пор, пока Российская Федерация не откажется от признания независимости Абхазии и Южной Осетии13.

В интервью телеканалу «Маэстро» министр иностранных дел Грузии М.Панджикидзе отметила, что «рецепта улучшения отношений с Россией пока нет» и что, скорее всего, на текущем этапе речь будет идти о восстановлении российско-грузинских культурных и экономических связей. До этого она заявляла, что говорить о восстановлении дипломатических отношений со страной, которая завоевала 20% территорий Грузии, пока невозможно и мы этот вопрос не рассматриваем. В отношении территориальной целостности страны новое грузинское руководство не пойдет на компромисс. «Никаких уступок не будет, ни пяди грузинской земли», - отметила М.Панджикидзе.

В свою очередь, глава российского МИД С.В.Лавров заявил, что Россия не намерена идти на какой-либо компромисс по вопросу Абхазии и Южной Осетии: «Каких-либо переговоров о судьбе Абхазии и Южной Осетии мы с Грузией, как и ни с кем другим, вести не будем, потому что судьба этих республик была решена их народами, высказавшимися за независимость... Россия определила свою позицию, признав их независимость, поскольку в конце августа 2008 года стало очевидно, что это единственный путь обеспечить безопасность Южной Осетии и Абхазии, а возможно, даже выживание народов этих двух стран»14.

Таким образом, политика «Грузинской мечты» в отношении России практически провалилась, так и не начавшись, - никакого улучшения пока не наблюдается, разве что риторика стала более нейтральной и доброжелательной.

Однако запрос на нормализацию российско-грузинских отношений существует. Не зря Б.Иванишвили использовал его в своей избирательной кампании. Нельзя не видеть, что в последние годы ни один грузинский политик не артикулировал подобной задачи столь явно и внятно. Почему этот запрос возникает? Ответ складывается из нескольких источников.

Во-первых, Грузия по-прежнему в значительной степени остается страной сельских жителей. Но аграрный сектор переживает не лучшие времена. По данным Всемирного банка, до 64% всех бедных людей Грузии живут именно в селах. И хотя 50% грузинских граждан вовлечены в сельскохозяйственный труд, эта отрасль приносит только 8% ВВП страны15. Понятное дело, открытие российского рынка для грузинских товаров сыграло бы свою позитивную роль для жителей кавказской республики.

Во-вторых, фактор диаспоры. Несмотря на отсутствие дипломатических отношений, в России проживает многочисленная грузинская община, представители которой оказывают весьма существенную помощь родственникам на исторической родине.

В-третьих, обострение обстановки на дагестанском участке границы ставит со всей остротой вопрос о необходимости кооперации по вопросам безопасности. Иначе события, подобные тем, что имели место в Лопотском ущелье, могут повториться, и не раз16.

Сложность заключается в том, чтобы найти для нормализации российско-грузинского диалога какие-то надежные точки опоры. Теоретически это возможно сделать, гибко увязав принципиальные противоречия с вопросами экономической целесообразности и задачами обеспечения безопасности. Здесь не надо быть максималистом, политика - искусство компромисса. Как справедливо отмечается, в данном случае переход от конфликта ценностей к конфликту интересов уже был бы неплохим началом17. Ожидать чего-то большего в обозримом будущем вряд ли стоит.

В этой связи Б.Иванишвили и его ближнему политическому окружению было бы разумно постепенно (дабы не вызвать болезненной реакции) отходить от практики выдавать желаемое за действительное и начинать руководствоваться прежде всего политическими реалиями. В частности, адекватно оценивать расстановку сил, проблемы и возможности собственной страны. Тем не менее грузинская политэлита все еще демонстрирует редкую сплоченность в отношении подходов к Абхазии и Южной Осетии, единогласно поддерживая выдвинутый представителями победившей «Грузинской мечты» лозунг «Всё, кроме признания». Но на мечтах, не соприкасающихся с реальностью, эффективной политики не построишь.

И нет ничего удивительного в том, что для Москвы, Цхинвала и Сухума дискуссия по поводу статуса двух ныне независимых государств в подобном ключе неприемлема.

 

 

 1Тадтаев Т. Полиэтиленовый город. М.: CEM. 2012. C. 57.

 2Маркедонов С. К мирной жизни не готовы. 27.02.2012 // http://www.novopol.ru/-k-mirnoy-jizni-ne-gotovyi-text118345.html

 3Чарквиани Н. Перспективы российско-грузинских отношений при новом правительстве Грузии // http://www.golos-ameriki.ru/content/georgia/1523973.html

 4http://vz.ru/news/2012/12/20/612999.html

 5Циклаури Г. «Грузинская мечта» сепаратистов. 26.10.2012 // http://rus.expertclub.ge/portal/cnid__12825/alias__Expertclub/lang__ru/tabid__2546/default.aspx

 6Там же.

 7Зайцев А. Осетины не верят «Грузинской мечте» // http://www.gazeta.ru/politics/2012/10/03_
a_4797469.shtml

 8Там же.

 9http://vz.ru/news/2012/12/28/614212.print.html

10Циклаури Г. Указ. соч.

11http://www.kp.ru/daily/26005.4/2930648/

12http://imrussia.org/index.php?option=com_content&view=article&id=358%3Aclueless-in-the-kremlin-vladimir-putins-press-conference&catid=53%3Arussia-2012-&Itemid=95&lang=ru

13Аблотия Т. Внешняя политика: мечты и реальность. 05.12.2012 // http://www.apsny.ge/analytics/1354755571.php

14Чарквиани Н. Перспективы российско-грузинских отношений при новом правительстве Грузии // http://www.golos-ameriki.ru/articleprintview/1523973.html

15Маркедонов С. Россия - Грузия: без завышенных ожиданий // http://www.politcom.ru/14668.html

16Там же.

17Там же.