Зачастую дебаты о текущем развитии и будущем Евросоюза строятся на основе несколько упрощенного подхода, отталкиваясь от классической схемы поступательного развития интеграции. На ее основе те или иные события рассматривают либо как шаг вверх по лестнице, ведущей к милому сердцу федералиста «все более тесному союзу европейских народов», либо как топтание на месте по причине текущих трудностей или возрождения национальных эгоизмов, либо как некоторые шаги назад. Отметим, что работы, предсказывающие крах европейского интеграционного проекта, носят не столько научный, сколько публицистический характер. Однако даже сторонники укрепления национального суверенитета, как правило, мыслят в рамках этой схемы, лишь меняя плюс на минус.

Новая книга Людмилы Бабыниной* (*Бабынина Л.О. Гибкая интеграция в Европейском союзе: Теория и практика применения. М.: Издательство УРСС,
2012. 304 с.) показывает принципиально иную возможность развития ЕС. В работе исследуются процессы гибкой интеграции, существенно изменившие ЕС за последние 20 лет и потенциально способные придать Евросоюзу совершенно новый облик. Вполне оправданно автор говорит о том, что применение методов гибкой интеграции «входит в противоречие с фундаментальным принципом единства внутри интегрируемой области сотрудничества… ведет к смене парадигмы развития ЕС» (с. 6). Шенген, еврозона, многочисленные исключения для Великобритании, Ирландии, Дании и других стран, настоящая «чехарда» в обязательствах отдельных стран ЕС в сфере пространства свободы, безопасности и правосудия, (не)участие стран ЕС в тех или иных проектах Общей внешней политики и политики безопасности и тому подобное - все это различные проявления гибкой интеграции. Ее базовая идея очень проста - позволить желающим и имеющим возможность странам ЕС идти вперед по пути углубления интеграции без помех со стороны арьергарда. Однако подобная простота - лишь поверхностное представление. Как обеспечить интересы отстающих? Каким способом авангард может пользоваться общими для всех стран-членов институтами? Как предотвратить разделение стран ЕС на главные и второстепенные и обеспечить единство базовых направлений деятельности ЕС? Как сконструировать гибкость, чтобы она не разрывала Евросоюз на части, а способствовала общему продвижению вперед? Таковы лишь немногие вопросы, которые встают перед политиками и экспертами при обращении к вопросам гибкой интеграции.

Отечественная политическая наука все еще страдает болезнями молодости. В рамках «парадигмы освоения»1 опыта зарубежной политологии многие работы российских авторов представляют собой приложение западных концепций к отечественным реалиям, как правило, с итоговым выводом о том, что действующие за рубежом закономерности и правила не работают в условиях сурового российского климата. Другой вариант - отечественные исследователи предлагают мировой науке «то, в чем мы являемся экспертами, т.е. наши знания о России»2. Книга Л.Бабыниной свидетельствует о том, что российская политология постепенно преодолевает болезни роста. Это комплексное исследование, основанное на продуманной методологии, отличающейся новизной не только в отечественном, но и международном масштабе.

Несомненное достоинство работы - системное исследование различных видов гибкости, применяемых во всех сферах деятельности Европейского союза. Исторический анализ эволюции положений о гибкости (главы 2 и 3) логично дополнен исследованием практики применения гибкой интеграции (глава 4). Глубокое уважение внушает научная библиография из 220 наименований и почти 200 позиций в перечне исследованных документов.

Обширный эмпирический материал позволил автору критически осмыслить разработанные зарубежными исследователями типологии гибкой интеграции и выявить в них ряд недостатков. Придя к выводу, что «устоявшаяся классификация форм гибкой интеграции на сегодняшний день отсутствует», Л.Бабынина предлагает свою версию классификации, которая характеризуется внутренней логикой и охватывает все существующие на практике формы гибкости (параграф 1.3.).

Особое внимание в книге уделено механизму продвинутого сотрудничества, задуманному как альтернатива многочисленным формам ad hoc гибкости. Созданный Амстердамским и существенно реформированный Ниццким и Лиссабонским договорами, он представляет собой инструмент, который группа стран ЕС при желании может использовать для углубления сотрудничества практически в любой сфере деятельности ЕС. Механизм продвинутого сотрудничества раньше долгое время считался «бумажным тигром», но в последние годы его стали активно использовать: законодательство о разводах (2010 г.), единый европейский патент (2011 г.), законопроект о введении налога на финансовые транзакции (налог Тобина, октябрь 2012 г.). Детальный анализ процедур учреждения продвинутого сотрудничества и их воплощения на практике представляет собой одну из наиболее интересных частей исследования.

Проведя всесторонний анализ преимуществ и недостатков гибкой интеграции, Л.Бабынина приходит к выводу, что гибкость «является позитивным элементом интеграционного процесса, поскольку ее применение носит «разрешающий» характер и становится способом продвижения интеграции» (с. 266).

Применение гибкости ведет к возникновению внутри ЕС все большего количества субрегиональных группировок, часть из которых уходит вперед, интегрируя все новые сферы отношений, а часть, состоящая из стран, которые не хотят или не могут последовать их примеру, остается позади (хотя и с надеждой догнать авангард). В итоге Евросоюз превращается в систему, которая в значительной мере фрагментирована как пространственно, так и по вертикальным уровням управления, а основу которой составляют динамичные, взаимно пересекающиеся группы стран, объединенные по признаку единообразного регулирования отдельных сфер компетенции. Таково возникающее на наших глазах новое лицо Евросоюза. Американский исследователь Ж.-Э. де Неве констатирует: «Для того, чтобы описать положение страны внутри ЕС, уже недостаточно просто указать на членство в ЕС: статус страны-члена требует дальнейшего уточнения, так как появились различные уровни интеграции»3. Людмила Бабынина продолжает эту мысль: гибкая интеграция «в большей или меньшей степени затрагивает все сферы деятельности Евросоюза» (с. 257).

В последние десятилетия в эволюции гибкой интеграции наблюдались четыре основные тенденции: 1) Переход от case-by-case  (предназначенной для каждого отдельного случая) гибкости к созданию постоянных механизмов, применимых в большинстве сфер компетенции ЕС. 2) Усиление взаимодействия и институированных связей между странами авангарда и арьергарда. 3) Перенос решений о создании различных форм гибкости и их управлении с уровня межправительственных конференций и глав государств на более низкие уровни со все более активным участием институтов ЕС. 4) Вовлечение стран, не входящих в ЕС, в отдельные интеграционные проекты Евросоюза с сопутствующим «экспортом» законодательства ЕС за его границы. В результате постепенно, на общей основе Единого внутреннего рынка формировалась сеть отдельных, слабо связанных друг с другом проектов углубления интеграции с участием некоторых из стран ЕС.

Однако меры, предпринимаемые в Евросоюзе для выхода из экономического и бюджетно-финансового кризиса, заставляют задуматься о переходе ЕС «к более существенному размежеванию между государствами-членами «авангарда» и «отстающей группы»4, то есть о трансформации ЕС в структуру ядра и периферии. Идущий полным ходом процесс создания «полноценного» Экономического и валютного союза (ЭВС), который мыслится как банковский, фискальный и экономический союз с сильным политическим измерением,5 грозит созданием резкой границы между относительно немногочисленным ядром и остальными странами ЕС. Очевидно, именно авангард будет опробовать новые формы углубления интеграции, а затем предлагать их в качестве основных направлений эволюции ЕС-27. Таким образом, значительная часть стран ЕС будет де-факто устранена от принятия принципиальных решений. Аутсайдеры столкнутся с крайне сложной (практически невыполнимой) задачей погони за быстро продвигающимся вперед авангардом. Строительство «полноценного» Экономического и валютного союза может зафиксировать и даже усилить различия в конкурентоспособности стран ЕС и создать угрозу для целостности Единого внутреннего рынка - основы европейского интеграционного проекта.

Углубление разрыва между ядром и периферией делает еще более актуальным вопрос, сформулированный на одной из последних страниц книги Л.Бабыниной. «На данной стадии развития ЕС основным стал вопрос, до какой степени использование гибкости в структуре Европейского союза будет способствовать продвижению интеграции, а с какой стадии ее распространение будет тормозить развитие интеграционного процесса? Даст ли гибкий подход возможность эффективно регулировать внутренние разногласия или приведет к неразрешимым противоречиям и ЕС станет зонтичным объединением, где у каждой страны «будет свой маленький праздник»?» (с. 271). Ответ на эти вопросы может дать лишь будущее. Ясно одно - вино откупорено, пришло время его пить - Европейскому союзу нужно учиться жить в условиях гибкой интеграции.

 

 

1 Богатуров А. Десять лет парадигмы освоения // Pro et Contra. Том 5. № 1. Зима 2000.

2 Бусыгина И. Неощутимое присутствие. Сайт РСМД. 28 августа 2012// http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=720

3 De Neve J.-E. The European Union? How Differentiated Integration is Reshaping the EU // Journal of European Integration. Vol. 29. No. 4. 2007. Р. 506-507.

4 Editorial Comments. Some thoughts concerning the Draft Treaty on a Reinforced Economic Union // Common Market Law Review. Vol. 49. 2012. P. 11.

5 См., например: Future of Europe Group Final Report of the Future of Europe Group of the Foreign Ministers of Austria, Belgium, Denmark, France, Italy, Germany, Luxembourg, the Netherlands, Poland, Portugal and Spain. 17 September. 2012. Доступен на сайте Federal Foreign Office of Germany //http://www.auswaertiges-amt.de/cae/servlet/contentblob/626338/publicationFile/171843/120918-Abschlussbericht-Zukunftsgruppe.pdf