По германской тематике опубликованы сотни книг и тысячи статей. И тем не менее научная общественность и все те, кто по роду своей деятельности связан с внешней политикой, ожидали с нетерпением выхода в свет мемуаров Владислава Петровича Терехова*  (*Терехов В.П. Холодный блеск Фортуны. М.: МГИМО -Университет, 2012. 412 с.)  - видного отечественного дипломата послевоенного времени, глубокого знатока Германии, Европы и международных отношений, профессора МГИМО (У) Министерства иностранных дел России. Более 40 лет уроженец Ростова-на-Дону отдал дипломатической службе, пройдя трудоемкий путь от атташе до Чрезвычайного и Полномочного Посла. Без преувеличения, венцом его карьеры стала деятельность в качестве посла России в ФРГ в период с 1990 по 1997 год.

Не вижу необходимости пересказывать содержание богатой уникальным фактическим материалом, глубоким анализом и серьезными обобщениями новой книги мемуаров. Ее надо прочитать от начала до конца, эту книгу-откровение, книгу-исповедь умудренного богатым опытом дипломата самого высокого ранга.

Поэтому позволю себе высказать лишь некоторые соображения, возникшие у меня при чтении (неоднократном) основательной и интересной книги.

Начну с ее заголовка, в который автор выносит слова из стихотворения А.С.Пушкина «Роняет лес багряный свой убор». Прибегая к поэтическому символу Фортуны с ее холодным блеском, автор очень точно и к тому же эмоционально характеризует драматические 90-е годы минувшего столетия и последующий период. «Времена были сложные. И люди успевали лишь увидеть издалека этот холодный блеск как обещание на будущее, как призыв не терять надежду и веру в то, что однажды Фортуна одарит своим присутствием нашу жизнь и подвигнет людей к благородным мыслям и делам» (с. 3).

Решение германской проблемы, чему посвящена книга, совпало с распадом великой державы СССР, затронувшим также внешнюю политику и дипломатическую службу. Порой могло показаться, что МИД утрачивает предназначенную ему еще в давние времена особую роль в государственной системе державы. Признаюсь, на душе было тревожно. Нельзя сказать, что советский МИД с его первоклассным кадровым составом, устойчивым порядком и строгим стилем работы канул в историю. Нет. Однако отдельные признаки настораживали нас, коренных мидовских работников. В самом деле, вряд ли можно было за короткое время обеспечить необходимую преемственность и эффективность деятельности МИД Российской Федерации. Оно теряло завоеванные влияние и авторитет. В коллективе нарастало чувство неуверенности. Впервые начался отток опытных кадров. Было горько смотреть на увядание такой всегда надежной твердыни государства, как Министерство иностранных дел, слывшее испокон веков своего рода оком государевым1.

Однако вопреки неимоверным трудностям, противоречивости и непоследовательности действий политического руководства, удалось удержать на ногах внешнеполитическое ведомство и его дипломатические учреждения за рубежом, уберечь и даже приумножить профессиональный потенциал отечественной дипломатии, задействовать его в совершенно новых внутренних и международных условиях.

Отмеченное не могло не сказаться на наших усилиях на одном из главных полигонов мирового политического противоборства, тем более что в Москве не всегда была на вооружении четкая, целеустремленная и эффективная программа действий в связи со сложным и противоречивым процессом объединения Германии и формированием в изменившихся условиях отношений новой России и объединенной Германии.

Обратимся к германской политике Москвы.

По моей личной оценке, в 1980-х годах, в период горбачевской перестройки, стало меньше уделяться внимания германской проблематике как таковой. Помню встречу в Управлении оценок и планирования МИД СССР, где я трудился, с вновь назначенным министром иностранных дел Э.А.Шеварднадзе. Четкой повестки дня встречи обозначено не было. Это была «свободная дискуссия» по наиболее актуальным вопросам, которыми занималось УОП. Одним из них была германская проблематика и европейская безопасность.
С нашей стороны участвовали начальник УОП незабвенный Л.И.Менделевич, его заместители, главные советники. Мне довелось сидеть за столом рядом с министром, что давало возможность наблюдать его реакцию на выступления. Сам он по ходу  делал заметки в блокноте. Заранее известили, что его речь не планируется.

Не скрою, каждый из участников старался обратить на себя внимание министра. Мне показалось, что по германской тематике Шеварднадзе получил тогда максимум необходимой ему служебной информации благодаря выступлениям моих коллег-германистов, на плечи которых легли германские заботы в послевоенные годы. Где-то в конце встречи попросил слово и я. Как человек, занимающийся Германией со студенческой скамьи, работавший в ГДР, защитивший кандидатскую и докторскую диссертации, связанные с германской историей и нашими отношениями с ведущей европейской державой, решился откровенно поделиться некоторыми своими оценками и задумками. Ничтоже сумняшеся, заявил, что у нас на сегодняшний день отсутствуют концепция и план действий по германской проблеме. В частности, мои вопросы были такие: «Продолжать ли нам курс на углубление размежевания двух германских государств со всеми вытекающими отсюда последствиями или внести свой вклад в реализацию идеи германского единства? Ведь рано или поздно оно грядет?» Показалось, что министр слушает меня с вниманием. Несколько ободренный этим, я в заключение сказал (через пять лет можно было бы назвать мои слова «пророческими»): «Недавно мы отметили 40-летие Великой победы. Но нет уверенности в том, что мы знаем или прогнозируем ситуацию на немецкой земле хотя бы через пять-десять лет». Наступила пауза.

Совещание подходило к концу. Шеварднадзе подтвердил, что он пока не готов высказаться по затронутым в ходе встречи проблемам. Он отметил, что встреча в УОП была очень полезной для нашей дальнейшей работы на европейском направлении. Однако в последующем каких-либо заметных подвижек в германской политике СССР не произошло. «Крот истории», как выразился бы Карл Маркс, продолжал свою работу, пока «стихийно» не произошло «воссоединение» Германии, а точнее - поглощение ГДР Федеративной Республикой. К этому событию, как представляется, фактически не были готовы ни СССР, ни США и их партнеры по НАТО, ни ФРГ, ни наш союзник по ОВД - ГДР (с. 70, 75).

Изложение исторического материала, обобщения и выводы, вышедшие из-под пера В.П.Терехова, у меня сомнения не вызывают. Автор сполна и с чистой совестью выполнил поставленные перед собою научные и профессиональные задачи.

Книгу В.П.Терехова отличают особенности содержательного и структурного характера. Каждая из трех ее глав имеет свой профиль.

Глава первая «Фрагменты», являющаяся центральной, содержит глубокую характеристику многогранного и специфического процесса подготовки и проведения воссоединения Германии в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого века. Здесь читатель находит основанный на солидной документальной базе анализ событий, образа действий и поведения их основных участников - политиков и дипломатов, наконец, последствий и результатов обрушившегося на Европу масштабного исторического события. Привлекает внимание описание переговоров «2+4». Значительный интерес представляют такие хорошо выписанные сюжеты, как «личная дипломатия», встреча в Архызе, переговорный финиш в Москве. При этом автор предусмотрительно отмечает (и не без оснований), что история послевоенного урегулирования в отношении Германии по-настоящему еще не исследована и не написана (с. 161). В этом контексте уместно звучит приведенное им суждение Л.Н.Толстого из «Войны и мира»: «Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается…»

Глава вторая «Эпизоды» логично дополняет изложенное в предыдущей. Здесь читатели находят зарисовки облика и жизни советского посольства в ФРГ, первоначально располагавшегося в Роландсэке, под Бонном, характеристики известных советских и немецких дипломатов и политиков, волнующий вывод наших войск из Германии 31 августа 1994 года.

Объемная заключительная третья глава «Комментарии автора» дает повод высказать такое суждение: В.П.Терехов, включая в книгу более 20 своих докладов, выступлений и заметок по германской и международно-политической тематике за период с 1998 по 2009 год, как бы продолжает хронологически мемуарное повествование, которое продлевает любому автору творческую и дипломатическую жизнь. Причем в упомянутых материалах отражено современное состояние международных отношений и дипломатической борьбы, что очень актуально. Помещенные в книге четыре десятка редких фотографий приближают читателя к событиям и их участникам, о которых поведал автор.

И еще один сюжет, навеянный чтением книги В.П.Терехова. Автор критичен и самокритичен. Это делает ему честь. Так, он справедливо отмечает, что российские дипломаты - одна из важнейших составных частей общества, связанная с ним неразрывными узами. «Все, кто находился на дипломатической службе нашей страны, с особой остротой воспринимали назревшие и происходившие процессы. Специфика профессии позволяла глубже вникать в суть явлений, распознавать последствия и опасности. Сигналы тревоги звучали на дипломатической волне. Но слышимость на той волне была слабой. Да и глушились эти сигналы довольно решительно» (с. 5). Не правда ли, интересное и меткое наблюдение?!

Отличительной чертой рецензируемого исследования является комплексный анализ рассматриваемых международных проблем в их связи с другими международными проблемами и мировой ситуацией в целом. Прослеживая развитие германского комплекса, автор обоснованно увязывает происходящие на немецкой земле процессы как с внутренней обстановкой в обоих германских государствах и одновременно в СССР, так и в социалистическом содружестве и мире в целом.

Автор предстает перед нами не только, а порой и не столько как эрудированный специалист по Германии, но и как зрелый ученый-международник широкого профиля, соответствующий всем современным требованиям. В данном случае можно привести в качестве примеров рассматриваемые им вопросы и сюжеты, как разоружение, отношения Восток - Запад, агрессия НАТО против Югославии, косовский кризис и др. Особенно охотно дипломат делится своими суждениями, часто оригинальными, перед аудиторией, состоящей из ученых, представителей общественности, молодежью.

В начале чтения книги ловил себя на мысли, что авторский стиль и слог мне несколько напоминают служебную записку или справку, но вскоре пришел к выводу, что это верно лишь отчасти (форма изложения), а в действительности текст доклада или документа всегда радует глубиной анализа и постановки новых вопросов, свежими обобщениями и выводами. Главное, чего успешно добивается автор, это точно довести до читателя или слушателя существо рассматриваемого вопроса, обозначить его многогранность, передать цветовую политическую гамму. Порой видишь в авторе не только ученого, тонкого аналитика, но и политического философа.

Мне довелось работать совместно с В.П.Тереховым в центральном аппарате Министерства иностранных дел, общаться с ним в Бонне во время моей научной командировки по приглашению Фонда Конрада Аденауэра, испытать удовлетворение от душевных разговоров в Берне, куда мой коллега однажды заглянул. Причем недостатка в темах и критики по  разным адресам не ощущалось. Могу сказать одно - к своему предстоящему в следующем году юбилею он продвигается полным сил, новых творческих замыслов.

Завершая эссе, хотел бы присоединиться к выраженной автором надежде, что Фортуна однажды одарит своим присутствием нашу жизнь, подвигнет людей к благородным мыслям и делам. Это уже происходит в нашем обществе. Будем надеяться на лучшие времена.

 

1Подробнее см.: Из личного архива А.И.Степанова. Беседа с бывшим заместителем министра иностранных дел РСФСР и позднее - РФ (1981-1996 гг.) Б.Л.Колоколовым 21 марта 2005 г.; Шмагин Е.А. МИД и перестройка 20 лет спустя // Международная жизнь. 2008. № 4; Грищенко А.И. Лично знакомы. М., 2008; Степанов А.И. Бернский дневник посла России. 1992-1999. М., 2011. с. 60-65, 73-74.