Янис-Алекс Зепос - член группы экспертов, созданной в 2009 году для предварительной подготовки новой Стратегической концепции НАТО, принятой на саммите в Лиссабоне в 2010 году.

Мнения, содержащиеся в настоящем исследовании, принадлежат автору и не обязательно отражают официальную политику или позицию Министерства иностранных дел Греции.

Одним из аспектов международной политики, который чреват диалектическими сложностями на каждом шагу, является попытка облечь формой и содержанием полную уверенность государств - членов НАТО в том, что, сталкиваясь с глобальными вопросами, Североатлантический альянс является наиболее функциональным среди множества других трансатлантических организаций. Поскольку в начале XXI века вероятность обычной войны между крупными державами меньше, чем в любой иной момент новейшей истории, фундаментальная основа НАТО испытала серьезные трудности.

1950-1999: стратегические концепции НАТО
до и после окончания холодной войны

Первая Стратегическая концепция НАТО - Стратегическая концепция обороны Северо-Атлантического региона (документ DC6/1), была принята Североатлантическим советом (Совет НАТО) 6 января 1950 года. В документе DC6/1 подчеркивалось, что сдерживание путем устрашения агрессии является основной задачей НАТО. В случае если сдерживание не удавалось и начиналась война., НАТО должно было задействовать вооруженные силы.

Вторая Стратегическая концепция Альянса (документ MC14/1) была одобрена Советом НАТО на министерской встрече в Париже 15-18 декабря 1952 года. Это был ответ НАТО на пересечение северокорейцами 38-й параллели в 1950 году, который закреплял «блоковое мышление» Востока и Запада. Документ MC14/1 содержал положение, что первая и основная цель НАТО - «обеспечить защиту территории НАТО и подорвать волю и способность Советского Союза и его сателлитов вести войну»1. Документ MC14/1 стал радикальным отступлением от заповедей оборонной направленности документа DC6/1 и первой концепции, которая недвусмысленно призывала к «коллективной обороне, объединенным воинским формированиям под командованием НАТО, а также в перспективе к ведению военных действий на широком театре»2.

Подавление венгерского восстания и Суэцкий кризис 1956 года привнесли новую динамику в холодную войну, и это стало отличительной чертой стратегического мышления, вытекающей из документа MC14/2, третьей Стратегической концепции НАТО, принятой 23 мая 1957 года. Усложнившаяся международная обстановка, в частности, развертывание советских бомбардировщиков с ядерным оружием и ракет, показала актуальность главной рекомендации новой концепции Альянса - необходимость приступить к существенному наращиванию ядерной мощи для осуществления политики, которая сегодня обычно именуется доктриной «массированного возмездия».

Стремление Советского Союза достичь ядерного паритета с Соединенными Штатами поставило под вопрос желание НАТО развернуть ядерное оружие для обеспечения целей безопасности и вынудило переоценить зависимость от массированного ядерного возмездия. Соединенные Штаты рассматривали возможные альтернативы массированному ядерному возмездию на основе эффективных неядерных возможностей, которые были бы совершенно необходимы для максимального сдерживания со стороны НАТО и существенны для обороны в Западной Европе. На встрече министров обороны НАТО в Афинах в 1962 году министр обороны США Роберт Макнамара обобщил аргументы администрации США в заявлении, бесспорно непринятом его западноевропейскими коллегами. Макнамара применил шоковую терапию в попытке вдохнуть большую гибкость в ядерную стратегию НАТО. Заявление Макнамары, выдержанное в агрессивной стилистике, напугало западноевропейские правительства, которые подозревали, что администрация США намеревается существенно снизить возможности НАТО полагаться на американское ядерное оружие. Важным результатом сложных и зачастую острых переговоров по ядерной стратегии НАТО стал выход Франции из объединенной структуры военного командования НАТО в 1966 году.

Именно на этом фоне должно было рассматриваться принятие Комитетом военного планирования НАТО 12 декабря 1967 года четвертой Стратегической концепции альянса (документ MC14/3, окончательная версия была утверждена 16 января 1968 г.). Среди основных изменений, вызванных новым мышлением в требованиях политики сдерживания НАТО, было одобрение доктрины «гибкого реагирования». Как утверждает Стэнли Слоун, «новая ядерная доктрина не урегулировала американские и европейские разногласия по ядерной стратегии, но обеспечила формулой, которая была достаточно гибкой для достижения политического доверия с обеих сторон Атлантики - по крайней мере на некоторое время»3.

Документ MC14/3 был принят, но не менее важным для будущего НАТО стал обширный обзор политики в области безопасности, одобренный в 1967 году и известный как «доклад Армеля». Очевидно, важной новизной в докладе стало объяснение необходимости для НАТО далее адаптировать свою роль для совмещения сложного взаимодействия между внутренними потребностями, связанными с развитием отношений США с их западноевропейскими союзниками, и внешним давлением противостояния между Востоком и Западом середины 1960-х годов.

Трансформация структуры международной системы в 1990-х годах была обширной и глубокой. Новая конфигурация в сфере безопасности была создана вторжением Ирака в Кувейт в августе 1990 года и революционными изменениями, которые произошли в Центральной и Восточной Европе: драматическим падением Берлинской стены 9 ноября 1989 года, объединением Германии, коллапсом коммунистической власти в Восточной Европе, возвращением советских войск в границы СССР, а также демонтажем Варшавского договора.

На фоне этих международных событий было мало оснований считать, что НАТО будет продолжать следовать шаблону действий, которые она предпринимала в период холодной войны. Стратегическая концепция НАТО 1991 года, таким образом, отражает тот факт, что союзникам было необходимо импровизировать, нельзя было мыслить в терминах одного, заранее «назначенного» врага и необходимо было использовать возможности формирования долгосрочных стратегических решений в свете создавшихся предпосылок нового примирения Востока и Запада.

Стратегическая концепция НАТО 1991 года, которая была согласована с главами государств и правительств, участвовавших в саммите НАТО в Риме 7-8 ноября 1991 года4, резко контрастирует с «концепциями времен холодной войны, которые легко идентифицировали противника - Советский Союз и определяли основные принципы для военной обороны Альянса»5. В соответствии со Стратегической концепцией 1991 года проблемы безопасности и риски, с которыми сталкивается НАТО, имели «многогранный характер и были разнонаправленными, в связи с чем их трудно предсказать и оценить».

В отношении характера Альянса римский документ подтвердил, что «НАТО воплощает в себе трансатлантические связи, которыми безопасность Северной Америки постоянно связана с безопасностью Европы». Что же касается основной цели НАТО, то в Стратегической концепции 1991 года утверждается, что необходимо «защищать свободу и безопасность всех своих членов политическими и военными средствами в соответствии с принципами Устава Организации Объединенных Наций».

Стратегическая концепция НАТО 1991 года - первая концепция, которая была представлена общественности, зародила динамичный и позитивный климат в Альянсе. 1991 год принес с собой понимание того, что реформы, и политические корректировки, и адаптации были бы необходимы в будущем.

Фрагментация СССР в декабре 1991 года, преимущества от расширения НАТО за счет стран Центральной и Восточной Европы, кризис в бывшей Югославии, операции в Боснии и Косове, озабоченность вопросами кризисного управления и операциями по поддержанию мира, взаимосвязь между осуществляемыми вне рамок статьи 5 Устава блока миссиями НАТО и Организацией Объединенных Наций - все это составило в 1990-х годах содержание дискуссий между союзниками по НАТО и предопределило параметры Стратегической концепции НАТО 1999 года, которая была принята на саммите в Вашингтоне 23-24 апреля 1999 года6.

Окончательное соглашение по многим вопросам, касающимся роли НАТО, было достигнуто благодаря особой переговорной активности, в том числе и на высшем уровне, в течение нескольких недель предварявшей Вашингтонский саммит НАТО. Основным стимулом к соглашению было широко распространенное общее убеждение, что если Альянс не сможет добиться соглашения по обновленной Стратегической концепции, то он упустит свой шанс сыграть подобающую ему роль на международной арене.

Что касается задач, изложенных в параграфе 10 Стратегической концепции НАТО 1999 года, то они стали в основном продолжением соответствующих положений Стратегической концепции 1991 года. Тем не менее в новой концепции выражалась важная и значительно расширенная приверженность государств - членов блока НАТО к укреплению безопасности и стабильности в Евро-Атлантическом регионе. В соответствии с параграфом 10 Стратегической концепции НАТО конкретными целями, которые должны быть приняты во внимание, стали «антикризисное управление» и «партнерство».

Стратегическая концепция включает подтверждение способности НАТО «внести свой вклад в предотвращение конфликтов и урегулирование кризисов путем проведения операций кризисного реагирования вне рамок статьи 5 Североатлантического договора». Комментируя это, Дженнифер Медкалф* (*Дженнифер Медкалф - преподаватель международных отношений Университета города Бат, Великобритания. - Прим. ред.)

 писал: «Санкционируя миссии в Евро-Атлантике вне рамок статьи 5 Североатлантического договора, Стратегическая концепция НАТО 1999 года закрепила операции вне зоны ответственности в качестве ключевого компонента периода реформ НАТО после холодной войны и подтвердила эволюцию НАТО из института обороны Западной Европы, при сохранении своей оборонительной роли, в институт, играющий стабилизирующую роль в Европе в целом»7.

Решения, принятые на Вашингтонском саммите, были достаточно неоднозначны, чтобы делать поправку в обновленной Стратегической концепции на выражение предпочтений и болезненных реакций государств - членов НАТО. Однако, по выражению Слоана*, (*Стэнли Р. Слоан - директор «Инициативы атлантического сообщества», журналист, 25 лет работал главным специалистом по вопросам международной безопасности в Исследовательской службе Конгресса США. - Прим. ред.)

 «[Вашингтонский саммит] не... вымостил курс для следующего десятилетия НАТО. Это заставило начать движение по верному пути, но многие важные вопросы остались без ответа»8.

Доклад Группы экспертов

После того как наступило успокоение в геополитическом пространстве Альянса после террористических атак 11 сентября 2001 года, когда впервые в истории НАТО применила статью 5 Устава блока, после войны в Ираке в 2003 году, военных действий в Афганистане вне региона НАТО, а также кризиса в Грузии, руководители Североатлантического союза, сбитые с толку смешением акторов в международной среде, где препятствия и возможности не были четко видны, пришли в себя, чтобы пересмотреть и расширить задачи Альянса, начав процесс разработки новой стратегической концепции для того, чтобы обеспечить выживание НАТО и его дальнейшую жизнеспособность**. (**A first moderate attempt to improve the 1999 Strategic Concept was the «Comprehensive Political Guidance» that was endorsed by the Heads of State and Government at the Riga Summit in November 2006.)

Альянс подал знак о том, что он с энтузиазмом относится к созданию новой концепции в виде принятия главами государств и правительств НАТО на саммите в Страсбурге/Келе 3-4 апреля 2009 года «Декларации о безопасности Североатлантического союза». В нем генерального секретаря НАТО призвали «созвать и возглавить широкую группу квалифицированных экспертов, которые в тесном взаимодействии со всеми государствами - членами блока заложат основу для разработки новой стратегической концепции НАТО и представят предложения по ее осуществлению» на саммите в Лиссабоне в 2010 году9. Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен 3 августа 2009 года назначил членами группы 12 человек из союзных стран в личном качестве, с тем чтобы они могли представлять широкий круг союзников, а также широкий диапазон навыков и опыта.

Группа экспертов должна была заниматься работой по широкомасштабному и открытому анализу изменений в глобальной безопасности для текущих и будущих задач Альянса.

Группе экспертов было предложено использовать два отдельных этапа:

1. Фаза раздумья - серия из четырех семинаров, на которых были представлены взгляды различных экспертов по ключевым вопросам, которые стояли перед Альянсом. Цель семинаров заключалась в содействии международной дискуссии экспертов по вопросам обороны и внешней политики, а также подготовке тщательно продуманных советов, как далеко «мыслить немыслимое», по ключевым вопросам, стоящим перед Альянсом, отклоняясь от традиционных представлений практиков, участвующих в разработке и осуществлении политики НАТО, в свете международной обстановки, которая переживает быстрые и радикальные трансформации. В дополнение к четырем семинарам Группа экспертов занималась рядом структурированных диалогов в целях изучения различных вопросов, представляющих особый интерес для государств - членов НАТО, включая посещение Москвы в феврале 2010 года с целью лучшего понимания российского взгляда на НАТО и на безопасность в Евро-Атлантическом регионе и за его пределами. Помимо этого, с самого своего основания Группа провела регулярные встречи с военным руководством НАТО и получила советы от гражданских ученых и от определенного числа отставных офицеров, которые занимались проблематикой НАТО.

2. Этап консультаций в столицах государств - членов НАТО. В марте 2010 года члены Группы экспертов посетили столицы государств - членов НАТО для целей консультаций и фактического ознакомления.

Группа представила промежуточный отчет Совету НАТО 24 ноября 2009 года, 17 мая 2010 года представила свой окончательный доклад. Доклад назывался «НАТО 2020: Гарантированная безопасность, динамичное взаимодействие. Анализ и рекомендации Группы экспертов по новой Стратегической концепции НАТО»10. Документ представлял резюме выводов (первая часть) и содержал более детальное рассмотрение основных вопросов (вторая часть).

С целью повышения эффективности основных обязательств НАТО по коллективной обороне Группа полагала, что важное значение для Альянса имеет подкрепление своих обязательств по защите государств-членов от вооруженной агрессии не только основным военным потенциалом, но также планированием, учениями по сосредоточению, готовностью сил и качественной логистикой. По вопросу о нетрадиционных угрозах Группа заявила, что они включают в себя нападения с применением оружия массового уничтожения, террористические удары и усилия по нанесению вреда обществу при помощи кибератак или незаконного нарушения важных линий снабжения. В документе также предлагалось снабдить Альянс набором руководящих принципов с целью иметь лучшую методику принятия решений, когда и где применять свои ресурсы за пределами границ ответственности НАТО. В то же время потенциал для консультаций, предоставляемый статьей 4 Устава НАТО, должен был быть более креативным и чаще использоваться.

По вопросу о партнерстве Россия - НАТО Группа считает, что НАТО никогда не представляла военной угроза для России и не считает Россию военной угрозой для Альянса. Хотя с обеих сторон сохраняются сомнения о намерениях и политике других, Группа сочла, что НАТО должна проводить политику взаимодействия с Россией, одновременно заверив все государства блока, что их безопасность и интересы будут защищены. Что касается расширения НАТО, то в докладе признается необходимость того, что для государств, которые выразили свое желание вступить в НАТО, процесс должен двигаться вперед, по мере того как эти государства выполняют требования членства в Альянсе. В документе также говорится, что Альянс должен располагать четким изложением оборонных приоритетов, которые сопровождались бы согласованным набором реформ и набором существенных рационализаторских и новых возможностей.

Касаясь роли ядерного оружия, Группа экспертов НАТО выступила за поддержание безопасных и надежных ядерных сил до тех пор, пока существует ядерное оружие. В отношении противоракетной обороны Группа считает, что сотрудничество внутри Альянса, а также между НАТО и ее партнерами, в частности с Россией, было бы весьма желательно.

В целом, по словам Клауса Виттманна*, (*Клаус Виттманн - бригадный генерал ФРГ в отставке, в прошлом - директор Академического планирования и политики Колледжа обороны НАТО в Риме. - Прим. ред.)

 Группа экспертов «проделала хорошую работу, «взрыхлила почву» при подготовке консенсуса, разогревая общественное обсуждение и интерес к НАТО, вовлекла в обсуждение стратегическое сообщество, обеспечила транспарентность дискуссии, а также побудила государства - члены НАТО «приоткрыть карты» и уточнить свою позицию»11.

Стратегическая концепция НАТО 2010 года: устремления, соответствующие реалиям

Взяв за отправную точку изложенные в докладе Группы экспертов принципы и предварительную реакцию союзников, Генеральный секретарь НАТО представил Совету НАТО 17 сентября 2010 года свой собственный доклад об элементах новой стратегической концепции блока. Процесс написания новой концепции вошел в свою третью и заключительную фазу - разработка и окончательное согласование. 19 ноября 2010 года на саммите в Лиссабоне новая Стратегическая концепция НАТО «Активное вовлечение, современная оборона» была одобрена главами государств и правительств стран Альянса, которые стремились изложить свою позицию в мировых делах12.

Первый раздел Стратегической концепции НАТО 2010 года включает в себя повторение долгосрочных целей НАТО, и ключевых ценностей, и принципов, в то время как второй устанавливает три существенные основные задачи Альянса: коллективная оборона, кризисное управление; безопасность на основе сотрудничества. Документ затем переходит к описанию обстановки в области безопасности. В соответствии с концепцией угроза неядерной атаки в отношении территории НАТО «низка». Тем не менее «ее игнорировать нельзя». В документе говорится, что неконвенциональные угрозы блоку и гражданам стран НАТО в настоящее время включают распространение баллистических ракет, ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения и средств его доставки, терроризм, нестабильность или конфликты за пределами границ НАТО, кибератаки, угрозы жизненно важным каналам связи, транспорта и транзита, а также ключевые ограничители, связанные с окружающей средой и ресурсами. Значение, которое придается нетрадиционным угрозам, нашло свое отражение в создании Отдела по новым вызовам в сфере безопасности в штаб-квартире НАТО. Этот отдел нацелен на обеспечение нового подхода для лучшей оценки тенденций в области безопасности, на оценку их возможных последствий для Альянса и на то, как НАТО может лучше подготовиться к столкновению с нетрадиционными угрозами.

По вопросу о кризисном регулировании в пункте 21 Стратегической концепции НАТО 2010 года подчеркивается, что «для эффективного кризисного урегулирования необходим всеобъемлющий политический, гражданский и военный подход». Кроме того, концепция включает в себя подтверждение того факта, что широкая сеть партнерских отношений НАТО со странами и организациями по всему миру является «конкретным и ценным вкладом в успешное решение фундаментальных задач, стоящих перед НАТО», и дает значительный импульс усилиям по ускорению процесса их укрепления «через гибкие форматы, объединяющие НАТО и партнеров вместе, - внутри и за пределами существующих структур».

В документе подчеркивается, что Альянс должен заложить основу для углубления политического диалога и практического сотрудничества с Организацией Объединенных Наций и полностью укрепить стратегическое партнерство с ЕС «в духе полной взаимной открытости, транспарентности, дополняемости и уважения автономности и институциональной целостности обеих организаций». Начиная с предпосылки, что «сотрудничество НАТО и России имеет стратегическое значение, поскольку способствует созданию общего пространства мира, стабильности и безопасности», Стратегическая концепция НАТО 2010 года утверждает, что одной из главных целей НАТО является формирование подлинного стратегического партнерства с Россией.

В документе также подчеркивается, что приоритетное внимание должно быть уделено развитию «отношений дружбы и сотрудничества со всеми странами Средиземноморья» и «глубокого партнерства в области безопасности» с партнерами Альянса в Персидском заливе. Параграф 27 концепции гласит, что «дверь к членству в НАТО остается полностью открытой для всех европейских демократий, которые разделяют ценности нашего Альянса, желают и могут взять на себя ответственность и обязательства членства и чье вступление может способствовать общей безопасности и стабильности».

Хотя Стратегическая концепция НАТО 2010 года сама по себе является радикальным отходом от концепций 1991 и 1999 годов, она включает в себя многие принципы из предыдущих концепций, которые были проверены и не потеряли сегодня своей актуальности, такие как обеспечение свободы и безопасности всех государств - членов НАТО политическими и военными средствами; приверженность Уставу Организации Объединенных Наций; сохранение традиционной значимости статьи 5 Устава НАТО как основы Альянса; сдерживание, основанное на надлежащем сочетании ядерных и обычных вооружений. Как подчеркнул Джейми Шей*, (*Джейми Шей - заместитель помощника генерального секретаря НАТО по новым вызовам безопасности. - Прим. ред.)

 «не существует, конечно, ничего плохого в подтверждении основных ценностей и принципов Альянса.  В этом контексте некоторые аспекты новой Стратегической концепции НАТО можно рассматривать как попытку возродить то, что НАТО в прошлом осуществляло чаще, как попытку внести совершенно новые вещи на повестку дня Альянса»13.

Новая стратегическая концепция формулирует полностью всеобъемлющее политическое видение международной безопасности с четкими стратегическими целями; определяет характер в средне- и долгосрочной перспективе угроз коллективной безопасности НАТО и определяет возможности и инструменты, которые союзники считают наиболее эффективными для ответа на эти угрозы, а также взаимосвязь между ними. Новая концепция позволяет НАТО поддерживать свою способность справляться с непосредственными вызовами в области безопасности и в то же время все лучше реагировать на неожиданности и адаптироваться к выявленным непредвиденным угрозам, которые могут принимать множество разных форм, делая, таким образом, безопасность следующего десятилетия более размытой. Благодаря постоянным консультациям, в соответствии со статьей 4 Устава НАТО государства-члены могут «думать вслух» о проблемах безопасности и пытаться находить общие точки зрения для координации своих позиций и формирования общей политики. Открытость, доверие и обмен информацией как для облегчения, так и для структурирования коммуникации в соответствии с общими договоренностями могут стать эффективными мерами по укреплению доверия между государствами - членами НАТО в международной политике, политике безопасности и политике в области обороны.

Сохраняя нетронутым присущее статье 5 Устава НАТО обязательство осуществлять коллективную оборону в случае вооруженного нападения на государство - член Альянса, новая Стратегическая концепция НАТО 2010 года содержит заявление всех государств - членов блока, что они осознают, что их безопасность должна быть неделимой и ставит перед НАТО важную задачу, которая их объединяет. Кроме того, приверженность НАТО коллективной обороне усиливает способность блока выполнять новые задачи и миссии вне рамок статьи 5 Устава НАТО, включая вопросы, связанные с нераспространением оружия массового уничтожения, борьбой с современным международным терроризмом, а также предоставляет возможности решений по борьбе с угрозами безопасности, возникающими вне пределов территориальной ответственности НАТО. Форма и масштаб вклада Альянса в устранение нетрадиционных угроз в зависимости от наличия ресурсов заключаются в двух основных моментах: во-первых, ни одна из новых нетрадиционных угроз не являются чисто военной или управляемой только военными средствами, а во-вторых, основным источником международной легитимности является Организация Объединенных Наций. С этой точки зрения, когда НАТО проводит миссии вне рамок статьи 5 своего Устава, в которых как единое целое блок сталкивается с вопросом, влияющим на безопасность государств - членов Альянса или безопасность международной системы, необходимо определять цели, разрабатывать конкретные стратегии для их достижения, осуществлять избранную политику, предоставлять необходимые ресурсы для проведения такой политики, устанавливать определенную форму политической оценки, чтобы гарантировать, что цели выполняются с тем, чтобы уменьшить вероятность применения статьи 5 Устава НАТО.

Стратегическая концепция НАТО 2010 года определяет значение эффективного противостояния новым глобальным вызовам, которые требуют многофакторных ответов. Решение этих проблем в глобальном масштабе означает, что Альянс должен систематически оценивать свои соответствующие сравнительные преимущества, сильные и слабые стороны и что он работает на взаимодополняющей основе со своими партнерами и международными организациями. Вклад НАТО в «комплексный подход» к международной безопасности должен рассматриваться как стремление Альянса к более целостному подходу в обеспечении безопасности и признании взаимной ответственности и ответственности за реализацию политики безопасности на основе индивидуальных и взаимных обязательств по договорам с партнерами и международными организациями.

Новая Стратегическая концепция НАТО 2010 года говорит, что существующие и будущие вызовы безопасности требуют интегрированного ответа, того, который объединяет огромное разнообразие военных и гражданских инструментов. Ни НАТО, ни Европейский союз не могут развиваться друг без друга, обеспечивая повышение безопасности для своего развития и реформ, в контексте стратегической обстановки, которая больше не является результатом противостояния супердержав. Есть веские причины, которые вызывают и сохраняют расширение сотрудничества между двумя организациями: есть значительное совпадение в членстве; члены двух организаций сталкиваются с сокращением оборонных бюджетов; современные кризисы и риски в области безопасности, которые могут быть лучше всего описаны как темный аспект глобализации, требуют прагматичных решений. Активизация сотрудничества и политическое взаимодействие между НАТО и Европейским союзом были бы прочнее, если бы две организации подчеркивали важность двустороннего сближения. Такой подход способствовал бы приверженности всех государств этих двух организаций взаимовыгодному сотрудничеству и эффективному и быстрому реагированию на непредвиденные опасности.

В отношении России Стратегическая концепция НАТО 2010 года выделяет два принципа: НАТО не представляет угрозы для России; сотрудничество НАТО и России имеет стратегическое значение, поскольку способствует созданию общего пространства мира, стабильности и безопасности. Требуется еще много работы, для того чтобы разработать ряд совместных стратегий для лучшего решения общих транснациональных проблем, таких как нераспространение ракетных технологий. Используя в полной мере потенциал Совета Россия - НАТО, в настоящее время пока не реализованный, НАТО и Россия смогут участвовать в совместных продуктивных обсуждениях, которые смогли бы повысить уровень европейской и евроатлантической безопасности и стабильности, служа на благо Альянса и России. В ходе этого процесса необходимо учитывать интересы России и НАТО и как материальный фактор в разработке политики в международной сфере и в области безопасности, и как формирующую силу в создании восприятия взаимных интересов и ценностей.

Согласно новой концепции, мы живем в «непредсказуемом мире». Прогнозирование будущего всегда сопряжено с неопределенностью. Есть несколько потенциальных путей, по которым система международной безопасности могла бы пойти в течение следующей четверти века. Альянс должен использовать аналитические инструменты с достаточной предусмотрительностью, чтобы давать обоснованные прогнозы относительно того, с каким миром НАТО придется столкнуться в ближайшие годы. Будучи оборонной организацией, НАТО должна сосредоточиться на тенденциях, которые могут привести к нестабильной среде или стать фактором риска для безопасности членов Альянса. Не полагаясь на единый взгляд в оценке будущего, те, кто занимается планированием в НАТО, должны предложить репрезентативный спектр различных сценариев «будущего мира» в надежде, что они проиллюстрируют полную картину предстоящих миссий. Эти сценарии будут созданы путем смешивания геополитических, экономических, демографических, технологических и экологических ключевых региональных и глобальных тенденций и станут дополнением к прямолинейным прогнозам, которые постулируют магистральные сценарии, являющиеся, как правило, одномерными представлениями о возможном развитии будущего. Более того, этот процесс должен быть дополнен информацией от прорывных сценариев, опережающих традиционное мышление и базисные допущения, для того чтобы могли быть разработаны эффективные стратегии, учитывающие корневые взаимодействия, которые могут иметь особое политическое значение, что хотя бы частично оградит союзников от превратностей будущего эпохи большой неопределенности.

Очевидно, что вооруженные силы государств - членов НАТО встретятся с жесткими по скорости, размерам и масштабам решениями по их трансформации. Подчеркивая аспекты, которые могут поставить под угрозу безопасность и стабильность во все более взаимозависимом мире, Стратегическая концепция НАТО 2010 года представляет военную стратегию противодействия ожидаемым вызовам безопасности. В этом качестве стратегия определяет как современные экспедиционные вооруженные силы, так и возможности военных по стабилизации и восстановлению для противодействия рискам будущего. Учитывая, что в Европе сокращение оборонных расходов является политически и финансово неизбежным, переход к «Умной обороне», как ее называет генеральный секретарь НАТО, может оказаться шагом в правильном направлении. По словам Расмуссена, «Умная оборона» - это не то, что НАТО навязывает народам. Речь идет о том, чтобы позволить им работать лучше, более эффективно и совместно. Роль НАТО состоит в выборе стратегического направления, определении возможных направлений сотрудничества, выполнении роли координационного центра и обмена передовым опытом»14.

В заключение можно сказать, что Стратегическая концепция НАТО 2010 года являет собой новый коллективный и динамичный ответ на важнейшие вопросы международных отношений, способствует достижению совместных результатов, преобразовывая общие ценности и устремления в инновационную политику и динамику, обеспечивая при этом Североатлантический блок необходимым стратегическим руководством для его будущего курса в сфере международной безопасности.

 

 

 1Ibid.

 2Kugler Richard L. and Binnendijk Hans. Should NATO Write a New Strategic Concept? (2008) Hans Binnendijk and Gina Cordero (eds.) // Transforming NATO. An NDU Anthology. Center for Technology and National Security Policy at the National Defence University. Washington, D.C. December 2008. Р. 291.

 3Sloan Stanley R. NATO, the European Union, and the Atlantic Community. The transatlantic bargain reconsidered. Rowman & Littlefield, Lanham, Boulder. New York and Oxford, 2003. Р. 55.

 4The Alliance’s Strategic Concept (1991) Towards the New Strategic Concept. A selection of background documents. NATO Public Diplomacy Division. Brussels, April 2010.

 5Ringsmose Jens and Rynning Sten. Taking Stock of NATO’s New Strategic Concept Jens Ringsmose and Sten Rynning (eds.) // NATO’s new Strategic Concept: A comprehensive assessment. DIIS Report 2011:02. Danish Institute for International Studies. Copenhagen, 2011. Р. 9.

 6The Alliance’s Strategic Concept (1999) Towards the New Strategic Concept…

 7Medcalf Jennifer. NATO. A beginner’s guide. Oneworld. Oxford. 2005. Р. 60.

 8Sloan Stanley R. Permanent Alliance? NATO and the Transatlantic Bargain from Truman to Obama. Continuum. New York and London, 2010. Р. 167.

 9The Declaration on Alliance Security (2009) Towards the New Strategic Concept…

10For the full text see: http://www.nato.int/cps/en/natolive/official_texts_63654.htm

11Wittmann Klaus. An Alliance for the 21st Century? Reviewing NATO’s New Strategic Concept Ringsmose and Rynning. NATO’s new Strategic Concept: A comprehensive assessment… Р. 33.

12For the full text see: http://www.nato.int/cps/en/natolive/official_texts_68580.htm

13Shea Jamie. What does a New Strategic Concept do for NATO? Ringsmose and Rynning. NATO’s new Strategic Concept: A comprehensive assessment… Р. 26.

14Rasmussen Anders Fogh. Speech at the 47th Munich Security Conference. 2011 // http://www.securityconference.de/Rasmussen-Anders-Fogh.706+M53db17c337d.98html?&L=L