ENGLISHРоссия с энтузиазмом готовится к проведению в 2014 году
XXII зимних Олимпийских игр и XI зимних Параолимпийских игр в Сочи, а также чемпионата мира по хоккею в 2016 году и чемпионата мира по футболу в 2018 году. Естественно, общественность демонстрирует неподдельный интерес ко всем аспектам международной спортивной жизни, в частности к вопросу о возможных способах защиты прав спортсменов-олимпийцев из России и сопредельных дружественных государств на международном уровне.
Как известно, история Олимпийских игр восходит к агонам - состязаниям атлетов древнегреческих городов-полисов во время общих религиозных празднеств эллинов. Самые известные соревнования проводились в Олимпии с 776 года до н.э. На период состязаний устанавливался священный мир. В Древнем Риме спортивные игры сохраняли популярность до упрочения христианства в империи - с 394 года император Феодосий Великий запретил Олимпийские игры как языческие. Олимпийские храмы были разрушены, и идея международных спортивных соревнований в духе олимпизма оставалась невостребованной 1,5 тыс. лет.
Возрождение Олимпийских игр стало возможным благодаря усилиям Пьера де Кубертена - известного французского общественного деятеля, педагога и просветителя. По его инициативе в Париже летом 1894 года был созван конгресс, учредивший Международный олимпийский комитет (МОК) для подготовки первых современных Олимпийских игр 1896 года в Афинах.
Долгое время взаимодействие между спортсменами, национальными организациями и международными неправительственными организациями (НПО) по олимпийским видам спорта, национальными олимпийскими комитетами (НОК) и МОК не подвергалось межгосударственному регулированию. Однако сегодня к регламентации международной спортивной деятельности причастны не только организации олимпийского движения, но и государства, а также некоторые межправительственные организации.
Постепенно в научный оборот вошел и закрепился термин «международное спортивное право». Международное спортивное право - комплексное образование. Объединяя разноплановые нормы, регулирующие спортивные отношения за пределами одного государства, оно включает как нормы международного публичного, так и международного частного права, а также корпоративные нормы международных организаций в рамках олимпийского движения. Последние отличаются от правовых, как и моральные, религиозные, политические, технические нормы, обычаи до их санкционирования государством, обыкновения, традиции, обряды, ритуалы. В известной степени термин «международное спортивное право» условен, поскольку в нормативном комплексе, регулирующем международные спортивные отношения, не все нормы носят правовой характер, что особенно заметно на примере корпоративных правил поведения.
Предметом регулирования стал целый конгломерат отношений в собственно спортивной деятельности и смежных областях - как в публично-правовой, так и частноправовой сферах. На неоднородность отношений следует указать особо как на отличительную черту международного спортивного права. Так, к международным публичным правоотношениям следует отнести действия на межгосударственном уровне, обеспечивающие соблюдение международных правил против допинга, согласно Конвенции ЮНЕСКО о борьбе с допингом в спорте (2005 г.). Между тем купля-продажа физкультурно-оздоровительных товаров или услуг, если она носит трансграничный характер, представляет собой пример международных частных правоотношений. Целый ряд международных правоотношений в области спорта может возникать, когда организации олимпийского движения принимают нормативные неправовые акты. Убедительная иллюстрация - переходы спортсменов или тренеров из одной спортивной организации в другую (трансферная система, которая доказала свою эффективность во многих видах спорта, например в футболе). Нормативной основой переходов российских футболистов из клуба в клуб - трансферов - служат Регламент Международной федерации футбольных ассоциаций (ФИФА) по статусу и переходам футболистов и Регламент Российского футбольного союза (РФС) по статусу и переходам футболистов.
Выделяют следующие источники международного спортивного права.
1. Международные договоры между субъектами международного права - универсальные, региональные и двусторонние.
Примерами универсальных договорных норм в спортивной сфере могут служить положения Найробского договора об охране Олимпийского символа (1981 г.), Международной конвенции ООН против апартеида в спорте (1985 г.), Международной конвенции о борьбе с допингом в спорте, единогласно принятой всеми государствами - членами ЮНЕСКО (2005 г.). Конвенция ООН против коррупции (резолюция ООН NA/RES/ 58/4 2003 г.) обеспечивает основу международного сотрудничества государств с целью предупредить подкуп должностных лиц, а также должностных лиц публичных международных организаций, в том числе и при подготовке и проведении международных спортивных соревнований.
Примерами региональных договоров выступают конвенции Совета Европы. Так, Конвенция против применения допинга 1989 года и Дополнительный протокол к ней 2002 года стали первой попыткой международно-правового запрета допинга в спорте. Цель Европейской конвенции о предотвращении насилия и хулиганского поведения зрителей во время спортивных мероприятий и, в частности, во время футбольных матчей (1985 г.) ясна из самого ее названия. Еще две конвенции Совета Европы направлены на координацию усилий государств по борьбе с коррупцией - их нормы могут быть применимы и в спортивной сфере (Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г. и Конвенция о гражданско-правовой ответственности за коррупцию 1999 г.).
Российская Федерация активно заключает двусторонние соглашения в спортивной сфере. Развитию сотрудничества в области спорта могут быть посвящены одна или несколько статей в договорах о дружбе и сотрудничестве у России, например, с Молдовой, Китаем, ЮАР. В качестве примеров можно указать на соглашение между РФ и Великобританией 1994 года (ст. 10), на российско-французское соглашение 1992 года (ст. 1). Подобные соглашения Россия заключила и с целым рядом латиноамериканских государств: в 1996 году - с Эквадором, в 1997 году - с Аргентиной, Бразилией и Колумбией, в 2001 году- с Коста-Рикой.
2. Международно-правовой обычай. Как пример такого рода обычая можно рассматривать восходящую к Древней Греции традицию приостанавливать военные действия на период Олимпийских игр. «Священное перемирие» длилось два месяца. Не ведя автоматически к установлению мира между воюющими сторонами, оно обеспечивало безопасность для десятков тысяч спортсменов и зрителей Игр. На месте соревнований были аккредитованы официальные «священные представительства». Правило соблюдали все греческие города-государства, и оно представляло собой «международно-правовую норму великой силы»1.
Некоторые весьма уважаемые авторы рассматривают правила МОК, в первую очередь Олимпийскую хартию, как пример кодифицированных международно-правовых обычаев в спортивной сфере. В данном случае действительно наблюдаются все четыре традиционных критерия отнесения правила поведения к обычаю: единообразие практики, ее универсальность, длительность применения и убежденность в ее необходимости и правомерности (opinio juris). Вместе с тем, если трактовать обычай по ст. 38 статута Международного Суда ООН, а именно «доказательство всеобщей практики, признанной государствами», следует согласиться, что обычную норму признают именно государства. Однако не все ученые согласны с последним утверждением. Так, еще в 1958 году британский юрист-международник У.Дженкс писал о том, что традиционно «международный обычай должен выводиться из практики государств», однако вследствие возросшей роли международных институтов «практика международных организаций стала важным элементом» в развитии международного права, в том числе и обычного права2. Наш современник, американский ученый Дж.Пост более категорично заявляет: «Вопреки фальшивому мифу, что в ходу с начала
ХХ века, субъективный элемент международного обычного права должен формироваться из моделей юридических оценок, повсеместно разделяемых человечеством, а не только официальными государственными элитами»3. Такой взгляд на роль НПО в становлении обычных норм представляется вполне обоснованным: НПО действительно могут содействовать эволюции opinio juris, исследуя практику государств, а также благодаря реакции государства на исследования и нормы, пропагандируемые НПО. Они даже разрабатывают новые договорные положения - такова одна из тенденций, трансформирующих международное право.
3. К источникам международного спортивного права относят и «мягкое право» (soft law) - правовые нормы, создаваемые резолюциями международных организаций. Специфика норм «мягкого права» состоит в том, что они не содержат юридически обязательных правил поведения, но могут стать руководством к действию для государств, согласившихся с определенной рекомендацией, или для государств - членов международной организации. «Мягкое право» выполняет регулятивную функцию и может со временем превратиться в «твердое право». Кроме того, выработанные международными организациями нормы «мягкого права» могут носить модельный характер и закрепляться в международных договорах локального характера и во внутригосударственных нормативных актах4.
Юрист-международник В.М.Шуршалов выделил четыре категории решений международных межправительственных организаций, способных повлечь установление международных правоотношений5, - норм «мягкого» международного права, в терминологии ученого мирового уровня И.И.Лукашука.
Во-первых, это решения по процедурным и техническим вопросам. Под эту категорию подпадают нормы Всемирного антидопингового агентства (ВАДА) - «уникальной гибридной организации», управление и финансирование которой осуществляют в равной степени олимпийское движение и государства. По инициативе ВАДА в 2003 году был принят Всемирный антидопинговый кодекс. В дополнение к нему ВАДА разработало пять международных стандартов, которые содержат обязательные для антидопинговых организаций технические и процедурные положения в отношении запрещенного списка субстанций, исключений для их терапевтического использования, тестирования, деятельности лабораторий и защиты частной жизни и личной информации. Пять международных стандартов ВАДА можно рассматривать как решения процедурно-технического характера, обязательные для членов данной международной организации, в которую наряду с представителями олимпийского движения входят 18 государств (в том числе РФ) и две межправительственные организации (Совет Европы и Европейский союз (ЕС).
Анализ российского законодательства свидетельствует о твердом намерении России соблюдать стандарты ВАДА. Так, в ст. 20 Федерального закона «О физической культуре и спорте в Российской Федерации»6 в числе обязанностей организаторов всероссийского официального спортивного мероприятия названо обеспечение условий для обязательного допингового контроля, согласно международному стандарту ВАДА и признанному МОК (п. 16). Обязательность предписаний Всемирного антидопингового кодекса 2003 года и стандартов ВАДА красной нитью проходит через соответствующие российские законодательные и подзаконные акты.
Во-вторых, решения, обязательная сила которых вытекает непосредственно из учредительного акта. Укажем в качестве примера на ЕС, где формируется единый подход к регулированию в спортивной сфере. Так, в 2007 году Еврокомиссия представила обстоятельный доклад по спорту (White Paper on Sport), который готовил реализацию положений о спорте в Лиссабонском договоре (2009 г.). Теперь ЕС обладает полномочиями проводить скоординированную политику в области спорта.
В настоящее время наряду с исключительной компетенцией у Евросоюза возникает в соответствии со ст. 6 Договора о функционировании ЕС «мягкая», дополнительная компетенция в семи сферах, в том числе в области спорта. В этой сфере ЕС не стремится гармонизировать национальные нормы, однако может оказывать финансовую поддержку из союзного бюджета, координировать мероприятия государств-членов (формулировать рекомендации, программы, обеспечивать обсуждение общих проблем, учреждать координирующие инстанции и иное). Можно ожидать, что дополнительные полномочия в области спорта в перспективе приведут к единой для всего ЕС спортивной программе.
В-третьих, к возникновению международных правоотношений ведут решения, создающие нормы, обязательная сила которых вытекает из общепризнанных принципов и норм международного права. Так, обязательность для государств - членов ЕС резолюции Европарламента «Женщины и спорт» от 2003 года (по обеспечению равных возможностей мужчин и женщин в любительском и профессиональном спорте, в охране здоровья, в представительстве на руководящих должностях в спортивной сфере) проистекает из принципа уважения прав и основных свобод человека и запрета дискриминации по гендерному признаку. Данный принцип закреплен в Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 года.
В-четвертых, основу международных правоотношений могут обеспечить решения, создающие нормы рекомендательного характера. Так, ст. 31 Декларации ООН о правах коренных народов (резолюция ГА ООН 61/295 2007 г.) провозглашает право коренных народов на свое культурное наследие и традиционные формы культурного выражения, в том числе в области спорта и традиционных игр. Эта рекомендательная международно-правовая норма межправительственной организации закрепляет и развивает на межгосударственном уровне корпоративные нормы, выработанные в 1999 году Комиссией МОК по спорту и окружающей среде, - в программе по внедрению экологических стандартов при проведении международных спортивных соревнований (Повестка 21 олимпийского движения). В п. 3 признавалась особая связь коренных народов с окружающей средой и их особая роль в ее сохранении.
Общая теория права, как известно, допускает рекомендательные нормы, способные вызывать правоотношения: таков характер международно-правовых норм, содержащихся в решениях международных организаций. Рекомендательная норма обладает следующими особенностями. Во-первых, она не носит обязывающего характера, во-вторых, содержит не предписание, а дозволение и, в-третьих, если государства согласились с определенной рекомендацией, между ними возникают правоотношения с вытекающими правами и обязанностями.
В настоящее время заметная инициатива в регулировании международного спортивного движения принадлежит МОК, который признает 205 НОК, а также многочисленным международным спортивным федерациям (МСФ) по олимпийским видам спорта. Однако МОК и МСФ, будучи международными НПО, не могут быть причислены к субъектам международного права и потому не могут осуществлять международно-правовое регулирование спортивных процессов в традиционном понимании термина. Их предписания следует квалифицировать как корпоративные нормы, или правила поведения, обязательные только для членов корпораций. Такие нормы представляют разновидность социальных норм и регулируют типичные ситуации или определенный вид общественных отношений в корпорации (например, регистрация спортсменов для их участия в соревнованиях). Они рассчитаны на многократное применение и имеют общий характер (для широкого круга лиц, поименно не указанных). В качестве примеров такого рода можно указать на Олимпийскую хартию МОК (в редакции от 7 июля 2007 г.), а также на уставы и регламенты разнообразных международных спортивных объединений (федераций, союзов, ассоциаций) по видам спорта.
Вместе с тем в ряде случаев решения МОК и МСФ могут быть отнесены к числу юридических фактов, способных повлечь международные правоотношения между традиционными субъектами международного права - государствами, межправительственными организациями. В отечественной доктрине указывалось на способность образований - несубъектов международного права (в частности, НПО) предпринимать действия, в связи с которыми у субъектов международного права возникает возможность или обязанность вести себя определенным образом7. Примерами такого рода служат решения МОК о проведении Олимпиады в конкретном городе и последующие шаги конкретного государства во исполнение решения МОК, решения МСФ о месте международных соревнований.
Так, еще в августе 2010 года председатель правительства России В.Путин заверил главу Инспекционной комиссии ФИФА Х.Майн-Никольса в том, что будут предоставлены правительственные гарантии, в случае если Москва будет избрана местом проведения мирового чемпионата по футболу в 2018 году. Теперь, после решения в пользу России, стало ясно, что правительственные гарантии будут включать безвизовый проезд для участников и гостей чемпионата, а также беспрепятственное их перемещение между городами, где состоятся матчи.
4. Односторонние акты государств также могут служить источником международного спортивного права. В качестве одностороннего акта государства, влекущего юридические последствия, видный итальянский юрист-международник А.Кассезе называет одностороннее признание правомерности некой ситуации или поведения. В результате признающее государство уже не может пересмотреть свои позиции по данному вопросу: создается эстоппель - государство лишается права возражать впоследствии8. Убедительный пример такого рода - решение Федерального совета Швейцарии в 1981 году о предоставлении МОК официального статуса международной НПО. В феврале 1983 года было подписано соглашение об их взаимоотношениях, которое было пролонгировано в 2000 году.
5. К источникам международного спортивного права следует также отнести решения международных судов и арбитражей. Судебные решения носят обязательный характер для сторон, участвующих в деле, и представляют собой юридические факты, вызывающие конкретные правовые последствия, - обязанность сторон их выполнять. Несколько иначе обстоят дела в отношении консультативных заключений, которые выражают мнение международных судей по определенному вопросу. Консультативные заключения по Статуту МС ООН носят только рекомендательный характер. Они влекут правовые последствия в виде правоотношений между субъектами только тогда, когда приняты сторонами к исполнению. Например, консультативное заключение МС ООН относительно правомерности одностороннего провозглашения независимости временными институтами самоуправления Косова
(2010 г.) может вызвать правовые последствия в виде правоотношений между субъектами международного спортивного права, если, например, в МОК со временем будет представлен Национальный олимпийский комитет Косова.
Международный спортивный арбитраж
Правилом 59 Олимпийской хартии (в редакции от 7 июня 2007 г.) установлено, что «все споры, возникающие по случаю и в связи с Олимпийскими играми, должны решаться исключительно в международном спортивном арбитражном суде в соответствии с Кодексом спортивного арбитража». Обязательной юрисдикцией при разрешении споров в сфере олимпийского спорта обладает международный Спортивный арбитражный суд (САС), учрежденный МОК в 1984 году. Практически все международные федерации по олимпийским видам спорта и несколько международных федераций по неолимпийским видам спорта признали его юрисдикцию.
Учреждая суд, МОК стремился предотвратить обращение субъектов олимпийского движения в государственные суды и автономно разрешать спортивные споры посредством гибкой, быстрой и недорогостоящей процедуры в рамках олимпийской системы. Толчком к созданию САС стал спор «двух Китаев». В 1979 году Олимпийский комитет Тайваня инициировал судебное разбирательство против МОК, протестуя против решения последнего разрешить спортсменам из КНР участвовать в Олимпийских играх под эгидой НОК Китая, в то время как тайваньских спортсменов должен был представлять НОК Китая, из Тайбэя. Данный спор закончился дружественным урегулированием, однако сам факт, что один из членов МОК возбудил против него дело в суде, вызвал «раздражение» некоторых руководителей олимпийского движения.
На сессии МОК 1982 года в Риме президент МОК Х.А.Самаранч предложил создать специальный орган - Спортивный арбитраж, который бы действовал подобно Международному суду ООН в Гааге. В 1983 году МОК утвердил устав САС и правила процедуры. Кодекс спортивного арбитража (далее - Кодекс) вступил в силу в 1994 году и регламентирует правовой статус САС, в структуру которого входят Палата обычного арбитража и Палата апелляционного арбитража, а также постоянно действующие отделения в Сиднее и Нью-Йорке. Могут создаваться палаты ad hoc для оперативного рассмотрения конкретных случаев.
В рамках МОК летом 1994 года был учрежден Международный арбитражный совет в области спорта (МАСС) в Лозанне, когда МОК, Ассоциация международных федераций олимпийских летних видов спорта, Ассоциация международных федераций олимпийских зимних видов спорта и Ассоциация национальных олимпийских комитетов подписали Соглашение об образовании МАСС (Парижское соглашение). Он контролирует функционирование и финансирование Спортивного арбитражного суда. Его правовой статус также определен Кодексом спортивного арбитража.
В соответствии со ст. S12 в компетенцию САС входит разрешение споров путем обычного арбитража; разрешение споров, касающихся решений федераций, ассоциаций или других спортивных организаций в мере, предусмотренной статутами, документами спортивных организаций или специальным соглашением, путем применения процедуры апелляционного арбитража; формулирование консультативных заключений по запросу МОК, МФС, НОКов, ВАДА, ассоциаций, признаваемых МОК и организационными комитетами Олимпийских игр.
В список арбитров САС включены как минимум 150 арбитров и 50 посредников на срок в четыре года с правом переизбрания. Требования к арбитрам САС сформулированы в ст. S14. Международный арбитражный совет в области спорта включает в него лиц с юридическим образованием, обладающих общепризнанной компетентностью в области спорта и/или международного арбитража, хорошими знаниями в области спорта в целом и хорошим владением, по крайней мере, одним рабочим языком (английским, французским).
Требования к исковому заявлению изложены в ст. R38 Кодекса. Дело рассматривает один арбитр или арбитражная группа из трех человек. Она разрешает спор в соответствии с нормами права, избранного сторонами, или со швейцарским законодательством. Стороны могут уполномочить арбитражную группу разрешить дело по справедливости. Решение принимается большинством голосов или в отсутствие такового - единолично председателем арбитражной группы. Оно окончательно и обязательно для исполнения сторонами. В соответствии со ст. R42 до передачи дела арбитражной группе президент палаты, а затем сама арбитражная группа могут предложить мировое соглашение. С согласия сторон оно может быть изложено в арбитражном решении суда.
CAС может вести и апелляционное производство. В CAС можно направить апелляцию и на решение CAС, действовавшего в качестве суда первой инстанции, если апелляция прямо предусмотрена правилами арбитражного процесса в суде первой инстанции.
Требования к апелляционной жалобе изложены в ст. R48. Срок подачи апелляционной жалобы указан в ст. R49. В отсутствие срока апелляции, установленного уставом или регламентом федерации, ассоциации, спортивной организации или предварительно заключенным арбитражным соглашением, он составляет 21 день по получении обжалуемого решения. После консультации со сторонами президент палаты может отказать в принятии жалобы к производству, если она подана с явным нарушением срока. В соответствии со ст. R55 в течение 20 дней после получения оснований для апелляционной жалобы ответчик представляет в CAС отзыв с возражениями по жалобе и по компетенции САС. Свидетельские показания, как правило, должны быть представлены одновременно с отзывом. Если отзыв не представлен в срок, арбитражная группа может продолжать рассмотрение дела и вынести решение.
Ст. R57 наделяет арбитражную группу всеми необходимыми полномочиями по исследованию фактов и правовых вопросов. Она может вынести новое решение, которое заменит обжалуемое решение, или отменить его и передать дело в суд предыдущей инстанции. При этом арбитражная группа разрешает спор в соответствии с регламентами и нормами права, избранного сторонами, или в отсутствие их выбора в соответствии с правом страны домициля федерации, ассоциации или спортивной организации, которая приняла обжалуемое решение, или в соответствии с нормами права, применение которого арбитражная группа считает необходимым (ст. R58). В последнем случае арбитражная группа должна обосновать свое решение.
Решение выносится большинством голосов или в отсутствие большинства председателем арбитражной группы единолично. Арбитражная группа может сообщить сторонам резолютивную часть решения до изложения его мотивировочной части. Решение становится обязательным для исполнения с момента сообщения сторонам его содержания. Резолютивная часть решения должная быть сообщена сторонам в течение четырех месяцев после подачи апелляционной жалобы. Этот срок может продлить президент Палаты апелляционного арбитража по мотивированному ходатайству председателя арбитражной группы (ст. R59).
Наряду с арбитражным судопроизводством САС в соответствии с разделом D Кодекса обладает полномочиями по осуществлению консультационной процедуры. Консультативное заключение может быть опубликовано с согласия стороны, его запросившей. Оно не обязательно для исполнения арбитражным решением (ст. R62).
В соответствии со ст. S2 и S6 Кодекса спортивного арбитража МАСС принял Регламент посредничества САС (далее - Регламент), ст. 1 которого называет посредничество юридически необязательной неформальной процедурой, основанной на соглашении о посредничестве, в котором каждая из сторон обязуется добросовестно предпринять попытку договориться с другой стороной с помощью посредника САС об урегулировании спора. Посредничество САС предусмотрено исключительно для разрешения споров с использованием обычной арбитражной процедуры. Все споры по дисциплинарным делам, а также по делам о применении допинга не подлежат решению при посредничестве САС.
На первом этапе деятельность САС сводилась к обычной арбитражной процедуре в отношении споров в области спорта и консультативным заключениям по запросу различных спортивных организаций. С 1991 года САС начал рассматривать апелляции на решения дисциплинарных органов международных спортивных организаций.
Представляется возможным выделить следующие основные категории дел, рассматриваемых САС9.
Первое место занимают дела по различным экономическим вопросам (трудовые и спонсорские контракты, продажа прав на телевизионное вещание, трансфер спортсменов и тренеров и т.д.). Так, САС рассмотрел ряд дел в связи с трансферами известных футболистов. Например, в 2008 году САС обязал британского футболиста Эндрю Вебстера и клуб, куда он перешел (Wigan Athletic FC), уплатить при переходе 150 тыс. фунтов стерлингов шотландскому клубу, за который он играл ранее (Heart of Midlothian).
Громкую огласку среди украинских и российских футбольных болельщиков получило «дело Матузалема». Бразильский полузащитник Франселино Матузалем да Силва в 2004 году перешел из итальянского футбольного клуба в «Шахтер», где вскоре стал новым капитаном и был выбран болельщиками клуба лучшим футболистом Украины.
18 июля 2007 года испанский клуб «Реал Сарагоса» официально объявил о подписании контракта с Ф.Матузалемом. 2 ноября 2007 года Палата по разрешению споров Международной федерации футбольных ассоциаций (ФИФА) обязала Ф.Матузалема и его новый клуб выплатить «Шахтеру» трансферную сумму в 6,8 млн. евро в течение 30 дней с момента получения уведомления о решении, что не было исполнено. 19 марта 2008 года «Шахтер» инициировал рассмотрение спора в САС, который 19 мая 2009 года постановил: Ф.Матузалем, 5 июля 2007 года в одностороннем порядке разорвавший контракт с «Шахтером» и подписавший новое соглашение с «Сарагосой», обязан выплатить донецкому клубу компенсацию в размере 11 858 934 евро и 5 % годовых за каждый год начиная с 5 июля 2007 года. Ф.Матузалем и его новый клуб несут солидарную ответственность: ту часть суммы, которую не заплатит футболист, должен компенсировать футбольный клуб «Сарагоса».
Вторую заметную категорию формируют дисциплинарные дела (нарушение правил спортивных соревнований, неэтичное поведение спортсменов, применение допинга и т.д.). Так, на соревнованиях за Всемирный кубок по биатлону в Остерзунде (Швеция, 2008 г.) допинговый скандал разразился вокруг российских биатлонисток Екатерины Юрьевой и Альбины Ахатовой. В их пробах был обнаружен запрещенный препарат. В мае 2009 года в результате слушаний в специальной комиссии Международного союза биатлонистов (МСБ) по делам об употреблении допинга российские биатлонистки были признаны нарушившими Дисциплинарный регламент МСБ и Антидопинговые правила МСБ. Обеих спортсменок дисквалифицировали на два года с момента отстранения от соревнований - с 4 декабря 2008 года (в отношении Е.Юрьевой) и с 5 декабря того же года (в отношении А.Ахатовой). Россиянки 23 августа 2009 года направили апелляционную жалобу в САС, но САС их жалобу отклонил10.
Рассмотрение апелляционной жалобы Юлии Чепаловой против решения Международной федерации лыжного спорта (ФИС) также не увенчалось успехом. 2 января 2009 года после международных лыжных соревнований в беге по пересеченной местности в Валь-ди-Фьемме (Италия) Юлия Чепалова подверглась антидопинговому контролю. После двойной проверки в аккредитованных ВАДА лабораториях в Дрездене и Барселоне в ее пробе А был обнаружен допинг. 21 августа 2009 года решением ФИС Ю.Чепалова была временно отстранена от соревнований Федерации. 3 сентября 2009 года Ю.Чепалова подала в ФИС официальное заявление об уходе и одновременно просила провести анализ ее пробы В, взятой в ходе соревнований в Италии. В результате анализа в дрезденской лаборатории ВАДА проба В дала положительный результат. Антидопинговая комиссия ФИС 22 декабря 2009 года признала в действиях Ю.Чепаловой нарушение ст. 2.1 Антидопинговых правил ФИС и дисквалифицировала россиянку на два года с момента временного отстранения от участия в соревнованиях, то есть с 21 августа 2009 года до 20 августа 2011 года. В январе
2010 года Ю.Чепалова обратилась с апелляцией в САС. Однако он безоговорочно отклонил апелляцию российской лыжницы.
В третью категорию можно объединить дела, связанные с организационными вопросами (судейство, отбор спортсменов для участия в соревнованиях и т.д.). Например, накануне зимних Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити в 2002 году Международная федерация хоккея (ИИХФ) запретила гражданину России Евгению Набокову защищать ворота сборной, поскольку в 19 лет он выступил на одном из мировых чемпионатов за команду Республики Казахстан. Российская сторона возбудила апелляционное производство в САС, ссылаясь на ст. 204 правил ИИХФ. Она допускала участие хоккеиста в сборной того государства, гражданином которого он являлся в тот момент. Однако САС занял другую позицию, признав правомерным решение ИИХФ, не признав нарушений ни ст. 204 правил ИИХФ, ни правила 45 Олимпийской хартии в ее предыдущей редакции (в настоящее время Кодекс допуска сформулирован в Олимпийской хартии в правиле 41).
Пример, связанный с судейством международных соревнований, стал первым случаем в истории европейского футбола, когда рефери был обвинен в организации договорного матча. Известного украинского рефери Олега Орехова до 2010 года регулярно назначали судьей в официальных матчах Союза европейских футбольных ассоциаций (УЕФА) во втором дивизионе. 5 ноября 2009 года в Базеле О.Орехов судил матч Лиги в Европе между швейцарской командой «Базель» и болгарским «ЦСКА». «Базель» выиграл со счетом 3:1.
В это время прокурор города Бохум (Германия) уже вел расследование по делу о возможном мошенничестве в связи с организацией договорных матчей и незаконной букмекерской деятельностью, в ходе которого обнаружились связи между букмекерами и организованными преступными группами - их телефонные звонки записывались. 30 ноября 2009 года О.Орехов на встрече с Петером Лимахером, главой дисциплинарной службы УЕФА, признал, что представители букмекерских контор предлагали ему вознаграждение в случае нужного им результата игры. О.Орехов от подобных предложений отказался, однако в УЕФА о встречах не сообщил: во-первых, не считая такую информацию важной, во-вторых, не владея в должной степени английским языком, в-третьих, не зная, кого в УЕФА следует информировать, в-четвертых, он опасался за свою семью.
В декабре 2010 года на публичных слушаниях в Бохуме по делу о мошенничестве при проведении футбольных матчей один из обвиняемых подтвердил, что судья в базельском матче получил сумму денег в размере от 50 до 60 тыс. евро (п. 15). 18 февраля 2010 года согласно ст. 32 bis Дисциплинарного регламента УЕФА глава Дисциплинарного комитета УЕФА временно отстранил О.Орехова от судейства, а через месяц после оценки доказательств комитет постановил пожизненно отстранить О.Орехова от участия в футбольных мероприятиях и просить ФИФА придать решению универсальный характер, что ФИФА и сделал 30 марта 2010 года.
О.Орехов обратился в Апелляционный комитет УЕФА, который в решении от 18 мая 2010 года указал на достаточные доказательства неоднократных контактов между О.Ореховым и членами преступной группировки. По мнению комитета, заявитель не выполнил обязанность сообщать в УЕФА о любых предложениях участвовать в организации договорных матчей - неэтичное поведение такого рода нарушает требования ст. 5 Дисциплинарного регламента УЕФА (пп. 8, 11, 15, 17). Решение Дисциплинарного комитета УЕФА было оставлено в силе.
17 июля 2010 года О.Орехов направил апелляционную жалобу в САС с просьбой отменить решение Апелляционного комитета УЕФА и наложенные на него санкции. Заявитель указал на отсутствие мотивов для своего участия в организации договорных матчей и на свою безупречную репутацию как одного из лучших рефери Украины. УЕФА вновь заявила о том, что несообщение о предложениях участвовать в договорных матчах нарушает принципы поведения судей (ст. 5 Дисциплинарного регламента УЕФА и ст. 6 постановлений и условий для судей УЕФА).
Слушания по делу О.Орехова против УЕФА прошли 15 декабря 2010 года в Лозанне. В результате О.Орехов был признан нарушившим правила судейства УЕФА: по мнению арбитров, описанный инцидент не был малозначительным, уровень владения английским языком у рефери международного класса представляется достаточным для того, чтобы информировать УЕФА о происшедшем (п. 70). Исход матча соответствовал ожиданиям букмекеров, но арбитры не сочли необходимым устанавливать, имел ли место факт манипулирования матчем со стороны судьи и факт получения какого-либо вознаграждения (п. 73). Санкция в виде пожизненной дисквалификации была оставлена без изменений. В своем решении от 18 января 2011 года САС отклонил апелляционную жалобу О.Орехова и оставил в силе решение Апелляционного комитета УЕФА.
Анализ деятельности САС свидетельствует о том, что пока, к сожалению, подавляющее большинство его решений выносится не в пользу российских спортсменов. Один из многочисленных примеров - громкое разбирательство в 2003 году. Суд отклонил апелляцию российских гимнасток Алины Кабаевой и Ирины Чащиной на решение о дисквалификации, вынесенное Международной федерацией художественной гимнастики. Российские спортсменки были обвинены в употреблении запрещенных препаратов во время чемпионата мира по художественной гимнастике в Мадриде в 2001 году и лишились всех медалей, завоеванных на чемпионате. Хочется надеяться, что подобный негативный опыт будет верным образом осмыслен, чему в немалой мере может способствовать успешная работа знаменитых спортсменов на руководящих должностях - так, И.Чащина в настоящее время занимает должность заместителя префекта Северного округа Москвы по физической культуре и спорту, А.Кабаева - депутат Государственной Думы РФ.
Один из нечастых пока случаев в практике САС (решение в пользу российского спортсмена) - победа в САС олимпийского чемпиона 2000 года, бронзового призера Олимпиады-2004 по греко-римской борьбе ростовчанина Вартереса Самургашева в Палате апелляционного арбитража против Международной федерации объединенных стилей борьбы (ФИЛА) 15 декабря 2008 года. В ходе поединка во время Олимпийских игр в Пекине в 2008 году вице-президент ФИЛА М.Салетниг оказывал давление на судей, что успешно сумел доказать российский спортсмен11.
Белорусские легкоатлеты Вадим Девятовский и Иван Тихон летом 2010 года также доказали свою правоту в САС. 17 августа 2008 года на XXIX Олимпиаде в Пекине в соревнованиях по метанию молота В.Девятовский выиграл серебряную медаль, а И.Тихон - бронзовую. Вскоре после олимпийских соревнований пекинская антидопинговая лаборатория, аккредитованная ВАДА, провела анализ проб белорусских спортсменов. У В.Девятовского и И.Тихона были обнаружены запрещенные препараты. 30 августа В.Девятовский, а вслед за ним и И.Тихон обратились в Дисциплинарную комиссию МОК, отрицая факт использования допинга. 17 октября белорусские спортсмены направили в МОК повторное обращение, указав на необоснованность выводов пекинской лаборатории. Однако убедить комиссию в своей правоте им не удалось. 11 декабря 2008 года комиссия постановила аннулировать результаты соревнований, достигнутые белорусскими метателями молота в Пекине, лишить их обоих медалей (НОК Беларуси должен был вернуть их в МОК) и пожизненно дисквалифицировать В.Девятовского.
31 декабря 2008 года, через 21 день после вынесенного решения - точно в срок, предписанный ст. R49 Кодекса, белорусские спортсмены подали апелляционные жалобы в Лозаннский суд, не признавая себя виновными и указав на тот факт, что повышенный уровень тестостерона во время подготовки к Олимпиаде может быть обусловлен иными физиологическими причинами. Рассмотрение их апелляций было объединено после получения согласия МОК 12 января 2009 года. В своих апелляционных жалобах В.Девятовский и И.Тихон указали на процедурные нарушения пекинской лаборатории и на ст. 3. 2. 1 Всемирного антидопингового кодекса 2003 года, в соответствии с которой бремя доказывания отсутствия отклонений от Международного стандарта ВАДА по деятельности лабораторий возложено на МОК.
САС 10 июня 2010 года удовлетворил апелляции В.Девятовского и И.Тихона, отменив решение Дисциплинарной комиссии МОК и обязав МОК вернуть спортсменам медали и отменить их дисквалификацию. Сейчас В.Девятовский и И.Тихон готовятся выступать в сборной Беларуси. В.Девятовский заявил о том, что его главная цель - Олимпиада в Лондоне.
Анализ упомянутых выше решений САС однозначно свидетельствует о том, что для обеспечения эффективной защиты прав спортсменов-олимпийцев в САС необходимы консолидированные усилия не только самих спортсменов, их тренеров и спортивных врачей, но и юристов, практикующих в области спорта высших достижений.
В качестве иных примеров укажем также на возможность рассмотрения спортивных споров в Суде Европейских сообществ в Люксембурге и в Европейском суде по правам человека в Страсбурге.
Заметную роль в рассмотрении спортивных споров играет Суд Европейских сообществ. Одним из самых резонансных стало решение по делу «Бельгийский футбольный союз против Жан-Марка Босмана, Королевский клуб Льежа против Жан-Марка Босмана, УЕФА против Жан-Марка Босмана» от 1995 года. После данного спора возник прецедент, утвердивший принцип свободы перемещения работников применительно к профессиональным футболистам и изменивший правила трансферов - в частности, были отменены квоты на легионеров из государств ЕС. Решение по делу «Игорь Симутенков против Министерства образования и культуры, Королевской федерации футбола Испании» отменило дискриминацию российских спортсменов в условиях труда, вознаграждения или увольнения по сравнению с гражданами ЕС и распространило принцип равенства российских и европейских частных лиц в условиях труда. Решения Суда Европейских сообществ чрезвычайно значимы в европейском праве, так как в силу их прецедентного характера они обязательны для национальных судов государств - членов ЕС и для самого Суда впоследствии.
Итак, можно утверждать, что в настоящее время оформляется новый конгломерат норм, образующих международное спортивное право. Предмет его регулирования - простирающиеся за пределы одного государства общественные отношения в спортивной сфере и смежных с ней областях. Некоторые из них имеют долгую историю и восходят к античной Греции, другие возникли недавно, но в настоящее время динамично развиваются и упрочиваются. В международном спортивном праве множество источников: к ним следует причислить международные договоры, заключаемые на универсальном, региональном, двустороннем уровнях; международно-правовые обычаи; «мягкое право» двух типов; решения международных судов и арбитражей, а также создающие юридические последствия односторонние акты государств. Процесс становления международного спортивного права далек от завершения - тем интереснее дискуссия по вопросам теории и практики его применения в контексте предстоящих крупнейших спортивных состязаний международного масштаба в России.
1Kieran J., Daley A. The Story of the Olympic Games: 776 B.C. - 1960 AD. 1936; Finley M., Pleket H. The Olympic Games: the First Thousand Years. 1976. P. 14-15, 22-23, 41, 98. Cited in Rich F.C. The Legal Regime for a Permanent Olympic Site. In Mestre A.M. The Law of the Olympic Games. The Hague: T·M·C Asser Press, 2009. P. 184-185.
2Jenks C.W. The Common Law of Mankind. London: Stevens & Sons, 1958. P. 190-191.
3Paust J.J. International Law as Law of the United States. 2nd ed. Durham, N.C.: Carolina Academic Press, 2003. P. 4.
4Безбородов Ю.С. Роль норм мягкого права в международно-правовом регулировании // Международное публичное и частное право. 2004. №6. C. 5-6.
5Шуршалов В.М. Международные правоотношения. М.: Международные отношения, 1971. С. 24-25.
6Федеральный закон «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» №329-ФЗ от 04.12.2007 г. (в ред. от 17.12.2009 г.) // Собрание законодательства РФ. 10.12.2007. №50. Ст. 6242.
7Черниченко С.В. Теория международного права. Современные теоретические проблемы. М.: Издательство НИМП, 1999. Том 1. С. 73.
8Cassese A. International Law. 2nd ed. New York: Oxford University Press, 2005. P.184.
9Алексеев С.В. Международное спортивное право / Под ред. П.В.Крашенинникова. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2008. С.778.
10Ekaterina Iourieva & Albina Akhatova v. International Biathlon Union. Award. 2009. November 12. CAS 2009/A/1931 URL: http://www.tas-cas.org/d2wfiles/document/3730/5048/0/Award%201931%20internet.pdf (дата обращения - 25.06.2011).
11Кухаренко К. Вартерес Самургашев: «Я выиграл международный суд у вице-президента FILA» // Российская газета. 2009. 28 января. № 4836. URL: http://www.rg.ru/2009/01/28/reg-jugrossii/varteres-anons.html (дата обращения - 25.06.2011).
