ENGLISHПрежде чем приступить к изложению объявленной в заголовке статьи темы, я, как и все граждане России, выражаю японскому народу глубокие соболезнования в связи с постигшими Японию в марте этого года стихийными бедствиями (землетрясением и цунами) и вызванной ими техногенной катастрофой на атомной электростанции Фукусима-1.
Сразу после нападения Японии 7 декабря 1941 года на военно-морскую базу США на Гавайских островах Пёрл-Харбор и на английские колониальные владения на Дальнем Востоке правительства США и Великобритании стали высказывать пожелания о вступлении СССР в войну против Японии. Об этом первым заговорил Президент США Ф.Рузвельт в беседе с советским послом М.М.Литвиновым 8 декабря 1941 года, то есть на следующий день после налета японской авиации на Пёрл-Харбор1. С просьбой о возможном вступлении Советского Союза в войну с Японией обратился к И.В.Сталину 20 декабря 1941 года и министр иностранных дел Великобритании А.Иден2.
Американская дипломатия, стремясь вовлечь Советский Союз в войну с Японией, заявляла о своей решительности изъять у Японии после окончания войны захваченные ею в свое время территории, в том числе Курильские острова, в качестве наказания за агрессию. Накануне Московской конференции министров иностранных дел США, СССР и Великобритании государственный секретарь США К.Хэлл информировал Сталина о предложении Президента США Ф.Рузвельта на строго секретном совещании в Белом доме с участием К.Хэлла от 5 октября 1943 года о том, что было бы справедливым передать СССР за участие в войне с Японией Курильские острова в качестве компенсации за подавление агрессии.
28 ноября 1943 года на первом же заседании Тегеранской конференции руководителей США, Великобритании и Советского Союза Сталин, отвечая Рузвельту, сказал, что, когда мы заставим Германию капитулировать, «тогда мы обрушим фронт против Японии»3. Отвечая на запрос Рузвельта, Сталин в беседе с послом США А.Гарриманом 14 декабря 1944 года заявил, что Советский Союз хотел бы получить Южный Сахалин, то есть вернуть то, что было передано Японии по Портсмутскому мирному договору, а также получить Курильские острова4. И.В.Сталин на Ялтинской конференции заверил американских и британских союзников, что через два-три месяца после безоговорочной капитуляции фашистской Германии Советский Союз объявит войну милитаристской Японии. Этот срок был необходим для скрытой переброски отдельных крупных частей Советской армии с Западного фронта на Дальний Восток на расстояние более чем 9 тыс. километров по единственной Транссибирской железной дороге.
Вступив в войну с Японией, советские вооруженные силы, преодолев отчаянное сопротивление японских войск, разгромили отборную японскую Квантунскую армию, совершив беспримерный по сложности переход танковых армий и моторизированных частей Советской армии в Северо-Восточный Китай через Хинганский хребет. В обращении правительства Советского Союза к народу говорилось, что в результате капитуляции Японии Южный Сахалин и Курильские острова отойдут Советскому Союзу и отныне они будут служить не средством отрыва Советского Союза от океана и базой японского нападения на наш Дальний Восток, а средством прямой связи Советского Союза с Японией и базой обороны нашей страны от японской агрессии.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 февраля 1946 года Южный Сахалин и Курильские острова с 20 сентября 1945 года объявлялись территорией СССР и включались в Южно-Сахалинскую область СССР, о чем была информирована японская сторона. В указе говорилось о национализации земель, банков, промышленных и коммунальных предприятий, железнодорожного и водного транспорта и средств связи южной части острова Сахалин и Курильских островов. С 20 сентября 1945 года все земли южной части острова Сахалин и Курильских островов «являются государственной собственностью, то есть всенародным достоянием»5.
3 сентября 1945 года, то есть на следующий день после подписания акта о капитуляции Японии, Верховный главнокомандующий союзных держав в Японии генерал Д.Макартур издал Общий приказ №2, в котором четко указал, что Курильские острова до островов Хабомаи включительно изъяты из зоны, где 8-я американская армия принимает капитуляцию японских войск на острове Хоккайдо. Позднее, в 1946 году этот приказ был помещен в основу директивы Макартура №677/1. 6 сентября 1945 года Государственный департамент США уведомил посольство Великобритании в Вашингтоне, что если СССР будет настаивать на распространении своего суверенитета на Южный Сахалин и Курильские острова, то США возражать против этого не будут6.
Последовавшие за капитуляцией Японии дипломатические переговоры между державами-победительницами, в первую очередь между США и Великобританией, с одной стороны, и Советским Союзом - с другой, выявили серьезные разногласия, прежде всего по составу государств - участников мирной конференции по Японии, проведение которой было намечено в Сан-Франциско в 1951 году. США и их сторонники выступили против участия в мирной конференции по Японии Китая - страны, первой подвергшейся агрессии со стороны Японии. Еще 18 сентября 1931 года японская Квантунская армия оккупировала северо-восточные провинции Китая - Маньчжурию и установила там свое марионеточное «государство» Маньчжоу-Го. 7 июля 1937 года Япония развернула крупномасштабные военные действия против остальных провинций Китая. Семилетняя война сопротивления японской агрессии стоила Китаю неисчислимых людских и материальных потерь. Японии так и не удалось принудить Китай капитулировать.
После окончания войны на Тихом океане в Китае в 1946-1949 годах развернулась гражданская война, в которой победили демократические силы, руководимые китайской Компартией. 1 октября 1949 года в Пекине была образована Китайская Народная Республика, а ставленник США Чан Канши вынужден был бежать на Тайвань под защитой 7-го американского флота. Ввиду отказа США допустить в Сан-Франциско на мирную конференцию по Японии представителя КНР советский министр иностранных дел А.А.Громыко не подписал текст Сан-Францисского мирного договора, хотя по нему Япония отказывалась от владения Южным Сахалином и Курильскими островами.
В 1954 году в Японии пришел к власти Итиро Хатояма. В своей предвыборной программе он обещал в случае победы начать переговоры с СССР и сдержал слово, хотя японский МИД занимал тогда явно проамериканскую и враждебную СССР позицию. Советская сторона предложила вести переговоры в Токио или Москве, на что японцы не согласились. Их предложение вести переговоры в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке, где американцы могли бы влиять на ход переговоров, не устроило СССР. Наконец после долгих обсуждений местом переговоров был избран Лондон.
Нашим послом в Великобритании был тогда Я.А.Малик. С 1948 по 1952 год он представлял нашу страну в Совете Безопасности ООН, а во время войны, с 1942 по 1945 год, был послом в Японии. Малик хорошо знал Японию и японскую дипломатию. Его назначение главой делегации на этих переговорах вызвало одобрение не только у нас, но и у части японских дипломатов, знавших Малика как человека, дружественно настроенного к японскому народу и японской культуре. В составе делегации на лондонских переговорах были заведующий дальневосточным отделом МИД дипломат и китаевед И.Ф.Курдюков, советник дальневосточного отдела видный японист и блестящий знаток языка Н.Б.Адырхаев, а также автор данной статьи - советник посольства в Лондоне. Во главе японской делегации стоял бывший посол Японии в Лондоне Сюнъити Мацумото. В делегацию также входили начальник договорного отдела МИД Мититоси Такахаси, первый секретарь посольства в Швеции Киния Ниидзэки и первый секретарь посольства в Лондоне Акира Сигэмицу - приемный сын главы МИД.
В ходе встреч с японской делегацией были согласованы все положения советского проекта мирного договора. Единственное, что еще должен был зафиксировать мирный договор, - это территориальное разграничение, то есть проведение линии морской границы между Хабомаи и Шикотаном, с одной стороны, и островом Хоккайдо - с другой. Все остальные вопросы уже были решены в ходе лондонских переговоров. Сначала мы требовали, чтобы в Охотское море допускали суда лишь двух держав - СССР и Японии. Это была попытка оградить Охотское море от американского военного флота, но и это мы отдали на предварительных переговорах.
Однако через два с половиной месяца после вручения японской делегации советского варианта текста мирного договора японская дипломатия представила свой проект мирного договора. Авторы этого проекта, наверное, забыли, что Япония как агрессор потерпела сокрушительное поражение в войне. Иначе чем еще можно было объяснить включение в японский проект мирного договора абсурдных во всех отношениях требований: передать Японии советские земли - Южный Сахалин и Курильские острова. Для японской делегации на переговорах в Лондоне не должно было быть новостью, что Советский Союз считает Южный Сахалин и Курильские острова неотъемлемой частью территории СССР.
Правительство Советского Союза не скрывало от Японии своих намерений со временем вернуть захваченный Японией Южный Сахалин, а также Курильские острова. 12 апреля 1941 года, незадолго до нападения фашистской Германии на СССР, Сталин принял в Кремле министра иностранных дел Японии Ёсукэ Мацуока и прямо заявил ему о стремлении Советского Союза включить в свой состав Южный Сахалин и Курильские острова. Последние, находясь у Японии, лишали Советский Союз выхода в Тихий океан, пояснил Сталин, подведя Мацуока к географической карте Охотского моря.
Одновременно с передачей Японией проекта мирного договора советской делегации в Лондоне министр иностранных дел Японии Мамору Сигэмицу, выступая в пресс-клубе в Вашингтоне, заявил, что «Япония не намерена устанавливать дружественные отношения с Советским Союзом». Советская делегация настаивала на подписании мирного договора с признанием японцами советской принадлежности Южного Сахалина и Курильских островов. На переговорах в Лондоне у нас были весомые козыри: возвращение японских военнопленных - военных преступников, разрешение японским рыбакам вести лов в экономической зоне СССР в Охотском море, а также неприменение права вето при допуске Японии в ООН.
И вдруг в августе 1955 года после десятка заседаний Я.А.Малик во время неофициальной беседы в саду японского посольства неожиданно спросил у главы японской делегации Сюнъити Мацумото: «Как вы думаете, сможем мы с вами быстро завершить переговоры, если в советской позиции будет некая подвижка?» Малик пояснил, что в случае подписания договора СССР мог бы передать Японии остров Шикотан и архипелаг Хабомаи. Такова была утвержденная в Москве самим Хрущевым запасная позиция, к ней нашей делегации можно было прибегнуть только в крайнем случае. Малик выдал ее без согласования с остальными членами делегации, мы были потрясены. Потом мы его спрашивали: «Яков Александрович, как же так, мы ведь члены правительственной делегации». А он молча показывал жестом на Москву. Перед этим Малик побывал в Москве на июльском пленуме ЦК КПСС, где, как потом он признался нам, Хрущев отругал его за отсутствие быстрого прогресса на переговорах. Здесь проявилась нетерпеливость Хрущева, его желание показать, что В.М.Молотов не умеет вести переговоры, а он даст указание - и сразу же все завертится.
В конце 1980-х участник лондонских переговоров, член японской правительственной делегации Киния Ниидзэки опубликовал статью в органе японского МИД «Гайко форум». В ней он признал, что слова Малика, вернувшегося из Москвы, стали полной неожиданностью для японской делегации. По мнению Ниидзэки, советская сторона проявила необъяснимую поспешность, не использовав до конца свои сильные переговорные позиции. Как и следовало ожидать, торопливость завела дело в тупик. Через неделю после беседы Малика с Мацумото японцы подтвердили свою прежнюю позицию, согласно которой СССР должен был без всяких условий возвратить все Курильские острова и Южный Сахалин.
Однако Хрущев был настолько нетерпелив и импульсивен, что в сентябре 1955 года в беседе с делегацией японских парламентариев высказал открытое недовольство работой дипломатов с обеих сторон: дескать, в Лондоне «представители пьют чай, ведут между собой дружеские беседы, а дело не движется». Он заявил японцам, что «четыре месяца - срок вполне достаточный для того, чтобы договориться». Судя по всему, он даже не понимал, какой большой ущерб нам уже нанесла подобная поспешность. Предпринятые Н.С.Хрущевым попытки ускорить переговоры и заключить мирный договор с Японией с самого начала были обречены на провал. Не разбиравшийся в специфике международных переговоров, Н.С.Хрущев еще до беседы Малика с Мацумото в саду японского посольства публично высказал посетившей Москву делегации японских торгово-промышленных кругов, что ввиду близости острова Шикотан и архипелага мелких островов Хабомаи к территории японского острова Хоккайдо можно было бы при заключении мирного договора возвратить их Японии. Этим заявлением Н.С.Хрущев нарушил статью Сан-Францисского мирного договора, по которому Япония отказывалась от Курильских островов в целом.
Промахом Хрущева быстро воспользовалась японская дипломатия, ставшая рассматривать Курильские острова не как единое целое в географическом смысле слова, а как подлежащие делению на северную и южную части, причем в состав южной части Курил японские дипломаты незамедлительно включили не только Шикотан и Хабомаи, но и два крупных Курильских острова - Кунашир и Итуруп. Как и остальные члены нашей делегации, я считал, что мы пошли на территориальную уступку, хотя могли не пойти. Это было нарушением Конституции нашей страны и Указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 февраля 1946 года, в котором, как уже отмечалось, было зафиксировано, что вся земля южной части острова Сахалин и Курильских островов «является государственной собственностью, то есть всенародным достоянием». Уступка должна быть двусторонней, а с японской стороны ее не последовало.
Глава японской делегации Мацумото уехал с лондонских переговоров на консультации с премьером Хатоямой и главой МИД Сигэмицу. Было видно, что японская сторона затягивает дело. Как выяснилось впоследствии, американские дипломаты и лично госсекретарь США Дж.Ф.Даллес делали все, чтобы не допустить подписания мирного договора на советских условиях. Переговоры в Лондоне формально продлились до весны 1956 года, а потом Мацумото уехал в Японию. В Лондоне во время переговоров по Суэцкому кризису летом 1956 года Сигэмицу встретился с госсекретарем США Даллесом, и тот оказал на него большое давление. Даллес сказал Сигэмицу, что если Япония признает Южный Сахалин и Курилы частью территории СССР, то США навечно сохранят в своем владении острова Рюкю, включая самый большой остров Окинава, который к тому времени уже стал крупнейшей базой ВВС США на Дальнем Востоке. Предложенная японцами формула «не заключать мирный договор, а лишь осуществить нормализацию отношений» обезоружила противников сближения двух стран - Японии и Советского Союза. США лишались формального повода для аннексии островов Рюкю, а японские шовинисты, выступавшие с территориальными претензиями к СССР, уже не могли препятствовать установлению дипотношений.
В апреле 1956 года я был в отпуске на лечении в Карловых Варах, а потом из Москвы собирался возвращаться с семьей в Лондон. Но мне позвонил заместитель министра иностранных дел Н.Т.Федоренко и сказал, что мною интересуется Молотов. Через пару дней состоялась встреча с министром. Молотов поинтересовался у меня как члена правительственной делегации на лондонских переговорах с Японией, как обстоят дела, поскольку в феврале 1956 года эти переговоры прервались. Молотов посетовал, что мы не имеем информации из Японии о том, что происходит в деловых и политических кругах этой страны, как они реагируют на перспективы урегулирования отношений с СССР. Он предложил мне поехать на короткий срок в Японию без семьи, чтобы оттуда информировать Москву о происходящем. К тому времени в советском представительстве в Токио оставалось всего шесть сотрудников, лишь у одного был дипломатический паспорт. Дело в том, что сразу же после ратификации Сан-Францисского мирного договора весной 1952 года японский МИД известил, что деятельность советского представительства в Токио, находившегося там со времени капитуляции 1945 года, завершена, поскольку СССР не подписал Сан-Францисский договор. Советские сотрудники выезжали на родину без замены.
В апреле 1956 года в Москве находилась японская делегация рыбопромышленников во главе с министром сельского хозяйства и лесоводства Итиро Коно. Коно был политическим единомышленником премьера Японии Итиро Хатоямы, сделавшего главным лозунгом своей предвыборной кампании нормализацию дипломатических отношений с СССР. В ходе переговоров с Молотовым Коно дал согласие на приезд в Токио советского дипломата. При этом Коно просил, чтобы кандидат на командировку в Токио нанес ему личный визит. Молотов сказал мне: «Поезжайте к Коно в гостиницу «Советская», поговорите с ним, потом доложите о результатах». Я встретился с Коно, который интересовался моим послужным списком и впечатлением о переговорах в Лондоне. В заключение беседы он сказал, что японское правительство согласно на мой приезд, визу можно получить в посольстве Японии в Стокгольме. Вернувшись, я доложил обо всем, что было на встрече. Дело было перед майскими праздниками, руководство МИД форсировало мой отъезд в Токио. Времени даже на краткосрочную стажировку в дальневосточном отделе МИД у меня не было.
Прилетел в Токио 13 мая 1956 года. Несмотря на поздний час и проливной дождь, на аэродроме меня встречали около сотни человек. Японские деловые круги были заинтересованы в нормализации отношений с СССР. Это стремление поддерживали партии левого толка и умеренные силы, прежде всего те, которые были возмущены продолжавшейся оккупацией Японии американскими войсками. Были созданы общества японо-советской дружбы, в которых участвовали представители торговых организаций, рыболовецких промыслов, деятели культуры, науки и искусства. По случаю моего приезда широкая коалиция депутатов японского парламента от различных партий устроила прием в здании парламента. Общий тон выступлений на этом мероприятии указывал, что пришло время заключать мирный договор между Японией и СССР. Американцев все это крайне раздражало. В японской политике активизировалась и сплотилась проамериканская группировка во главе с экс-премьером Сигэру Иосидой - она решительно нажимала на Хатояму с требованием не спешить с заключением мирного договора с СССР.
Японский МИД меня признавал в качестве «представителя по урегулированию вопросов о рыболовстве и спасении на водах в северо-западной части Тихого океана». Под нажимом США японцы отказывались признать наше официальное дипломатическое представительство. Впрочем, рыбные вопросы и тогда влияли на наши отношения. Хищнический лов японцами в Охотском море и проливах, ведущих в Охотское море из Тихого океана, наносил огромный ущерб воспроизводству лососевых пород. Японские суда ставили сплошные десятикилометровые дрифтерные нейлоновые сети, в которых запутывалась рыба, шедшая на нерест в наши дальневосточные реки, на Камчатку и Курилы. Итиро Коно подписал в мае 1956 года в Москве соглашение, ограничившее бесконтрольный лов рыбы японскими компаниями. На меня была возложена задача выдачи разрешений на лов рыбы. В течение одной ночи я подписал 1027 разрешений, которые были срочно доставлены в японские порты, откуда рыболовы вышли на путину 1956 года.
Министр Коно вернулся в Токио в июне. По пути из Москвы он побывал в США, где на него оказывали давление, с тем чтобы не допустить подписание мирного договора с Советским Союзом на условиях, предложенных Москвой. В Токио я несколько раз встречался с Коно, вырабатывая условия возможного заключения мирного договора между нашими странами. Затем к этой работе с японской стороны подключился Тацуносукэ Такасаки, исполнявший обязанности министра иностранных дел за время отсутствия Сигэмицу, так же как и Коно сторонник премьера Хотоямы.
Министр иностранных дел Сигэмицу, возвратившись в Токио после очередной заграничной командировки, заявил, что он сам поедет в Москву для завершения переговоров и добьется уступок. Хатояма был вынужден с этим согласиться, но послал вместе с ним в Москву в июле 1956 года в качестве второго полномочного представителя Мацумото, с которым мы ранее вели переговоры в Лондоне. Мацумото был верным сторонником Хатоямы. Сигэмицу с Мацумото приехали в Москву, но никаких новых предложений с японской стороны они не привезли. Поначалу Сигэмицу опять потребовал у нашей страны Хабомаи, Шикотан, Кунашир и Итуруп. В Москве эти притязания отвергли. Сигэмицу дал премьеру Хатояме телеграмму, в которой сообщил, что СССР настаивает на прежних условиях, и спросил, что ему делать. Ответа не последовало. Он и Мацумото покинули Москву.
Тем временем я вместе с Такасаки разрабатывал будущее соглашение о нормализации отношений. Хатояма, ознакомившись с тем, что ему доложил Такасаки, послал официальный запрос в Москву, чтобы ему подтвердили договоренности, достигнутые Тихвинским с Такасаки. Такое подтверждение поступило. Я дважды был у Хатоямы. Этот политик был убежденным сторонником нормализации отношений с СССР и Китаем, при этом он стремился избавиться от американского диктата и проводить независимую внешнюю политику.
Премьер Хатояма, который передвигался в инвалидной коляске, в октябре 1956 года сам вместе с Мацумото отправился в Москву, чтобы провести переговоры о заключении мирного договора. Его проводы на аэродроме в Токио вылились в массовую демонстрацию с требованием скорейшей нормализации отношений с СССР. Это было целое море людей с плакатами и транспарантами - акцию поддержали рыболовецкие круги и прогрессивная общественность Японии. 19 октября 1956 года в Москве была подписана декларация о нормализации отношений с СССР. Когда Хатояма вернулся из Москвы, ему в Токио была устроена еще более торжественная встреча.
Потом эта декларация была ратифицирована Верховным Советом СССР и японским парламентом. Для обмена ратификационными грамотами в декабре 1956 года в Токио прилетел заместитель министра иностранных дел Н.Т.Федоренко. Они с Сигэмицу обменялись документами в присутствии видных японских политических деятелей. С того момента я стал временным поверенным в делах СССР в Японии. Глубоко уверен, что Хатояма, не будь давления на него американцев, согласился бы и подписал не декларацию, а мирный договор. Договор можно было заключить, если бы не вмешательство третьей силы в лице США, отступивших от договоренностей в Ялте и Потсдаме.
В качестве главы формально непризнанного советского представительства в Токио я провел 7 ноября 1956 года прием по случаю национального праздника. Из-за венгерских событий в ряде стран Европы наши посольства подвергались бойкоту, были случаи, когда непрошеные гости пытались громить накрытые столы. У нас прием прошел весьма хорошо. Было четыре министра, представлявших правящую Либерально-демократическую партию, присутствовали лидеры Социалистической и Коммунистической партий, профсоюзов. Мы успокоились и подумали, что эта кампания погромов миновала. Но не тут-то было - через несколько дней после приема произошло нападение на наше представительство в Токио.
Я как раз позвонил Синсаке Хогену - начальнику департамента японского МИД, который ведал нашими делами. Городской телефон был внизу у дежурного, но он переключался и на мой кабинет. Закончив разговор, я забыл переключить линию обратно на дежурного. Сижу, работаю, вдруг неожиданный звонок городского телефона - звонил привратник, местный оренбургский казак: «Сергей Леонидович, тут пришли хулиганы, вас спрашивают. Как мне быть?» - «Не пускать». - «А они не слушают, ломают железные ворота». Быстро предупредил шифровальщика и только спустился со второго этажа вниз, как услышал звон разбиваемых оконных стекол и остекленных дверей. Подошел к входной двери и увидел в трех-четырех метрах от себя искаженные лица людей с ломами и древками плакатов. Нападавшие разбили стеклянную входную дверь и начали ломать жалюзи.
Я пошел к себе наверх, позвонил Хогену и сказал: «Происходит налет на посольство, всю вину я возлагаю на вас». Тот отвечает: «Не волнуйтесь, мы примем меры». Приехала полиция, хулиганов оттеснили. Опрокинутые железные ворота починили, вставили разбитые стекла. Потом привратник мне рассказал, что минут за 15 до налета на противоположной стороне улицы выстроился целый отряд японских и иностранных корреспондентов и операторов с телекамерами. Очевидно, их заранее оповестили о предстоящем интересном зрелище.
Я оставался временным поверенным в делах СССР в Токио до прибытия в феврале 1957 года полномочного посла в Японии И.Ф.Тевосяна - заслуженного руководителя металлургической промышленности, выдающегося хозяйственника, совершившего героический подвиг по эвакуации наших предприятий в годы войны. Когда Тевосян начал перечить волюнтаристским экономическим планам Хрущева, тот отправил его послом в Токио. Для Японии это назначение было большим событием, ведь Тевосян занимал пост заместителя Председателя Совмина СССР.
С тех пор минуло много лет. Несмотря на все усилия советской, а затем российской дипломатии по установлению добрососедских отношений с Японией, цель не была достигнута. Временами казалось, что подвижка будет, в том числе и в деле заключения мирного договора, как это было в мае 1964 года, когда в Японию во главе делегации Верховного Совета СССР приехал первый заместитель Председателя Совета Министров А.И.Микоян. Но Японию затянуло в пучину холодной войны. Японские реваншисты получали поддержку определенной части правящих кругов Японии, и главным образом поддержку со стороны США.
В Японии развернулось движение за «возврат северных территорий». Это движение получило официальное признание со стороны правительства Японии, учредившего в 1981 году в стране День северных территорий - 7 февраля. С тех пор это движение по указанию правительства распространилось на все префектуры Японии, где были созданы местные «советы по делам северных территорий», которые организуют морские и воздушные поездки вблизи российских островов Южно-Курильской гряды. С каждым годом кампания «за возвращение северных территорий» проходит в Японии во все более крупных масштабах.
В текущем, 2011 году эта кампания сопровождалась бесчинствами японских хулиганов у входа в посольство России в Токио, причем было нанесено оскорбление российскому флагу.
МИД РФ решительно осудил эту провокацию, равно как и высказывания ответственных лиц МИД и японского правительства по курильскому вопросу. 24 февраля 2011 года в парламенте Японии генеральный секретарь кабинета министров Японии Ю.Эдано и министр иностранных дел Японии С.Маэхара сделали заявление о том, что Российская Федерация владеет южными Курильскими островами, не имея на это правовых оснований. В этой связи МИД РФ заявил, что Российская Федерация обладает всеми необходимыми правами на указанные территории и суверенитет России над ними абсолютно законен и сомнению не подлежит, что основано на итогах Второй мировой войны, закрепленных в международно-правовом плане в Крымском соглашении трех великих держав по вопросам Дальнего Востока от 11 февраля 1945 года, Потсдамской декларации от 26 июля 1945 года, Сан-Францисском мирном договоре от 8 сентября 1951 года и, что принципиально важно, легитимизировано статьей 107 Устава ООН.
США постоянно вмешивались в процесс нормализации российско-японских отношений, тормозя развитие добрососедства между Россией и Японией. Им, однако, не удалось предотвратить восстановление дипломатических отношений между странами-соседями. Тем не менее США активно поддерживали и продолжают поддерживать требование японского правительства о передаче Российской Федерацией Японии островов Южно-Курильской гряды, то есть вместе с японскими реваншистами рассчитывают на пересмотр итогов Второй мировой войны.
В августе 1993 года японское информационное агентство Киодо Цусин сообщало, что в Вашингтоне был опубликован секретный доклад, представленный «РЭНД Корпорэйшн» по заказу американских BBC. Автор доклада Г.Гэлман, бывший эксперт ЦРУ, излагал свои рекомендации администрации США относительно подхода к российско-японскому спору о Курилах. Основная идея доклада: США должны активно способствовать возвращению Японии этих островов и оказывать для этого необходимое давление на Россию. В 1995 году посол США в Российской Федерации Т.Пикеринг на пресс-конференции в Южно-Сахалинске заявил о принадлежности Японии российских Южно-Курильских островов и призвал к возврату их Японии. Это заявление посла было сделано во исполнение полученной им инструкции Госдепартамента США. Грубое вмешательство дипломата иностранного государства, аккредитованного при правительстве РФ, вполне подпадало под общепринятую в международных отношениях практику объявления такого дипломата «персоной нон грата».
В ноябре 2010 года Президент РФ Д.А.Медведев посетил остров Кунашир. Поездка Президента РФ на Курилы и его заявление, что Россия будет прилагать все необходимые усилия для укрепления своего присутствия на островах Курильской гряды, которая является ее неотъемлемой территорией, вызвали новый всплеск антироссийских выступлений в японских СМИ. В интервью для японской телерадиокорпорации Эн-эйч-кей 11 марта этого года министр иностранных дел Российской Федерации С.В.Лавров заявил: «Президент России имеет право посещать любую точку на карте Российской Федерации… Мы высоко ценим отношения с нашим японским соседом. Географически мы расположены рядом, у нас очень много общих интересов в области экономики и в том, что касается поддержания безопасности в очень неспокойном регионе Северо-Восточной Азии. По сути дела, у нас есть единственная проблема, которая не решена. Она была создана не нынешним поколением политиков, а возникла в результате Второй мировой войны, хотя у нее есть и более ранняя история. О ней хорошо известно. Но эта история завершилась в 1945 году. Итоги Второй мировой войны незыблемы… Мы, как и в любом другом районе Российской Федерации, заинтересованы в полноправном взаимовыгодном сотрудничестве на Курильских островах с нашими зарубежными партнерами в экономической и социальной областях. И здесь нет никаких ограничений… мы будем самым активным образом приветствовать и участие японских компаний в этой работе. Интерес японских компаний есть. Думаю, что не открою большого секрета, если скажу, что этот естественный интерес искусственно сдерживается из-за политической позиции японского руководства… Мы очень хотим, чтобы Россия и Япония стали стратегическими партнерами, и рассчитываем на взаимность»7.
Кроме того, в МИД России сочли необходимым пригласить 21 февраля 2011 года посла США Дж.Байерли и привлечь его внимание к заявлениям официальных представителей Госдепартамента, а также посольства США в Москве, в которых выражалась поддержка японских территориальных претензий к России. Послу была вновь изложена принципиальная и неизменная позиция России в отношении российского суверенитета над южными Курилами.
В интервью главному редактору радиостанции «Эхо Москвы» 2 марта 2011 года С.В.Лавров, отвечая на вопрос о позиции Российской Федерации в связи с вмешательством США в российско-японские отношения, заявил: «У нас вызвала недоумение та форма, в которой американские представители комментировали состояние российско-японских отношений… В Потсдаме было записано, что все Курильские острова будут принадлежать Советскому Союзу… Мы нашим американским коллегам говорим, что нам не очень понятно, почему они все эти десятилетия, достаточно спокойно относясь к тому, что происходит в наших отношениях с Японией, сейчас вдруг решили как-то обострять свое отношение к этому. Это нам не очень понятно»8.
Приведенные в данной статье факты вмешательства США в российско-японские отношения наглядно показывают, что после завершения работы мирной конференции по Японии в Сан-Франциско это вмешательство принимало самые различные формы. США вмешивались в советско-японские мирные переговоры в Лондоне, позволяли своим дипломатам активно вторгаться в сферу отношений России с Японией. Из приведенной выше цитаты из интервью министра С.В.Лаврова следует, что вмешательство США в наши отношения с Японией не имеет логичного объяснения и выглядит весьма странно на общем фоне «перезагрузки» российско-американских отношений, провозглашаемой американцами. Автор статьи отнюдь не предполагает, что США заинтересованы в пересмотре итогов Второй мировой войны и забыли Пёрл-Харбор.
1Телеграмма посла СССР в США в Народный комиссариат иностранных дел СССР от 8 декабря 1941 г. //Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны 1941-1945: Документы и материалы: В 2-х т. М.: Политиздат, 1984. Т. 1. 1941-1943. С. 143.
2Запись беседы советского руководства с А.Иденом опубликована в журнале «Новая и новейшая история». 1994. №3. С. 119-120.
3Советский Союз на международных конференциях в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Т. II. Тегеранская конференция руководителей трех великих держав: СССР, США и Великобритании (28 ноября - 1 декабря 1943 г. ). Сборник документов. М.: Политиздат, 1978. С. 95.
4Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны. Т. 2. С. 272.
5Сборник основных документов по вопросам советско-японских отношений (1964-1972). М.: МИД СССР, 1973. С. 918.
6Черевко К.Е. Россия на рубежах Японии, Китая и США (2-я половина XVII - начало XXI века). М.: Институт русской цивилизации, 2010. С. 333, 335.
7Интервью министра иностранных дел России С.В.Лаврова японской телерадиокорпорации Эн-эйч-кей 11 марта 2011 г. // Официальный сайт МИД РФ (www.mid.ru). 2011. 15 марта.
8Интервью министра иностранных дел России С.В.Лаврова радиостанции «Эхо Москвы». 2011. 2 марта. // http://www.echo.msk.ru/programs/beseda/753688-echo/
