ENGLISHВПЕРВЫЕ лицом к лицу с Индонезией я встретился на Балканах. 15 ноября 1995 года командующий силами ЮНПРОФОР* (*ЮНПРОФОР (UNPROFOR - United Nations Protection Force) - Силы прикрытия ООН, осуществлявшие миротворческую операцию в бывшей Югославии в 1990-х годах.)
французский генерал Жанвье представил личному составу Штаба военных наблюдателей ООН в бывшей Югославии нового главу миссии военных наблюдателей - индонезийца в звании бригадного генерала. Его звали Сусило Бамбанг Юдойоно (СБЮ).
К тому времени я, подполковник российских Вооруженных сил, прошедший Бихач (Босния) и Превлаку (Хорватия), служил начальником разведки миссии. Ежедневно общаясь с СБЮ в течение последующих пяти месяцев, я проникся к нему глубоким уважением. Встречаться с ним доводилось и позднее. Индонезия стала занимать в моей жизни все более заметное место.
Будучи нефтяником по своей второй профессии и зная, какую роль играла и играет нефтегазовая отрасль в экономике этой страны, я пытался понять, почему нефтяные компании России, как правило, обходят ее стороной и не работают там. Объяснение, лежащее на поверхности, - огромные расстояния, разделяющие нас. В среднем перелет от Москвы до Джакарты займет от 15 до 20 часов. Но ведь работают же в Индонезии крупнейшие нефтяные и газовые компании Запада - «ЭксонМобил», «Шеврон», «Шелл», «Тоталь» и другие. Практически 70% добычи нефти и газа осуществляют в Индонезии иностранцы. Механизм распределения лицензионных участков (блоков) весьма прозрачен и систематизирован до автоматизма. Два раунда тендеров в год с полным доступом к геологической информации обеспечивают потенциальным недропользователям весьма комфортные условия вхождения в страну.
Операции зарубежных нефтегазовых компаний регулируются соглашениями о разделе продукции (СРП) с индонезийским государством. Разработанная полвека назад и отточенная на десятках конкретных проектов, эта схема получила название «индонезийской модели» СРП. Ее отличает весьма умеренный подписной бонус - 1,5-5 млн. долларов (тогда как в Ливии - 10-20 млн. долл., а в Ираке - до 50 млн. долл.). Раздел продукции идет по формуле 65% на 35% по газу и 75% на 25% по нефти, где первая цифра - доля государства, а вторая - оператора СРП, и это тоже выглядит справедливо. Для сравнения, в Ливии доля государства в разделе продукции доходит порой до 90%. У нас, в России, обратный перекос: согласно СРП, определяющему условия эксплуатации Харьягинского месторождения (Ненецкий автономный округ), государству положено лишь 53% добываемой продукции. А еще «индонезийская модель» СРП предусматривает полную компенсацию затрат операторов (что, конечно, оборачивается частыми спорами между ними и государством).
Правительство Индонезии постоянно работает над улучшением инвестиционного климата для нефтегазовых компаний. Регулярно внедряются стимулирующие механизмы, такие как освобождение нефтегазового оборудования, ввозимого для разработки месторождений, от импортной пошлины.
Как работают механизмы тендеров и СРП, я проверял на практике, когда сотрудничал в качестве независимого консультанта с российской Группой СИНТЕЗ. 14 ноября 2008 года одно из ее предприятий, ЗАО «Синтезморнефтегаз», подписало по итогам соответствующего тендера соглашение о разделе продукции с «BP Migas» - индонезийским государственным органом, регулирующим добычу нефти и газа. Предмет договоренности - продукция нефтяного месторождения на морском шельфе к северу от города Сурабая (провинция Восточная Ява). Это первый в истории контракт о добыче индонезийской нефти компанией из России. В настоящее время Группа СИНТЕЗ готовится к проведению сейсморазведки на своем лицензионном блоке Восточный Бавиан 1.
В нефтегазовой отрасли Индонезии много нерешенных проблем. Среди них - падение добычи, недостаток перерабатывающих мощностей, отсутствие инфраструктуры транспортировки и распределения газа внутри страны, необходимость ликвидации шламовых озер и утилизация шлама (то есть остатков переработки углеводородного сырья).
Естественно, главная проблема - падение добычи нефти. До сентября 2008 года Индонезия была единственной в Юго-Восточной Азии страной, входившей в ОПЕК. В сентябре членство было приостановлено ввиду того, что из нетто-экспортера нефти Индонезия превратилась в нетто-импортера. При квоте ОПЕК в 1,35 млн. баррелей в сутки Индонезия последние три-четыре года добывает немногим более 950 тыс. баррелей. Причина - старение месторождений, при отсутствии технологий вторичного и третичного уровня добычи.
В советский период эти технологии получили у нас заметное развитие. Наследство той поры, во многом теоретическое, удалось сохранить в ряде профильных институтов, таких как ОАО «ВНИИнефть им. академика А.П.Крылова». Сегодня период добычи «легкой» нефти кончается. Нефтяники все чаще имеют дело с трудноизвлекаемыми запасами, и технологии повышения нефтеотдачи востребованы снова.
Отечественные технологии этого типа продвигает в Индонезии компания «Петрос». Созданная кандидатом технических наук Ф.Заничковским еще в 1991 году и возглавляемая им до настоящего времени, компания обладает более чем 20 технологиями повышения нефтеотдачи. Имеется у нее и программное обеспечение собственной разработки (Петра), позволяющее локализовать остаточные запасы старых месторождений без построения дорогостоящих гидродинамических моделей. За неполные 20 лет «Петрос» осуществила более 80 проектов в области повышения нефтеотдачи и во всех добивалась положительного результата.
Хотя очевидно, что применять в Индонезии вторичные и третичные методы добычи необходимо, внедрение российских технологий связано с большими трудностями. Первое препятствие - сертификация. Все оборудование и технологии должны быть сертифицированы в соответствии с требованиями American Petroleum Institute (API). Это не просто сложная и дорогостоящая операция, это фактически запретительный барьер, перекрывающий дорогу «посторонним» на данный рынок.
Второе препятствие - продолжение первого. Доминирование американских компаний среди операторов СРП оборачивается форменным засильем американских технологий, включая методы повышения нефтеотдачи. Наибольшее распространение получил в Индонезии метод химического воздействия на пласт с использованием полимерных материалов типа сульфактана - очень дорогой и не всегда оправданный. Почему же он так популярен? Ответ прост: операторы не считаются с затратами, ведь по условиям СРП они все равно подлежат возмещению из бюджета Индонезии. И вот одни американские компании производят сульфактан, другие покупают его по рыночным ценам и закачивают в недра, а государство, вступившее с ними в соглашение, за все это платит.
Другим не менее затратным (хотя и более экологичным) методом повышения нефтеотдачи является метод парового воздействия на пласт. Сейчас его применяет американская компания «Шеврон» на о. Суматра. Для поддержания этой технологии в работе «Шеврон» закупает у американской же компании «КонокоФиллипс», работающей на соседнем блоке, большие объемы природного газа, которые затем сжигает, получая пар для закачки в пласт. Таким образом, добыча ведется ради добычи. Одна американская компания добывает газ и продает его другой американской компании для того, чтобы та добыла больше нефти. Чем больше потрачено на процесс добычи, тем больше выгода операторов. Меньше только бюджетные поступления Индонезии, и изменить эти схемы совсем непросто.
За последние три года специалисты компании «Петрос» приняли участие в бесчисленном количестве конференций, выставок и презентаций для индонезийской государственной компании «Пертамина» и частных нефтяных компаний. В инициативном порядке и за свой счет разработана программа повышения нефтеотдачи для одного из месторождений на о. Суматра. По прогнозам, она позволит существенно увеличить коэффициент извлечения нефти и продлить срок жизни месторождения. При этом «Петрос» предлагает экологически чистые и экономически эффективные технологии. Это, в первую очередь, интегрированные технологии (с циклическим заводнением) и термогазовые методы, при которых на пласт воздействуют атмосферным воздухом.
Несмотря на объективные и субъективные трудности, наша деятельность в Индонезии выходит на практическую траекторию. «Петрос» начинала работать в Джакарте как представительство иностранной компании, а в апреле этого года мы зарегистрировали ПТ «Петрос текнолоджис Индонезия» - местную компанию, имеющую право вести полноценную коммерческую деятельность. В октябре 2009 года мы провели в Джакарте первый ежегодный семинар по российским нефтегазовым технологиям. Кроме «Петрос», в нем приняли участие с российской стороны такие компании, как «Геотек Холдинг» и Международный инновационный консорциум «Чистый Мир». В конце октября 2010 года планируется проведение второго подобного мероприятия. Хочу особо поблагодарить за ту поддержку, которую оказывают нам в этих делах дипломатические представительства обеих стран и их руководители - посол России в Индонезии Александр Анатольевич Иванов и посол Индонезии в России Хамид Авалуддин.
Другое знаковое событие для нашей компании - участие в конференции-выставке «Инфраструктура Азии-2010» (Джакарта, 14-17 апреля 2010 г.). «Петрос» постаралась сделать все возможное, чтобы в павильоне Российской Федерации посетители имели доступ к информации и экспонатам, представляющим практический интерес. 16 апреля павильон РФ посетил Президент Индонезии Сусило Бамбанг Юдойоно. Ему подробно представили весь спектр технологий и проектов, реализуемых россиянами в его стране. Осмотрев экспозицию, глава государства твердо высказался за активизацию делового сотрудничества между Россией и Индонезией. Выразил он и намерение снова посетить Россию для переговоров «со своим другом Президентом Дмитрием Медведевым».
К сожалению, российский бизнес не использует всех возможностей, имеющихся на индонезийском рынке. А ведь это рынок страны с населением свыше 240 млн. человек, растущий вопреки глобальному кризису, и нас там пока еще ждут. Впрочем, ждут не все: относительно свободные ниши все плотнее закрываются игроками из Китая и США, не говоря о других иностранных компаниях.
Как бы то ни было, мы свой выбор сделали: «Петрос» продолжит работу по продвижению российских технологий в Индонезии.
