Стихийные бедствия и вооруженные конфликты сопровождали существование человечества на протяжении всей истории и всегда вызывали пики смертности и заболеваемости. Но в последние годы масштабы и размах этих событий заметно возросли. С 1990-х годов подобные события ежегодно затрагивают около 217 млн человек, которые вынуждены жить в условиях крайней нестабильности и гуманитарных катастроф1. Несмотря на это, за последние десятилетия меры по управлению глобальным здравоохранением в рамках гуманитарных кризисов, вызванных вооруженными конфликтами, так и не привели к повышению справедливости и качества оказания медицинской помощи и медицинских услуг в пострадавших районах.

Вооруженные конфликты оказывают сильнейшее воздействие на архитектуру управления здравоохранением. Военные действия часто приводят к разрушению инфраструктуры здравоохранения, включая больницы, клиники и основные цепочки поставок медицинского оборудования. Столь глобальные сбои препятствуют предоставлению основных медицинских услуг, что приводит к росту заболеваемости и смертности. Масштабное перемещение населения является наиболее распространенным последствием вооруженных конфликтов, приводящим к созданию лагерей беженцев и напряжению со стороны принимающих сообществ. Ситуация усугубляет проблемы со здоровьем, поскольку перенаселенность способствует распространению инфекционных заболеваний, осложняясь сопутствующим крахом систем здравоохранения. Конфликты ограничивают или затрудняют оказание гуманитарной помощи, препятствуя доставке основных медицинских материалов, вакцин и медперсонала в пострадавшие районы. Психологические последствия вооруженного конфликта всегда выходят за рамки сугубо физических травм, и все более распространенными становятся также и проблемы психического здоровья.

Вооруженные конфликты создают «благодатную» почву для возрождения инфекционных заболеваний, вызванного такими факторами, как ослабление систем здравоохранения, перемещение населения и нарушение санитарной инфраструктуры. Распространение таких заболеваний, как холера, малярия и респираторные инфекции, представляет собой глобальную угрозу здоровью и требует скоординированных международных действий для предотвращения перерастания вспышек в пандемии.

Пересечение насилия, перемещений масс гражданского населения и факта разрушений создает среду, в которой с трудом могут функционировать системы здравоохранения, а вспышки инфекционных заболеваний часто достигают катастрофических масштабов. Таким образом, целью настоящего исследования являются анализ проблем, с которыми сталкивается глобальное управление здравоохранением во время вооруженных конфликтов, и разъяснение сложного взаимодействия факторов, препятствующих эффективному реагированию и стратегиям смягчения последствий.

Распространение инфекционных заболеваний во время вооруженных конфликтов

Помимо экологических факторов, безусловно, важную роль в динамике распространения инфекционных заболеваний играет наличие социально-экономических факторов, таких как торговля, туризм, демография, бедность и культурные особенности2. Однако практически неизученным является фактор организованного насильственного столкновения и вооруженных конфликтов, оказывающих влияние на вспышки инфекционных заболеваний и их последствия, особенно в бедных и развивающихся странах.

Перенаселенность и плохие санитарные условия повышают риск возникновения диарейных и респираторных инфекций, кори и туберкулеза3. Подобные вспышки часто можно предотвратить с помощью вакцин, однако недоедание и плохой охват вакцинацией в зонах боевых действий играют ключевую роль в заболеваемости, тяжести и распространении инфекций. Как правило, состояние здравоохранения в регионах, охваченных военными действиями, ухудшается, поскольку насилие и отсутствие безопасности приводят к перемещению населения и разрушению систем здравоохранения и цепочек поставок медикаментов, что, в свою очередь, приводит к ухудшению качества базовых услуг (необходимые программы вакцинации, лечебное питание, уход за тяжелобольными)4.

Во время вооруженных конфликтов регулярные программы иммунизации часто приостанавливаются, в результате чего население становится уязвимым перед лицом эпидемий и вспышек заболеваний, которые в противном случае можно было бы предотвратить. По данным ЮНИСЕФ, около 40% непривитых детей живут в странах, которые частично или полностью затронуты вооруженными конфликтами5. Они зачастую наиболее уязвимы к вспышкам таких заболеваний, как корь и полиомиелит, которые могут привести к смерти или глубокой инвалидности.

По данным Всемирного банка, в настоящее время более 2 млрд человек проживают в нестабильных или пострадавших от вооруженных конфликтов регионах6. Вооруженные конфликты необратимо влияют на сферу здравоохранения: они влекут за собой насилие, массовое перемещение населения, критический ущерб инфраструктуре и нарушение работы служб общественного здравоохранения. Население таких регионов ищет убежища вследствие активных конфликтов, чтобы избежать прямой опасности войны, отсутствия продовольственной и медицинской безопасности и потери средств к существованию. Из 108,4 млн человек, перемещенных в настоящее время в результате различных конфликтов по всему миру, почти 60% не пересекали международных границ и остаются в пострадавших странах под статусом внутренне перемещенных лиц, согласно данным Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев7.

В условиях вооруженных конфликтов глобальное здравоохранение является основным компонентом более широкой оперативной программы оказания международной гуманитарной помощи. Сюда входит борьба с инфекционными заболеваниями, забота о репродуктивном здоровье и охрана материнства, психосоциальная поддержка, краткосрочные или неотложные медицинские и хирургические вмешательства, а также услуги по поддержанию санитарии, что было закреплено в рекомендательном письме Центра по контролю и профилактике заболеваний США 1992 года о первичной медико-санитарной помощи в условиях проблем общественного здравоохранения населения, перемещенного в результате военных действий и гражданских конфликтов8.

Последствиями внутренних вооруженных конфликтов для здравоохранения не являются лишь ранения и высокий уровень смертности, связанные с боевыми действиями. Например, смертность, сопряженная с военными травмами, была крайне высокой во время Боснийского конфликта (100 тыс. чел.)9 и геноцида в Руанде (500 тыс. чел.)10, войне в Косове (18 тыс. чел.)11 и после американского вторжения в Ирак с 2003 года (650 тыс. чел.)12.

Но оружие может причинить не только физические травмы или нанести смертельное ранение. Применение химического (например, хлор и зарин) оружия наносит непосредственный, а иногда и хронический ущерб здоровью13. Международно-подтвержденное применение токсичных химических веществ против гражданского населения в период войны в Сирии включало подтвержденную ООН атаку с использованием зарина в апреле 2017 года в северных сирийских провинциях, использование газообразного хлора в Восточной Гуте на протяжении 2017-2018 годов, которые привели к гибели не менее 1,5 тыс. сирийских граждан. При этом в больницах регионов страны не было достаточных запасов соответствующих средств для лечения от воздействия нервно-паралитических агентов, которым подверглись гражданские лица, а срок годности единственного бывшего в наличии медикамента для лечения жертв химической атаки - атропина - попросту истек14.

Оказание столь необходимой психологической помощи также сталкивается с серьезными проблемами в условиях ведения боевых действий. Подавляющее большинство конфликтов происходит в странах с низким и средним уровнем дохода, где такие факторы риска, как бедность, безработица и социальная изоляция, уже существенно повышают уязвимость населения к психологическому стрессу. В сочетании с подверженностью конфликтам и насилию эти факторы губительно влияют на психическое здоровье населения. Например, организация «Врачи без границ» обнаружила, что 40% молодых людей в секторе Газа страдают от психологических расстройств, от 60% до 70% - от посттравматического стрессового расстройства15. По статистике ООН, каждый пятый человек, проживающий в зоне вооруженного конфликта, страдает тяжелым психическим расстройством16, а 80% людей с симптомами психического заболевания не получают соответствующей помощи17.

Невозможно обойти стороной и нападения на медицинских работников в регионах, охваченных вооруженными конфликтами, которые оказывают максимально разрушительное воздействие и на без того низкую доступность медицинской помощи для населения, страдающего от войны. Медицинские учреждения (медицинские центры, больницы и частные медицинские кабинеты), а также транспорт (автомобили скорой помощи и грузовики с медицинскими припасами) на протяжении десятилетий подвергались бомбардировкам, грабежам, сожжениям, блокировке перемещений или оккупации. Медицинский персонал и пациенты подвергаются физическому насилию, расправам, арестам и тюремному заключению18. Международный комитет спасения установил, что 68% медицинских работников во время войны в Сирии сообщили, что находились внутри медицинских учреждений во время нападения, при этом около 49% гражданских лиц боялись обратиться за медицинской помощью из-за страха военной атаки19.

И все это несмотря на то, что резолюции Всемирной ассамблеи здравоохранения, Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи ООН подтверждают «острую необходимость защиты здравоохранения и обеспечения права на здоровье во время вооруженных конфликтов»20, а также потребность в том, чтобы ВОЗ регулярно собирала данные о столь вопиющих нарушениях. Так, например, Международный комитет Красного Креста только в 2012 году зафиксировал в общей сложности 921 случай насилия в отношении служб здравоохранения в 22 странах, переживающих вооруженные конфликты21.

Видится возможным, что при расширении полномочий ВОЗ следовало бы взять на себя функцию мониторинга разрушительного влияния военных действий на здравоохранение, в том числе функцию регулирования сотрудничества с другими международными организациями и НПО, а также создания комитетов и рабочих групп, которые бы занимались мониторингом состояния здравоохранения в странах, подверженных вооруженным конфликтам, и оперативно обменивались данными. Некоторые эксперты предполагают необходимость создания отдельной системы, направленной на сбор данных о состоянии здравоохранения в странах, затронутых войной (данная система могла бы предоставлять статистику о числе раненых и погибших, состоянии медицинской инфраструктуры, распространении инфекционных заболеваний в странах, охваченных военными действиями).

Проблема усугубилась за последние несколько лет, когда воюющие стороны по всему миру умышленно нарушали законы войны, определенные Женевскими конвенциями, прямо запрещающими «нападать на раненых или больных; нападать или наказывать военных или гражданских работников здравоохранения, оказывающих им помощь; применять насилие в отношении больниц или машин скорой помощи»22. В новом отчете 2022 года, опубликованном Коалицией по охране здоровья в условиях конфликтов, было зафиксировано 1989 нападений и угроз в отношении медицинских учреждений и персонала в 32 странах и территориях в условиях вооруженных конфликтов по всему миру23.

Прямое воздействие вооруженного конфликта приводит к долгосрочной инвалидности, усугубляемой задержками в оказании медицинской помощи или ограниченными реабилитационными услугами24. Международные исследования, проведенные в зоне конфликта в мексиканском штате Чьяпас, показали, что только 6,9% женщин имеют возможность рожать в медицинских учреждениях25. Последствия вооруженного конфликта для беременных женщин могут ощущаться на протяжении не одного последующего поколения. Отсутствие продовольственной безопасности и дородовых услуг, а также повышенный стресс и беспокойство могут негативно повлиять на нерожденных детей. Некоторые исследования показали, что рост и развитие детей, рожденных в зонах боевых действий, могут быть нарушены в результате хронического недоедания, антисанитарии, у новорожденных часто страдает психическое здоровье и неврологическое развитие26.

Вооруженный конфликт в северной Эфиопии 2020 года оказал воздействие на здоровье населения как прямо, так и косвенно через причинно-следственные связи, вызванные самими военными действиями, а также катастрофическим разрушением систем здравоохранения и структур, поддерживающих здравоохранение. Он косвенно повлиял на здоровье населения, разрушив цепочки поставок и структуры социальной поддержки, вызвав голод и отсутствие продовольственной безопасности. В сочетании с нехваткой питьевой воды и электричества это создало благодатную почву для распространения инфекционных заболеваний, таких как малярия, брюшной тиф, дизентерия и респираторные инфекции, которые увеличили заболеваемость и смертность27.

На весь регион работало только две больницы, и только три медицинских центра предоставляли медицинские услуги, что наглядно демонстрирует, как предоставление медицинских услуг в охваченном военными действиями регионе отставало от минимальных стандартов, необходимых для оказания медицинских услуг, как это установлено соответствующими международными руководствами (например, такими как Рекомендации по Гуманитарной хартии и Минимальные стандарты реагирования на стихийные бедствия28, Руководство УВКБ ООН по чрезвычайным ситуациям29 и др.).

На смертность и ухудшение гуманитарной ситуации влияют многие прямые и косвенные факторы, основными из которых являются тяжелое недоедание, распространение инфекционных заболеваний (холера, малярия). В некоторых регионах, охваченных вооруженными конфликтами, на инфекционные заболевания приходится большая часть смертности населения. Например, 80% смертей из-за войны в Дарфуре было вызвано эпидемией холеры30.

Недавно вновь вспыхнувшая война в Судане обнажила колоссальные масштабы кризиса здравоохранения, где две трети больниц в пострадавших районах не функционируют и неспособны удовлетворить огромные потребности общественного здравоохранения. В результате в штатах Голубой Нил и Белый Нил на середину 2023 года было зафиксировано более 2 тыс. случаев вспышек эпидемии кори, на которые приходилось 300 смертей, а в Южном Кордофане началась вспышка холеры со смертельными исходами31. ВОЗ регулярно сообщает о случаях заболевания малярией среди детей в возрасте до 5 лет, а также случаи подозрения на желтую лихорадку среди более 17 тыс. суданских беженцев, искавших убежища в Центральноафриканской Республике32.

Наиболее страшной катастрофой из сферы глобального здравоохранения стала ситуация в секторе Газа с конца 2023 года. Согласно отчетам ВОЗ, риски распространения заболеваний в секторе Газа нарастают в контексте тотальных нарушений функционирования медицинских учреждений, а также инфраструктуры водоснабжения и канализации. Закрытие очистительных станций в силу нехватки топлива и принудительное использование населением загрязненной воды, в свою очередь, существенно повышает вероятность распространения бактериальных инфекций, таких как холера.

По последним данным ВОЗ, начиная с конца октября в секторе Газа было зафиксировано более 33,5 тыс. случаев холеры, около 9 тыс. случаев чесотки и заражения вшами, 1 тыс. случаев ветряной оспы, 12,6 тыс. случаев кожной сыпи, а также 55 тыс. случаев инфекций верхних дыхательных путей33 . Из-за перенаселенности районов в силу перемещения больших масс населения, отсутствия средств гигиены и антисанитарных условий, в которых живут вынужденные переселенцы, вспыхнула эпидемия гепатита А34. В общей сложности более 2 млн. жителей Газы сталкиваются с нехваткой продовольствия, воды и медицинских препаратов, а из-за нехватки медикаментов в уцелевших больницах на севере Газы операции теперь проводятся без анестезии35.

Международные гуманитарные и медицинские поставки помощи, продовольствия и медикаментов далеки от достаточных для удовлетворения огромных потребностей в секторе Газа - за два месяца конфликта прибыло лишь 650 грузовиков с гуманитарной помощью36. В целом в результате эскалации боевых действий пострадали более 90 медицинских учреждений и более 80 машин скорой помощи. Ущерб системе здравоохранения Газы достиг пика в начале 2024 года, когда из 36 больниц в анклаве частично и минимально функционировали только 1437. По данным Минздрава сектора Газа, в среднем заполняемость больниц достигает 206% в стационарных отделениях и 250% в отделениях интенсивной терапии38.

По оценкам ООН, не имея возможности производить или импортировать продовольствие, все население Газы, чтобы выжить, полагается на внешнюю помощь. Но сама по себе только лишь гуманитарная помощь не может удовлетворить основные потребности населения в медицинской помощи. На данный момент гуманитарная деятельность серьезно ограничена закрытием всех пограничных переходов, кроме двух, и многоуровневым процессом проверки грузовиков, въезжающих в Газу (запрещен ввоз некоторых предметом оказания первой помощи и материалов, которые необходимы для ремонта медучреждений, мобильных больниц и увеличения количества пунктов водоснабжения)39. К тому же усилия по созданию мобильных пунктов медицинской помощи затрудняются бомбардировками и постоянно меняющимися фронтами боевых действий, которые ставят под угрозу не только жизни мирных жителей, но и медицинского персонала.

Примеры воздействия вооруженных конфликтов на здравоохранение крайне многочисленны. Длящийся более 20 лет вооруженный конфликт в Сомали влечет тяжелые последствия для мирных жителей, нанося ущерб медицинской инфраструктуре и источникам средств к существованию, провоцируя перемещение миллионов людей и препятствуя доступу к гуманитарной и медицинской помощи для мирного населения40. Также и в некоторых частях Эфиопии и северной Кении около 20 млн человек находятся на грани гуманитарно-медицинского кризиса41. По оценкам ООН, 90% из 5,5 млн человек в эфиопском регионе Тыграй нуждаются в срочной медицинской помощи в условиях военных действий и гуманитарного коллапса42.

После десятилетия конфликта в Йемене около 21,6 млн человек нуждаются в гуманитарной защите и медицинской помощи43. В Афганистане 28,8 млн человек нуждаются в предоставлении медицинских услуг, особенно в районах, где инфраструктура здравоохранения испытывает острую нехватку ресурсов и остается уязвимой из-за продолжающегося гуманитарного кризиса, вызванного длительными вооруженными действиями44. В секторе Газа последствием вооруженного конфликта стала гуманитарная катастрофа и разрушение системы здравоохранения, в базовой медицинской помощи и услугах нуждаются почти 1,5 млн человек (половина из которых - дети), а более 8 тыс. человек в регионе необходима медицинская эвакуация45.

О политических факторах

Необходимость поддержания здравоохранения во время и после вооруженных конфликтов особенно высока, однако из-за обострения разногласий, вызванных политическими факторами, гражданское население становится объектом военных действий, а нарушения прав человека еще более увеличивают потребности в здравоохранении46.

Так, эгоистические интересы и усиливающаяся поляризация мнений разрушают силу коллективных норм и ценностей. Ответ мирового сообщества на многочисленные кризисы и последствия вооруженных конфликтов для систем здравоохранения был недостаточно адекватным, поскольку зачастую потенциальные «доноры помощи» ориентируются на осуществление поддержки в соответствии с их собственными политическими предпочтениями. Вводятся элементы выбора или отбора с опорой на политические мотивы или приоритеты. Предоставление гуманитарной и медицинской помощи подвергается влиянию политических соображений, опасений перед признанием «правильных» или «неправильных» политических режимом в стране-получателе47.

В Йемене, Афганистане, Мьянме, Эфиопии внимание к человеческим страданиям и краху здравоохранения теряется на фоне конкуренции между государствами, которые оказывают поддержку различным сторонам конфликта или преследуют свои собственные геополитические цели, препятствующие слаженным коллективным действиям в управлении глобальным здравоохранением в кризисных ситуациях. Так называемые «политические блокады» мешают эффективному медицинскому обслуживанию, задерживая материалы и ресурсы, подрывая здравоохранение на системном уровне48. Тем самым возникает конфликт интересов, когда «доноры» крайне осторожно относятся к выделению помощи, так как боятся потерять лицо, предпочитая избегать вмешательства в сложные политические конфликты.

В современном поляризованном мире акт предоставления медицинско-гуманитарной помощи воспринимается с подозрением и используется как инструмент геополитического доминирования49. Некоторые страны избегают вмешательства, опасаясь ухудшения отношений и попадания в вихрь конфликта, чтобы не стать одной из его сторон. Это создает практически непреодолимые преграды для коллективных действий и ограничивает возможности глобального сообщества в эффективном реагировании на гуманитарные кризисы, особенно в условиях вооруженных конфликтов.

Вместо заключения

Тяжелые, затянувшиеся конфликты представляют собой серьезную проблему для глобального здравоохранения, поскольку их последствия носят крайне неизбирательный характер. Без преувеличения можно говорить о том, что любой вооруженный конфликт является проблемой глобального здравоохранения. Они ведут к нарушению мер по укреплению глобального здравоохранения, разрушению систем здравоохранения, массовым эпидемиям, а также к пожизненной инвалидности и посттравматическим расстройствам, которые могут иметь долгосрочные последствия для здоровья наций.

Разрушительные последствия вооруженных конфликтов в сфере здравоохранения не ограничиваются только физическими аспектами. Они также влияют на общественное здравоохранение через экономическую дестабилизацию, потерю образовательных возможностей и нарушение социальных структур, представляя собой комплексные вызовы, требующие всестороннего и многомерного подхода на международном уровне. Правительства, международные и гуманитарные организации предпринимают попытки защитить системы здравоохранения, используя самые различные возможности, но, как показывает практика, на данный момент они не в состоянии справиться с коллапсами глобального здравоохранения в периоды вооруженных конфликтов.

Так, например, в Сирии действовали несколько организаций и НПО (Сирийская международная коалиция здравоохранения, Сирийско-американское медицинское общество), которые вели отчетность о необходимых медикаментах, а также о состоянии инфраструктуры. Однако результат их деятельности ограничивался рекомендациями, направляемыми в институционально более высокие организации (на уровень ВОЗ, ООН и подкомитетов по Сирии). В свою очередь, в Афганистане после войны система здравоохранения оказалась на грани краха, а выживание населения было возможным за счет помощи гуманитарных организаций. Но международные доноры ограничили объемы помощи по политическим причинам, в том числе из-за непризнания «Талибана» и нежелания какой-либо помощью поддерживать нелегитимное правительство.

Чтобы повлиять на динамику разрушений глобального здравоохранения в условиях боевых действий, крайне важно принять новую международную стратегию, охарактеризовав любые нападения на систему здравоохранения и ее элементы глобальной проблемой. Международное здравоохранительное право (МЗП) должно признать, что любое нападение на систему здравоохранения, как и любая другая форма насилия, причиняет непоправимый ущерб человеческой жизни и моральному духу, оказывает долгосрочное воздействие на системы здравоохранения, уже затронутые вооруженным конфликтом, и, как следствие, наносит странам огромные социальные потери.

Крайне важна разработка стратегий, направленных на преодоление как краткосрочных, так и долгосрочных последствий конфликта. Они должны быть сосредоточены на реорганизации разрушенных учреждений сферы здравоохранения, обеспечении программ реабилитации для пострадавших лиц, создании программ вакцинации для детей, родившихся во время конфликта. Целесообразно разработать отдельный международный акт, уделив приоритетное внимание судебному преследованию за военные преступления, связанные с нападениями на медицинских работников и умышленным разрушением медицинских учреждений, любому препятствованию оказанию медицинской помощи гражданскому населению.

Политические мотивы так или иначе влияют на решения даже в самых критических ситуациях гуманитарных кризисов, где главной задачей должно быть сохранение человеческих жизней и предоставление неотложной медицинской помощи. Вмешательство и оказание медицинской помощи, казалось бы, должны быть нейтральными по отношению к политическим предпочтениям в рамках военных конфликтов, однако реальность показывает, что геополитические соображения прочно доминируют над декларируемыми международным правом гуманитарными принципами.

Неравномерность в реакции на гуманитарные кризисы также может оказывать отрицательное воздействие на сам процесс разработки международных стратегий в области глобального здравоохранения. Отсутствие единства в глобальном ответе на кризисы здравоохранения в период вооруженных конфликтов, в том числе ввиду отсутствия универсальных международных актов, представляет собой ситуацию, в которой политические интересы имеют очевидный приоритет над человеческими страданиями. Анализ политических мотивов в глобальном управлении здравоохранением в период вооруженных конфликтов выявляет необходимость пересмотра принципов сотрудничества, дипломатии и распределения гуманитарной помощи. Только путем обеспечения нейтральности и солидарности, независимо от политических соображений, можно достичь эффективного управления глобальным здравоохранением в условиях нарастающих вызовов, обусловленных распространением волны вооруженных конфликтов по миру.

Рассматриваемую проблему следует решать, как и любую другую проблему глобального здравоохранения: оценивая масштабы проблемы и группы, подверженные наибольшему риску; выявляя факторы риска; разрабатывая новые меры обязательного, а не рекомендательного характера для предотвращения этих рисков или решения проблемы. Соответственно, создание нового международного соглашения в области международного здравоохранительного права (например, как особого дополнения к Женевским конвенциям, который может носить название “Протокол о защите систем здравоохранения во время вооруженных конфликтов”, который бы устанавливал обязательные меры и механизмы для защиты систем здравоохранения в периоды военных действий) должно быть направлено на эффективное регулирование глобального здравоохранения в период вооруженных конфликтов.

Основываясь на существующих нормах и принципах международного права, новый документ МЗП должен предложить дополнительные меры и параметры, необходимые для эффективного управления здравоохранением в условиях военных конфликтов. Он обязательно должен включать в себя:

- универсальные стандарты установления зон демаркации вокруг медицинских объектов, гарантии неприкосновенности персонала, а также меры по обеспечению поставок медицинских товаров и оборудования;

- предусматривать механизмы обеспечения неотложного гуманитарного доступа для поставок медикаментов, вакцин, медицинского оборудования и гуманитарной помощи в конфликтные зоны, включая упрощение доступа для медицинских и гуманитарных организаций;

- закрепить применение механизмов обязательного мониторинга уровня здравоохранения в зонах конфликтов с целью раннего выявления и контроля инфекционных заболеваний и своевременной вакцинации;

- соглашение должно поддерживать международное сотрудничество и координацию между государствами, международными организациями и гуманитарными фондами, НКО и др. заинтересованными акторами для эффективного реагирования на вызовы здравоохранения в условиях вооруженных конфликтов;

- продвижение принципов международной солидарности, при которой государства и международные организации действуют совместно, независимо от политических разногласий и выгод, для обеспечения защиты глобального здравоохранения на основе универсальных человеческих ценностей.

Глобальная система управления здравоохранением должна подчиняться требованиям пересмотренного и обновленного международного здравоохранительного права, чтобы поддерживать благополучие населения, оказавшегося под угрозой военных действий, способствуя укреплению здоровья населения и закладывая возможную основу для предотвращения новых военных действий.

Признание вооруженных конфликтов как чрезвычайной ситуации в области здравоохранения подчеркивает необходимость международного сотрудничества. ВОЗ в значительной степени полагается на данные о состоянии здравоохранения, предоставляемые ее государствами-членами, для формулирования своевременных руководящих принципов общественного здравоохранения, тогда как отсутствие прозрачности данных в государствах-членах серьезно снижает ее способность реагировать на чрезвычайные ситуации в области здравоохранения. Применение этих идей обеспечивало бы более надежный и оперативный подход к кризисам в области здравоохранения во время вооруженных конфликтов.

Ответственность за то, чтобы прислушиваться к призывам о гуманитарной помощи, лежит на международном сообществе. В связи с чем существует острая необходимость в постоянном сотрудничестве между ВОЗ и ее государствами-членами для эффективного устранения последствий военных действий для глобального здоровья. Такое сотрудничество жизненно необходимо для достижения идеалов глобального здравоохранения и обеспечения прав человека на здоровье.

 

 

1Leaning J., Guha-Sapir D. Natural Disasters, Armed Conflict, and Public Health // The New England Journal of Medicine: Research & Review. November 7, 2013 // URL: https://www.nejm.org/doi/full/10.1056/nejmra1109877 (accessed 12.12.2023).

2Ferreira M., Elliott W., Kroner R., Kinnaird M. Drivers and causes of zoonotic diseases: An overview // Parks. 2021. №27. P. 17.

3Roberts B. Armed conflict and public health // Issues in Public Health: Challenges for the 21st Century / M.McKee & A.Krentel (eds). Maidenhead: Open University Press, 2022. P. 213.

4Salama P., Spiegel P., Talley L., Waldman R. Lessons learned from complex emergencies over past decade // Lancet. 2004. №364. P. 1805.

5Immunization and conflict. Children everywhere, in any situation or circumstance, have the right to survive and thrive // URL: https://www.unicef.org/immunization/immunization-and-conflict (accessed 14.12.2023).

6Social Cohesion and Resilience // The World Bank. April 7, 2023 // URL: https://www.worldbank.org/en/topic/social-cohesion-and-resilience (accessed 15.12.2023).

7Figures at a glance: 108.4 million people worldwide were forcibly displaced // UNHCR, the UN Refugee Agency // URL: https://www.unhcr.org/uk/about-unhcr/who-we-are/figures-glance (accessed 15.12.2023).

8Famine-Affected, Refugee, and Displaced Populations: Recommendations for Public Health Issues. MMWR. 1992 / 41(RR-13) // Centers for Disease Control and Prevention // URL: https://www.cdc.gov/mmwr/preview/mmwrhtml/00019261.htm (accessed 15.12.2023).

9Tabeau E. War-related Deaths in the 1992-1995 Armed Conflicts in Bosnia and Herzegovina: A Critique of Previous Estimates and Recent Results // European Journal of Population. 2005. №21. Р. 189.

10Verpoorten M. The Death Toll of the Rwandan Genocide: A Detailed Analysis for Gikongoro Province // Population. 2005. Vol. 60. №4. Р. 333.

11Spiegel P., Salama P. War and mortality in Kosovo, 1998-1999: An epidemiological testimony // Lancet. 2000. №355 // URL: https://www.thelancet.com/pdfs/journals/lancet/PIIS0140673600024041.pdf (accessed 17.12.2023).

12Burnham G. Mortality after the 2003 invasion of Iraq: a cross-sectional cluster sample survey // Lancet. 2006. №368 // URL: https://www.thelancet.com/journals/lancet/article/PIIS0140-6736(06)69491-9/fulltext (accessed 17.12.2023).

13Gordon S., Baker A., Duten A., Garner P. Study Exploring the Evidence Relating Health and Conflict Interventions and Outcomes // UK Cross Government Group on Health and Conflict, 2010 // URL: https://webarchive.nationalarchives.gov.uk/ukgwa/20111210182747/http://www.stabilisationunit.gov.uk/attachments/article/523/ExploringtheevidencerelatingHealthandConflictinterventionsandoutcome.pdf (accessed 18.12.2023).

14Footer K., Clouse E. Qualitative accounts from Syrian health professionals regarding violations of the right to health, including the use of chemical weapons, in opposition-held Syria // BMJ Open. 2018. №8 // URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC6078235/#R17 (accessed 18.12.2023).

15In Gaza, lingering trauma is worsening a mental health crisis // Doctors Without Borders // URL: https://www.doctorswithoutborders.org/latest/gaza-lingering-trauma-worsening-mental-health-crisis (accessed 18.12.2023).

16One-in-five suffers mental health condition in conflict zones, new UN figures reveal // United Nations. 12 June 2019 // URL: https://news.un.org/en/story/2019/06/1040281 (accessed 21.12.2023).

17Scaling up mental health interventions in conflict zones // Lancet. Vol. 4. October 2019 // URL: https://www.thelancet.com/action/showPdf?pii=S2468-2667%2819%2930179-3 (accessed 22.12.2023).

18Haar R., Read R., Fast L., Blanchet K. Violence against healthcare in conflict: a systematic review of the literature and agenda for future research // Conflict and Health. 7 May 2021 // URL: https://conflictandhealth.biomedcentral.com/articles/10.1186/s13031-021-00372-7 (accessed 22.12.2023).

19A Decade of Destruction: Attacks on health care in Syria // International Rescue Committee. March 3, 2021 // URL: https://www.rescue.org/sites/default/files/document/5648/adecadeofdestructionattacksonhealthcareinsyria.pdf (accessed 22.12.2023).

20См.: Basic principles for the protection of civilian populations in armed conflicts: A/RES/2675. December 9, 1970 // United Nations Digital Library System // URL: https://digitallibrary.un.org/record/201888?ln=ru; Resolution adopted by the General Assembly on 21 December 2016: international, impartial and independent mechanism to assist in the investigation and prosecution of persons responsible for the most serious crimes under international law committed in the Syrian Arab Republic since 2011 // Security Council Report // URL: https://www.securitycouncilreport.org/atf/cf/%7B65BFCF9B-6D27-4E9C-8CD3-CF6E4FF96FF9%7D/a_res_71_248.pdf; Resolution 2286 (2016) Adopted by the Security Council at its 7685th meeting on 3 May 2016 // Security Council Report // URL: https://www.securitycouncilreport.org/atf/cf/%7B65BFCF9B-6D27-4E9C-8CD3-CF6E4FF96FF9%7D/s_res_2286.pdf; 65th World Health Assembly. Resolution WHA 65.20. WHO’s response, and role as the health cluster lead, in meeting the growing demands of health in humanitarian emergencies. 2012 // World Health Organization // URL: https://apps.who.int/gb/ebwha/pdf_files/WHA65/A65_R20-en.pdf (accessed 27.12.2023).

21Violent incidents against health-care in at least 22 countries in 2012 // International Committee of the Red Cross. May 15, 2013 // URL: https://www.icrc.org/en/doc/resources/documents/news-release/2013/05-15-health-care-in-danger-incident-report.htm (accessed 22.12.2023).

22Rubenstein L. Perilous medicine - the struggle to protect health care from the Violence of War.  N.Y.: Columbia University Press, 2021. P. 14.

23Ignoring red lines: Violence Against Health Care in Conflict 2022 // Safeguarding Health in Conflict Coalition // URL: https://insecurityinsight.org/wp-content/uploads/2023/05/SHCC-Report-Ignoring-Red-Lines.pdf (accessed 24.12.2023).

24Namasivayam A., González P., Delgado R. The Effect of Armed Conflict on the Utilization of Maternal Health Services in Uganda:
A Population-based Study // PLOS Currents. 2017. №9 // URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5693797/ (accessed 27.12.2023).

25Ekzayez A. The impact of armed conflict on utilization of health services in north-west Syria: an observational study // Conflict and Health. 2021. Vol. 15. №1. Р. 7.

26Garry S., Checchi F. Armed conflict and public health: into the 21st century // Journal of Public Health. 2020. Vol. 42. №3. Р. 291.

27Arage M., Kumsa H., Asfaw M. Exploring the health consequences of armed conflict: the perspective of Northeast Ethiopia, 2022: a qualitative study // BMC Public Health. October 24, 2023 // URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC10594710/ (accessed 08.01.2024).

28Humanitarian Charter and Minimum Standards in Disaster Response // United Nations High Commissioner for Refugees // URL: https://www.unhcr.org/media/humanitarian-charter-and-minimum-standards-disaster-response-courtesy-sphere-project (accessed: 10.01.2024).

29UNHCR Handbook for Emergencies // UNHCR // URL: https://www.refworld.org/pdfid/46a9e29a2.pdf (accessed: 10.01.2024).

3080 percent of Darfur conflict deaths due to disease // Reliefweb. 22 January 2010 // URL: https://reliefweb.int/report/sudan/80-percent-darfur-conflict-deaths-due-disease (accessed 12.01.2024).

31Health Threats Surge in Sudan, Regionally, as Conflict Escalates // VoaNews. July 27, 2023 // URL: https://www.voanews.com/a/health-threats-surge-in-sudan-regionally-as-conflict-escalates/7200997.html (accessed: 13.01.2024).

32Yellow fever key facts // WHO. May 31, 2023 // URL: https://www.who.int/news-room/fact-sheets/detail/yellow-fever (accessed 14.01.2024).

33Risk of disease spread soars in Gaza as health facilities, water and sanitation systems disrupted. WHO Report on November 8, 2023 // Reliefweb // URL: https://reliefweb.int/report/occupied-palestinian-territory/risk-disease-spread-soars-gaza-health-facilities-water-and-sanitation-systems-disrupted-enar (accessed 14.01.2024).

34Hepatitis A spreading in overcrowded displacement sites in Gaza // Anadolu Ajansı. January 17, 2024 // URL: https://reliefweb.int/report/occupied-palestinian-territory/risk-disease-spread-soars-gaza-health-facilities-water-and-sanitation-systems-disrupted-enar (accessed 19.01.2024).

35Gazans struggle for survival; aid reaches stricken hospital // United Nations. November 8, 2023 // URL: https://un.dk/updated-gazans-struggle-for-survival-aid-reaches-stricken-hospital/ (accessed 20.01.2024).

36WHO Director-General’s remarks at the Emergency Meeting of the United Nations Security Council // WHO. November 10, 2023 // URL: https://www.who.int/director-general/speeches/detail/who-director-general-s-remarks-at-the-emergency-meeting-of-the-united-nations-security-council---10-november-2023 (accessed 20.01.2024).

37Sparks R. Gaza aid in-depth: Response leaders warn of extreme obstacles, even with a ceasefire // The New Humanitarian. February 1, 2024 // URL: https://www.thenewhumanitarian.org/news-feature/2024/02/01/gaza-aid-leaders-warn-extreme-obstacles-ceasefire (accessed 02.02.2024).

38Hostilities in the Gaza Strip and Israel | Flash Update №108 // OCHA oPt. February 1, 2024 // URL: https://www.ochaopt.org/content/hostilities-gaza-strip-and-israel-flash-update-108e (accessed 02.02.2024).

39Preventing famine and deadly disease outbreak in Gaza requires faster, safer aid access and more supply routes // WHO. 15 January 2024 // URL: https://www.who.int/news/item/15-01-2024-preventing-famine-and-deadly-disease-outbreak-in-gaza-requires-faster--safer-aid-access-and-more-supply-routes (accessed 23.01.2024).

40Конфликт в Сомали имеет ужасные последствия для мирного населения: ООН сообщает, что Аш-Шабаб ответственны за большинство жертв среди мирных жителей // Управление ООН по правам человека. 11 декабря 2017 // URL: https://www.ohchr.org/ru/press-releases/2017/12/somalia-conflict-exacting-terrible-toll-civilians-un-report-al-shabaab (дата обращения: 25.01.2024).

41The Horn of Africa crisis, explained // Concern Worldwide. December 9, 2022 // URL: https://concernusa.org/news/horn-of-africa-crisis-explained/ (accessed 25.01.2024).

42Ethiopia: UN warns 90% of people in Tigray need food aid // DW. January 1, 2021 // URL: https://www.dw.com/en/ethiopia-un-warns-90-of-people-in-tigray-need-food-aid/a-57750470 (accessed 26.01.2024).

43European Civil Protection and Humanitarian Aid Operations: Yemen // European Commission // URL: https://civil-protection-humanitarian-aid.ec.europa.eu/where/middle-east-and-northern-africa/yemen_en (accessed 26.01.2024).

44Afghanistan’s health system suffers critical underfunding, calls for donor support // WHO. August 18, 2023 // URL: https://www.who.int/news/item/18-08-2023-afghanistan-s-health-system-suffers-critical-underfunding--calls-for-donor-support (accessed 27.01.2024).

45Over 8,000 people in Gaza need medical evacuation: WHO // Middle East Monitor. February 2, 2024 // URL: https://www.middleeastmonitor.com/20240202-over-8000-people-in-gaza-need-medical-evacuation-who/ (accessed 02.02.2024).

46Footer K., Rubenstein L. A human rights approach to health care in conflict // International Review of the Red Cross. 2013. №889. P. 177.

47Vatikiotis M. Humanitarian Crises in a Multipolar World // Reliefweb. September 14, 2022 // URL: https://reliefweb.int/report/world/humanitarian-crises-multipolar-world (accessed 27.01.2024).

48Smith R. The effects of the Israeli siege on health provision in the Gaza Strip: a qualitative and theoretical analysis // Lancet. February 2018 // URL: https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/29553436/ (accessed 29.01.2024).

49Haar R. Violence against healthcare in conflict: a systematic review of the literature and agenda for future research // Conflict and Health. May 7, 2021 // URL: https://conflictandhealth.biomedcentral.com/articles/10.1186/s13031-021-00372-7 (accessed 31.01.2024).