ENGLISHВ Тамбове, на одной из центральных улиц в городском историческом центре, стоит неприметный, слегка затерявшийся среди современных многоэтажных зданий деревянный особняк с мезонином. К нему вплотную примыкают превращенные в жилые дома низенькие постройки, некогда использовавшиеся под хозяйственные нужды. Вместе с особняком они когда-то составляли единое целое обширной усадьбы. Теперь же особняк с небольшим участком земли отгорожен от них забором.
В самом доме с мезонином ныне разместился Музей Г.В.Чичерина - выдающегося дипломата, ставшего первым народным комиссаром по иностранным делам Советского Союза. Нельзя сказать, что в музее бывает много экскурсантов - Чичерин сегодня, к сожалению, известен далеко не всем. Но посетители есть. Они приходят практически каждый день и многое узнают не только о самом Чичерине, но и о том времени, когда наша страна, оказавшись в дипломатической блокаде, последовательно преодолевала международную изоляцию, утверждая свой авторитет в мире.
Надо заметить, что Чичерин недолго прожил в доме на Большой улице, которая ныне называется Советская. Но о первых годах своей жизни в Тамбове он помнил всегда. На прикрепленной к стене дома мемориальной доске можно прочитать: «В этом доме прошли детские годы (1877-1886) Г.В.Чичерина - наркома иностранных дел СССР».
Родился будущий дипломат 12 ноября 1872 года в загородной усадьбе Караул, которая принадлежала его дяде Б.Н.Чичерину. Кстати, Борис Чичерин известен как крупный публицист и философ. Он считался одним из выдающихся представителей русского либерализма XIX столетия. Философ В.Соловьев называл его наиболее образованным человеком не только среди русских, но и многих европейцев. Конечно же, он поддерживал монархию, но в то же время позволял себе критиковать существовавшие дворянские консервативные порядки. В Лондоне Б.Чичерин встречался с Герценом, хотя и не нашел с ним общего языка. Он дружил с Толстым. Б.Чичерин путешествовал по всему миру, собирал произведения искусства. В усадьбе Караул создал крупную коллекцию живописи, состоявшую из полотен Веласкеса, Веронезе, Рембрандта, Брюллова, Айвазовского и других мастеров. В находившейся в Тамбовской губернии усадьбе Караул он обосновался после того, как в знак протеста покинул Московский университет, где преподавал право.
Б.Чичерин принадлежал к числу самых образованных людей Тамбовской губернии. И неслучайно на территории музея в Тамбове в честь него установлен памятный знак. Если же открыть вышедший в 1978 году 29-й том Большой советской энциклопедии, можно увидеть статью о Б.Чичерине, причем не уступающую по размеру соседней, которая посвящена его племяннику-дипломату. К сожалению, вспыхнувший в ноябре 1996 года пожар практически уничтожил то, что оставалось от блестящего барского дома в усадьбе Караул.
Древний дворянский род Чичериных происходил от Афанасия Чичерни, который в 1472 году прибыл в Москву в свите Софьи Палеолог - будущей жены Ивана III.
Отец первого наркома иностранных дел СССР Василий Николаевич Чичерин родился в 1829 году в Тамбове. Окончив в 1849 году юридический факультет Московского университета, он поступил на службу в Главный архив Министерства иностранных дел. Затем его, проявившего незаурядные аналитические способности, назначили секретарем русского посольства в Бразилии. Он также выполнял дипломатические поручения в Германии, Италии, Франции. В 27-летнем возрасте, будучи старшим секретарем в посольстве в Италии, Чичерин познакомился в Турине со своей будущей женой баронессой Жоржиной Мейендорф.
Его ждала блестящая дипломатическая карьера. Но в 1869 году, после своего назначения послом в Америку, он внезапно подал в отставку. Причиной такого поступка явилось его нежелание участвовать в дуэли с родственником жены, что противоречило его религиозным убеждениям, но оказалось несовместимым с существовавшими понятиями чести. Еще недавно блестящему дипломату пришлось вместе с семьей переехать в Тамбовскую губернию. В дальнейшем Василий Николаевич в составе миссии Красного Креста участвовал в Балканской войне, где подорвал здоровье. Он умер в возрасте 53 лет.
К этому времени он жил уже с семьей в Тамбове, куда Чичерины перебрались в 1877 году в приобретенный особняк на Большой улице. До этого они зимой жили в усадьбе Б.Чичерина в Карауле, а летом - в своем собственном имении Покровское.
После смерти отца опекуном Георгия Чичерина стал его дядя Борис Николаевич, который был глубоко верующим человеком. Общаясь с ним, Георгий проникся довольно аскетическими взглядами на происходящие события, весьма далекие от романтических идей, которые пленяли в дальнейшем его соратников по революционной борьбе.
В особняке в Тамбове родители занимали комнату нижнего этажа, а дети обосновались в мезонине. Сохранилась комната Георгия Чичерина, где можно увидеть принадлежавшую ему бронзовую чернильницу с уточкой на крышке, а также похвальный лист об окончании им 2-го класса тамбовской гимназии. Обстановку комнаты Чичерина составляют также рабочий стол, пианино и ходики на стене.
Рядом с комнатой Георгия находились помещения его старшего брата Николая и сестры Софьи.
Взаимоотношения в семье Чичериных при всем полагавшемся почитании родителей основывались на взаимном уважении друг к другу. Сыновья и дочь пользовались достаточной свободой и часто присутствовали при разговорах взрослых, которые не скрывали своих либеральных взглядов на события, происходившие как в России, так и за ее пределами. Нельзя сказать, что родители Чичерина были оппозиционерами, но политику правящих кругов они не всегда одобряли.
Георгий Васильевич с долей юмора вспоминал, что он рос среди всевозможных воспоминаний из дипломатического мира, среди либеральных настроений старших и с детства привык к тому, что «правительство надо ругать».
Так, уже в Тамбове начали формироваться мировоззрение и политические концепции Чичерина, которые очень скоро оказались куда радикальнее взглядов его близких.
В Зеленом зале музея воспроизведена обстановка гостиной Чичериных в имении Караул. Висят семейные портреты, в шкафах хранятся книги из караульского имения. В том же зале красуется великолепная коллекция старинного фарфора. Мебель, скульптуры - типичный интерьер дворянской усадьбы.
Белый зал часто называют Музыкальной гостиной. Главный его экспонат - рояль фирмы «Гётце». На похожем музыкальном инструменте Жоржина Чичерина обучала игре своих детей, каждый из которых в дальнейшем стал блестящим исполнителем. В том же зале рассказывается о петербургском периоде жизни Чичерина и его пребывании в эмиграции.
За Музыкальной гостиной следует Малиновый зал. В нем восстановлен фрагмент рабочего кабинета Чичерина в Народном комиссариате по иностранным делам. Экспонаты для него были переданы музею Министерством иностранных дел Российской Федерации. МИД и сегодня заботится об экспозиции музея, помогая сохранять и расширять ее. В кабинете можно увидеть напольные часы, которые показывают не только время, но число и день недели, шкаф с книгами и покрытый зеленым сукном рабочий стол с лампой и телефонным аппаратом. На стене висит портрет «Чичерин и музыка», выполненный художником Евгением Рябинским. Рядом со столом Чичерина с потолка свисает тяжелая люстра на 12 свечей.
В стеклянную витрину помещена форма, которую носили в 1920-х годах сотрудники Наркомата по иностранным делам. Перед нами гимнастерка с ярко-красными шевронами на рукавах и груди. Сохранились фотографии, на которых Георгий Васильевич изображен в этой форме.
В другой же комнате - столовой, или Голубом зале, - хранится парадный фрак, в котором Чичерин появлялся на официальных встречах и приемах, выезжая за границу. Привлекают внимание массивная мраморная чернильница и деревянная ручка со стальным пером - точная копия той, которой Чичерин подписал Рапалльский договор. Снимок текста этого договора также представлен в музее.
В 1886 году Чичерины переехали в Санкт-Петербург, сохранив за собой дом в Тамбове. Но в 1917 году его национализировали. Более того, его родной брат Николай и сестра Софья после революции решением Сергиевского волостного совета Козловского уезда были выселены за пределы уезда. Им не разрешили взять даже музыкальные инструменты. А ведь уезжая на Генуэзскую конференцию, Чичерин писал 27 марта 1922 года председателю Козловского уездного исполкома: «Уважаемый товарищ, уезжая на Генуэзскую конференцию, где моя жизнь будет подвергаться серьезной опасности, убедительно прошу Вас обратить внимание на моего брата Николая Васильевича Чичерина и его семью и облегчить по возможности их тяжелое существование».
Но это письмо, судя по всему, не очень улучшило положение родных Чичерина. Зато сам он, как мог, заботился о них. Будучи наркомом, он с любой оказией пытался отправить брату самое ценное, что было в первые послереволюционные годы, - хоть немного продуктов. Однажды Георгий Васильевич пригласил к себе давнего друга семьи Румбовицкого, который служил в Государственном банке, и сказал, что его брат с семьей очень бедствует: «Я не знаю, как помочь ему. Вот я получил в пайке около пуда пшена. Нельзя ли как-нибудь перевезти его в Козлов через Государственный банк?» Такая просьба весьма озадачила Румбовицкого, не представлявшего, как можно через Госбанк перевозить пшено из одного города в другой.
Что же касается национализированного дома Чичериных в Тамбове, то он использовался под детский приют, различные учреждения. Одно время в нем размещался Центр народного творчества. Но только в 1987 году решением Исполкома Тамбовского Совета народных депутатов при поддержке Министерства иностранных дел СССР в доме появился музей, который стал филиалом Тамбовского областного краеведческого музея. Его экспозицию восстанавливали по крупицам - по воспоминаниям членов семьи Чичериных, их потомков, сохранившимся письменным описаниям интерьеров в доме на Большой улице. Наконец, где только возможно, искали и находили предметы домашней обстановки. В конечном итоге дом Чичериных удалось воссоздать. А вот усадьба в Карауле исчезла, зато сохранился барский дом в Покровском, где разместилась школа, при которой создан небольшой музей.
Вспоминая свое детство, автор статьи не может не рассказать, как в далеком 1964 году увидел во Дворце культуры завода «Серп и Молот» только вышедший на экраны кинофильм «Москва - Генуя», посвященный проведению Генуэзской конференции и заключению Рапалльского договора с Германией. Многое из сюжета фильма я, конечно, не понимал, зато на всю жизнь запомнил образ волевого и в то же время глубоко интеллигентного и образованного Георгия Чичерина, созданный замечательным актером Г.А.Беловым. Кто знает, но, может быть, тогда, увидев на экране Чичерина, я впервые заинтересовался дипломатией и международной журналистикой, которой посвятил в дальнейшем всю свою жизнь.
Уже упоминалось о том, что в одном из залов Дома-музея Г.В.Чичерина в Тамбове висит форма красноармейца, которую носил нарком. Его снимок в этой форме и буденовке помещен на приглашении на открывшуюся в октябре выставку «Первый нарком по иностранным делам Советского Союза». Она проходила в выставочном зале Патриаршего дворца Московского Кремля и была приурочена к 150-летию со дня рождения Г.В.Чичерина и 100-летию образования СССР.
Выступая на открытии выставки, специальный представитель Президента Российской Федерации по международному культурному сотрудничеству, посол по особым поручениям М.Е.Швыдкой, рассказав о жизни и деятельности Г.В.Чичерина, справедливо назвал себя и своих коллег по дипломатической работе «дипломатами чичеринской школы».
«На мой взгляд, выставка замечательная, - отметила в краткой беседе с корреспондентом «Международной жизни» директор Музеев Московского Кремля Е.Ю.Гагарина. - Ей предшествовала долгая кропотливая работа. Помимо Министерства культуры и Музеев Московского Кремля, различные архивы, музеи, учреждения предоставили для выставки очень интересные экспонаты».
Действительно представить эпоху начала 1920-х годов, когда утверждался авторитет НКИД и его руководителя, помогает, например, картина Константина Юона «Парад Красной армии», которая была создана в 1923 году. Крайне любопытны фотографии и кадры кинохроники, запечатлевшие многогранную деятельность Г.В.Чичерина.
Знакомство с выставкой позволяет многое узнать о становлении Чичерина как дипломата и его работе на посту народного комиссара по иностранным делам сначала РСФСР, а потом СССР.
Окончив в 1891 году с золотой медалью гимназию, Чичерин поступает на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. В 1895 году он - выпускник университета с дипломом первой степени - поступает на государственную службу в Министерство иностранных дел, решив тем самым продолжить дело своего отца. Его зачисляют в Государственный и Санкт-Петербургский Главный архивы Министерства иностранных дел. Изучение многочисленных дипломатических документов позволило Чичерину стать одним из авторов очерка по истории Министерства иностранных дел России. Ему поручили написать главу, посвященную годам царствования Александра II, именно тогда в министерстве работал его отец. Кроме того, он приступил к работе над фундаментальной биографией выдающегося дипломата, канцлера А.М.Горчакова.
После смерти Б.Н.Чичерина его племянник Георгий становится одним из богатейших людей России. Дядя завещал ему свое родовое имение и все состояние. В том же году Георгий Чичерин выехал из России в Западную Европу с легальным паспортом, официально как служащий Министерства иностранных дел, получивший отпуск по состоянию здоровья. Он уезжает, надеясь скоро вернуться. Но в России вновь оказался лишь в январе 1918 года.
Сначала Чичерин попадает в Германию. Казалось бы, его ожидало великолепное будущее, блистательная карьера, но все сложилось иначе. Из преуспевающего дипломата он превращается в эмигранта. Случившееся с ним отчасти повторило участь его отца.
В Германии Чичерин знакомится с социал-демократами и становится их единомышленником, получив партийный псевдоним Орнатский. В 1907 году Чичерина избирают секретарем Заграничного центрального бюро РСДРП. В том же году он принимает активное участие в подготовке V съезда РСДРП. Интересно, что Чичерин переводит часть своих личных средств, необходимых для проведения съезда.
В 1908 году берлинская полиция арестовывает Чичерина и высылает из Пруссии. Тогда же его - титулярного советника - отчисляют из штата Министерства иностранных дел. Новый дипломатический «ранг», но куда более высокий, Георгий Васильевич получит примерно через девять лет, вернувшись в Советскую Россию.
Свою дипломатическую деятельность Георгий Васильевич окончательно меняет на революционную. Начинаются его разъезды по Европе. Во Франции он принимает участие в издании выходившей на русском языке газеты «Моряк». В годы Первой мировой войны сотрудничает с издававшейся в Париже эмигрантской газетой «Наше слово». Он пишет статьи под псевдонимом Орн - производное от Орнатского.
Февральская революция в России произошла, когда Чичерин находился в Англии, где 7 августа 1917 года его арестовали за революционную пропаганду среди рабочих. К тому же в газете «Колл» обнаружили статью, в которой Чичерин призывал «пролетариат любой страны продолжать борьбу против войны, невзирая на то, ослабляет она или нет чью бы то ни было военную мощь».
Пришедшему к власти в России советскому правительству удалось добиться освобождения Чичерина. 3 января 1918 года он вышел на свободу и с первым же пароходом покинул Англию, а 7 января, получив разрешение советского правительства, английский посол Бьюкенен покинул Петроград. По сути дела, его обменяли на Чичерина.
Оказавшись на родине, Чичерин уже в январе 1918 года вступил в должность заместителя народного комиссара по иностранным делам РСФСР. 13 марта он становится и. о. наркома, а 30 мая был назначен главой НКИД. Он сменил Л.Троцкого, который без каких-либо сожалений оставил этот пост, в то время его занимали больше идеи мировой революции и он не придавал особого значения дипломатии и ее институтам.
Народный комиссариат по иностранным делам был образован в числе первых советских наркоматов постановлением «Об учреждении Совета Народных Комиссаров», принятым II Всероссийским съездом Советов 26 октября 1917 года. Этот факт подтверждается приводимыми на выставке в Кремле словами управляющего делами Совнаркома В.Д.Бонч-Бруевича: «Первый комиссариат, который мы… организовали, был Комиссариат по иностранным делам, на что нас толкала сама жизнь».
Возглавившему советскую дипломатию Чичерину, по сути дела, пришлось начинать с нуля. Россия оказалась в международной изоляции. К тому же не хватало опытных, а главное, преданных новой власти дипломатических кадров. Страна шаг за шагом укрепляла свой международный авторитет, чему в немалой степени способствовали усилия Г.В.Чичерина. Он оказался мудрым, последовательным дипломатом, сумевшим объединить вокруг себя пусть поначалу и неопытных, но талантливых людей, ставших достойными соратниками своего руководителя.
Если в августе 1918 года, когда Чичерин только возглавил НКИД, число сотрудников аппарата составляло 340 человек, то уже к 1921 году, когда было установлено штатное расписание наркомата, эта цифра возросла до 1059 человек. В 1920 году при наркомате возникли курсы по подготовке дипломатических кадров. В 1921 году благодаря стараниям Чичерина наркомат переехал в здание на углу Кузнецкого моста и Большой Лубянки, которое занимал более 30 лет. Ныне о нахождении здесь НКИД напоминает установленный памятник трагически погибшему в 1923 году советскому дипломату Вацлаву Воровскому. Его возвели в 1924 году на средства, собранные среди сотрудников наркомата.
Уже через месяц после назначения Чичерина на свой пост появилось решение о создании коллегии НКИД и принято «Положение о работе Наркомата по иностранным делам». Первый состав коллегии наркомата был сформирован в сентябре 1918 года, а в октябре Чичерин подписал декрет СНК РСФСР об организации консульств. По инициативе Чичерина в ряде стран открылись советские представительства.
Начиналось же все крайне сложно. Среди первых международных документов, где Чичерин поставил свою подпись, оказался пресловутый Брестский мир, заключенный с Германией и ее союзниками в марте 1918 года. В соответствии с ним Россия теряла огромные территории и обязалась выплачивать колоссальные репарации. Но уже 13 ноября 1918 года в результате революции в Германии наша страна денонсировала Брестский мир.
Об активной деятельности Чичерина как главы советской дипломатии свидетельствуют подписанные в течение 1920-1922 годов соглашения с соседними европейскими государствами - Эстонией, Литвой, Латвией, Финляндией и Польшей. В 1921 году были заключены соглашения с восточными государствами - Ираном, Афганистаном и Турцией.
Советское руководство высоко ценило работу Чичерина на посту главы Наркомата по иностранным делам. «Чичерин, - писал В.И.Ленин, - работник великолепный, добросовестнейший, умный, знающий. Таких людей надо ценить».
Наша дипломатия с каждым годом все активнее добивалась выхода страны из дипломатической изоляции, экономической блокады. Именно эту цель ставила перед собой возглавлявшаяся Чичериным делегация на проходившей в апреле-мае 1922 года конференции в Генуе, где обсуждались вопросы послевоенного восстановления Европы. Первым крупным прорывом стало заключение 16 апреля 1922 года Рапалльского договора с Германией. Он обеспечивал восстановление дипломатических и консульских отношений между РСФСР и Германией, открывал возможности установления тесных торговых и хозяйственных отношений, стороны взаимно отказывались от претензий друг к другу. Блестящий эрудит и полиглот Чичерин подписал написанный на немецком языке Рапалльский договор без участия переводчиков. Точно так же он быстренько перевел вслух свое выступление на конференции не знавшему французского языка премьер-министру Англии Ллойду Джорджу. В этом выступлении Чичерин заявил, в частности, о возможности мирного экономического сосуществования между двумя системами - капиталистической и социалистической.
Утверждения международного авторитета нашей страны советская делегация во главе с Чичериным добивалась и на Лозаннской конференции (1922-1923 гг.). И эти усилия в конечном итоге привели к поразительным результатам. Уже в 1924 году состоялось признание Советского Союза Великобританией, Италией, Норвегией, Австрией, Швецией, Грецией, Данией, Францией. На выставке в Кремле демонстрируется сатирический журнал «Красный перец» от 15 сентября 1923 года. На последней странице обложки Чичерин нарисован в образе Петра I, здесь же напечатаны знаменитые слова из «Медного всадника» А.С.Пушкина: «Все флаги в гости будут к нам».
Ну а фотография реального Чичерина вместе с прибывшим в СССР послом Франции Жаном Эрбеттом была помещена в демонстрировавшемся на выставке журнале «Красная нива» от 25 января 1925 года, который считался приложением к газете «Известия» и относился к числу ведущих еженедельных изданий нашей страны. Совместная фотография Чичерина в красноармейской форме с прибывшим послом как бы намекала на то, что нарком пожинает плоды своих усилий по международному признанию нашей страны. На другой фотографии, помещенной в «Красной ниве» от 11 октября 1925 года, Чичерин показан одетым в соответствии с европейским протоколом во время своего визита в Берлин.
Если за пределами Советского Союза Чичерин одевался по-европейски, то у себя в стране становился «красноармейцем». Неслучайно на выставке демонстрируется принадлежавшая Чичерину в начале 1920-х годов гимнастерка почетного красноармейца отдельной караульной роты при Наркомате по иностранным делам. Можно также увидеть фотографию Чичерина в шинели почетного курсанта Высшей хозяйственной школы РККА.
Интересно, что красноармейская форма Чичерина это вовсе не наследие царской власти и не творческая находка художников Б.Кустодиева и В.Васнецова. Ее разработкой начали заниматься в 1918 году по приказу Л.Троцкого. Автором буденовки-«богатырки» и гимнастерки в стиле «стрелецких кафтанов» стал М.Д.Езучевский, вернувшийся на родину из австрийского плена, где он оказался в годы Первой мировой войны.
На выставке представлен еще один головной убор, отдаленно похожий на буденовку. Он сшит в Монголии. Этот почетный головной убор был подарен Чичерину монгольской правительственной делегацией. Схожесть его с буденовкой напоминает о совместной борьбе советских войск и монгольских партизан против отрядов барона Унгерна. Кстати, на помещенной в «Рабочей газете» в 1925 году фотографии Чичерин изображен в монгольском национальном костюме, подаренном представителями дружественной страны.
В августе 1921 года Чичерин подписал с прибывшим в Москву знаменитым полярным исследователем Ф.Нансеном соглашение о помощи голодающим в России.
Огромную работу проделал Чичерин, встречаясь с посланцами республик, государственных образований, в дальнейшем вошедших в состав СССР. Об этих контактах напоминают весьма экзотические показанные на выставке экспонаты. Один из них - халат, подаренный в 1920 году делегацией эмира Бухарского.
Результатом этой сложной работы стало принятое 8 декабря 1921 года на заседании Политбюро ЦК РКП(б) решение, по которому союзные страны не могли заключать международные договоры без согласования с НКИД. Так, с помощью отечественной дипломатии закладывались основы будущего СССР.
Некоторые упрекали Чичерина в мягкости, чуть ли не в нерешительности, но за казавшейся уступчивостью наркома скрывались железная воля, целеустремленность дипломата-интеллектуала, что и приводило к поразительным результатам.
Племянник наркома А.В.Чичерин вспоминал: «Георгий Васильевич никогда не имел вида торопящегося и чрезмерно занятого человека. Напротив, он беседовал неторопливо и любезно». Как писал секретарь наркома Б.Короткин, «Чичерин являлся образцом исключительной аккуратности и точности во времени. Эта аккуратность и точность у Георгия Васильевича носила характер исключительной педантичности».
Дипломатическая карьера Георгия Васильевича завершилась 21 июля 1930 года, когда он покинул НКИД из-за ухудшения состояния здоровья. Но, конечно же, не менее весомой причиной отставки стали «дипломатические разногласия» Чичерина со своим заместителем М.М.Литвиновым, пользовавшимся большим доверием Сталина. Возможно, не простили Чичерину и то, что он осмелился обратиться к Политбюро ЦК РКП(б) с просьбой не выносить смертного приговора патриарху Тихону.
Чичерин до конца надеялся, что его преемником станет В.Куйбышев, но пост наркома иностранных дел занял все тот же Литвинов.
Уйдя в отставку, Чичерин полностью отказался от политической деятельности. Он поселился в квартире в Спасопесковском переулке, где принимал из своих бывших соратников только многолетнего заместителя Л.Карахана и секретаря Б.Короткина.
Но рассказ о Чичерине был бы неполным без упоминания еще об одном экспонате, представленном на выставке в Кремле. Это книга, которая называется «Моцарт. Исследовательский этюд». Чичерин написал ее незадолго до своей отставки. Он обожал музыку, а его кумиром всю жизнь оставался Моцарт. «У меня была революция и Моцарт, - писал Георгий Васильевич, - революция - настоящее, а Моцарт - предвкушение будущего, но их отнять нельзя».
Книга о Моцарте отличается великолепным литературным стилем, и в то же время она написана с глубоким знанием музыки композитора. Конечно же, Георгий Васильевич следил за всеми, в том числе новейшими, направлениями в музыке, но более всего он любил творения композиторов минувших времен, в первую очередь Моцарта.
Интересный факт: в дни работы Генуэзской конференции Чичерин получил от писателя и поэта Габриеле д’Аннунцио приглашение посетить его виллу на озере Гарда. Георгий Васильевич знал, что д’Аннунцио не только литератор, но и один из идолов итальянского фашизма. А фашисты в Италии особых симпатий к Советской России не испытывали. Но Чичерин не испугался. Он отправился на встречу без личной охраны, разговор шел в основном об искусстве, литературе, музыке. Однако Чичерин огорчил своего собеседника, противопоставив итальянской опере произведения своего любимого Моцарта.
Говорили, конечно же, и о политике, но общего языка найти не удалось. Об этой встрече много писали итальянские газеты. Как вспоминал сам Георгий Васильевич, поездка к д’Аннунцио произвела колоссальное впечатление на итальянцев. Недовольными остались лишь фашисты. Их миланская организация на своем собрании приняла специальную резолюцию, осуждавшую итальянского поэта за легкомыслие. Но встреча с д’Аннунцио послужила своеобразным зондажем отношений с Италией.
Нельзя не упомянуть и о таком совпадении. Во Франции столь же самозабвенно, как и Чичерин, увлекался музыкой, в особенности творениями Бетховена, другой известный политический деятель Эдуар Эррио, правительство которого признало в 1924 году Советский Союз, чего так настойчиво добивался Чичерин. И так получилось, что один из них написал книгу о Моцарте, а другой - о Бетховене.
По словам Б.Короткина, Чичерин не собирался публиковать свою книгу о Моцарте. Однако он показал рукопись Луначарскому, и тот посоветовал напечатать книгу. Эту идею одобрил и Калинин. Было даже принято решение опубликовать рукопись тиражом 250 экземпляров. Но книга увидела свет лишь после смерти Чичерина, во многом благодаря проживавшей в Ленинграде его племяннице С.Н.Чичериной, которая сама была композитором.
Георгий Васильевич занимался и поэзией. Он даже посылал свои стихи в солидный журнал «Прожектор».
Г.В.Чичерин умер 7 июля 1936 года и похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Мы сохраняем о нем память как о выдающемся дипломате, революционере и страстном поклоннике музыки Моцарта.
