ENGLISHУважаемые председатель, коллеги!
Краеугольным вопросом любой политической дискуссии с международным уклоном является вопрос о войне и мире. Новые технологии всегда были и остаются одним из ключевых факторов, влиявших в конечном итоге на то, чем обернется человечеству проводимая государствами политика, та или иная конкретная технологическая инновация и научно-техническая революция в целом.
Информационно-коммуникационные технологии (ИКТ) не стали исключением. Рожденные как «игрушка» гениев, они были незамедлительно «оседланы» военно-промышленным комплексом США, милитаризованы ими. В относительно короткий по историческим меркам срок ИКТ прочно вошли в арсенал военной и внешней политики государств. По публичным данным на сегодняшний день более ста стран в практическом плане «наращивают свои кибермускулы», создают ударные киберсилы, проводят учения, принимают соответствующие доктрины и стратегии.
Ряд западных стран уже на официальном уровне декларируют свою готовность к нанесению так называемых «упредительных» киберударов, а проще говоря, закрепляют за собой право на киберагрессию. Мировой рекорд «киберотвязанности» бьет киевский режим, объявив на весь свет, что создал киберармию хакеров в 300 тыс. штыков. Тактика использования «киберудавки» стала неотъемлемым элементом западной политики санкций.
Масштабы вредоносного использования ИКТ поражают. По данным ООН, общий ущерб мировой экономике от такого рода деятельности уже несколько лет подряд исчисляется триллионами долларов. Ожидается, что к 2025 году он достигнет 10 триллионов. На Россию в год совершается, по разным категориям учета, сотни тысяч, миллионы враждебных кибератак. Была цифра, что в год проведения у нас Чемпионата мира по футболу с целью срыва этого мероприятия было сделано 25 млн киберпокушений.
Наверное, самое ужасное состоит в том, что кибертехнологии в силу своей специфики, уникальности и уже состоявшейся распространенности в мире, внедрения практически во все сферы человеческой жизни могут быть задействованы для провоцирования прямых вооруженных конфликтов, вмешательства во внутренние дела государств, дестабилизации экономического и социального положения в них, подрыва самой концепции обеспечения прав человека.
Россия обладает уникальным историческим опытом предложений, направленных на мирное разрешение международных споров, недопущение варварских способов ведения войны, запрещение оружия массового уничтожения - химического и бактериологического, ограничения и ликвидации определенных видов ядерного оружия.
Предвидя негативные последствия превращения информационного пространства в театр военных действий, что и предусматривает современная натовская доктрина, мы первые еще в 1998 году с трибуны ООН призвали международное сообщество выработать правила ответственного поведения государств в сфере использования ИКТ. Многие идеи удалось реализовать - запуск в рамках ООН переговорных механизмов по этой теме (сначала Группа правительственных экспертов от 15 до 25 государств, с 2018 г. универсальная рабочая группа открытого состава, в которой принимают участие уже все члены ООН, своего рода экспертная ассамблея ООН по кибербезопасности); был создан отдельный механизм в рамках ОБСЕ по выработке мер доверия в сфере использования ИКТ, создан Спецкомитет ООН по выработке Конвенции по борьбе с киберпреступностью; запущены мощные переговорные процессы по линии ШОС, БРИКС, СНГ, с АСЕАН, арабским миром, странами Африки и Латинской Америки.
С сожалением констатирую, что лишь с небольшими временными исключениями США находились в активной оппозиции российским мирным инициативам в области обеспечения международной информационной безопасности. Любое политическое продвижение к компромиссам давалось с большим дипломатическим трудом. Сначала США отказывались признавать в принципе возможность использования ИКТ в военных и политически целях, а одновременно активно создавали кибервойска, потом боролись против принципа, что любые обвинения в совершении кибернападений должны быть доказаны, который был вопреки их воле все-таки принят международным сообществом; всячески саботировали саму концепцию об обязательности международных норм в области МИБ. Нынешняя ситуация в российско-американских отношениях за последние десятилетия уникальна со знаком минус. Двусторонний диалог по кибербезопасности Вашингтоном практически остановлен. А обвинений и угроз в наш адрес сыплется из-за океана, как из «рога изобилия». В последний год дело стало доходить до истерики - нашим ответственным переговорщикам, некоторые из них участвуют в нашей конференции, не дают возможности выполнять свои дипломатические функции в ООН, препятствуют доступ к штаб-квартире этой организации и таким образом подрывают международный переговорный процесс по МИБ в целом.
Переговоры сегодняшнему Вашингтону не нужны. В них уступок от нас получить он не может, а диктат не проходит. Решать вопросы мировой политики США рассчитывают, по их собственному выражению, «на поле боя». Их недавно утвержденный Конгрессом главный переговорщик по проблемам цифровой сферы на днях публично провозгласил в качестве цели политики США «киберсдерживание» России. Дело бесперспективное. Как говорил великий российской борец Иван Поддубный, «ковер покажет».
Выдержки, воли и вместе с тем решимости российской дипломатии и политическому руководству страны хватит, чтобы удержать мир от катастрофы, не поступившись даже вершком национальных интересов России.
На этой оптимистической ноте хотел бы поблагодарить за внимание и пожелать участникам конференции интересных дискуссий.
