ENGLISH8 декабря 1991 года главы трех союзных республик - Б.Н.Ельцин (РСФСР), Л.М.Кравчук (УССР) и С.С.Шушкевич (БССР) - подписали беспрецедентный с точки зрения протокольной практики и социально-экономических последствий для некогда единого государства документ, вошедший в историю под названием «Беловежские соглашения», в соответствии с которыми СССР был объявлен недействительным как «субъект международного права и геополитическая реальность» [1]. Дополненное двумя неделями спустя Алма-Атинской декларацией, к которой присоединились другие восемь республик, и добровольной отставкой Президента СССР М.С.Горбачева, это поистине эпохальное событие рассматривается многими исследователями в качестве последнего акта той драмы, которую Президент РФ В.В.Путин окрестил как «величайшую геополитическую катастрофу XX века» [2], - распада Советского Союза и точки отсчета в новейшей истории современной России, несмотря на свою бурную тысячелетнюю историю, в одночасье оказавшейся в корне изменившейся политико-экономической реальности. В декабре этого года многие будут вспоминать те кажущиеся далекими события, чтобы обратиться к основным итогам трех десятилетий внешнеполитического развития Российской Федерации как независимого государства, которое подобно отдельно взятому человеку, пережив детство, отрочество и юность, вступает в период своего зрелого становления…
«Детство»: 1991-1996 годы
Проведя в 1993 году референдум, осуществив в том же году силовой разгон Верховного Совета и приняв новую Конституцию, Б.Н.Ельцин пошел по пути укрепления президентской власти, что многими сегодня воспринимается как вынужденная реакция на происходившую плюрализацию некогда централизованной политической системы, затяжной социально-экономический кризис и набиравшие обороты центробежные тенденции (в частности, ситуация в Чечне). Внешняя же политика, реализовывать которую был призван министр иностранных дел А.В.Козырев (1991-1996 гг.), обладала следующим набором отличительных черт:
1. Стремление преодолеть последствия холодной войны и распада СССР. Так, например, добившись для себя статуса правопродолжателя СССР, что наделяло Москву правом сохранения своего места во всех международных структурах (в частности, СБ ООН), Россия приступила к развитию СНГ как международной организации, возникшей на пространстве бывшего Советского Союза, способствовав не только принятию ее устава в 1993 году, но и становлению институциональной структуры Содружества [3]. Кроме того, наша страна содействовала заключению Договора о коллективной безопасности от 15 мая 1992 года с участием практически всех стран региона, кроме Украины, Молдовы и Туркменистана [4].
Не менее важным с точки зрения преодоления антагонизмов прошлого стало подписание Договора между СССР и США о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (Договор СНВ-1) от 31 июля 1991 года, вводившего ограничение на количество носителей ядерной триады до 1600 единиц, а число боезарядов до 6 тыс. единиц, заключение в Лиссабоне между США, Россией, Белоруссией, Казахстаном и Украиной Протокола к СНВ-1 от 23 мая 1992 года, в соответствии с которым бывшие союзные республики обязались войти в ДНЯО на правах неядерных государств и вывести на территорию России советские арсеналы ядерного оружия для их дальнейшей ликвидации, а также заключение так и не вступившего в силу Договора СНВ-2 в 1993 году [5].
Наконец, важнейшей составляющей отказа от наследия холодной войны было общее стремление к формированию новой архитектуры европейской безопасности, подразумевавшей не только вывод советских воинских контингентов из стран Восточной Европы и Прибалтики или трансформацию в 1995 году СБСЕ в ОБСЕ, но и развитие полноценного сотрудничества с НАТО: вступление в Совет североатлантического партнерства (1991 г.), присоединение к программе НАТО «Партнерство ради мира» (1994 г.), а также непротивление усилению НАТО в странах Центральной и Восточной Европы.
2. «Демократическая солидарность» - построение союзнических отношений со странами Запада. Новую формулу постбиполярных отношений России с бывшими соперниками по холодной войне точнее всего сформулировал министр иностранных дел РФ А.В.Козырев, заявив, что новая демократическая Россия должна быть и станет таким же естественным союзником Запада, как тоталитарный СССР был естественным его противником [6]. Как результат, Москва пошла на значительное сближение с США, подписав целый ряд документов: Кэмп-Дэвидскую декларацию от 1 февраля 1992 года, Хартию российско-американского партнерства и дружбы от 17 июня 1992 года, а также Ванкуверскую декларацию от 6 апреля 1993 года.
Не менее плодотворно развивались отношения и со странами Европы, где на уровне ЕС Москва и Брюссель в 1994 году на острове Корфу подписали Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, в то время как с отдельными странами (Францией, Великобританией, Италией и др.) были заключены двусторонние договоры об основах взаимоотношений, где одним из важнейших аспектов выступало получение финансовоэкономической помощи для преодоления внутреннего кризиса, которую нашей стране оказывали и международные институты (Парижский и Лондонский клубы кредиторов, МВФ, МБРР и др.), и отдельные взятые страны (в частности, США, ФРГ, Франция и др.).
3. Необходимость интеграции нового независимого российского государства в постбиполярный порядок международных отношений и мировой экономики. Именно с этой целью Россия с 1991 года принимала участие в качестве приглашенной страны в «G7», в 1993-м начала переговоры о вступлении в ГАТТ/ВТО, а в 1994 году - в ОЭСР, в 1995-м подала заявку на вступление в АТЭС, а в 1996-м завершила процесс интеграции в Совет Европы.
4. Стремление создать благоприятные внешние условия для осуществления демократических преобразований. Решение данной задачи было бы невозможно без участия в урегулировании конфликтов, влиявших на внутриполитическую ситуацию в стране. Отсюда - та особая роль, которую сыграла Россия в стабилизации ситуации в конфликтах на постсоветском пространстве, ведь именно 201-я мотострелковая дивизия и пограничные силы РФ оказали важнейшее влияние на окончание гражданской войны в Таджикистане, а 14-я армия генерала Лебедя способствовала окончанию вооруженной фазы конфликта в Приднестровье в 1992 году. Более того, именно благодаря нашей стране были введены миротворческие силы СНГ, остановившие кровопролитие в Абхазии (1992-1994 гг.), заключены так называемые Дагомысские соглашения от 24 июня 1992 года, в соответствии с которыми на территорию Южной Осетии вводились трехсторонние российско-югоосетинско-грузинские миротворческие силы, а также создавалась Минская группа СБСЕ, где Москва закрепила за собой статус сопредседателя.
Не менее полновесную роль сыграла Россия и в событиях в Югославии, отказавшись от поддержки центрального правительства в Белграде, признав независимость Словении, Хорватии и Македонии в 1992 году, делегировав российских военных в составе миротворцев ООН, поддержав резолюцию СБ ООН №808 о необходимости создания Международного трибунала по бывшей Югославии, а также приняв непосредственное участие в разработке Дейтонских соглашений от 21 ноября 1995 года, положивших конец гражданской войне в Боснии и Герцеговине (1992-1995 гг.).
5. Сворачивание политико-дипломатического присутствия в Азии, Латинской Америке и Африке, что, в свою очередь, предполагало установление или развитие связей с бывшими антагонистами времен холодной войны и, наоборот, ревизию отношений с бывшими союзниками. В результате Россия, с одной стороны, отказалась от безоговорочной поддержки таких государств, как КНДР, Вьетнам, Ирак, Сирия, Ливия, Алжир, Йемен, Ангола, Мозамбик, Бенин или Куба. С другой стороны, Москва пошла на сближение со странами, поддержание дружественных отношений с которыми в предыдущие годы казалось вовсе немыслимым.
Так, например, пытаясь преодолеть тяжелое наследие пограничного конфликта на острове Даманский в 1969 году, РФ и Китай заключили целый ряд ключевых двусторонних документов, выступающих в качестве основы для наблюдаемого на сегодняшний день партнерства: соглашение о восточной части советско-китайской границы (1991 г.), обеспечившее демаркацию границы практически на всем протяжении спорного участка за исключением трех спорных островов), соглашение о западной части российско-китайской границы (1994 г.), установившее границу между двумя странами от Казахстана до Монголии, а также Совместную декларацию об основах взаимоотношений (1992 г.), обеспечившую признание Москвой Тайваня частью КНР при одновременном открытии Тайбэйско-московской и Московско-тайбэйской комиссий по экономическому и культурному сотрудничеству (1993-1996 гг.). Более того, безусловный прорыв наблюдался как в связях с Японией, развивавшихся на основе Токийской декларации 1993 года, так и с Южной Кореей, улучшение диалога с которой происходило благодаря заключению Договора об основах отношений (1992 г.).
Наконец, наша страна установила полноформатные дипломатические отношения с такими некогда враждебными странами, как Саудовская Аравия (1991 г.), ЮАР (1992 г.) и Израиль (1991 г.), а также добилась получения наблюдателя при ОАГ в 1992 году [7].
«Отрочество»: 1996-2008 годы
Прогрессирующие болезни и ухудшающееся самочувствие сказались на наблюдаемом в период второго президентского срока (1996-2000 гг.) спорадическом падении активности Б.Н.Ельцина в решении общегосударственных проблем, что неизбежно оказало прямое влияние на формирование той автономной роли, которую играл Е.М.Примаков в реализации как внешней политики в качестве главы МИД (1996-1998 гг.), так и проведении социально-экономических реформ, направленных на преодоление негативных последствий финансового кризиса августа 1998 года, на посту председателя правительства (1998-1999 г.). Более того, преемник Б.Н.Ельцина, председатель правительства (1999-2000 гг.), а затем и Президент РФ В.В.Путин (2000-2008 гг.), сохранивший у руководства отечественной дипломатией сподвижников Е.М.Примакова в лице И.С.Иванова (1998-2004 гг.) и С.В.Лаврова (2004 г. по н. в.), выступил в качестве идейного продолжателя взятого во второй половине 1990-х годов курса, отличавшегося следующим набором установок:
1. Развитие концепции многополярного мира как ответ на попытки США установить однополярный миропорядок. Критикуя издержки однополярного мира, проявившиеся в форме незаконных силовых интервенций НАТО в Югославии (1999 г.) и США в Ираке (2003 г.), Российская Федерация стремилась реализовывать инициативы, направленные на построение многополярного миропорядка, среди которых стоит выделить как формирование стратегического «треугольника» РИК (Россия - Индия - Китай), что следует рассматривать в качестве своеобразной предтечи БРИКС, так и подписание совместных российско-китайских деклараций (в частности, о многополярном мире… (1997 г.) и о международном порядке в XXI веке (2005 г.) [8].
2. «Избирательное партнерство» в отношениях с Западом, что предусматривало не только поддержание сотрудничества в вопросах, представляющих взаимный интерес, но и необходимость отстаивания Россией национальных интересов в решении тех проблем, где наблюдалось ситуативное расхождение позиций. Вышеуказанная дуалистичность, предполагавшая сосуществование и взаимовлияние элементов сотрудничества и конфликтности, наблюдалась на всех уровнях диалога России с Западом. Так, например, закончив процесс закрепления в «G7» (1997-2002 гг.), Россия продолжала оставаться в статусе кандидата на вступление в ВТО и ОЭСР. Общее сотрудничество по различным региональным вопросам на площадке ООН («ближневосточный квартет», шестисторонние переговоры по корейской ядерной программе или формат «5+1» по иранской ядерной программе) омрачалось практикой проведения США военной интервенции в Ираке в 2003 году в обход Совета Безопасности, что вызвало «тройственное» осуждение со стороны России, ФРГ и Франции.
Заключение Соглашения об адаптации ДОВСЕ на саммите ОБСЕ в Стамбуле в 1999 году было перечеркнуто нежеланием стран Запада не только его ратифицировать, но и в целом обсуждать российский вариант реформы ОБСЕ, что, в свою очередь, предопределило введенный Москвой в 2007 году мораторий на выполнение соглашения и снижение общей активности на этой многосторонней площадке. Подписание Основополагающего акта Россия - НАТО в 1997 году и Римской декларации 2002 года, предполагавшей создание Совета Россия - НАТО, не смогло выступить в качестве сдерживающего фактора как в случае с двумя волнами расширения НАТО на Восток (1999 и 2004 гг.), так и в ситуации с замораживанием деятельности Совета после событий в Грузии в августе 2008 года.
Наиболее наглядно подобная амбивалентность проявлялась в отношениях Москвы и Вашингтона. Так, несмотря на закрытие Россией военных баз во Вьетнаме и на Кубе, поддержку в процессе построения глобальной антитеррористической коалиции после терактов 11 сентября 2001 года и содействие в открытии баз «Карши-Ханабад» (Узбекистан) и «Манас» (Киргизия) для нужд войск НАТО в Афганистане, США вышли из Договора по ПРО (2002 г.), сохраняли поправку Джексона - Вэника, укрепляли режимы М.Саакашвили в Грузии и В.Ющенко на Украине, пришедших к власти на волне «цветных революций», не говоря уже о признании самопровозглашенной Республики Косово и поддержке агрессии Тбилиси против Южной Осетии в 2008 году.
Неоднозначно развивались и связи России со странами Европы. С одной стороны, нашей стране удавалось поддерживать интенсивные двусторонние контакты с целым рядом стран континента (ФРГ, Францией, Великобританией, Италией и др.), причем отношения с Берлином развивались не только посредством проведения регулярных саммитов и встреч в верхах, но и по линии взаимодействия гражданских обществ в таких форматах, как «Петербургский диалог» (2001 г.) и «Потсдамские встречи» (1999 г.).
Кроме того, сложившаяся к концу XX века многоуровневая архитектура сотрудничества России и ЕС, включавшая в себя проводимые не реже двух раз в год саммиты, диалог министров иностранных дел в рамках Совета сотрудничества, многочисленные отраслевые диалоги и многое другое, позволила Москве и Брюсселю выйти на подписание в 2005 году четырех «дорожных карт» по общим пространствам (относившимся к таким областям, как экономика, внешняя безопасность, свобода, безопасность и правосудие, а также наука и образование).
С другой стороны, Россия и ЕС так и не смогли договориться о заключении так называемого базового соглашения и введении безвизового режима, что не в последнюю очередь объясняется негативным влиянием различных экзогенных факторов, одним из ярчайших примеров которых выступают «газовые войны», происходившие на фоне реализации проекта «Северный поток».
Наконец, несмотря на попытки нашей страны преодолеть «цивилизационный разрыв» с государствами европейского континента посредством вступления в Совет Европы в 1996 году, предполагавшего необходимость внесения всевозможных изменений в российское законодательство (в частности, введение моратория на смертную казнь), Россия подвергалась постоянной критике за самые разные аспекты ее внутриполитической жизни (от общих вопросов состояния демократии и прав человека до конкретных случаев, самыми резонансными из которых были чеченские кампании, «дело ЮКОСа», «дело А.Литвиненко» и др.) [9].
3. Консолидация разноформатных интеграционных процессов на постсоветском пространстве, конструируемых вокруг России. Осознав тщетность попыток по созданию на пространстве СНГ общих вооруженных сил и единой рублевой зоны, а также действуя в условиях объективного отдаления от интеграционного ядра целого ряда постсоветских государств, Москва приступила к развитию проектов интеграционного строительства с теми странами, которые выражали заинтересованность в построении более тесных отношений. В частности, через серию соглашений, заключенных в 1996-1999 годах, Россия и Белоруссия пришли к формированию Союзного государства, вплоть до сегодняшнего дня остающегося самым «глубоким» интеграционным объединением региона.
Кроме того, наша страна сыграла немаловажную роль как в создании в 2000 году ЕврАзЭС с целью оформления Таможенного союза, а затем и Единого экономического пространства, так и в трансформации Ташкентского договора 1992 года в Организацию Договора о коллективной безопасности с участием России, Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии и Таджикистана [10].
4. Диверсификация внешней политики, предполагавшая не только поддержание связей с ближним зарубежьем или коллективным Западом, но и развитие отношений со странами АТР, Ближнего Востока, Латинской Америки и Африки. Активизация российского присутствия в различных регионах мира в тот исторический период носила разносторонний и многовекторный характер, разбиваясь на макрорегиональные и сугубо двусторонние инициативы. К примеру, проведение целого ряда мероприятий, направленных на деэскалацию конфликтности и увеличение объемов приграничного взаимодействия между Россией, Китаем и странами Центральной Азии, позволило странам региона объявить о создании в 2001 году Шанхайской организации сотрудничества, устав которой был принят годом позднее.
Более того, несмотря на то что фактор спорных территорий продолжал играть существенную роль в отношениях России со странами региона, преодоление взаимных территориальных претензий к началу XXI века позволило Москве и Пекину заключить так называемый Большой договор, заложивший основу для внешнеполитического и экономического взаимодействия двух стран. Обратная картина наблюдалась в российско-японском диалоге, где развитие политического взаимодействия (на основе Токийской (1993 г.), Московской (1998 г.) деклараций и «Плана действий» от 2003 г.) и экономического сотрудничества (в соответствии, например, с планом Ельцина - Хасимото 1997 г.) упиралось в проблему заключения мирного договора и урегулирования территориального спора вокруг принадлежности Курильских островов.
Наконец, все более созидательная роль, которую начинала играть Россия в глобальной политике, проявилась как в стремлении выстроить сотрудничество с различными международными организациями и интеграционными объединениями (в 1996 г. было установлено диалоговое партнерство с АСЕАН, в 1998 г. произошло вступление в АТЭС, а в середине 2000-х получен статус наблюдателя при ОИС и ЛАГ), так и укреплении двусторонних отношений с традиционными и новыми партнерами (именно в этот период происходит установление весьма тесных отношений с Венесуэлой или нормализация диалога с КНДР) [11].
«Юность»: 2008-2012 годы
Приход к власти Д.А.Медведева и переход В.В.Путина на должность премьерминистра ознаменовали формирование в отечественной политической системе уникального феномена - так называемого «тандема», в котором глава государства в большей степени был вовлечен в вопросы внешней политики, а глава правительства, сохраняя авторитет на международной арене, занимался внутренним государственным строительством. Оба направления деятельности были заточены на необходимость преодоления негативных последствий финансового кризиса 2008-2009 годов и осуществление модернизации, внешнеполитическим аспектом которой выступали следующие инициативы:
1. Развитие «сетевой дипломатии», предполагающей создание гибких институтов многостороннего управления. Институты «сетевой дипломатии» становились все более востребованным форматом многостороннего сотрудничества благодаря своей ярко выраженной политико-дипломатической гибкости, выражавшейся в том, что они создавались для решения конкретной задачи, были свободными для участия всех заинтересованных стран, а также не требовали формирования громоздкого бюрократического аппарата, принятия взаимообязывающих документов (в частности, устава) и т. д. Именно такими структурами стали не только «G20», превратившаяся благодаря проведению с 2008 года ежегодных саммитов в действенный механизм консолидации усилий ведущих экономик мира по выходу из финансового кризиса, или Форум стран-экспортеров газа, учредительные документы которого были подписаны в том же году в Москве для координации цен на «голубое топливо», но и оформившееся к 2011 году БРИКС, объединение, целью которого служит реформирование сформировавшейся после окончания холодной войны политико-экономической архитектуры мира [12].
2. «Перезагрузка» отношений с США и Западом - активизация сотрудничества с целью урегулирования всех имевшихся спорных вопросов путем ситуативных компромиссов и громких инициатив. Выстраивание столь созидательного и «проактивного» внешнеполитического курса имело двойственный результат.
С одной стороны, многие громкие инициативы, выдвигаемые Москвой в тот период, так и остались нереализованными. К числу подобного рода проектов следует отнести подписание Договора о европейской безопасности 2008 года (предполагавшего создание общей структуры на пространстве НАТО, ЕС, ОБСЕ, СНГ и ОДКБ в интересах утверждения принципа неделимой и равной безопасности от Ванкувера до Владивостока), соразвитие со странами НАТО европейского сегмента ПРО, продвижение процесса Корфу, направленного на реформу ОБСЕ, выдвижение программы «Партнерство для модернизации» с ЕС, базировавшейся на построении сотрудничества в рамках различных отраслевых диалогов, провозглашение создания сообщества экономик от Лиссабона до Владивостока с перспективой заключения ЗСТ, а также заключение Мезебергского меморандума, в соответствии с которым предлагалось создать на министерском уровне Комитет Россия - ЕС по вопросам внешней политики и безопасности.
С другой стороны, созидательный характер внешней политики России позволял добиться конкретных результатов в отношениях с Западом в целом и США в частности. Так, например, в 2010 году Москва и Вашингтон подписали ДСНВ-3, а в 2012 году США оказали поддержку нашей стране во вступлении в ВТО. После более чем десятилетнего перерыва был проведен саммит ОБСЕ в Астане, а в отношениях с НАТО удалось не только восстановить «замороженные» в 2008 году механизмы сотрудничества, но и заключить соглашения о транзите через территорию России (транспортно-логистический центр в Ульяновске) невоенных, а затем и военных грузов для нужд альянса в Афганистане.
Наконец, именно в этот исторический период Россия присоединилась к санкциям против Ирана на основе резолюции СБ ООН №1929, отказавшись от запланированных поставок комплексов С-300, а также не стала задействовать право вето при голосовании по резолюции №1973, вводившей санкции против режима М.Каддафи в Ливии, предшествовавшие военной операции США и НАТО, что стало причиной единственного за всю историю существования «тандема» примера публичного расхождения позиций Президента Д.А.Медведева и премьер-министра В.В.Путина [13].
3. Продолжение курса на развитие концепции многополярного мира и многовекторности внешней политики. Так, например, на постсоветском пространстве удалось выйти на заключение соглашения о создании зоны свободной торговли в рамках СНГ (2011 г.), оформить на базе ЕврАзЭС Таможенный союз (с 2008 г.), а затем и Единое экономическое пространство (2012 г.) с участием России, Белоруссии и Казахстана, урегулировать территориальные споры с Азербайджаном и Норвегией (2011 г.), принять план Медведева - Саркози, позволивший добиться прогресса на пути преодоления последствий агрессии Грузии против Южной Осетии и Абхазии, а также продвигать активные посреднические усилия в ситуации вокруг Нагорного Карабаха путем организации на территории нашей страны прямых переговоров между лидерами Армении и Азербайджана. В АТР Россия начала реализовывать так называемый «разворот на Восток», в рамках которого был проведен саммит АТЭС во Владивостоке (2012 г.), а также закрепилась практика участия в Восточноазиатских саммитах (механизм АСЕАН+8), в то время как в Латинской Америке наша страна поддерживала активные военно-технические связи с такими странами, как Венесуэла и Никарагуа, и воплощала успешное экономическое взаимодействие с Кубой, Аргентиной, Мексикой и др. [14].
«Становление зрелости»: 2012 год - н. в.
В.В.Путин вновь стал Президентом РФ на фоне повышающегося градуса противостояния России с Западом. Этому способствовал целый ряд объективных тенденций, среди которых отдельно стоит выделить поддержку Россией с 2012 года режима Б.Асада в Сирии, усугублявшийся кризис российско-американских отношений на фоне принятия Вашингтоном «акта Магнитского» (2012 г.) и «дела Э.Сноудена» (2013 г.), украинский кризис 2014 года, последовавшие вслед за ним экономические санкции и «замораживание» каналов политического диалога с Западом (превращение «G8» в «G7», прекращение проектов сотрудничества по линии Россия - НАТО, отказ от многих механизмов сотрудничества Россия - ЕС и пр.) [15]. Как результат, проводимая президентом внешняя политика в период третьего (2012-2018 гг.) и четвертого (2018 г. - н. в.) конституционных сроков отличается следующими императивами:
1. Развитие концепции полицентричного мира, опирающегося на коллективное управление в рамках традиционных (прежде всего ООН) и гибких («G20», БРИКС) институтов. Именно поэтому Россия стремится поддерживать «центральную координирующую роль ООН в мировых делах» как площадки, обладающей уникальной легитимностью, а также продолжает выступать в качестве государства-председателя в «G20» (2013 г.) и БРИКС (2020 г.).
2. Продолжение работы над сохранением системы контроля над вооружениями. Несмотря на кризис отношений «стратегической стабильности» (Россия и США), связанный с односторонним выходом США из ДРСМД, ДОН и др., а также развертыванием глобальной системы ПРО, Москва продолжает искать точки соприкосновения с целью пролонгации действующих документов (в частности, ДСНВ-3, произошедшее в 2021 г.) и разработки новых соглашений. Стремясь не допустить многостороннюю гонку ядерных вооружений, наша страна выступает за универсализацию ДНЯО и ДВЗЯИ, продолжение работы над урегулированием ситуации вокруг северокорейской ядерной программы, сохранение заключенного в 2015 году между Ираном и группой «5+1» СВПД, создание зоны, свободной от ОМУ, на Ближнем Востоке, отказ от практики «совместных ядерных миссий» НАТО и др.
3. Совместная работа над проблематикой новых вызовов и угроз. Одной из существенных сложностей в этой области остается отсутствие у Запада и России единства по многим вопросам, касающимся противодействия транснациональным проблемам, именно поэтому, в частности, до сих пор остается по большей части неуслышанным призыв, озвученный Президентом РФ В.В.Путиным, по «формированию широкого антитеррористического фронта на общепризнанной международно-правовой основе при центральной роли ООН» [16].
4. Постсоветское пространство: необходимость консолидации интеграционных объединений (Союзное государство России и Белоруссии, ОДКБ, ЕАЭС, СНГ), развитие двусторонних отношений со странами региона, урегулирование «замороженных» конфликтов (Украина - ДНР и ЛНР, Молдавия - Приднестровье, Азербайджан - Нагорный Карабах, Грузия - Абхазия и Южная Осетия). Именно этим объясняются все те действия, которые предпринимает Россия на данном региональном направлении, - от подписания в 2021 году 28 «дорожных карт» интеграции с Белоруссией или участия в «нормандском формате» с целью добиться от официального Киева имплементации Минских соглашений 2015 года до отправки миротворцев в Нагорный Карабах на основе трехстороннего заявления глав государств России, Армении и Азербайджана от 9 ноября 2020 года.
5. Евро-Атлантический регион: стремление преодолеть вынужденное противостояние в отношениях с США и НАТО, наметившееся политическое отчуждение в отношениях с ЕС, ограниченность двусторонних отношений с ФРГ, Францией и др., кризис общеевропейских структур (ОБСЕ, СЕ). В этой связи высказываются надежды, что Женевский саммит 2021 года, окончание реализации проекта «Северный поток», смена власти в ФРГ и другие события последних месяцев будут способствовать постепенному улучшению зашедших в тупик отношений между Россией и Западом, константой в которых стала жесткая взаимная риторика, постоянно вводимые санкционные меры и даже высылки дипломатов.
6. Азиатско-Тихоокеанский регион: продолжение «разворота на Восток» через реализацию Большого евразийского партнерства. Именно эта идея, озвученная Президентом В.В.Путиным в 2015 году [17], предполагающая сопряжение интеграции в рамках ЕАЭС и китайского проекта «Один пояс, один путь», а также привлечение к реализации на базе норм ВТО транспортно-логистических, энергетических и других проектов стран ШОС и АСЕАН, остается главной макрорегиональной инициативой Москвы на этом географическом направлении. Однако полноценная реализация столь глобального проекта невозможна без решения различных политических проблем региона, самыми известными из которых являются необходимость заключения мирного договора и осуществления территориального размежевания в российско-японских отношениях, ситуация вокруг КНДР, территориальные споры в Южно-Китайском море, индо-пакистанские противоречия и даже произошедший на фоне выхода американского контингента стремительный приход к власти запрещенного в России движения «Талибан» в Афганистане.
7. Ближний Восток: стремление сохранить завоеванный авторитет в регионе через вовлечение в урегулирование конфликта в Сирии, построение равноприближенных отношений с Ираном, Турцией, Израилем и Саудовской Аравией, а также другими региональными центрами силы, участие в урегулировании палестино-израильского, ливийского и йеменского конфликтов. Как результат, Россия стала активным участником ближневосточных политических процессов, запустив Астанинский формат урегулирования в Сирии, организовав Конгресс народов Сирии, по результатам которого началась работа Конституционного комитета в Женеве, предлагая Москву в качестве площадки для прямых переговоров между премьер-министром Израиля и председателем Палестинской национальной автономии в дополнение к деятельности посредников в рамках «ближневосточного квартета» (ЕС, ООН, Россия, США), поддержав решения, принимаемые в рамках Совместного военного комитета «5+5» в Ливии и др.
8. Латинская Америка и Африка: повышение нереализованного геополитического и экономического потенциала регионов. Именно с этой целью в 2019 году был проведен первый в истории саммит Россия - Африка в Сочи, направленный на создание постоянно действующего механизма для активизации политико-экономического взаимодействия нашей страны со странами континента [18].
Вместо эпилога
30 лет - весьма знаковый и во всех отношениях показательный рубеж для понимания той трансформации, которую пережила наша страна за сравнительно короткий, но событийно интенсивный исторический период. Более того, принятие новой редакции Конституции в 2020 году, развитие пандемии COVID-19, проведение выборов в Государственную Думу в сентябре 2021 года и т. д. являются наглядной демонстрацией того тезиса, что история вершится на наших глазах. Это означает, что нам еще предстоит стать свидетелями эпохальных и судьбоносных событий, которые будут определять вектор и динамику развития нашего государства на многие десятилетия вперед.
Источники и литература
1. Соглашение от 8 декабря 1991 г. о создании Содружества независимых государств // http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_30726/1c5d2b9ecc270669c071bd598fa7a97d0f662999/ (дата обращения: 02.09.2021).
2. Послание Президента РФ В.В.Путина Федеральному Собранию от 25 апреля 2005 г. // http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/22931 (дата обращения: 02.09.2021).
3. Устав СНГ 1993 г. // https://docs.cntd.ru/document/1903017 (дата обращения: 11.09.2021).
4. Договор о коллективной безопасности 1992 г. // https://odkb-csto.org/documents/documents/dogovor_o_kollektivnoy_bezopasnosti/ (дата обращения: 11.09.2021).
5. Антонов А.И. Контроль над вооружениями: история, состояние, перспективы. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); ПИР-Центр, 2012.
6. Kozyrev A. The Firebird: The Elusive Fate of Russian Democracy. 1st ed. P.: University of Pittsburg Press (24th September 2019). P. 5.
7. Дипломатические вестники 1992-1995 гг.
8. Цыганков А.П. Внешняя политика России от Горбачева до Путина: формирование национального интереса. М.: Научная книга, 2008.
9. Stent A. Putin’s World: Russia Against the West and With the Rest. N.Y.: Twelve, 2019.
10. Sakwa R. Russia Against the Rest: the Post-Cold War Crisis of World Order. Cambridge University Press, 2017.
11. Donaldson R., Nogee Joseph L., Nadkarni V. The Foreign Policy of Russia: Changing Systems, Enduring Interests. 5th ed. Routledge, 2014. December 18.
12. Лавров С.В. Внешнеполитическая философия России // Международная жизнь. 2013. №3 // https://interaffairs.ru/jauthor/material/826 (дата обращения: 11.09.2021).
13. Mankoff J. Russian Foreign Policy: the Return of Great Power Politics. 2nd ed. Rowman & Littlefield Publishers, 2011.
14. Pacer Valerie A. Russian Fоreign Policy under Dmitry Medvedev, 2008-2012. Routledge, 2016.
15. Legvold R. Return to Cold War. Malden: Polity Press, 2016.
16. Речь Президента РФ В.В.Путина на пленарном заседании 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. 28 сентября 2015 г. // http://kremlin.ru/events/president/news/50385 (дата обращения: 11.09.2021.)
17. Выступление В.В.Путина на Международном форуме «Один пояс, один путь». 14 мая 2017 г. // http://kremlin.ru/events/president/news/54491 (дата обращения: 11.09.2021).
18. Саммит Россия - Африка. 24 октября 2019 г. // http://kremlin.ru/events/president/news/61893 (дата обращения: 11.09.2021).
