ENGLISHИнформационное сопровождение внешнеполитической деятельности как функция дипломатии
Динамизм современного мира, усиление взаимозависимости его субъектов, стремительное развитие информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) способствуют значительной интенсификации межгосударственного диалога, появлению новых форм и методов воздействия на международную аудиторию. Определенные изменения в этих условиях претерпевают как сама информационная функция дипломатических ведомств по сопровождению внешней политики государств (ИСВД), так и способы ее реализации.
Содержание названной функции традиционно включает в себя три аспекта: информирование зарубежных партнеров об официальной позиции своего государства, получение аналогичной информации от других стран и обмен мнениями. Информирование руководства своей страны о политическом и экономическом положении страны пребывания, непосредственное участие в информационной поддержке внешней политики своего государства в странах аккредитования и в укреплении позитивного имиджа своей страны на международной арене - важные задачи любого загранпредставительства. Эта деятельность осуществляется прежде всего через традиционные (печатные, радио-телевизионные) и электронные CMИ.
Однако под влиянием ИКТ происходит трансформация самой сути информационно-коммуникативной функции современной дипломатии, изменение ее содержания. Устанавливая диалог между различными государствами, дипломат в современных условиях превращается в «стратегически мотивированного обработчика общественного мнения» [19, с. 655-656], который должен обладать способностью не только наблюдать, но и самостоятельно формировать необходимый ему поток информации.
Органы внешних сношений различных государств, несмотря на специфику организации и правового статуса каждого из них, имеют много общего с точки зрения их функций и роли во внешнеполитическом механизме. Немало схожих направлений можно обнаружить и в реализации дипломатическими ведомствами различных стран функции ИСВД, которая обусловлена первостепенной ролью такого важного элемента всей дипломатической работы, как информированность.
В целях выявления особенностей реализации информационно-коммуникативной функции и способов использования ИКТ в деятельности дипломатических ведомств различных государств обратимся к практике организации систем ИСВД США, Германии и Великобритании. Необходимость проведения анализа методов и форм работы иностранных дипломатических ведомств обусловлена рядом причин. Во-первых, стремлением получить представление о позитивном опыте организации ИСВД тех акторов мировой политики, для которых характерен наступательный стиль поведения на международной арене. Во-вторых, задачей выработки адекватных мер по противодействию антироссийским информационным выпадам и минимизации их негативных последствий.
Информационные технологии в системе сопровождения внешнеполитической деятельности США
Одним из наиболее активных и агрессивных противников России в информационной сфере, безусловно, являются Соединенные Штаты Америки, которые, по оценкам экспертов, обладают «подавляющим, в сравнении с другими участниками международной системы, превосходством в осуществлении широкого экстерриториального информационного воздействия» [20, с. 106].
Дипломатическая система США - одна из самых разветвленных в мире - представлена 260 дипломатическими и консульскими учреждениями, действующими в 160 государствах. Состав загранучреждений США не однороден: помимо служащих собственно дипломатического профиля (так называемых «карьерных дипломатов», которые занимают лишь 15-25% штатных единиц [5, с. 17]), внешнеполитические функции осуществляют «политические выдвиженцы» еще 28 учреждений страны [5, с. 39]. Возглавляет Государственный департамент США госсекретарь, который через свой аппарат осуществляет руководство повседневной международной деятельностью государства и решает оперативные вопросы в качестве главного советника президента по внешней политике. В составе Госдепа учреждена особая должность главного координатора по проблемам кибербезопасности, которая сегодня воспринимается как «главный императив внешней политики США» [33].
В своей деятельности Госдепартамент США тесно взаимодействует с Советом национальной безопасности, в ведении которого находятся, среди прочего, вопросы внешней политики США [26], Центральным разведывательным управлением (ЦРУ) и Министерством обороны США.
Кроме того, в США действуют несколько структур, так или иначе вовлеченных в процесс ИСВД. Одной из них является немногочисленное, но хорошо финансируемое Управление стратегического влияния (УСВ), созданное после теракта 11 сентября 2001 года [3]. В составе основных функций управления - координация рассылок текущей информации по другим странам, а также разработка для Министерства обороны всех «инструментов влияния на иностранные аудитории» [3]. Спектр таких инструментов весьма широк: он включает в себя как распространение через систему связей с общественностью «белой» информации, основанной на правдивых данных, так и проведение «черных» кампаний с целью дезинформации, организацию тайных акций, использование методов психологического воздействия, «продвижение информационных новостей» к иностранным СМИ при посредничестве внешних фирм, которые не имеют явных связей с Пентагоном. Бюджет УСВ не раскрывается, хотя известно, что он исчисляется сотнями миллионов.
По сообщению газеты «The Daily Beast», под крылом Госдепартамента США действует также Центр глобального взаимодействия (Global Engagement Center, GEC) [24], который изначально был создан для противодействия пропаганде «Исламского государства», а ныне ориентирован на борьбу против российской «пропаганды Владимира Путина» и на поддержку «объективной русскоязычной журналистики». Информационная политика США по отношению к России отражена и в утвержденной в США в 2017 году Стратегии национальной безопасности. В документе отмечается, что наиболее серьезными источниками угроз для США являются «ревизионистские державы» в лице Китая и России, которые «бросают вызов мощи, влиянию и интересам США, пытаются размыть американскую безопасность и процветание» [30]. В отличие от Стратегии национальной безопасности 2015 года, в которой говорилось, что США будут сдерживать агрессию России путем санкций и других мер, «противопоставляя лживой пропаганде Москвы правду без прикрас» [27], в Стратегии 2017 года США открыто заявляют о намерении проводить в отношении России еще более жесткую политику до тех пор, пока Россия будет оставаться преградой на пути к главной американской цели - сохранению позиции США как единственного мирового лидера [30].
В рамках Госдепартамента информационное и оперативное обслуживание высших должностных лиц государства осуществляет исполнительный секретариат - своеобразный штаб, для которого контроль за прохождением информации - основная, но не единственная функция. Оперативно-исполнительская работа в Госдепе осуществляется управлениями, классификация которых типична для ведомств иностранных дел любого государства. Аналогов не имеет лишь Управление разведки и исследований, в задачи которого входит сбор, разработка, анализ и обобщение данных «политической разведки», получаемых от представительств США за рубежом.
Суть американского подхода к информационному сопровождению внешнеполитической деятельности была определена еще в 50-х годах XX века в предвыборной речи Д.Эйзенхауэра (Президента США в 1953-1961 гг.) [29, p. 53; 23, с. 122-125]. «Многие люди считают, - сказал будущий президент, - что информационная война - это только пропаганда, наподобие той, что распространяет «Голос Америки». Безусловно, использование пропаганды посредством передачи идей, письменно или устно, помогает одному народу победить другой. Однако пропаганда - лишь малая часть этой войны. Реальная война распространяется далеко за пределы официальной пропаганды и включает в себя дипломатию, распространение идей через различные средства коммуникации, экономическую помощь, торговлю… контакты между людьми… путешествия и проведение спортивных мероприятий. Что нам необходимо, так это поставить информационно-психологические операции на такую основу, которая поможет вовлечь в нее всю страну, вписать ее в стратегию национальной безопасности, сочленив все элементы этой стратегии с задачами информационного сопровождения» [12, с. 57-58].
Позднее, в 1970-х годах, основные требования, предъявляемые Госдепом к информационной службе, были сформулированы группой под руководством У.Макомбера. Они сводились к четырем принципам: быстрота поступления информации, которая необходима для принятия срочных решений в критических ситуациях; соблюдение точности при сборе, передаче, воспроизведении и использовании данных; скрупулезный отбор информации, предполагающий исключение всяких не относящихся к делу данных, а также учет сведений, способных принести пользу; гибкость информации, позволяющая использовать ее в различных ситуациях [4, с. 8].
Российские политологи Г.А.Рудов и Е.Г.Пономарева в системе информационного сопровождения внешнеполитической деятельности США выделяют два специфических направления [17]: особые программы дипломатического сигнализирования (ДС, diplomatic signaling), осуществляемые через СМИ, и «цифровые программы публичной дипломатии» (digital public diplomacy) [10, с. 71, 77]. Сигнализирование как один из неформальных способов информирования о возможных изменениях внешней политики адресован прежде всего лицам, принимающим решения. Публичная дипломатия рассчитана на самую широкую аудиторию и призвана сформировать по отношению к стране благоприятное общественное мнение [17].
Со временем в дипломатической практике США наметились тенденции к слиянию официальной и публичной дипломатии, из чего следовало, что дипломат в стране пребывания должен выступать в роли лоббиста, консультанта и эксперта по гуманитарным вопросам. На практике такой подход апробировал посол США в России М.Макфолл, который с первых же дней пребывания в стране стремился наладить «взаимодействие с общественными объединениями и иными структурами гражданского общества, причем в основном оппозиционно настроенными» [11, с. 48]. В итоге каналы связи с официальными российскими ведомствами оказались в значительной степени утраченными.
В конце 90-х годов прошлого столетия в результате реформирования структуры Госдепартамента частью последнего стало Информационное агентство США. С этого времени за информационное сопровождение внешнеполитической деятельности в стране отвечает внешнеполитическое ведомство во главе с госсекретарем США [21, с. 126].
Настоящую революцию, однако, информационные ресурсы Госдепа США претерпели с распространением всемирных электронных сетей, которые спровоцировали развитие новых инструментов публичной дипломатии и расширение представлений о возможности сознательного наращивания ресурсов «мягкой силы». По сути, США первыми осознали преимущества нового этапа развития сети и ее место в государственной информационной политике [20, с. 108-109]. Как заявил советник госсекретаря США Б.Скотт в 2012 году, «американская дипломатия рассматривает социальные сети как одни из основных инструментов внешней политики США» [23, с. 284].
Госсекретарь Х.Клинтон, возглавлявшая американскую дипломатию в течение первого срока пребывания у власти Б.Обамы, ее заместитель по вопросам публичной дипломатии Дж.Макхейл и советник по инновационным технологиям А.Росс сформулировали новые подходы к пониманию публичной дипломатии, которые оказались тесно увязанными с использованием во внешнеполитической практике США новейших ИКТ. В совокупности задач публичной дипломатии США были названы: расширение целенаправленного влияния на зарубежную аудиторию; формирование у нее положительного отношения к целям и методам реализации внешней и внутренней политики США; создание благоприятных условий для реализации действий США на международной арене и обеспечение им поддержки со стороны общественного мнения; строительство долгосрочных и доверительных отношений с зарубежной аудиторией; достижение лучшего понимания за рубежом американских ценностей; расширение взаимодействия американских граждан и правительства с населением других стран; повышение привлекательности и улучшение имиджа государства.
С тех пор взаимодействие американских дипломатов с зарубежной аудиторией посредством глобальных интернет-ресурсов стало неотъемлемой частью американской системы информационного сопровождения внешнеполитической деятельности. Так, число подписчиков американского Президента Б.Обамы в «Facebook» составляло более 24 млн. человек [18, с. 25], а в «Twitter» - около 70 миллионов. У нынешнего Президента США Д.Трампа в «Twitter» почти 20 млн. реальных подписчиков, и эти цифры стремительно растут [22].
По официальным данным, служащие американского внешнеполитического ведомства имеют свыше 200 официальных аккаунтов в социальных сетях, 100 из которых связаны с посольствами. Работа проводится прежде всего на таких сайтах, как «Facebook», «Diplopedia», «Twitter», «LinkedIn», «Communities@State». Общение на официальных «Twitter»-каналах поддерживается на многих языках.
В информационной политике Вашингтона, реализуемой через глобальные интернет-ресурсы (веб-сайты, веб-сервисы), можно выделить два аспекта. Во-первых, широкие возможности управления внешней аудиторией, которые открываются при соединении способов технологического манипулирования повесткой дня и замеров реакции пользователей. Во-вторых, информационное доминирование, позволяющее навязывать контент глобальных информационных площадок [20, с. 105-106].
В свете изложенного весьма примечателен текст новой, утвержденной в сентябре 2018 года Стратегии кибербезопасности США, которая ориентирована не только на обеспечение безопасности американских информационных систем, но и на «расширение американского влияния в мире», «приверженность продвижению интересов США в киберпространстве» и «постоянную борьбу со стратегическими противниками» [28], в числе которых названы Россия, Китай, Иран и Северная Корея.
Как следствие, в Интернете значительно преобладает информация, которая отвечает интересам одной страны. Подтверждением служит тот факт, что в условиях практически неограниченного разнообразия контента сети Интернет наиболее доступной во многих случаях оказывается информация, соответствующая политическим интересам США. По мнению экспертов, такой «перекос» происходит не столько по технологическим причинам, в результате сознательной модерации или благодаря использованию персональных данных, сколько в силу отсутствия противовеса в виде конкурентоспособной информационной политики со стороны других государств.
Так, включение американских дипломатов в диалог с аудиторией посредством сайта «Twitter» способствует открытому продвижению их позиции. Пресс-службы других стран используют тот же сервис более традиционным способом, излагая в формате монолога лишь официальное мнение, что в современных условиях оказывается малоэффективным. Кроме того, в последнем случае контент зачастую совершенно не изменяется, не адаптируется к интересам и привычному стилю общения соответствующей аудитории.
Поддерживают названную модель целый ряд отделов Госдепа США, которые занимаются исключительно цифровой дипломатией, социальными сетями и сетевыми сообществами. В числе этих отделов: 1) Центр электронных коммуникаций, который отвечает за поддержку нескольких платформ официального представительства ведомства; 2) Отдел быстрого реагирования, наблюдающий за реакцией социальных сетей на процессы, которые потенциально могут иметь значение для национальных интересов США; 3) Отдел по изучению аудитории, в задачи которого входит разработка аналитических обзоров по социальным сетям, включая визуализацию собранных данных; 4) Отдел сетевой активности, который отвечает за управление несколькими платформами социальных сетей, включая четыре страницы Государственного департамента в «Facebook», с аудиторией, превышающей миллион пользователей; 5) Отдел по электронной информационно-просветительской работе, который находится в Центре стратегической коммуникации по предотвращению терроризма и призван принимать меры по противодействию экстремизму и дезинформации о США в Интернете; 6) Отдел политики, планирования и ресурсов, который осуществляет контроль над реализацией задач публичной дипломатии; 7) Отдел политики, официальной миссией которого является поддержание взаимодействия между государством и различными институтами публичной дипломатии.
Стоит заметить, что аналогичные структуры созданы не только в Государственном департаменте, но и в Центральном разведывательном управлении, Пентагоне, а также в Агентстве США по международному развитию.
В ассортимент функций, реализуемых перечисленными отделами, входят разработка и проведение большого числа информационных акций: анализ контента международных и национальных социальных сетей, блогов, чатов; создание видеорядов, представляющих, например, в невыгодном свете экстремистов; трансляция позитивной информации о США; разработка мобильных приложений и т. п. Работа ведется на различных языках, включая арабский, китайский, фарси, французский, русский и испанский. Важно, что основная часть этих акций связана с официальной деятельностью Госдепа США. Трансляция же неофициальной информации в интересах государства и его политической линии осуществляется преимущественно негосударственными субъектами [20, с. 110-111].
Особенности организации информационной деятельности внешнеполитического ведомства США
Основным методом противодействия неугодному для Вашингтона контенту в сети Интернет является интенсивное заполнение пространства информацией проамериканского толка. Обращаясь к этой проблеме, Х.Клинтон в свое время сказала: «История показывает, что наилучшим ответом на порочащие высказывания является не их запрещение и блокировка, а подавление за счет преобладающего осуждения. Переводя проблему в плоскость дискуссий, правда будет только усиливаться, а слабые и ложные мнения и высказывания окажутся дискредитированы, пусть не сразу, но в конечном счете» [25].
В контексте обеспечения информационной безопасности «засилье» американского контента в сети Интернет беспокоит не только Россию или Китай, но и страны ЕС. Отсюда - претензии к США по поводу вольного обращения с персональными данными европейцев, конфликты из-за неуплаты налогов международными компаниями в странах, где они получают основную прибыль, возмущение в связи с регулярными демонстративными отказами американских держателей сайтов следовать нормам европейского законодательства. Так, например, «Facebook» в русле новой политики конфиденциальности заявил, что готов предоставлять любую информацию в ответ на официальный запрос, только «если посчитает, что запрос сделан на законных основаниях», что он соответствует «законам этой страны» и «не противоречит международным стандартам» [13].
Таким образом, особенностью информационного сопровождения внешнеполитической деятельности, практикуемого в США, является прежде всего наступательная информационная политика, реализуемая через все доступные СМИ, но с особой ставкой на возможности, предоставляемые глобальными электронными сетями. Цель этой политики - захват всего глобального информационного пространства в интересах беспрепятственной реализации американской внешнеполитической стратегии.
Вторая особенность организации информационной деятельности внешнеполитического ведомства США - распределение полномочий в информационной сфере и ответственности за их реализацию между несколькими государственными органами: Госдепартаментом, Министерством обороны и ЦРУ. Это обусловливает тесную связь собственно дипломатической деятельности Госдепартамента с задачами, решаемыми спецслужбами. Подобный подход позволяет всесторонне изучить потенциального противника и максимально проработать информационные акции. При этом Госдепартамент США - далеко не главный субъект в системе информационного сопровождения внешней политики, хотя он и отвечает за эту работу.
О.Г.Карпович, однако, обращает внимание на то обстоятельство, что в США отсутствует единый орган, отвечающий за проведение информационно-психологических операций. Следствием этого является недостаток долгосрочной стратегии планирования подобных операций, что зачастую «перечеркивает существующие тактические успехи в ведении информационного противоборства, как это произошло в Ираке и Афганистане» [7, c. 125]. Большое количество «участников» в сочетании с отсутствием единого координационного центра обусловливает неэффективный анализ полученной информации и допущение «критических ошибок» в их планировании и проведении.
Информационная стратегия внешнеполитического ведомства Великобритании
Далее обратимся к практике ИСВД Великобритании. «Дипломатическая служба Ее Величества», центральным органом которой является Министерство иностранных дел и по делам Содружества (англ. Foreign and Commonwealth Office; неофициально: англ. Foreign Office), насчитывает 270 загранучреждений по всему миру - посольств и генеральных консульств (британских дипломатических представительств, постоянных представителей при международных организациях), в которых работает более 14 тыс. человек, продвигающих британские национальные интересы.
В задачи внешнеполитического ведомства Великобритании как одного из департаментов британского правительства входят:
- охрана национальной безопасности страны путем противодействия терроризму и увеличения вооружения, усилий по сокращению конфликтов;
- продвижение интересов Соединенного Королевства за границей, содействие процветанию Великобритании, увеличение экспорта и инвестиций в страну, расширение ее рынков посредством гарантированного предоставления доступа к ресурсам, содействие стабильному росту;
- поддержка британских граждан во всем мире через современную и эффективную консульскую службу.
МИД Великобритании (вместе с зарубежными дипломатическими представительствами) сохраняет свою традиционно ключевую роль в разработке и осуществлении основных направлений внешней политики страны. К ним относятся: поддержание политических связей с другими государствами, обеспечение участия в международных организациях и решение проблем глобального характера, информирование международного сообщества о событиях в стране, распространение английского языка и культуры, защита за рубежом интересов граждан страны. Деятельность МИД Великобритании в стране и за рубежом направлена на обеспечение национальной безопасности государства и процветание его граждан.
В структуру внешнеполитического ведомства Великобритании входят функциональные подразделения, среди которых одним из крупнейших является исследовательский отдел, в задачи которого входят: анализ внутреннего положения в иностранных государствах, обработка информации, получаемой из различных источников. К деятельности по ИСВД в ведомстве имеют отношение несколько подразделений, прежде всего отдел по информационной политике, отдел зарубежной информации и отдел новостей.
За последние годы в Форин-офисе произошло резкое увеличение потока информации, ежедневно только из посольств поступает несколько тысяч сообщений и телеграмм. Помимо этих данных, сотрудники департаментов внешнеполитического ведомства Великобритании используют и другие источники информации: сообщения британских корреспондентов из-за рубежа, материалы, получаемые по взаимной договоренности от партнеров Великобритании по НАТО и ЕС, справочно-аналитические материалы, подготовленные в научно-исследовательских институтах и университетах.
Наблюдается рост активности дипломатов во внешнеэкономической, информационно-пропагандистской областях, а также в сфере международного научно-технического сотрудничества. Так, в структуре любого британского посольства действует, как правило, отдел по информационным и культурным связям. Активность британских дипломатов развивается в таких сферах, как социальные контакты, связи с журналистами, поездки по стране, реклама с целью продвижения британских товаров, содействие приезжающим соотечественникам.
Еще в 2013 году в Форин-офисе была принята «цифровая стратегия», подразумевающая активное использование новых информационных ресурсов во внешнеполитической деятельности [5, с. 37]. Цифровая стратегия рассматривается в качестве инструмента выхода через социальные сети на новые, более широкие зарубежные аудитории, доведения до них внешнеполитической информации, а также оказания должного влияния на пользователей. Наибольшая активность дипломатов наблюдается в сетях «Facebook», «Twitter», «Instagram», которые им предписывается использовать для достижения внешнеполитических приоритетов государства.
На официальном сайте Форин-офиса в сети Интернет представлены инструкции по работе в социальных сетях, включая специальные рекомендации для «Twitter», «Facebook», «Instagram» и «Flicker» [31].
Перед британскими дипломатами ставится задача использования Интернета для «наблюдения за событиями за рубежом, получения информации и определения ключевых лиц влияния, проведения «замеров» в социальных сетях зарубежного общественного мнения, возможного включения во внешнеполитические позиции распространенных в местных кругах идей, наблюдения за выборами за рубежом, определения влиятельных пользователей Интернета страны пребывания в кризисных ситуациях, организации форумов разработчиков программного обеспечения того или иного мероприятия» [5, с. 38]. Известно, что в период «арабской весны» англичане активно использовали социальные сети для выхода на население стран региона.
Что же касается отношения СМИ и политического истеблишмента Великобритании к информационной политике России, то она, как, собственно, и в других странах Запада, остается резко негативной. Так, прямое нарушение свободы СМИ и прав человека можно усмотреть в закрытии в этой стране осенью 2016 года счетов телекомпании «Russia Today». Официальных объяснений о причинах блокировки счетов, на которых находились средства для выплат зарплат, страховок и оплаты командировок сотрудников компании, не последовало. Однако известно, что ранее британский регулятор в области медиа Ofcom обвинял телеканал RT в якобы необъективном освещении событий в Сирии и на Украине [2].
Другие примеры из той же серии - бездоказательные обвинения России в «отравлении Скрипалей» и последовавшая за ними высылка из страны 23 российских дипломатов; обнародованная переписка журналистки из Би-би-си с французским коллегой, свидетельствующая о циничных поисках «русского следа» в массовых протестах во Франции, и т. п. Наконец, в ноябре 2018 года усилиями группы анонимных хакеров достоянием общественности стали материалы антироссийского проекта «Integrity Initiative», реализуемого Институтом государственного управления Великобритании. Из опубликованных материалов и объяснений, данных по их поводу МИД Великобритании, следует, что с 2017 года ведомство выделило разработчикам проекта 2,2 млн. фунтов стерлингов, потраченных, среди прочего, на подготовку инструкций по ведению информационной войны с Россией и организацию соответствующих кластеров программы в девяти европейских странах, включая Германию, Францию и Испанию [16].
Организация информационного сопровождения внешней политики в деятельности МИД Германии
Несколько слов необходимо сказать и об организации ИСВД в Федеративной Республике Германия (ФРГ), которая поддерживает связи с другими государствами и международными межправительственными организациями через Министерство иностранных дел и сеть из почти 230 загранучреждений. К основным функциям центрального внешнеполитического ведомства ФРГ - МИД Германии - относятся: представление интересов государства на международной арене, содействие международному обмену и оказание защиты и помощи гражданам страны, находящимся за ее пределами.
В структуре министерства функционирует Департамент культуры и коммуникаций, центральной задачей которого является планирование, координация и практическое осуществление политики ФРГ в области культуры и образования, связей с общественностью и СМИ за рубежом. Последнее направление рассматривается как одно из важнейших во внешней политике Германии, способствующее повышению за рубежом интереса к внешней политики ФРГ и более глубокому пониманию населением других государств «германской идентичности» и «европейских ценностей».
Структуру департамента образуют десять отделов, многие из которых занимаются различными аспектами связей со СМИ: курируют деятельность ряда институтов (Институт Гёте), СМИ («Немецкая волна» и т. д.), обществ культурных связей с зарубежными странами, а также тесно сотрудничают с различными политическими фондами, НПО, медиаструктурами.
Поскольку МИД Германии непосредственно отвечает за формирование и продвижение за рубежом позитивного имиджа страны, на него возложены задачи по разработке разнообразных культурных программ и проектов по продвижению немецкого языка за рубежом. Одной из них является, например, разработка мероприятий в формате «Года Германии», которые предполагают многочисленные акции в области культуры, экономики, науки, образования и, конечно, политики.
Запущенный МИД ФРГ несколько лет назад проект «Обзор-2014 - переосмысление внешней политики» предусматривает, например, проведение дискуссий по широкому спектру внешнеполитических вопросов с целью определения роли Германии в современном мире. Проект нацелен на привлечение общественности и экспертов как внутри страны, так и за рубежом. Помимо проведения дискуссионных форумов с участием сотрудников МИД и экспертов, в рамках проекта создан интернет-портал www.review2014.de, на котором размещаются материалы о ходе дискуссий и их результаты.
Работающие в различных странах загранучреждения министерства ведут большую работу по связям с общественностью и СМИ. Так, Пресс-служба Посольства ФРГ в Москве предоставляет услуги как представителям СМИ, так и всем, кто интересуется Германией (туристам, студентам). Отдел предлагает обширную информацию о стране, ее внешней политике и германо-российских отношениях. Отдел информирует о готовящихся мероприятиях и проектах, а также способствует формированию современного и соответствующего духу времени представления о Германии. Осуществляется регулярная рассылка сообщений для прессы, организуются пресс-конференции, беседы по различной тематике. В круг задач отдела входят также оказание визовой поддержки российским и германским журналистам, их аккредитация.
На едином сайте официальных представительств Германии в России [6] (Посольства ФРГ в Москве, генеральных консульств в Екатеринбурге, Калининграде, Новосибирске, Санкт-Петербурге) отмечается, что «самую актуальную информацию по всем вопросам, касающимся Германии, можно найти на официальном сайте, а также в социальных сетях и на страницах информационного портала о Германии на русском языке» [15].
Следует отметить, однако, что информационная политика современной ФРГ как государства, входящего в НАТО, прочно держится в фарватере США. Достаточно вспомнить об обвинениях в адрес российской пропаганды, изложенных немецкой газетой «Die Welt». Между тем творчество журналистов самой «Die Welt» никак не может претендовать на объективность в силу связанности обязательством «поддерживать трансатлантический союз и солидарность с США в обществе свободных ценностей» [14].
Наступательную политику СМИ Германии ведут и в соцсетях, среди которых приоритет отдается опять же «Twitter» и «Facebook». Так, пользователи российского сегмента соцсети «Twitter» неоднократно обращали внимание российских дипломатов на навязчивую рекламу русскоязычной редакции немецкой телерадиокомпании «Deutsche Welle»: «Вокруг России одни враги? Тогда вам сюда. Новости без прикрас и без истерики». Такова «немецкая пропаганда проще простого»… [14].
В рамках позитивного опыта дипломатических ведомств других государств следует упомянуть активную подготовку послов к «прямой» работе со СМИ, которую проводит, например, МИД Швеции. Все вновь назначенные руководители загранучреждений проходят организованную пресс-службой министерства обязательную стажировку, в ходе которой получают навыки практической беседы с представителями СМИ «под микрофон», знакомятся с методами ведения пресс-конференций, брифингов, правилами поведения перед телекамерами.
Среди функций МИД Японии первое место занимает планирование и осуществление внешней политики, а сбор внешнеполитической информации - пятое. Однако на практике происходит обратное: приоритет отдается информационной функции. Характерно, что японские дипломаты ориентированы на сбор информации главным образом с использованием «открытых методов». Одновременно большое значение придается получению информации «из первых рук», которую собирают региональные департаменты. Анализ же собранных данных к их обязанностям не относится; эту функцию осуществляет Департамент информации и анализа. Информационно-аналитической деятельностью занимаются также советники при МИД из ушедших на пенсию дипломатов, а в более широком и комплексном плане - научно-исследовательские институты.
Один из специфических методов информационной работы МИД Японии состоит в том, что зачастую выводы его аналитиков (даже по крупным вопросам) строятся на основании обработки, казалось бы, второстепенных деталей. Умение анализировать мелкие, не составляющие секретов явления, события, факты, искусство сводить их в единую систему и затем на основании логических заключений делать выводы общего характера во многих случаях заменяют японцам ту работу, которую в других странах выполняет разведка. «Японцы, - писал дипломат В.М.Виноградов, - могут и не стремиться получить данные непосредственно о том явлении, что их интересует, они соберут такие косвенные данные, которые дадут им возможность воссоздать это явление» [4, c. 165].
Итак, практически все зарубежные государства к настоящему времени выработали методы и формы информационного обеспечения внешнеполитической деятельности, которые опираются на систему управления традиционными СМИ и широкое внедрение новейших технологий связи и коммуникации. В условиях стремительного развития ИКТ определенные изменения претерпевают как сама информационная функция дипломатических ведомств (их аудитория постоянно расширяется), так и способы реализации информационного сопровождения внешней политики (в связи с активным внедрением таких инструментов воздействия, как социальные сети, интернет-порталы и др.).
В лексиконе внешнеполитических ведомств возникло новое понятие - «цифровая дипломатия (кибердипломатия)», которая воспринимается как важнейшее направление в работе с зарубежной аудиторией, позволяющее напрямую транслировать официальную позицию государства и формировать общественное мнение. Приметой времени, наилучшим образом отражающей специфику текущего этапа эволюции систем ИСВД зарубежных государств, следует признать осуществление официальными дипломатическими ведомствами и их отдельными служащими прямых контактов с иностранной аудиторией в социальных электронных сетях. Этот вид коммуникации наиболее широко практикуется сотрудниками диппредставительств США.
Объединяет страны Запада сегодня и единообразный подход к информационной политике Российской Федерации, смысл которого сводится к противодействию России (а также Китаю) в глобальном информационном пространстве. Отличительной чертой информационной тактики, которой в данном случае придерживаются западные СМИ, является наступательный характер: в основе любых нападок на Российское государство всегда лежит принцип презумпции виновности России. Под предлогом разоблачений «пропаганды Кремля» страну втягивают в информационные конфликты, вынуждая ее занимать в этом противостоянии далеко не самую выгодную для себя позицию. Как следствие, страдает международный имидж государства, отрицательное воздействие испытывает менталитет российских граждан. Информационные усилия Запада направлены, в числе прочего, на подрыв интеграционных процессов с участием Российской Федерации, на девальвацию идеи Русского мира в целом, что угрожает безопасности не только России, но и целого ряда других государств.
Литература:
1. Бовин А. Мяч в свои ворота. Полемика с Леонидом Слуцким // Независимая газета. 2001. 19 мая.
2. Великобритания закрыла счета телесети RT // URL: http://www.russiangap.com/2016/10/velikobritaniya-zakry-la-scheta-teleseti-rt/ (дата обращения: 24.03.2018).
3. ДаоДж. (James Dao), ШмиттЭ. (Eric Schmitt). Пентагон намерен дезинформировать иностранные СМИ // URL: http://compromatwiki.org/ Пентагон_решил_вплотную_заняться_информационными_войнами (дата обращения: 03.04.2018).
4. Демидов В.В. Информационно-аналитическая работа в международных отношениях. Новосибирск: НГАЭиУ, 2004. 192 с.
5. Дипломатическая служба / Под ред. А.В.Торкунова, А.Н.Панова. М.: Аспект Пресс, 2014. 352 с.
6. Информационный портал Germania-online.ru // URL: http://www.germania-online.ru (дата обращения: 18.06.2018).
7. Карпович О.Г. Практика проведения США операций информационной войны в сфере внешней политики // Национальная безопасность / Nota Bene. 2017. №1. С. 112-126.
8. Кравченко Л.И. Итоги 2016 года. Внешняя политика // URL: http://rusrand.ru/analytics/itogi-2016-goda-vneshnyaya-politika (дата обращения: 15.05.2018).
9. Крутских А.В. Закулисье переговоров России и США по кибербезопасности // URL: https://digital.report/andrey-krutskih-peremenyi-v-geopolitike-i-globalnaya-kiberbezopasnost/ (дата обращения: 01.06.2018).
10. Кубышкин А.И., Цветкова Н.А. Публичная дипломатия США. М.: Аспект Пресс, 2013. 271 с.
11. Лебедева М.М. Публичная дипломатия в урегулировании конфликтов // Международные процессы. Т. 13. 2015. №4. С. 45-56.
12. Мирошников С.Н. Перестройка администрацией Д.Эйзенхауэра механизма проведения информационно-психологической борьбы со странами социалистического лагеря // Вестн. Том. гос. ун-та. История. 2014. №4 (30). С. 57-58.
13. Обзор зарубежного интернет-регулирования за 2015 г.: Доклад Фонда открытой новой демократии, 2016 // URL: http://fondfond.org/wp-content/uploads/foreign-regulation15.pdf (дата обращения: 24.06.2018).
14. О публикации немецкой «Die Welt» «Российская пропаганда проще простого» от 2 июня 2017 г. // URL: http://www.mid.ru/nedostovernie-publikacii/-/asset_publisher/nTzOQTrrCFd0/ content/id/2781060 (дата обращения: 18.06.2018).
15. Портал германских зарубежных представительств в России // URL: http://www.germania.diplo.de/Vertretung/russland/ru/Startseite.html (дата обращения: 18.06.2018).
16. Российские дипломаты дали оценку британскому проекту Integrity Initiative // URL: https://rossaprimavera.ru/news/b359059d (дата обращения: 18.12.2018).
17. Рудов Г.А., Пономарева Е.Г. Перспективы использования «мягкой силы» в странах СНГ и Балтии в условиях информационной войны с акцентом на молодежную и студенческую аудитории (Аналитическая записка).
18. Сайфуллаев Д.Б. Информационное обеспечение внешней политики государства: сравнительный анализ опыта России и США // Вестник Поволжского института управления. №1 (40). 2014.
С. 24-28.
19. Современные международные отношения / Под ред. А.В.Торкунова, А.В.Мальгина. М.: Аспект Пресс, 2012. 688 с.
20. Стихин А.Е. Глобальные интернет-сервисы в структуре инструментов американской внешней политики // Международные процессы. 2014. Т. 12. №1. С. 105-116.
21. Теленьга М.П. Эволюция системы информационного сопровождения внешней политики США в 1946-1999 гг.: дис. канд. истор. наук. Краснодар, 2017. 209 с.
22. У Трампа в Twitter реальных подписчиков меньше половины // URL: http://gordonua.com/news/worldnews/u-trampa-v-twitter-realnyh-podpischikov-menshe- poloviny-216948.html (дата обращения: 18.06.2018).
23. Филимонов Г.Ю. Культурно-информационные механизмы внешней политики США. Истоки и новая реальность: монография. М.: РУДН, 2012. 408 с.
24. The Daily Beast: проиграв в инфовойне с ИГ, США взялись за «пропаганду Путина» // URL: http://www.inosmi.info/db-proigrav-v-infovoyne-s-ig-ssha-vzyalis-za-propagandu-putina.html (дата обращения: 11.03.2018).
25. Clinton H. Internet Rights and Wrongs: Choices & Challenges in a Networked World. Feb. 15, 2011 // URL: http://www.state.gov/secretary/rm/2011/02/156619.htm (дата обращения: 14.04.2018).
26. Encyclopedia of American foreign policy. 2nd ed. Vol. 2. New York: Scribner, 2002. National Security Council, 22 April 2009.
27. National Security Strategy. The White House, 2015 // URL: https://obamawhitehouse.archives.gov/sites/default/files/docs/2015_national_security_ strategy.pdf (date of access: 22.04.2018).
28. National Cyber Security Strategy of USA. September 2018 // URL: https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2018/09/National-Cyber-Strategy.pdf (date of access: 18.12.2018).
29. Osgood K. Total Cold War: Eisenhower’s Secret Propaganda Battle at Home and Abroad. Lawrence, 2006.
30. Report to Congress on 2017 U.S. National Security Strategy // URL: https://news.usni.org/2018/01/05/report-congress-2017-u-s-national-security-strategy (date of access: 05.03.2018).
31. Social media use // URL: https://www.gov.uk/government/organisations/ foreign-commonwealth-office/about/social-media- (date of access: 17.05.2018).
32. Tucker J. Here are options for responding to Russia’s media strategy // URL: https://www.washingtonpost.com/news/monkey-cage/wp/2015/11/19/here-are-options-for-responding-to-russias-media-strategy/?utm_term=.6b4354a16962 (date of access: 14.08.2018).
33. Testimony of Christopher M.E. Painter, Coordinator for Cyber Issues, U.S. Department of State // URL: https://www.foreign.senate.gov/imo/media/doc/051415 _Painter_Testimony.pdf (date of access: 18.07.2018).
