ENGLISHМемуарный жанр в России имеет многовековую традицию. Причем он неизменно вызывал повышенный интерес у заинтересованного читателя. Мемуаристика - это не дневниковая запись, но, что важно, она лишена художественного вымысла. В творческом сознании автора происходит ретроспективное преломление событий, к которым он имел отношение. Этим и определяется ценность документальной реставрации «дней ушедших» в литературной форме.
В последние десятилетия отмечается настоящий бум произведений мемуарного жанра. Это устойчивое явление является убедительным признаком происходящей демократизации в нашем обществе, поскольку диапазон информации, которая может быть доступна для широкого читателя, неизмеримо расширился. Такая тенденция, превратившаяся, как мне кажется, в закономерность, ясно просматривается и в отечественной дипломатической среде. Этот вывод прежде всего касается дипломатов в отставке, которым есть что вспомнить, поделиться своими мыслями, оценками и соображениями с нынешней генерацией дипломатических работников, пролить свет на процессы и события в международной жизни, понимание которых, подчас их скрытый или недостаточно прорисованный смысл, может оказаться полезным и в сегодняшней дипломатической работе. Конечно же, ценность мемуарных произведений не одинакова и зависит прежде всего от степени сопричастности автора к описываемым событиям. Однако в любом случае воспоминания должностного лица заключают в себе позитивный заряд, имеющий прикладное значение.
В июле 2017 года дипломатическая мемуаристика пополнилась новым произведением «Дипломатическая симфония»*, (*Мелихов И.А. Дипломатическая симфония. М.: МГИМО-Университет, 2017. 367 с.) которое вызвало оживленный интерес на книжном рынке. Его автором является известный дипломат И.А.Мелихов - Чрезвычайный и Полномочный Посол, доктор исторических наук, член Союза писателей России и Совета Ассоциации российских дипломатов.
Книга тематически связана прежде всего с Ближним Востоком, работой автора в центральном аппарате, его научной и профессорской деятельностью. В ней синтезированы истории дипломатии последнего периода, регионоведения, тема фактора личности в дипломатической практике. В воспоминаниях содержится огромный массив новой, по сути эксклюзивной информации, которую практически невозможно почерпнуть из других источников.
В первой главе, предваряющей собственно воспоминания, И.А.Мелихов общими мазками определяет свое мировоззрение, гражданский подход к политическим процессам, происходившим в нашей стране. В частности, высказывает свое видение Октябрьской революции; идеологической и политической деятельности Запада, направленной на подрыв CCCP; характера горбачевской перестройки и ельцинского периода; роли отечественных либералов; консолидирующего вклада церкви на данном этапе; значимости русского языка.
Автор счел возможным высказать в этой главе некоторые соображения о кадровой политике в дипломатической сфере, где прошла вся его профессиональная деятельность. Дипломатия, подчеркивает он, - важнейший инструмент реализации внешней политики. В то же время это чрезвычайно сложная и деликатная материя, которая требует обширных знаний в области фундаментальных и прикладных дисциплин, а также обладания целым комплексом профессиональных компетенций, прежде всего стратегическим мышлением, тактическим мастерством, политико-дипломатическим прагматизмом, знанием иностранных языков, умением ведения переговоров, составления информационно-аналитических материалов и т. д.
Вызывает глубокое удовлетворение, что в последнюю четверть века на должности послов назначают преимущественно профессионалов. И всякий раз, когда на таком ответственном посту оказывается партийно-государственный функционер, возникает недоумение. После того, как был образован Московский государственный институт международных отношений, да еще при наличии Дипломатической академии, создана эффективная дипломатическая служба, стоящая на страже государственных интересов, поэтому появление на посольских должностях профессионально необразованных личностей, сетует автор, представляется не только необоснованным, но и откровенно вредным для государственных интересов. В таких кадровых схемах видится, по мнению И.А.Мелихова, политическая конъюктурщина, кумовство или просто недальновидность.
В этом контексте он задается вопросом в связи с назначением Чрезвычайным и Полномочным Послом РФ в Украине в 2001 году В.С.Черномырдина, вся профессиональная деятельность которого связана с экономической, прежде всего углеводородной, проблематикой. У нас что, кроме газовой, не было других острых, жгучих проблем в этой стране, двигавшейся в направлении откровенной русофобии и разрыва многопрофильных связей с Россией, переходившей в сферу очевидного западного влияния? На смену ему пришла и вовсе одиозная личность в лице М.Ю.Зурабова, по профессии экономиста-кибернетика. Он неубедительно проявил себя сначала в качестве председателя правления Пенсионного фонда РФ, а потом успешно разрушал здравоохранение на посту министра, в том числе путем проведения пресловутой реформы.
Разумеется, многоплановая конфронтация между Москвой и Киевом имеет глубинные причины как двустороннего, так и геополитического характера. Однако в ряде случаев роль посла может оказаться весьма существенной. Характерно, что в ответственный, переломный период после распада СССР исключительно важную роль для налаживания отношений между Москвой и Киевом сыграл крупный отечественный дипломат Ю.В.Дубинин, являвшийся в то время послом в Украине.
Основной массив мемуарной информации сопряжен с деятельностью И.А.Мелихова в качестве дипломата, прежде всего как известного специалиста-ближневосточника. Уже в главе «Египетская увертюра» читатель погружается в острую и драматическую тематику арабо-израильского конфликта 1967 года, совпавшего с преддипломной практикой автора в посольстве СССР в Каире. Ему удается передать тревожную политическую и психологическую обстановку, царившую в то время в Египте, «шапкозакидательскую» кампанию египетской пропаганды, высветить напряженную работу советского посольства, поделиться воспоминаниями о своем пребывании в Порт-Саиде, куда сразу же после наступления перемирия в Шестидневной войне прибыла группа кораблей ВМФ СССР с конкретным боевым заданием.
Автор, будучи начинающим дипломатическим работником, стоял у истоков установления и формирования отношений между Советским Союзом и Южным Йеменом. Эта глава получила название «Арабская Атлантида». Дело в том, что на политической карте мира сейчас нет Народно-Демократической Республики Йемен, которая на излете горбачевской перестройки, когда Москва фактически прекратила оказание поддержки Адену, была поглощена Северным Йеменом в рамках реализации философии «йеменского единства». Несмотря на исторические предпосылки для йеменского объединения, все-таки НДРЙ и ЙАР были на тот момент государствами с различным политическим строем, серьезными социально-экономическими отличиями, противоположными идеологическими установками.
Мелихов утверждает, что Демократический Йемен был, по существу, единственным среди развивающихся стран, который являлся не только политическим союзником, но и идеологическим единомышленником Советского Союза. Он с видимым теплом рисует портреты южнойеменских партийно-государственных деятелей, особенно Абдель Фаттаха Исмаила, которые возглавляли борьбу южно-йеменского народа за движение по пути укрепления независимости и социального прогресса.
Ярко выписана глава «Полыхающий Ливан», где автору довелось работать в период гражданской войны. Великолепные пейзажи этой небольшой арабской страны, состоящей из множества конфессий, приходят как бы в драматическое столкновение с горькой реальностью, когда в кровавой схватке сошлись суннитские, шиитские, христианские общины, руководимые возникшими военно-политическими партиями и группировками. Сотрудники посольства и члены их семей регулярно подвергались опасности. Мелихов вспоминает ряд конкретных случаев, когда ему удалось избежать трагических последствий.
Повествуя о деятельности посольства СССР во главе с опытным дипломатом А.А.Солдатовым, автор подробно делится воспоминаниями о своей служебной деятельности, выполнении ответственных заданий. Наиболее тесные контакты он поддерживал с Прогрессивно-социалистической партией В.Джумблата и практически всем спектром национально-патриотических сил. В то же время по поручению посла выходил на прямые контакты и с лидерами правохристианских отрядов.
В главе «Полыхающий Ливан» явственно прослеживается влияние внешних факторов, таких как сирийский, израильский и палестинский, на события в этой многострадальной стране.
Автор вторично оказался в Египте теперь уже в начале 1980-х годов в качестве советника посольства. Это был сложный период в советско-египетских отношениях, последовавший после того, как Президент А.Садат устранился от сотрудничества с Москвой, сделав ставку на США. При Х.Мубараке антисоветская истерия была прекращена, но отношения носили вялый характер. Возглавляя в посольстве группу внутренней политики и экономики, И.А.Мелихов особо акцентирует внимание на своих контактах с легальной оппозицией, характеризует особенности политической обстановки в АРЕ после убийства Садата, указывает на специфику египетских политических партий и организаций.
Глава «Каин, ты не прав!» посвящена работе автора в Сирии в качестве советника-посланника посольства и и. о. временного поверенного в делах СССР в САР. Название главы лишь сугубо внешне связано с мифологическим фактом совершения первого убийства человека именно на сирийской земле. На самом деле оно несет на себе глубокую смысловую нагрузку, поскольку сопряжено с горбачевским курсом на постепенное «умерщвление» советско-сирийских отношений, отход от активного взаимодействия с Дамаском на международной арене, особенно в ближневосточных делах. Мелихов с сожалением пишет об отъезде посла А.С.Дзасохова, избранного членом Политбюро ЦК КПСС, к которому сирийское руководство относилось с очевидным доверием и который умело смягчал перестроечный процесс в советско-сирийских отношениях.
В книге проходит внушительная галерея сирийских государственных деятелей, с которыми Мелихову довелось встречаться и вести беседы по актуальным проблемам двусторонних отношений, международной и региональной политики. Представляет интерес информация о реакции сирийской стороны на августовские события 1991 года в Москве, когда самопровозглашенный орган в лице ГКЧП пытался утвердить свою власть в СССР, и особенно профессиональных и гражданских действиях И.А.Мелихова в качестве и. о. временного поверенного в этот исключительно ответственный момент.
Последующие три главы посвящены работе автора Чрезвычайным и Полномочным Послом в Государстве Катар, Королевстве Саудовская Аравия и Федеративной Республике Нигерия. Они убедительно раскрывают целеустремленную, настойчивую и вместе с тем весьма гибкую деятельность отечественной дипломатии на отстаивание национально-государственных интересов России, поиск взаимоприемлемых развязок в двусторонних отношениях, кропотливую работу по налаживанию торгово-экономических связей.
В представленном информационно-аналитическом массиве особый интерес вызывает деятельность автора в качестве посла в саудовском королевстве. Этот, безусловно, сложный в профессиональном отношении дипломатический участок, думается, явился пиком служебной карьеры И.А.Мелихова. Характерно, что в пользу назначения его на этот пост выступил тогдашний министр иностранных дел Е.М.Примаков, который знал Мелихова еще со времен его преддипломной практики в Каире и общался по научным вопросам, особенно когда возглавлял Институт востоковедения АН СССР.
Глава «Рондо по-саудовски» состоит их четырех самостоятельных частей: «Двусторонний рефрен», «Ваххабитская версия ханбализма», «Чеченская тень на песках Аравии» и «Прощальное сновидение».
Автор рассказывает о весьма своеобразной специфике пребывания и служебной деятельности в саудовском королевстве, которое уже в 1990-х годах выдвинулось на лидирующие позиции не только в регионе Персидского залива и на Ближнем Востоке, но и в исламском мире в целом, поэтому поступавшая информация из посольства в центр имела немаловажное значение и получала широкую рассылку. На основе этой информации готовились важные документы, она ложилась в основу значимых решений, причем не только по внешнеполитическим, но и внутриполитическим проблемам. При их подготовке Мелихову доводилось встречаться и проводить обмен мнениями с российскими членами правительства и руководством заинтересованных министерств и ведомств.
Период работы автора в Эр-Рияде был отягощен драматическими событиями в Чечне. Саудовские исламистские круги, ваххабитские проповедники постоянно нагнетали напряжение в российско-саудовских отношениях, оказывали психологическое давление на посольство. Тем не менее посол пришел к принципиально важному выводу на основе своих контактов с наиболее влиятельными членами правящего дома Аль Саудов, что отождествление официального Эр-Рияда с ортодоксальным исламистским ригоризмом является ошибочным. Он в своем анализе подчеркивал, что исламисты, особенно их террористические последователи, являются по сути своей противниками королевской власти, а следовательно, открываются реальные перспективы для налаживания прагматичного взаимодействия между российской стороной и официальными саудовскими властями в плане сдерживания внедрения ваххабитских эмиссаров и развертывания ими поддержки чеченским сепаратистам. Постепенно в Москве такой подход нашел понимание, и обозначились признаки взаимодействия в этой весьма сложной и не лишенной противоречий сфере.
В свое время И.А.Мелихов в монографии «Монархи Персидского залива: проблемы модернизации», опубликованной под псевдонимом И.А.Александров (изд. «Дело и сервис», 2000 г.) дал уникальный анализ эволюции ваххабитской доктрины Саудовской Аравии, что получило резонанс не только у нас в стране, но и за рубежом. В «Дипломатической симфонии» он вновь вернулся к этой теме, показав, что ваххабизм в значительной степени трансформировался, пытаясь приобщиться к нынешним реалиям. В доказательство автор также ссылается на беседы в высшем эшелоне саудовского руководства, в частности с наследным принцем Абдаллой, ставшим впоследствии королем, что ваххабизм - это историческое движение, а никак не исламистский мазхаб, которое давно исчерпало себя. Так что и те исламистские фундаменталисты, и разного рода террористы, эксплуатирующие религию, на самом деле никакие не ваххабиты, а самые что ни на есть бандиты под исламской личиной.
Усилия российского посла по налаживанию многопрофильных связей между двумя странами в этот период были крайне затруднены, поскольку практически все слои населения и особенно саудовский истеблишмент находились под психологическим и политическим давлением военных действий в Чечне, поэтому представители правящего дома Аль Саудов давали понять, что реальный рывок на этом направлении можно будет сделать только тогда, когда война в Чечне прекратится. При этом И.А.Мелихов акцентирует внимание на том, что вследствие постоянной целенаправленной и выверенной работы с руководством Саудовской Аравии ему удалось предотвратить признание Эр-Риядом независимой Ичкерии, что могло бы привести к цепной реакции в мусульманском мире и легитимизации чеченского государства на международной арене. В королевстве не было открыто даже информационное бюро Ичкерии в отличие от некоторых европейских государств вроде Польши и Литвы.
В главе «Нигерийская экспрессия» автор сосредотачивается прежде всего на двух основных темах - предпринимавшихся посольством мерах для освобождения российских моряков, которым была инкриминирована на основе предъявленных улик контрабанда нефти, и политико-дипломатических мерах по спасению российских специалистов компании «Русал», которые были захвачены нигерийскими бандитами с целью получения денежного выкупа. Документально ссылаясь на хранящиеся в АВП РФ МИД России записи своих бесед с президентом, вице-президентом, министром юстиции, генеральным прокурором и другими представителями нигерийского руководства, Мелихов убедительно показывает, какую громадную работу проводило посольство для вызволения российских моряков и облегчения их пребывания в тюрьме, тогда как в российских СМИ делались безответственные заявления о том, что посольство и МИД якобы предали их забвению. В конечном счете моряки были осуждены, но в тот же день амнистированы решением Президента Нигерии в соответствии с достигнутой договоренностью.
Что касается самоотверженных усилий посольства и компании «Русал» по освобождению российских специалистов, то, как представляется, эта политико-дипломатическая операция с подключением спецслужб должна быть тщательно изучена, поскольку является ценным аналогом, который может быть использован в подобных случаях в турбулентных странах.
Много интересной, подчас эксклюзивной информации содержится в главе «Центр всегда прав, даже если он не прав», в которой речь идет о работе Мелихова в центральном аппарате МИД СССР/РФ, где ему довелось служить и заведующим сектором, и заместителем начальника Управления Ближнего Востока и Северной Африки, и заместителем директора Историко-документального департамента.
В этой главе рассказывается о напряженном, фактически ненормированном труде дипломатических работников, автор делится нетривиальными историями и нестандартными ситуациями, которые могут заинтересовать читателя. В ходе повествования он, в частности, фокусирует внимание на подготовленной им в 1992 году Концепции внешней политики обновляющейся России на Ближнем Востоке и в Северной Африке, которая, вопреки превалировавшим тогда подходам на сдачу афро-азиатских государств, тесно сотрудничавших с Советским Союзом, носила весьма сбалансированный и нравственный характер. Это была первая региональная концепция, подготовленная МИД и утвержденная Б.Н.Ельциным, когда еще не была сформулирована внешнеполитическая концепция РФ.
Делясь воспоминаниями о своем участии в заседаниях многосторонних групп в рамках ближневосточного мирного процесса, Мелихов, в частности, выделяет свою первую поездку в 1992 году в Оттаву на конференцию по ближневосточным беженцам, где у него возник конфликт с главой делегации США.
Дело в том, что американец категорически возражал, прибегая к откровенному шантажу, против того, чтобы упоминать в выступлении российского коспонсора, которого представлял И.А.Мелихов, палестинских беженцев, а ограничиться общими фразами и акцентировать внимание на иных беженцах, в том числе еврейских из арабских стран. В противовес такому подходу российский дипломат, проведя предварительную профилактическую встречу с израильской делегацией, главный упор в своем выступлении сделал именно на палестинских беженцах. Дезавуирования из Москвы не последовало, чем угрожал американец. Большинство участников конференции одобрительно встретили выступление, израильская делегация протестов не подавала.
Повествуя о работе в Историко-документальном департаменте, автор особо обращает внимание на участии в качестве ответственного секретаря Комиссии МИД по проведению 200-летия образования министерства, сотрудничестве с научно-исследовательскими учебными заведениями в подготовке публикации трехтомной монографии «Очерки истории Министерства иностранных дел» (отвечал за выпуск II и III томов), предпринимавшихся усилиях по созданию Центра истории российской дипломатической службы.
Заключительная глава «Научный дивертисмент. Профессорская кода» раскрывает научный аспект деятельности И.А.Мелихова, а также его работу после отставки в качестве заведующего кафедрой дипломатии МГИМО МИД России. Кафедра дипломатии - высокоинтеллектуальное, эффективно функционирующее подразделение нашей кузницы дипломатических кадров. В ее составе тогда трудилось в качестве профессоров целое созвездие послов, как-то: Ю.В.Дубинин, В.И.Долгов, В.П.Терехов, Е.М.Астахов, А.Н.Панов, П.Ф.Лядов, А.А.Слюсарь, О.В.Босторин, В.Я.Литвин, В.Л.Олеандров и др.
За свою научную деятельность И.А.Мелихов опубликовал восемь книг и множество статей по ближневосточной, арабской, исламской тематикам. В период заведования кафедрой его научные интересы сместились на теорию и практику дипломатической службы, историю дипломатии, в особенности на фактор личности в дипломатии. Общий объем публикаций, включая «Дипломатическую симфонию», превысил 190 печатных листов - уровень труднодостижимый для многих профессоров и научных работников, которые всю жизнь посвятили научной и преподавательской деятельности, тогда как для Мелихова такая работа представлялась фактически дополнительным увлечением.
В книге проходит внушительная галерея советских/российских государственных деятелей, с которыми И.А.Мелихову пришлось соприкасаться, особенно в период его переводческой работы, а в дальнейшем - на этапе руководящей работы в центральном аппарате и деятельности в качестве посла. Есть фрагментарные зарисовки Л.И.Брежнева. Н.В.Подгорного, А.Н.Косыгина, А.А.Громыко, Э.А.Шеварднадзе, А.В.Козырева, Е.М.Примакова и других.
С особой теплотой автор делится воспоминаниями о своих старших коллегах, под началом которых ему довелось служить как ближневосточнику, - М.Д.Сытенко, В.П.Полякове, В.В.Посувалюке, В.И.Старцеве, А.С.Семиошкине, Э.А.Шахназаряне, В.И.Колотуше, В.В.Гудеве. Вместе с тем он правомочен критически относиться к отдельным персонажам, хотя некоторые его оценки, разумеется, могут носить субъективный характер.
«Дипломатическая симфония» обращает на себя внимание не только субстантивным содержанием, но и любопытной композицией и новаторским приемом используемой формы подачи материала, не встречавшимся в отечественной и зарубежной литературе. Так, название этого произведения не только отражает цельность содержания и его законченность, но, что удивительно, сквозь книгу рефреном проходит музыкальная тема - свою работу на том или ином служебном участке, в странах, где приходилось работать, автор ассоциирует с конкретными симфоническими произведениями Бетховена, Моцарта, Шостаковича, Прокофьева, других крупных композиторов, вследствие чего в книге звучит музыкальный рефрен. Да и само оглавление книги выдержано в структуре симфонической композиции. Здесь и прелюдия, и увертюра, и финал, и кода, а главы носят название «часть», как это принято в симфонии.
В мемуарах, написанных раскованным языком, И.А.Мелихов делает художественные зарисовки, обращается к русской поэзии, ссылается на полотна живописи.
Думается, эта книга найдет своего читателя, особенно среди специалистов-международников, дипломатических работников, востоковедов, а также выпускников МГИМО, которые учились, будь то в 60-х годах прошлого века или же в 2000-х годах.
