Когда мы с вами говорим о проблеме безопасности, то поиск путей стабильного развития и процветания Азиатско-Тихоокеанского региона во многом увязывается с проблемой мирного разрешения северокорейской ядерной угрозы. Интересы глобальной безопасности связаны с обеспечением региональной стабильности по нераспространению ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения.

Северная Корея, как известно, ужесточает свои заявления и действия по поводу программы разработки, испытания и использования ядерного оружия.

Характерной чертой поиска региональной стабильности в Северо-Восточной Азии стало расширение международного сотрудничества как в рамках двусторонних контактов, так и многосторонних договоров. Реализация коллективных усилий, когда государства вынуждены реагировать и искать выход из складывающейся ситуации на Корейском полуострове, осложняется избранной политической стратегией КНДР, призванной решать не только вопросы своей внешней политики, но и внутренней. А также ее позицией в этом вопросе, обусловленной не только сложным, если не сказать критическим, экономическим и социальным состоянием внутри страны, но и в какой-то мере предопределенной стереотипными установками, свойственными азиатской культуре международного взаимодействия, согласно которой конфликтный потенциал сильнее с ослабленным партнером. При малейших признаках улучшения ситуации требования северокорейских политических лидеров возрастают, а поиск компромисса оценивается КНДР как проявление политической слабости партнеров по переговорам.

В целях урегулирования мирного разрешения северокорейской ядерной проблемы появилась такая форма, как международная Организация по развитию энергетики на Корейском полуострове (10 марта 1995 г.) - КЕДО. Соглашение о создании КЕДО подписали три державы: США, Южная Корея и Япония. В Совет директоров входит и Европейский союз (1997 г.).

Организация развития энергетики Корейского полуострова была призвана выполнить положения женевского Рамочного соглашения (ноябрь 1994 г.), заключенного между США и КНДР. Историческая суть Рамочного соглашения состояла в том, что, во-первых, КНДР согласилась на замораживание своей ядерной программы, демонтаж имеющегося оборудования и отказ от работ по обогащению отработанного ядерного топлива. Во-вторых, КНДР возвращалась к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО, 1968 г.), который Северная Корея ратифицировала
в 1985 году, но не давала согласия на проведение инспекции
МАГАТЭ  до 1992 года. А 12 марта 1993 года КНДР объявила о своем выходе из этого договора*  в ответ на усиливающееся давление международного сообщества. В-третьих, КНДР согласилась продолжить переговорный процесс с МАГАТЭ. К Протоколу о гарантиях МАГАТЭ Северная Корея присоединилась 30 января 1992 года и вышла в 1993 году в ответ на резолюцию МАГАТЭ по поводу двух незаявленных объектов близ Йонбеня, где могут храниться запасы отработанного ядерного топлива. "Все суждения о наличии или производстве северокорейской атомной бомбы основывались только на предположениях. Ни одна из разведок - ни российская, ни американская, ни любая другая - подтверждающих данных на этот счет не имела. Догадками живут и ученые-ядерщики разных стран, включая МАГАТЭ. Северокорейская ядерная проблема - "белое пятно" и для политиков, в том числе и президентов государств, как входящих в "ядерный клуб", так и не связавших свою судьбу с "ядерной чумой". А это значит, что обвинения КНДР не имеют под собой юридических оснований. Они бездоказательны, если даже в одну кучу сложить все публикации, включая "Нью-Йорк таймс" и "Известия"1.

Американская сторона, согласно Рамочному соглашению
(1994 г.), обязалась: организовать передачу в КНДР южнокорейского энергетического комплекса, работающего на альтернативном ядерном топливе, то есть на легководородных реакторах, мощностью 2000 мегаватт; для финансирования комплекса АЭС в КНДР организовать международный консорциум -  Япония взяла на себя финансовые расходы (1,1 млрд. долл.) совместно с Южной Кореей и другими странами; поставлять нефть в объеме 500 тыс. тонн в год до завершения монтажа первой установки АЭС.

Однако проекты КЕДО, которые призваны сыграть значительную роль в попытках решить северокорейскую ядерную проблему, столкнулись с трудностью их выполнения в общем контексте урегулирования всего процесса кризисной ситуации на Корейском полуострове.

Северная Корея категорически отказалась от проектов, потребовав дополнительно 1 млрд. долларов в качестве компенсации за демонтаж старых реакторов. Поскольку КЕДО была заинтересована в достижении компромисса, то в результате длительных переговоров КЕДО во главе с США, с участием Японии и Южной Кореи был подписан договор с КНДР о строительстве АЭС (15 декабря 1995 г. в Куала-Лумпуре). Однако ядерные аргументы КНДР, которые она систематически применяет в политическом торге с США, Японией и Южной Кореей, продолжаются и часто приводят к очередному обострению обстановки на Корейском полуострове, а также к приостановке деятельности КЕДО.

КЕДО не выполнила два основных проекта - поставку топливного мазута и строительство АЭС в КНДР, поэтому начались разговоры о том, что историческая роль КЕДО заканчивается. Правительство США, которое не оказывает финансовой поддержки этому проекту, поскольку расходы возложены на Японию и РК, откладывает строительство АЭС из-за тех или иных претензий КНДР, а также по причине очередных стадий развития кризиса. Япония и
Южная Корея израсходовали в рамках КЕДО до конца 2002 года соответственно 315 млн. долларов и 800 млн. долларов, хотя постройка АЭС в КНДР завершилась только на 28%. По сути дела, Япония и Южная Корея попали в замкнутый круг. С одной стороны, если строительство АЭС в КНДР будет полностью прекращено, то правительства Японии и Южной Кореи могут подвергнуться серьезной критике за необоснованную растрату огромных сумм. Вначале КЕДО определила общую сумму затрат в 5,2 млрд. долларов, но общая сумма была снижена до 4,6 млрд. долларов. Причем Южная Корея планировала выделить 70% расходов, Япония - 22%,
ЕС - 8%. США должны были финансировать поставку нефти.
В 1998 году Конгресс США принял законопроект, который требовал гарантий, что КНДР выполняет определенные условия по соблюдению Рамочного соглашения. С другой стороны, прекращение деятельности КЕДО подвергнется критике со стороны Северной Кореи, которая получит основания развивать свою ядерную программу, что еще больше обострит ситуацию в регионе. Хотя КНДР не один раз критиковала низкие темпы строительства АЭС в городе Кумхо, своими действиями часто сама давала повод к приостановке деятельности КЕДО. Такими примерами могут служить: инцидент с подводной северокорейской лодкой (сентябрь 1996 г.), в результате которого Южная Корея прекратила временную финансовую поддержку в рамках КЕДО по поставке мазута; первое северокорейское испытание баллистической ракеты средней дальности "Тэподон-1", которая, перелетев территорию Японии, упала в Тихий океан, из-за чего Япония также прекратила финансирование КЕДО.

С октября 2002 года северокорейский ядерный кризис вступил в очередную стадию своего обострения. КНДР подтвердила наличие разработок по обогащению урана, который используется для создания ядерного оружия. В ответ на это была прекращена поставка нефти в Северную Корею, а через год, в 2003 году, прекратилось строительство АЭС. 4-5 июля 2006 года КНДР провела ракетные испытания с полигона Мусудан по запуску семи ракет с радиусами дальнего ("Тэподон-2"), среднего и ближнего действия. Поэтому
7 июля 2006 года Япония потребовала ужесточить санкции против Северной Кореи. События, сложившиеся после проведения КНДР подземного ядерного взрыва 9 октября 2006 года, свидетельствовали о том, что ситуация вышла на качественно новый виток нагнетания напряженности и потому требует от всех сторон максимальной взвешенности и выдержки. Одной из причин кризиса, в чем убежден российский политик и дипломат А.С.Капто, который знает эту проблему изнутри, поскольку был в свое время Чрезвычайным и Полномочным Послом в КНДР, является "возникший здесь явный перекос в пользу Юга, что могло побудить Север на какие-то опрометчивые действия с целью преодоления неблагоприятного для себя расклада сил. Представлялось, что условиями поддержания мира и стабильности в Корее являются, с одной стороны, сохранение хотя бы относительного военно-стратегического равновесия между КНДР и Республикой Корея, а с другой - продолжение двустороннего диалога и на его основе постепенная нормализация отношений между Севером и Югом. Если по второму направлению четверка основных союзников и партнеров двух корейских государств могла бы лишь косвенно влиять на ход событий, поощряя стороны к поиску компромиссов и уступкам друг другу, то по первому направлению их роль могла быть гораздо более активной и значительной"2.

Несмотря на то что сегодня Организация по развитию энергетики на Корейском полуострове находится в кризисе, однако она является единственной многосторонней организацией, реально занимающейся актуальными проблемами взаимодействия с КНДР, которой удалось создать определенные юридические отношения с Северной Кореей. Несмотря на длительные процессы достижения договоренностей с КНДР, КЕДО все-таки удалось согласовать необходимые юридические моменты: Соглашение  о поставке оборудования и строительных материалов для АЭС
(1995 г.), в котором определена общая схема строительных работ; согласование множества юридических проблем, связанных с привлечением рабочей силы из других стран; также обеими сторонами подписаны определенные протоколы юридического характера. Поэтому международное значение КЕДО, с одной стороны, как многосторонней организации, а с другой стороны, как "мягкой инфраструктуры" по продвижению проектов международного взаимодействия с КНДР, имеет смысл поддерживать.

Проблема недостатка энергоресурсов в Северной Корее до сих пор не решена, а за ней тянется целый ряд проблем, усугубляющих внутреннее положение страны, и потому она будет оставаться еще долгое время актуальным вопросом для КНДР. Если КЕДО и не удастся закончить строительство двух реакторов, работающих не на тяжелых элементах урана и плутония, из которых принципиально возможно создание ядерной бомбы, а на альтернативных источниках энергии, то эта организация может переориентировать свою деятельность на поставку для КНДР другого вида энергоресурсов. Поэтому вне зависимости от последствий дипломатического и политического решения проблемы путем шестисторонних переговоров и двусторонних контактов у КЕДО остается ее важнейшая функция, которая заключается вместе с тем в укреплении региональной безопасности, а значит, и способствует в какой-то мере обеспечению глобальной безопасности.

Проблема структуризации азиатского мира является важным шагом на пути мирного урегулирования ядерной проблемы на Корейском полуострове. Решение проблем ядерной безопасности на Корейском полуострове связано с многосторонними формами политики, в которых также участвует и Япония. Многосторонние переговоры с участием шести заинтересованных государств - США, Японии, Южной Кореи, России, КНР и КНДР - проводятся в Пекине с апреля 2003 года. Хотя все заинтересованные стороны выступают за скорейшее разрешение ядерной проблемы, но пока неизвестно, каким образом этого достигнуть. "Шестеркой" государств были предприняты определенные шаги на пути мирного и скорейшего урегулирования ядерной проблемы. Однако урегулирование стабилизационных процессов связано с проблемами структурирования азиатского мира, в котором не создано международных механизмов по согласованию общих интересов.

Политическое структурирование Азиатского региона - сложный, достаточно неоднозначный и длительный процесс. Сложный процесс создания переговорного механизма международного характера, который пытается осуществить вышеназванная "шестерка" государств, обнаруживает переплетение множества факторов, не только политического характера, проявляющихся в борьбе за господство в регионе, но также экономического, социального характера, которые трудно согласовать всем участникам переговоров, а тем более спрогнозировать. Ввиду того, что реальные политические процессы исключительно многообразны, возникает необходимость ориентации на разноплановые факторы, которые мешают ведению переговорного процесса заинтересованных государств. По всей видимости, необходимо понять, что сегодня Северная Корея, находясь в политической, экономической и финансовой изоляции от внешнего мира, нуждается не столько в программе КЕДО по строительству АЭС как альтернативных источников энергии, не позволяющих ей создать ядерное оружие, хотя и это, безусловно, важно, сколько в комплексной социально-экономической поддержке со стороны других стран по реальному вхождению этого государства в рыночную систему мирового хозяйствования. Снятие экономических санкций, стимулирование международных контактов и тесного сотрудничества могло бы создать благоприятную обстановку внутри страны.

В Северо-Восточной Азии жизненно необходимо в первую очередь становление международной структуры по предотвращению гуманитарной катастрофы северокорейского государства, которое не может самостоятельно справиться с эпидемиями инфекционных заболеваний (скарлатины), с проблемой продовольствия, а также проблемами обеспечения энергоресурсами. По всей видимости, не все страны заинтересованы в этом. Япония и США по-прежнему принципиально настаивают на полном, поддающемся проверке и необратимом процессе сворачивания ядерной программы КНДР. В свою очередь, Северная Корея категорически отказывается от подобных предложений Японии и США заморозить свою ядерную программу в течение короткого времени. Лидирующая "тройка" государств - США, Япония, Южная Корея - проводит политику политического давления, экономических и финансовых санкций по отношению к КНДР. Подобная политика не способствует взаимопониманию и доверию. Безусловно, потребуется длительный период для окончательного разрешения целого ряда международных противоречий, которым свойственна несговорчивость сторон. И все-таки, несмотря на трудности, именно многосторонние международные механизмы переговорного процесса будут способствовать дальнейшей структуризации азиатского мира по сложному нахождению необходимых институциональных форм, приемлемых для определения шагов навстречу друг другу. Япония при этом играет не последнюю роль в разрешении кризиса на Корейском полуострове. В случае успешного разрешения этой проблемы, ее роль в формирующемся международном механизме возросла бы еще больше и приблизила бы время нормализации японо-северокорейских отношений. Но это произойдет в случае, если Япония как экономически сильное государство использует свой шанс сыграть историческую роль в становлении экономически слабой на сегодняшний день Северной Кореи.

К настоящему времени шесть стран - КНР, Южная и Северная Кореи, Россия, Япония и США - уже провели шесть раундов шестисторонних переговоров по проблеме КНДР. Однако с
2008 года диалог закончился после того, как США и КНДР не смогли договориться о способах проверки ядерных программ, а Япония и Южная Корея отказались от выполнения своих обязательств по поставкам топлива для обычных электростанций взамен на отказ от ядерной программы. На сегодняшний день проблема выполнения обязательств участниками шестисторонних переговоров остается нерешенной.

Что касается последних событий, можно сказать следующее.
Северная Корея 25 мая 2009 года провела второе ядерное испытание, и стратегическая стабильность в Восточной Азии в очередной раз оказалась перед лицом серьезных изменений. "Обострение северокорейской ядерной проблемы является одной из старых проблем, из которой непрерывно вырастают новые. Нельзя ожидать легкого урегулирования этой проблемы, так как появились сложности в отношениях крупных государств  Восточной Азии.  Процесс урегулирования в конце концов может привести к перераспределению ролей крупных государств на политическом поле Азии - это новая проблема безопасности в регионе"3. Действительно, пересмотр внешнеполитических концепций отдельных государств в сторону более решительного продвижения национальных интересов в регионах может определенным образом влиять на формирование региональной и глобальной безопасности. Не столько мощность, а сколько сам факт обладания ядерным оружием превращает Северную Корею в серьезного игрока на мировой арене. В этих условиях трудно будет сдержать стремление других восточноазиатских государств к приобретению ядерного статуса. Жесткая политическая борьба по ядерному вопросу, длящаяся третий десяток лет, между КНДР и мировым сообществом не снижает остроту северокорейской проблемы.

Все заинтересованные стороны признают, что шестисторонние переговоры являются реальным многосторонним механизмом мирного решения ядерной проблемы Корейского полуострова путем диалога. Переговорный процесс не закончен, но общая цель заключается в осуществлении денуклеаризации Корейского полуострова мирным путем, поскольку сохранение мира и стабильности в Северо-Восточной Азии отвечает интересам всех стран региона. При этом в рамках многостороннего механизма могут осуществляться разнообразные диалоги, в том числе и двусторонние контакты. Фиксирование многостороннего формата является ключевым моментом в процессе поиска устойчивого мира в Азиатском регионе. Не только северокорейские ядерные разработки, но и другие проблемы, такие как баллистические ракеты и разные виды оружия массового уничтожения, проекты химического и биологического оружия, энергетическая и экономическая помощь КНДР, будущий статус двух Корей, нормализация двусторонних дипломатических отношений между КНДР и США, между КНДР и Японией и многие другие вопросы, должны быть поставлены в повестку дня последующих шестисторонних встреч. Шестисторонние переговоры имеют реальные перспективы найти способы обеспечения безопасности в Северо-Восточной Азии, вызванные глобальным характером угрозы ядерного распространения.

Объявление КНДР государством, имеющим ядерное оружие, приведет к существенным геополитическим сдвигам в регионе. Япония высказывается за создание собственного ядерного оружия, а также Республика Корея. Если речь пойдет о новой гонке вооружений, то усилится военное присутствие США в Азиатском регионе, наращивание ядерного потенциала Китая. Таким образом, обретение Северной Кореей ядерного оружия будет означать фактический крах режима его нераспространения и отказа от концепции создания области безъядерной зоны на Корейском полуострове. Это будет шаг назад, поскольку существуют дипломатические международные договоренности о уже имеющихся безъядерных зонах.

С самого возникновения северокорейской ядерной проблемы Россия стремилась играть конструктивную роль в ее урегулировании. "Цена "корейской проблемы" для нас определяется не только огромными материальными, техническими и иными затратами, но и жизнью советских воинов, могилы которых - братские и индивидуальные - рассеяны по корейской земле. Да и как можно игнорировать геополитический фактор: если сейчас общая граница у России и КНДР, то общей она будет и после воссоединения общего корейского государства. А сегодня в непосредственном развязывании этого сложнейшего "корейского узла" по-разному прочерчиваются геополитические приоритеты всех заинтересованных сторон: одни - у корейцев (объединение Родины), другие - у китайцев (и в будущем обеспечить высокую степень сотрудничества со своим ближайшим соседом), иные - у американцев (заветная мечта - превратить весь Корейский полуостров в военно-политический плацдарм в Юго-Восточной Азии) и никакие - у России. Если на одном конце евразийского пространства Россию теснит НАТО, то на другом - на милость своих друзей и недругов - она, пусть и в другой форме, сдает важнейшую стратегическую позицию"4.

Поскольку Россия граничит с КНДР, то считается, что военный конфликт на Корейском полуострове создаст непосредственную угрозу национальной безопасности Российской Федерации. КНДР отмечает активную роль России, но не рассматривает ее в качестве гаранта собственной безопасности. Безопасность Северо-Восточной Азии для России имеет принципиальное значение в силу возрастающей глобальной значимости экономики Азиатско-Тихоокеанского региона. Россия как азиатское и тихоокеанское государство должна стремиться к активному участию во всех создающихся интеграционных структурах регионального и глобального характера, увеличению реальных возможностей в использовании энергетических ресурсов в регионе в целях обеспечения энергетической безопасности, мира и процветания.

Что общего в сложнейшей цепочке событий по северокорейской ядерной проблеме, начиная не от точки отсчета, когда в 1986 году США в районе Йонбеня обнаружили не находящийся под контролем МАГАТЭ ядерный реактор, а от более или менее практических шагов по решению ядерной проблемы с параллельным урегулированием двусторонних отношений США и КНДР с 21 октября
1994 года, и заканчивая "весенним обострением" 2009 года? Дело в том, что планы по строительству в КНДР АЭС на легководородных реакторах прерваны, обещания США и других участников КЕДО не выполнены. Приход новой администрации США во главе с
Б.Обамой не оставил надежд КНДР на улучшение в решении этого вопроса. Общее состоит в схеме развертывания событий, которая, как известно, проходит по единому алгоритму: вначале - заявление КНДР о возобновлении ядерной программы и выходе из ДНЯО, контроле МАГАТЭ либо шестисторонних переговорах, затем - подтверждение своих обещаний (запуск очередной ракеты или подземные ядерные испытания), в конце - ответная реакция СБ ООН и мирового сообщества в лице заинтересованных государств. Подобный алгоритм дает основание отдельным комментаторам считать действия КНДР скорее угрозой, чем реальной опасностью.

Однако в этой, казалось бы, привычной схеме, когда жесткая реакция КНДР на очередные заявления СБ ООН перестает быть неожиданной, появляются новые моменты. Разница в том, что тональность северокорейских заявлений иная: теперь КНДР считает неизбежной ядерную войну на Корейском полуострове, как это следует из апрельских заявлений северокорейского Центрального телеграфного агентства, а также майских заявлений, в которых
КНДР сообщает о готовности атаковать Южную Корею в связи с ее присоединением к Инициативе по безопасности в борьбе с распространением оружия массового уничтожения и выходом из Соглашения о прекращении боевых действий, подписанного по итогам
Корейской войны прошлого века.

При общей позитивной оценке механизма шестисторонних переговоров нельзя не отметить вялотекущий характер переговорного процесса, протекающего по принципу "а воз и ныне там". Но при этом международному сообществу не стоит забывать о сложнейшей экономической ситуации в КНДР, которая сама по себе ведет к гуманитарной катастрофе глобального характера. Северокорейские ядерные испытания могут иметь непредсказуемые ядерные последствия для мирового сообщества и нарушают международные договоренности по созданию безъядерной зоны на
Корейском полуострове.

 

 

 1Капто А.С. На изломе века: записки политика и дипломата.  М., 2006. С. 408.

 2Там же. С. 392.

 3Чжу Фэн. Теория международных отношений и безопасность в Восточной Азии. Пекин, 2007. С. 123,126.

4"Российско-корейское соседство исторически уникально. Как известно, двусторонние отношения многих пограничных государств, к сожалению, постоянно сопровождались взаимными претензиями, а для установления "истины и справедливости" даже применялась военная сила. Наши же страны никогда не воевали друг с другом. Между ними никогда не возникали вооруженные конфликты и споры по территориальным вопросам. Они никогда не состояли в противостоящих друг другу военных коалициях, блоках, альянсах и других международных группировках. В исторической памяти наших народов и сейчас нет малейших проявлений "образа врага", "захватчика", "агрессора". Российско-корейская граница, не побоюсь сказать, самая мирная, она никогда не слышала с противоположных сторон ни выстрелов, ни угроз, она не была свидетелем свершения враждебных поступков. Это в высшей степени поучительный пример истинного добрососедства. Это ценность, которая одухотворяет и облагораживает общение наших народов и является важнейшим вкладом строительства гуманных, цивилизованных, неконфронтационных международных отношений. Ныне можно говорить о сформировавшейся широкомасштабной и комплексной доктрине двусторонних отношений между Россией и КНДР. Перспективы вдохновляющие. И очень важно не допустить разрыва между поистине масштабной программой сотрудничества и конкретной повседневной работой по закреплению на деле осуществленного политического и дипломатического прорыва". Капто А.С. Указ. соч. С. 403, 413.